Жизнь священномученика Константина Сырбу

Житие составлено монахинями монастыря Палтин Петру-Водэ, основанного архимандритом Иустином (Пырву) и возглавляемого настоятельницей ставрофорной монахиней Иустиной (Бужор).

Трудное детство и жажда знаний

У вас никогда не будет мира и душевного спокойствия,
если не будете любить и прощать как Христос. Мы не умеем прощать.

«Знать – это одно. А делать то, что знаешь, – все же совсем другое. Знание – это первый шаг ко спасению, а дела – весь путь к нему».

Священномученик Константин Сырбу

«Каждое искушение, каждая скорбь, каждое нападение диавола, если мы внимательны и терпеливы, может доставить нам великую пользу. Невидимый враг с такой яростью бросался на Иова. А какой вред нанес ему в итоге? Никакого. Напротив, доставил ему еще большую святость и великолепнейшую славу. За преходящие страдания мы наследуем жизнь вечную. Любовь Божия задает меру и интенсивность страданий, а не только их продолжительность», – с жаром учил много веков тому назад Патриарх Константинопольский святой Иоанн Златоуст.

Жизнь отца Константина Сырбу была нескончаемым распятием его любви ко Христу на кресте страданий, и, как в случае с праведным Иовом, пережитые страдания стали мерой его непритворной веры и любви к Богу.

«Я сын бедного безземельного крестьянина. Матери своей не знаю, она умерла, когда мне был годик. В больнице, услышав о ее смерти, папа грохнулся на пол как подкошенный, это стало для него нервным потрясением, и он с тех пор был немного не в себе. Меня взяли на воспитание его родители, такие же простые труженики», – вспоминал отец Константин.

Так он начинает свою автобиографию в прошении, написанном от руки в сентябре 1962 года в Виишоаре – месте его принудительного поселения в Бэрэганской степи и адресованном Патриарху Иустиниану, но «на время» перехваченном секуритате (службой госбезопасности).

Младенец Георгия и Марии Сырбу появился на свет 10 января 1905 года в селе Кавадинешть уезда Ковурлуй. С первых же лет жизни он будет пить из чаши страданий. Единственным утешением для него будет вера в теплое заступничество Матери Божией. Владычице неба и земли вверит его набожная бабушка, со слезами на глазах нашептывая ему перед иконой:

– Вот твоя настоящая Мать! Молись Ей, чтобы заботилась о тебе!

Музей крестьянского быта в селе Кавадинешть. Фото: viata-libera.ro

Детские годы батюшки прошли в горьких рыданиях. Крайняя нищета заставит его с малых лет нести тяжелый труд, чтобы стяжать хлеб насущный:

«У дедушки и бабушки, растивших меня, не было иного источника пропитания, кроме собственных рук, и они батрачили на кулаков за четвертую часть урожая. Когда я стал способен держать мотыгу в руках, они и меня стали брать в поле, чтобы помогал им. Нашей пищей были мамалыга и суп со штирицей^[1]. И это не литературная выдумка, а суровая реальность.

Папа тоже батрачил на зажиточных. Но он не умел торговаться и отстаивать свои права, поэтому все эксплуатировали его, и он трудился только за тарелку еды. А когда работы не было, налегал на суп со штирицей или картошку своих стареньких и нищих родителей, из-за чего в доме у нас были бесконечные скандалы. Вот такой была атмосфера, в которой я рос».

Крайняя нищета заставит его с малых лет нести тяжелый труд, чтобы стяжать хлеб насущный

Несмотря на материальные трудности и напряженную атмосферу в доме, Константин был отличником, первым по успеваемости в начальной школе № 7 города Галаць. Потом старики вынуждены были переехать к другому своему сыну в село Смырдан под городом Галаць и взяли с собой Константина. А когда дедушка внезапно скончался, они остались без крыши над головой, потому что невестка выгнала их из дому посреди ночи, осыпая градом безжалостных слов. Тогда два затравленных человечка приютились в заброшенной комнатушке при сельском храме. Здесь бабушка пряла шерсть, а мальчик Константин батрачил на чужих людей за тарелку еды и поэтому 4 года не мог ходить в школу. Когда в комнатке делалось слишком холодно, бабушка просила его петь вместе с ней псалмы и молитвы, чтобы сердечным огнем согреть коченеющее тело.

За семинарской партой. Голгофа студенчества

Стань священником, потому что священник никогда не умрет с голоду!

