Тихое чудо возрождения

Храм Вознесения Господня. Свердловская область, с. Раздольное

В селе Раздольное, где жили мои деды и прадеды, старую церковь Вознесения открыли. От советской власти в деревне остались коровники, их потом забросили, до сих пор стоят без окон и дверей, а Церковь восстановили.

Этот храм для меня родной, в нем венчались мои прадеды Андрей и Мария, здесь крестили мою бабушку Катю. Когда в детстве мы приезжали в деревню с бабушкой на каникулы, я любил в храм приходить. Не затем, чтобы лазить, а просто так, одному побыть. Ну, не совсем одному, а с Богом. Но тогда я был некрещеным и об этом еще не знал. Придешь, встанешь посреди разрушенного храма, где ни одной фрески не сохранилось, все до одной уничтожили, поднимешь голову к куполу, послушаешь, как дует ветер в оконных проемах, вокруг разруха, мусор повсюду, а на сердце какая-то невиданная торжественная тишина. Здесь было как-то по-особенному хорошо. В моем советском детстве ничего подобного нигде больше я не испытывал.

Этот храм для меня родной, в нем венчались мои прадеды Андрей и Мария, здесь крестили мою бабушку Катю

Когда началась Первая мировая война, прадед Андрей поцеловал жену и пошел на войну, вернулся с солдатским Георгиевским крестом за храбрость. В гражданскую дед воевал за красных, брал Перекоп, был награжден орденом Красного Знамени. Когда вернулся домой, стал родное село поднимать, на сельском сходе его выбрали председателем колхоза, что говорит о его высоком авторитете среди односельчан. О нем сохранилась память – дорога, которую он построил, до сих пор называется «Андреевская».

В доме, где они с бабушкой Марией жили на краю села, прошло все наше с братом Русланом детство. Бабушка Катя, которая в этом доме родилась, привозила сюда нас на летних каникулах. На реке рыбачили и купались, в лес за ягодами ходили, коров с деревенскими пасли, на болоте в следопытов играли. Нужно было обязательно залезть на огромный тополь, который стоял у нас в поле за огородом. Тополь был таким большим, что его с трудом могли обхватить втроем! По забитым кем-то старым скобам мы залезали на него так высоко, что дух захватывало! А потом возле его корней жгли костер и пекли печенки, ничего вкуснее на свете не было!

Иконостас Вознесенского храма

Хотя в дедовском доме была всего одна комната, простая изба-пятистенка с большой печью и палатями, он казался нам просто огромным! Дед-председатель какой хочешь мог себе дом построить, но ему и так в жизни всего хватало. Он был настоящим хозяином на своей земле, трудился на ней с пяти лет, каждый уголок здесь знал, на войне кровь за нее проливал, обустраивал как мог. При нем деревня процветала, поля с хлебом тянулись до горизонта, большой птичник был, белые коровники рядами стояли. По вечерам в деревенском клубе было кино и танцы под гармонь. Нам сейчас всего мало, больше-больше подавай! Потому и живем плохо, что разучились радоваться простым вещам.

В дедовском доме было все, что нужно человеку для счастья: большая веранда со столом, где после трудового дня по вечерам велись душевные разговоры, пили чай и что-нибудь погорячей, где бабушка играла на семиструнной гитаре, а мы, затаив дыхание, сидели и слушали. Здесь был таинственный пахнущий пылью чулан с маленьким, прорубленным между бревен оконцем и полками до самого потолка, где хранились разные сокровища, вроде старой бабушкиной шелковой вышивки и ружьями бабушкиного брата – деда Михаила. Он ходил с ними на охоту за утками, нас туда не брали, мы были для охоты маленькими. Вечером он приносил серых с зеленым и черным крылом уток, мы их рассматривали, пока все были заняты, вытаскивали у него из патронташа охотничьи патроны, откуда потом доставали дробь и порох.

Крестный ход вокруг Вознесенского храма

Была настоящая деревенская баня, куда меня водили с шести лет, с полком и жарким душистым паром, березовыми вениками и большой дубовой бочкой на улице, куда мы распаренные прыгали.

И, конечно, пахнущий пылью старый амбар, доверху забитый сеном для коровы деда Миши и его жены, тети Лиды. Нам туда лазить для игр не разрешалось, потому что мятое сено корова плохо ест, но разве это могло нас остановить?

Наверное, сейчас я бы себя по головке не погладил, что порох у деда таскали, на сеновал лазили, без спроса на реку убегали. Но если ты городской мальчик, то просто обязан успеть все хорошее переделать, ведь каникулы раз – и пролетят!

