Отец Серафим из монастыря Сымбэта

Архимандрит Серафим (Попеску) Решением Святейшего Синода Румынской Православной Церкви 11–12 июля 2024 года к лику святых причислены 16 угодников Божиих, просиявших святостью жизни в ХХ веке. Один из них – архимандрит Серафим (Попеску), настоятель монастыря Сымбэта-де-Сус, который отныне будет именоваться преподобным Серафимом Многотерпеливым Сымбэтавским, а память его будет совершаться 20 декабря по н. ст.

Он был словно хлеб Божий. Скромный, застенчивый, всегда старался помочь всем, ободрить. Себя ни во что не ставил и никогда не щадил. Когда его хвалили, отвечал, что похвала – то же самое, что и хула.

– 37 лет я знал его вот каким: дарующим людям отдохновение, – говорил о нем его друг и ученик отец Феофил (Пэрэян).

Непрестанная молитва делала его сияющим подобно солнцу. Христос являл в нем Себя во всей Своей восхитительности.

– Рядом с отцом Серафимом мы чувствовали себя как у Бога за пазухой, – рассказывала верующая из села Сымбэта Фэгэрашулуй.

Когда отец Серафим скончался, все понимали, что прощаются со святым. И продолжали ходить на его могилу и просить у него помощи, как ходили, когда он был живым. Для своих духовных чад отец Серафим всегда жив.

Человек с нимбом святости

Отец Серафим с духовными чадами

Отец Серафим родился 27 октября 1912 года в селе Тотой, в 50 км от уездного города Альба-Юлия, в семье набожных крестьян, давших миру пятерых детей. Он был четвертым, кроме него, еще были два брата и две сестры. В Святом Крещении был наречен Дмитрием. В те времена Трансильвания входила в состав Австро-Венгрии, империи Габсбургов, однако рос он уже в Великой Румынии, с которой Трансильвания воссоединилась в 1918-м году.

С малых лет у него появилась страсть к учебе, и потом он часто говорил ученикам:

– Я люблю разговаривать с книгой, ведь она так много всего мне рассказывает, а никому обо мне не говорит. Книга – мой лучший друг.

Будущий настоятель Сымбэты-де-Сус рос в атмосфере любви, доходившей до самопожертвования

Родители, простые крестьяне, отказывали себе во всем, чтобы дать ему возможность учиться. Радуясь воссоединению Великой Румынии, ардяльские^[1] селяне стали мечтать еще об одном: чтобы дети крестьян могли стать в один ряд с господами. Батюшкин племянник рассказывал, что, дабы выучить Дмитрия, родителям приходилось возами продавать сельхозпродукты. Так будущий настоятель Сымбэты-де-Сус рос в атмосфере любви, доходившей до самопожертвования. Родители ничего не жалели, чтобы их умница-ребенок стал народным просветителем, как тогда в Ардяле величали священников и учителей. И Дмитрий никогда не забывал, с чего начинал, и, может, именно поэтому не жалел себя, чтобы родители могли увидели свою мечту сбывшейся.

Село Тотой, на переднем плане. Фото: сайт уезда Альба. Фото: radiounirea.ro

Учился он в лицее в г. Альба-Юлия, затем поступил в Андреевскую богословскую академию г. Сибиу, которую окончит в 1936-м году. Это были те славные годы, когда ректором Академии был отец Думитру Стэнилоае, а одним из студентов был отец Арсений (Бока). Когда этот будущий «Ардяльский святой» был на последнем курсе, Дмитрий учился на первом. Им еще предстоит встречаться в монастыре Сымбэта.

Митрополит Николай (Бэлан)^[2] заметил в Дмитрии редкостные душевные качества и недюжинный ум, поэтому отправил его на богословский факультет Черновицкого университета для продолжения учебы. Здесь батюшка учился и снимал комнату с отцом Василием Митеу, который видел его образ жизни и потом оставил бесценные воспоминания о батюшке.

Дмитрий избегал людей, был молчаливым, добрым и усердным. На молитве стоял часами, ходил только в церковь и на учебу, больше никуда. Долгое пребывание на молитве преисполнило его сердце благодати, хотя ему было всего 24 года.

– От него исходило что-то непередаваемое. Чувствовалось истечение каких-то таинственных волн, и вокруг него образовывался какой-то духовный ореол. И я говорил людям, что видел человека с нимбом святости, – рассказывал отец Василий.