«Никаких слов не достанет, чтобы говорить о любви так, как она того заслуживает, ведь она не от земли, а с небес», – учил в своих проповедях святитель Иоанн Златоуст, увещая нас «ничего не ценить выше любви и ничего не стараться стяжать вне ее». Отец Константин Сырбу по прошествии многих лет рассказывал о жертвенной любви своей кормилицы:

«Моя бабушка, простая женщина, не умевшая читать, из жалости ко мне продала свое единственное имущество – телку, которая должна была кормить ее на старости лет, и отдала меня учиться в Галаць, я ведь пропустил 4 года, а затем велела сдавать вступительный экзамен в Галацкую семинарию, говоря:

– Если поступишь и будешь хорошо учиться, может, приглянешься преподавателям, и они тебе помогут закончить учебу, и станешь священником. Стань священником, потому что священник никогда не умрет с голоду!

Таким было завещание внуку старушки, всю жизнь боровшейся с нуждой и голодом. И это не фигура речи, а самая настоящая горькая жизнь».

Галацкая Свято-Андреевская семинария в 1937 г. Фото: fototecaortodoxiei.ro

Так юный Константин в 1919 году сдает вступительный экзамен в Свято-Андреевскую Галацкую богословскую семинарию, показав третий по успеваемости результат из 500 абитуриентов. Это был первый набор учащихся после Первой мировой войны. Каждый учебный год он получал премию по результатам успеваемости, но, поскольку не был освобожден от платы за учебу, вынужден был работать по ночам на лесопильном заводе, а днем – в торговых лавочках или давать уроки «сыновьям священников и наставников за книжку, ручку или карандаш».

Невзирая на тяжелые житейские условия, он смог получить высшее образование за 2 года, сдавая каждый год экзамены за два курса. Последний класс, 8-й, заканчивал в семинарии города Роман, куда добирался зайцем на буфере последнего вагона, поскольку денег на билет не было. А когда выдавались редкие свободные минуты, работал, чтобы пропитать отца, которого уже не могла содержать бабушка своим прядением шерсти.

Ему приходилось бороться с голодом, холодом и абсолютной нуждой, но эти лишения отшлифовали душу будущего священника

Ненасытная жажда знаний подтолкнула его в 1925 году поступить на богословский факультет и в Бухарестскую консерваторию. Ему по-прежнему приходилось бороться с голодом, холодом и абсолютной нуждой, но эти лишения удивительным образом отшлифовали душу будущего священника. В студенческие годы он не мог насладиться спокойным ночным сном, потому что приходилось ночевать в зале ожидания Северного вокзала столицы, после того как хозяин выставил его из мансарды дома на площади Амзей, где он 2 года ночевал на полу. Лучшим вариантом для него было «нелегально проникнуть в студенческое общежитие после 11 часов вечера, когда ложился спать администратор, и прикорнуть на койке ребят, у которых водились денежки и которые на ночь уходили в кабаре или варьете». Он страдал каждый день и от голода, питаясь в столовой Гуттенберга после 14:30 тем, что оставалось после студентов, обладавших карточками на питание.

Бухарестская церковь Злэтарь. Фото: orasulluibucur.blogspot.com

В 1927 году он будет принят учителем музыки в училище Бухарестского трамвайного общества и всей душой подключится к миссионерской работе в храме Злэтарь под окормлением отца Фомы Кирикуцэ. Здесь учитель Константин был дирижером хора, администратором и сотрудником двух приходских журналов – «Православие» и «Студенец дарований».

Иго священства. На служении ближнему, Хушь

Как прекрасна душа, со Христом достигшая высокого места,
откуда видно все, светло и совершенно!

Хушский кафедральный собор. Фото: Чезар Сучевяну. Фото: ro.wikipedia.org

«Закончив учебу в 1929 году, – вспоминал отец Константин Сырбу, – я стал бороться за стяжание прихода и супруги, ведь меня ждала упорная борьба и за него, и за нее. Почти 5 лет после окончания факультета я не мог получить приход в Бухарестской архиепископии, потому что у меня не было никакой протекции. С горем пополам получил место священника в епископском кафедральном соборе города Хушь благодаря епископу Нифону, знавшему меня».

До назначения в 1934 году священником в Хушь он будет певчим в столичном храме Лукач.

