Паломничество в Годеново

Годеново

Идея поехать в Годеново назрела давно. Я, как водится, много отзывов заблаговременно прочитала. И маршрут выучила, но все равно как-то не получалось найти время. Животворящий Крест стоял в моем сознании как величайшая святыня, к которой нужно подходить особенно подготовленным, а этого в моей повседневной жизни, увы, не получалось.

Животворящий Крест стоял в моем сознании как величайшая святыня, к которой нужно подходить особенно подготовленным

Вот и лето на исходе, жара заметно спала, долгожданные выходные намечаются, а мне все что-то препятствует. К тому же заметно стала усиливаться боль в правом ухе. Днем относительно спокойно, а ночью хоть волком вой, правая сторона головы буквально горит, у коренного зуба корень почернел. Страдания невыносимые. Обратилась к лору, тот ничего не нашел, сказал, что все нормально. Может, что-то с нервами. Прошла ультразвуковую диагностику, это когда шапочку с проводками одевают. Результат в норме, никаких изменений, что, по крайней мере, странно. Приходит ночь – и я уже привычно пью жаропонижающие, обезболивающие… К утру засыпаю, днем ухо не беспокоит, а к вечеру история повторяется. Вдобавок раковина в ванной стала подтекать, вернее, как я узнала позже, сифон не так поставили, что-то недокрутили, в итоге влажность поселилась в доме основательно, а вызвать специалиста руки не доходили, я полностью сосредоточилась на своей боли и ни о чем другом думать не могла.

День паломничества я предварительно рассчитала так: засну под утро, высплюсь до десяти, а потом сразу встану, оденусь с детьми – и быстро поедем. С вечера в машину отнесла термос, вещи, обновила аптечку, детям дорожные рюкзаки приготовила, таблетки положила на видное место, запаслась водой. «Только бы между приступами боли успеть», – постоянно вертелось в голове. Решила нигде подолгу не останавливаться, в Годеново – и обратно. Господи, помоги мне, а там будь что будет…

Погода стояла удивительная. Как проехали Сергиев Посад, в воздухе запахло сеном и медом. На дороге малолюдно, все время хотелось остановить машину, выйти, лечь на поле, закрыть глаза и дышать разнотравьем, ну хотя бы часок или на худой случай половину. Огромные заросли зверобоя, клевера, осота, люцерны, тысячелистника так и манили к себе… «Потом, когда-нибудь в следующий раз», – давала себе обещание и спешила, спешила.

Годеново. Паломники в праздничный день

В Годеново мы приехали далеко после обеда и, ожидаемо, застали очередь. Становимся в конец, стараемся не разговаривать, но не получается. Впереди бойкий дедуля о чем-то спорит с женщиной.

– Я, – говорит, – не могу у отца Иоанна исповедоваться…

– Это еще почему? – не унимается та.

По всему видно, они откуда-то приехали и знакомы. Женщина рассказывает какой замечательный приход у отца Иоанна, какая хорошая матушка, детишки… Перечисляет, сколько неутомимый батюшка всего успевает переделать, и даже огород сам копает. И все его любят, всем он помогает – «золото, а не человек». А тут кто-то встречается и говорит: «Я не могу исповедоваться у отца Иоанна», – и ездит на исповедь за тридевять земель.

– Ну, назовите мне хотя бы одну причину, почему вам трудно прийти на исповедь к отцу Иоанну? – вопрошает женщина. – Хоть одну уважительную причину, а?

Мы все смотрим на непонятно чему улыбающегося дедулю, а он отвечает тихо, но внятно:

– Отец Иоанн – мой сын…

Годеновский крест

Нас неожиданно пропускают без очереди – видно же, что детям стоять непросто. Подходим ко кресту. Потом еще раз. Я остаюсь читать акафист, дети вылетают на улицу. Бабочка села на крыльцо, и они по очереди пытаются ее сдуть. Задерживаюсь у свечного ящика с записками. Тут у меня разнообразие полное: записки свои, коллеги по работе, соседки, однокурсницы. Еще отдельные поручения – купить нательные крестики и распятия для домашнего иконостаса. Все бы ничего, но пожелание звучало так: «На твое усмотрение». Вот и стою, усматриваю.

Еще ненадолго задержались в трапезной, я с тревогой поглядываю на часы. «Лишь бы приступ в дороге не начался», – тревожусь не на шутку.

Быстро выехали. Вдоль дороги – портреты членов царской семьи. Благородные лики провожают и встречают паломников, как напоминание о старой России…

Пахнет спелыми яблоками, которые возле дороги осыпаются, покрывая толстым ковром землю, и даже укатываются на проезжую часть. Я мысленно уже сварила густое повидло. «Мама, смотри, ветка вся синяя!» Боковым зрением замечаю сливу, склонившуюся под тяжестью плодов. Проезжаем храмы, монастыри. До чего же красива ярославская земля! Под давлением деток останавливаюсь купить яблок, слив и грибов-лисичек. В машине пахнет счастьем. Яблоки вкусные, румяные. Кажется, белый налив, но, похоже, все-таки какой-то другой сорт. Снова небольшая остановка, покупаем домашние пироги, еще горячие. «Хорошо бы, – мечтаю вслух, – приехать сюда на несколько дней, пожить». Вот и указатель на Николо-Сольбинский монастырь. Интересно, как там живут сестры? А матушка Еротиида? Давно не виделись.

Утром просыпаюсь, смотрю на часы и не могу понять, в чем дело. Ах, да! Я же спала всю ночь без таблеток!

Надолго застреваем в пробке, я начинаю мрачнеть…

Ярославское шоссе – это какая-то особенная история, здесь пробки всегда. Домой приехали ближе к ночи. Спешно вынесли вещи из машины, умылись, поговорили. Написали родственникам и друзьям, что все хорошо, мы дома. Ура! Легли, вернее, упали в кровати и быстро заснули.

Утром просыпаюсь, смотрю вокруг, потом на часы и не могу понять, в чем дело. Ах, да! Я же спала всю ночь без таблеток. Ну, может от усталости, бывает. Взгляд падает на подушку – а она мокрая. И из уха продолжает течь жидкость зеленоватого цвета… Она потом текла еще несколько дней, но боль ушла, подарив мне спокойный и безмятежный сон.