Когда он однажды спросил Дмитрия, чем он хочет заняться после учебы, тот не раздумая ответил ему: поступить в монастырь. И чтобы подготовить его к этому, митрополит Николай (Бэлан) отправит его в Грецию, где он на протяжении года будет слушать ведущих профессоров Афинского богословского факультета. Но все же высшую школу, которая навсегда наложит на него печать, он пройдет на Святой Горе Афон, где пробудет полгода. Полгода он проведет под окормлением отца Антипы (Динеску) вместе с юным богословом и художником Зианом Бокой, вместе с которым и примет монашеский постриг.

Архимандрит Антипа (Динеску; 1858–1942). Фото: ziarullumina.ro

Ученик святого

Они были там не одни. В межвоенный период много румын, ищущих жизни во Христе, переступали порог отца Антипы. Здесь будет и отец Даниил (Санду Тудор), который напишет потом пламенные строки об этом старце «с седыми волосами, льющимися подобно белому шелку». Пробыв настоятелем скита Продрому 14 лет, отец Антипа удалился на безмолвие в келлию, располагавшуюся на угодьях монастыря Ставроникита, на самом склоне Святой Горы, откуда видно было только море.

Там, в тишине, ласкаемой шумом волн, исихаст предавался искусству сердечной молитвы, погружавшей его в глубины Божественной любви.

«Не говорите много, – писал он ученикам, – и не говорите о суетном, но лучше пересказывайте духовные слова из Патерика, и держитесь за молитву ‟Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя” сколько можете».

Горный массив Фэгэраш и пересекающее его шоссе Трансфэгэрэшан. Фото: Юлиан Аштилян

На Афоне, у ног этого святого, юный Димитрий и положил основание монашеству. Отец Антипа возжег в его сердце столько молитвенного огня, что как только он вернулся на родину, сразу же захотел поступить в монастырь. Митрополит Николай (Бэлан) выбрал для него уединенный монастырь Сымбэта-де-Сус, воздвигнутый Господарем Константином Брынковяну. Владыка надумал собрать здесь общину ученых монахов, которая освящала бы весь Фэгэрашский край и помогала ему в проповеди Православия в Трансильвании.

Сюда же митрополит направил и юного Зиана (Боку). Эти двое монахов возжгли в Сымбэте такое пламя веры, которое пылает до наших дней.

В Сымбэте с Арсением (Бокой)

Праздник в монастыре Сымбэта-де-Сус, 1940-е гг.

Сначала их было только двое: Зиан, принявший монашество с именем Арсений, и Дмитрий, ставший Серафимом. Арсений являл собой ум, а Серафим – сердце монастыря Сымбэта. Вместе они исповедовали и проповедовали, как до этого еще никто не делал в Ардяле. И потоки верующих устремились к Брынковянскому монастырю, восстававшему из пепла по прошествии 150 лет после разрушения его Габсбургами.

Все это происходило в 1940-м году, когда Румыния стояла на пороге войны. В те тревожные времена духовный взор отца Арсения, видевший по ту сторону временных границ, и сердце отца Серафима, сильное нести в себе любую боль, творили чудеса. Отец Серафим никогда не имел благодатных даров своего собрата по постригу. Он приговаривал, что Бог отмерил ему дары по капельке, а отцу Арсению – ведром. Но что не получил с небес, то он восполнял усердием и кротостью. А отец Арсений приходившим к нему говорил:

– Идите к отцу Серафиму, это же ангел во плоти!

– Когда батюшка Серафим шел в храм на богослужение, особенно на Святую литургию, – свидетельствует одна монахиня, – казалось, что он не касается ногами земли. Кадило нес с таким трепетом, что чувствовалось, что он служит пред Богом. У меня дыхание замирало, мне казалось, что я слишком шумно дышу, – такая тишина воцарялась, когда отец Серафим обходил верующих, совершая каждение. В душе у меня остался образ человека, имеющего великий страх Божий, радеющего о доме Божием и обладающего чуткостью, свойственной святым. Он отличался кротостью Серафимов по имени, которое носил.

Всё это глубоко духовное жительство проистекало из непрестанной молитвы, которую он научился творить еще в детстве.

– Давайте побеседуем с Богом, – говорил он паломникам, встречая их на пути в церковь.