Что касается выбора будущей жены, то отец Константин со свойственным ему благородством и чистосердечием признается:

«У меня не было шанса получить приход, зато был шанс завоевать сердце высшего существа – выпускницы литературно-философского факультета писательницы по имени Мария Константинеску, сестры университетского профессора Д. Константинеску, которая, проникнув своей благородной душой в мои старания и мучения, согласилась стать моей супругой. Но беда была в том, что она принадлежала к высшему социальному слою, ее братья были госсоветниками, университетскими профессорами, врачами, адвокатами и т.д., а я… пролетарием!

Сопротивление семьи, продолжавшееся 4 года, было решительным и бесповоротным. Завершилось оно победой моей будущей жены, но только ценой ее здоровья. Потому что пока она тяжело не заболела печенью, так что уже думали, что она умирает, меня в их семью не приняли. Так я обрел замечательную, но больную жену и церковь в 300 км от Бухареста».

Митрополит Нифон (Кривяну;1889–1970). Фото: fototecaortodoxiei.ro

На праздник Успения Пресвятой Богородицы в 1934 году отец Константин будет рукоположен во диакона, а на следующий день, 16 августа по новому стилю, в день памяти святых мучеников Брынковенских, примет таинство рукоположения во иерея. О неповторимых минутах этого обновления благодатью Святого Духа он вспоминает так:

«Стоя на коленях перед иконой Пресвятой Девы Богородицы и слезно молясь, испрашивая Ее покрова и заступничества, я, до той минуты застенчивый и боязливый, лишенный дерзновения, поднялся с колен преисполненным сил, света и одного только желания – служить высшей Истине, положив к ногам Иисуса Христа все свое существо и впредь не боясь никого».

Он был одарен от Бога весьма певучим голосом, и владыка Нифон (Кривяну) назначит его директором Хушской певческой школы и преподавателем сектологии, катехетики и вокальной музыки, а по административной части – членом суда протопопиата Фэлчиу. В бытность директором он реорганизует школу по семинарскому образцу с интернатом для 45 из 105 зачисленных учащихся, столовой, библиотекой, репетиционным залом и аптекой для учащихся. Заодно пополнит фонды школы и начнет собирать древесные материалы и кирпич для постройки современного здания. А до его возведения для младших четырех классов, занимавшихся в двух неприспособленных келлиях епископии, возьмет в аренду двухэтажный дом, именуемый «Домом Васюты».

Меня тянуло к честным и теплым сердцам простых людей, из среды которых я вышел и которым хотел помогать

Чуткий к страданиям обездоленных, отец Константин Сырбу за 2 года возведет в Хушь 22-комнатный приют для престарелых и детей-сирот. Впечатленный рвением и жертвенностью, с какими он в свои 30 лет отдавал себя служению ближнему, епископ предложит ему должность протоиерея в уезде Фэлчиу и своего советника, «высокие должности, которые, однако, были мне не по душе, – вспоминает отец Константин Сырбу. – Меня тянуло к честным и теплым сердцам простых людей, из среды которых я вышел и которым хотел помогать, утешать и воодушевлять их, по церковной линии, конечно же, потому что иной линии я не знал».

Отец бедняков и ктитор церкви Вергу

Любить любовью Христовой значит покрыть падение брата своего, страдать вместе с ним, завоевывать его сердце любовью и великодушием. Это значит отдать ближнему часть своей души.

Бухарестская Национальная коллегия св. Саввы, в 1948–1990 гг. – лицей им. Николая Бэлческу. Фото: ro.wikipedia.org

Бог услышит потаенный голос его сердца. С назначением супруги преподавателем немецкого и французского языков в Бухарестском лицее им. Николая Бэлческу и утверждением его перевода из Хушь в столицу он станет священником. Несмотря на рекомендации владыки Нифона, утверждавшего, что «священник Сырбу – это утрата для Хушь и приобретение для Бухареста», он получит только приход «Парк Кэлэраш – Вергу», основанный всего-то в октябре 1938 года и не имевший ни церковного здания, ни приходского дома, ни участка земли в бедном рабочем квартале, располагавшемся на пересечении дороги Кэлэрашилор и шоссе Михай Браву.

Новый приходской священник 2 года будет служить без жалованья, в полной нищете в часовенке, сымпровизированной в подвале больницы им. Королевы Елены. Но отцу Константину было не привыкать к материальным трудностям и противоборству людей, и он всем сердцем посвятил себя духовному назиданию своих прихожан, свято веря в то, что в каждой душе горит свет Христов, в большей или меньшей мере.