В девяностые годы, когда колхоз разорили и деревня стала умирать, у нас на огороде овощи постоянно воровали, водяной насос вывернули и утащили, мы старый дедовский дом, пока его кто-нибудь не сжег, продали за бесценок, о чем сейчас сильно жалеем.

С тех пор мы приезжали в деревню только на кладбище, где покоятся все наши предки. От дедовского дома осталась только принадлежавшая прабабушке Марии старая Казанская икона Пресвятой Богородицы, чудом сохранившаяся в сундуке в чулане. Она сейчас стоит у нас в красном углу.

Возрождение Вознесенской церкви началось в 2012 году усилиями православной общественности и местных жителей

Историческая справка: В 1800 году деревня Темновская Камышловского уезда (сейчас Раздольное), бывшая приходом Галкинской Прокопьевской церкви, получила разрешение построить свой храм. В этом же году была заложена деревянная однопрестольная церковь во имя Вознесения Господня. Храм был построен и освещен в 1802 году. В 1811 году в трапезе церкви с южной стороны был построен и освящен придел во имя Архистратига Божия Михаила. Церковь была устроена иждивением и усердием прихожан. В сохранившейся от церкви клировой ведомости записано:

«Настоящая каменная однопрестольная церковь во имя Вознесения Господня, построенная в 1865 г. на средства прихожан и частные пожертвования, была в 1899 году ремонтирована и остается с того времени в первоначальном виде. С устройством в селе каменной церкви, деревянная церковь продана была жителям Камышлова для постройки кладбищенской церкви (за 270 рублей)».

При храме была земская школа, построенная прихожанином, крестьянином Алексеем Ошиваловым, который также много пожертвовал на строительство церкви. Он был родным дядей моего прадеда Андрея Ошивалова. Для священника и псаломщика были построены два общественных дома. В 1937 году по решению властей Вознесенский храм закрыли и разместили в ней деревенский клуб. С 1941 года в помещении церкви находился зерновой склад, затем храм забросили, он стал разрушаться. Возрождение Вознесенской церкви началось в 2012 году усилиями православной общественности и местных жителей.

Чтобы искалеченная грехом душа вернулась к Богу, нужны покаяние, исправление жизни, руководство Заповедями Божьими, главная из которых – любовь к Богу и ближним. Чтобы восстановить поруганный Божий храм, нужны молитва, неравнодушное любящее Бога сердце и руки, готовые потрудиться ради Христа.

Диакон Дионисий Ахалашвили с Лидией Ошиваловой, самой старой прихожанкой Вознесенского храма и своей двоюродной бабушкой

Почти 100 лет Вознесенский храм пребывал в запустении, и вот теперь мы служили здесь первую Божественную литургию. Пути Господни неисповедимы. Разве мог я представить, что приеду в деревню уже диаконом, чтобы служить в храме, куда я в детстве лазил, где крестились и венчались мои прадеды, а их дядька его строил?

На службе была тетя Лида – жена деда Михаила, ей уже 86. Как мне рассказали потом прихожанки, она у них в храме первая помощница: когда запасали дрова на зиму, вместе со всеми таскала, пока все не сложили в поленницу, домой не ушла. Она обняла меня, сказала: «Вот ведь какую радость нам Бог подарил: ты служишь, а я причащаться буду в нашей родной церкви!»

Когда служили, было особенное благоговейное трепетное ощущение, будто все мои деды и прадеды стоят в храме и смотрят на меня. Смотрят и вместе с тобой молятся за свою землю, на которой они трудились и которую нам оставили. Тихо радуются, глядя на восстановленный храм. В это время полноводная река истории, когда-то повернутая вспять, неслышно разворачивается и вновь течет к Небу, призывая благословение на эту землю.

Крестный ход вокруг Вознесенского храма

Когда служили, было особенное трепетное ощущение, будто все мои деды и прадеды стоят в храме и смотрят на меня

Потом с моим другом из Екатеринбурга – Иннокентием, который специально приехал с велосипедом в Камышлов, чтобы окрестные храмы объехать, мы приезжали в Раздольное. Рядом с Вознесенским храмом в бывшей земской школе, где в советское время был детский сад, теперь частный дом с большим яблоневым садом. Мой друг говорит: «Давай попросим хозяев яблоками угостить!». Подъезжаем, хозяин во дворе ходит, познакомились. Его Григорием зовут, из местных, моих дедов и всех родственников хорошо помнит.

– Яблоки понравились? Я этот сад двадцать пять лет растил. Сейчас попробуйте! Давай рюкзак! И полный рюкзак яблок нам наложил. Яблоки сочные, сладкие, изнутри розовые, такие вкусные – не передать! Ели на обратной дороге и радовались.