«Я знал, что в сердце человека есть искра добра, и старался ее разжечь. Таким образом, в подвале – этом неразгороженном больничном винном погребе с шестью маленькими оконцами, выходящими на бульвар Труда, стекла которых были вечно разбиты, я над каждым окошком начертал белый крест. Сам, вместе с двумя старичками, Ганчу и Рэдулеску, выгреб оттуда два вагона песка и принес из дому стол, икону и лампаду».

Первое богослужение с проповедью он отслужил на Рождество 1938 года. Людей было очень мало, человек 7–8. Да и на что им было смотреть и что слушать в этом убогом винном погребе, откуда несло затхлостью гнили, а по слизким стенам сочилась влага? Облачением мне послужила ветошь, списанная из кладовой церкви Сильвестру, хотя там имелись десятки великолепных облачений. Но кто в те времена думал о том, чтобы протянуть руку помощи нуждающемуся священнику?

Больница Принцессы Елены, в подвале которой служил сщмч. Константин Сырбу. Фото: reddit.com

И все же тогда у людей была такая жажда доброго слова, доходящего до сердца, что доблестные рабочие квартала Вергу и окрестностей в скором времени заполнили подвал, а не поместившиеся слушали через окошки, стоя на улице, так что понадобилось открыть и коридор рядышком.

«И это при всей враждебной пропаганде, которую вели среди верующих мои соседи-коллеги, говоря им, что это не церковь, а винный погреб, что там туалеты, а наверху школа для малых детишек и т.д. Но народ их не слушал».

На протяжении 7 лет досточтимый служитель алтаря будет трудиться в церквушке-погребе

На протяжении 7 лет досточтимый служитель алтаря будет трудиться в церквушке-погребе, не только вознося молитвы, но и совершая дела милосердия, помогая нуждающимся, не сводившим концы с концами.

«Я заметил, что люди воруют и убивают потому, что они, помимо прочего, нуждаются. Поэтому, параллельно с проповеднической работой, развернул самарянскую деятельность, помогая нуждающимся, утешая и ободряя скорбящих и устраивая на работу безработных. И что правда, то правда: никто из тех, кого я порекомендовал на работу, не заставил меня краснеть. Результат был таков, что краж и преступлений стало меньше, а те, кто раньше, – по свидетельству доктора Гомою, – били стекла в больнице, теперь кланяются, проходя мимо тамошней церквушки».

Горячим желанием отца Константина Сырбу было построить вместительную церковь для духовных потребностей пасомых, но он не знал, «сколько темных сил обрушится на него за клочок земли, нужный для строительства». На участок претендовали два богатых собственника, намеревавшихся построить здесь магазины, и Королевский дом, желавший построить церковь для своих больничных заведений.

По прошествии 5 лет судебных тяжб, унижений, десятков жалоб, поданных в разные инстанции, когда всякая надежда уже казалась потерянной, отец Константин Сырбу после личного вмешательства Патриарха Никодима и главы государства 1 января 1943 года получит необходимые разрешения для строительства монументальной церкви святых царей Константина и Елены.

Два года назад его супруга скончалась, оставив его с двумя дочурками, 2 и 5 лет. Но отец Константин и в этой ситуации, как родитель, явит собой образец жертвенной любви:

«Дома работу по хозяйству я делал сам, как мог. Старался быть веселым, чтобы мои дети не чувствовали, что у них нет матери, как чувствовал это в свое время я, когда был сиротой!.. Единственным моим прибежищем был алтарь. Только там я мог молиться, плакать, только там мог набраться сил».

Церковь Вергу, Бухарест. Фото: lovinromania.com

Радости и страдания. Освящение церкви Вергу

Горе там, где трудятся без света!
Счастье только там, где Истина творит Любовь.

В 1943 году будет положен закладной камень церкви Вергу, и отец Константин Сырбу в благодарственном слове, обращенном к властям, сделает краткую презентацию проекта:

«Церковь должна быть не только местом поклонения Богу, где служит священник: она должна стать столпом, вокруг которого будет вращаться вся христианско-социальная деятельность общества. Сверху, под величественным иконостасом будет располагаться храм веры. А внизу мы надеемся со временем открыть сиротский дом для девочек, столовую для инвалидов и стариков, на которых пламя этого алтаря будет изливать свой утешительный свет».

Церковь будет завершена и освящена в 1949 году бывшим митрополитом Олтении Нифоном (Кривяну), вышедшим на покой.

Тем временем голод 1947 года будет свирепствовать в Молдавии. Отец Константин Сырбу организует среди прихожан сбор продуктов и одежды и на двух вагонах доставит их в голодающие села Данку и Кырлиг неподалеку от Ясс, благотворение, за которое митрополия Молдовы письменно поблагодарит его, а Румынская Патриархия наградит крестом ставрофорного эконома.

После многих трудов и потов, унижений и горьких слез, на Вербное воскресенье 1948 года после 10 лет служения в подвалах и погребах состоится освящение церкви Вергу в присутствии 5 тысяч молящихся. Хор нового храма будет состоять из 80 добровольцев-певчих, в нем будут конференц-зал на 2 тысячи человек, колокольня, дом причта, столовая для нуждающихся стариков, библиотека духовной литературы и приют.

Приход храма Вергу в наши дни. Фото: parohiaparculcalarasi.ro

«Слеза и благодать» в годы тюремного заключения

Можете пытать меня сколько хотите, я не отрекусь от Христа!

В скором времени кипучая пастырско-миссионерская работа в церкви Вергу привлечет внимание секуритате (органов безопасности). По мере того, как количество молящихся будет неуклонно расти вместе с распространением вести о том, что на одном из окон храма появился крест, за отцом Константином Сырбу.html начнут вести все более пристальное наблюдение, и 15–21 июня 1949 года он будет задержан для допроса. За отсутствием улик он будет освобожден, но слежка за ним продолжится.

12 января 1954 года он будет снова арестован по обвинению в «заговоре против общественного порядка» и 9 октября 1954 года по приговору № 2168 Бухарестского военного трибунала будет осужден вместе с еще 23 обвиняемыми в участии в движении сопротивления «Спасатели нации», к которому, впрочем, не имел никакого отношения, и за преступление в «хранении и неуступке Румынской Народной Республике валюты».

Руины тюрьмы «Остров» на Большом дунайском острове Брэилей. Фото: Ливиу Велики. Фото: lh3.googleusercontent.com

Страдальческую тюремную робу он будет носить в тюрьмах Жилава (1954–1955), Деж (1955), Герла (1956–1962), в исправительно-трудовых лагерях Поартэ-Албэ (1955–1956) и на острове Брэилей, в подразделении Салчия (1959). Здесь, в Дельте Дуная, трудясь на сборе камыша, но станет опорой и душой заключенных. В дни, когда их не уводили на работу, будет служить Святую Литургию. Когда был кусочек хлеба, он раздроблял его на крошки, освящал и, благословив, раздавал всем.

Зияющие ворота тюрьмы Жилава. Фото: fericiticeiprigoniti.net/jilava

Его будут безжалостно пытать и подвергать голоду, отчего откроется язва двенадцатиперстной кишки, но он останется непреклонен в исповедании веры Христовой до самого освобождения:

«Мне жгли раскаленным железом ступни, вырывали бороду, избивали, но я им сказал: “Можете мучить меня сколько хотите, я не отрекусь от Христа!”».

Хотя срок его заключения истекал 8 января 1962 года, он по решению № 16.333 Министерства внутренних дел будет сослан на «принудительное проживание» в деревню Виишоара^[2] близ села Мэркулешть Слободзейского уезда сроком на 24 месяца, в течение которых будет служить в сельском храме. И здесь, на краю земли, безграничная любовь к ближнему и самопожертвование по-прежнему останутся внутренним стержнем отца Константина Сырбу.

Священнослужитель церкви Сапиенцей после освобождения. Мученическая кончина

Воистину верен, кто, делая добро, не сравнивает себя с ближними, но со своим Учителем, ибо сравнивающий себя с другими всегда будет гордиться, а сравнивающий себя с Господом всегда найдет меру для смирения.

После освобождения 25 февраля 1964 года отец Константин Сырбу подаст Патриарху Иустиниану прошение о выделении ему прихода, не питая иллюзий, что вернется в свой храм в квартале Вергу, к которому прикипел душой.

«Да знаю я, – сказал Патриарх, – тебе какую церковь ни дай, ты превратишь ее в сад!»

Беседа, состоявшаяся с предстоятелем Румынской Православной Церкви, стала хрестоматийной:

– Ну что тебе дать, Сырбу?

– Самый бедный храм в Бухаресте, Блаженнейший!

– Да знаю я, – сказал Патриарх, – тебе какую церковь ни дай, ты превратишь ее в сад!

Церковь Сапиенцей, 1710 г. Фото: Protoieria1.ro

Так оно и стало. Он получит ключи церкви Сапиенцей, 40 лет простоявшей под замком в полуразрушенном состоянии. Восстановит ее и будет служить здесь литургию до конца жизни.

«Он стал вторым ктитором церкви, восстановив ее и пристроив к ней паперть, но все же самым бесценным его делом было создание религиозной общины, в которой царила братская любовь. Он тщательно созидал каждую душу, приходившую в храм. Поразительны десятки свидетельств знавших его людей. Чудеса на каждом шагу, происшествия, доказывающие, что священник Константин воистину был избранником Божиим.

Он всецело посвятил себя миссии провожатого на пути спасения во времена, столь опасные для верующих. Секуритате следила за ним и не оставляла в покое даже после выхода на свободу. Ему предложили сотрудничать, но он решительно отказался. Подсылали на исповедь людей, пытавшихся выведать его секреты, но он всем существом противился им.

После операции хирург зашел в палату и удивленно спросил: «Как, ты еще не умер?»

В 1975 году ему внушили, что было бы хорошо сделать ему операцию, и посоветовали хирурга, который ее проведет. Он понимал, что призывается исполнить свой последний долг. Привел в порядок все в храме и позволил себя “лечить”. Госпитализация действительно оказалась фатальной. После операции хирург зашел в палату и удивленно спросил:

– Как, ты еще не умер?

Тут же примчался отец Иларион (Аргату) из монастыря Анфим, чтобы его исповедать и причастить. И тут произошло то, что можно назвать чудом. Отец Иларион думал, что наволочка цветная, когда держал руку у головы отца Константина, а потом вдруг понял, что это нимб! Он рассказал верующим из Сапиенцы о чуде, и они, преисполненные скорби об уходе батюшки, все же возрадовались, что Бог явил им знамение его богоугодности», – вспоминает Даниила Сонтика.

Отец Константин Сырбу с прихожанами. Фото: ziarullumina.ro

«Когда за несколько дней до госпитализации одна духовная дочь от лица верующих преподнесла ему цветы и красочное поздравление, написанное на пергаменте, он, глубоко тронутый, сказал мне:

– Ты видишь, они вручили мне жалованную грамоту, как царям! Да что я такого сделал для вас, чтобы заслужить такую любовь и признательность?

23 октября 1975 года в 15 часов отец Константин Сырбу покинул мир сей. В последнюю ночь на земле он мучился от жара градусов под 39–40, все просил “воды, холодной воды” и тут говорит мне:

– Скоро я полечу. Так мне было назначено. Не скорбите и никого не судите, ведь ничего не делается случайно, все устроено с великой мудростью. Я очень любил вас. С вами и при вашем посредстве привел к благому завершению дело Божие, вверенное мне. Молитесь обо мне! Мне очень нужна ваша искренняя и глубокая молитва! Я всегда буду с вами. Призывайте меня! Не забывайте, что молитва – это все, а молитва в храме еще важнее!» – вспоминала Октавия Тэслэоану.

Могила отца Константина Сырбу во дворике церкви Сапиенцей. Надпись на кресте гласит: «Умер в уповании воскресения и жизни вечной». Фото: fericiticeiprigoniti.net

Мученическое тело батюшки с благоговением было перенесено в церковь Сапиенцей, а затем погребено в церковном дворике. Из года в год на праздник святых равноапостольных царей Константина и Елены – день тезоименитства батюшки, а также 23 октября, в день его кончины, верующие, делившие с ним и горе, и радость, служили на его могиле панихиды.

А 18 октября 2023 года, через 48 лет после погребения, тело батюшки было обретено и, вынесенное на свет Божий, стало распространять вокруг благоухание святости, как свидетельствует иерей Марин Кожок, нынешний настоятель храма Сапиенцей:

– Мы парили в этом благоухании, это было что-то Божественное, мы все плакали от радости, священной радости… Рабочие опустились на колени у могилы и били поклоны, потому что никогда ничего подобного не видели. Когда мы полностью открыли его, то обнаружили, что его сердце не тронуто тлением, сердце, непрестанно творившее молитву Иисусову!

Нетленные мощи отца Константина Сырбу. Фото: atitudini.com

В 2024 году Синод Румынской Православной Церкви впишет имя священноисповедника и мученика Константина Сырбу в христианские святцы, установив день празднования его памяти 23 октября, рядышком со святым Иаковом, братом Господним, тоже великим мучеником, сброшенным с крыла Иерусалимского храма и побитым камнями за веру Христову.

А земля у храма Сапиенцией все так же благоухает небом…