И это его беседование со Христом и святыми не прекращалась для него и в келлии. Когда бы и кто бы к нему ни заходил, его всегда заставали стоящим на коленях с епитрахилью на груди и читающим перед иконой Псалтирь. Горний мир был его миром. Он даже говорил ученикам:

– Живи в мире сем так, как будто тебя в нем нет. Но только чтобы отсутствие твое не замечалось.

Так он и освятил свою душу, проходя через водовороты времен, не тронутый ими, с сердцем, преисполненным любви, мира и непрестающей радости.

Монастырь Сымбэта-де-Сус. Фото: blog.travelminit.ro

В 1944=м году он был назначен настоятелем Сымбэты и будет пастырствовать здесь до 1954 года. Это были самые тяжелые годы, когда коммунизм воздвигал гонения с самой лютой яростью. Партизаны в горах бились с ним не на жизнь, а на смерть, а отец Серафим и отец Арсений укрепляли их своими молитвами, сколько могли, и словом. И все же языки адского пламени коммунизма не коснулись отца Серафима.

– Перед нами часто проходит рай. О, если бы мы только его видели! – говорил он верующим. – Рай – это любовь, единение, доброта, кротость, свет духовный, а ад – злоба, ненависть, мрак. Часто проходит и ад. О, если бы мы его не видели.

Слепой ученик

Архимандрит Серафим (Попеску) и монах Феофил (Пэрэян)

Вечереет, в окошко келлии, выходящее на Фэгэрашские горы, пробиваются последние лучики дневного света, которые отец Серафим старается поймать, чтобы дочитать «Добротолюбие». Читает он не торопясь и делает перерывы, когда чувствует, что стук пишущей машинки за ним не успевает. Глаза печатающего на машинке не нуждаются в свете, ведь они закрыты с младенческих лет. Он только изредка может разглядеть ими какие-то смутные тени вместо мира сего, которого он никогда не видел. Ученика отца Серафима зовут Феофил, он слепой, но книги любит так же, как и он. И батюшка вот так помогает ему читать, хотя у самого нет времени, ведь его со всех сторон осаждают верующие, ловят на богослужении и Исповеди. Времени у него нет, но он делает это, потому что чувствует, что у Феофила великое сердце, преисполненное любви и молитвы. И он не ошибся в нем. Из всех его учеников именно Феофил, этот слепой монах, станет первым не только в духовной жизни, но и в образованности, восполняя отсутствие зрения любовью и усердием.

Он достиг меры того старца из «Патерика», о котором сказано, что он по своей великой доброте не знал уже, что такое злоба

– Отец Серафим диктовал и начитывал мне целые книги, тексты из «Добротолюбия», богослужебных книг, «Прологов». Он был человеком, радовавшим людей. Это говорит достаточно, и добавлять ничего не надо. И все-таки я бы добавил, что он достиг меры того старца из «Патерика», о котором сказано, что он по своей великой доброте не знал уже, что такое злоба. Таким был отец Серафим. Даже враги, будь они у него (но их не было), не смогли бы найти у него какого-нибудь изъяна.

Чудеса

Одному мальчишке из ближайшего к монастырю села было 9 лет, когда у него заболел глаз. Родители водили его к врачу, он прошел курс лечения, но, несмотря на это, болезнь обострилась до такой степени, что, когда пришли на осмотр, врач сказал, что глаз уже не спасти, и его надо удалять. Видеть своего ребенка теряющим глаз в том возрасте, когда другие дети заняты своими беззаботными играми и радостями, – трагедия для любого человека. И родители, как всегда в безвыходной ситуации, обратились к Богу. Они были из села Сымбэта-де-Сус, исповедовались у отца Серафима, вот и прибежали к нему, как к последнему пристанищу.

– Давайте его пособоруем! – сказал им старец.

Когда Соборование закончилось, он спросил мать:

– Чего ты просишь у Бога?

– Чтобы вернул ребенку зрение!

Отец Серафим посмотрел на мальчика своим кротким взором и сказал:

– Ты будешь видеть этим глазом лучше, чем другие видят двумя!

И как батюшка сказал, так оно и стало: ребенок полностью исцелился.

Весть о чудесах, совершаемых настоятелем Сымбэты-де-Сус, разнеслась по всему Фэгэрашскому краю

Это исцеление было не единственным. В том же селе заболела девочка, и ни один врач не мог ей помочь. Родители в отчаянии пошли к одному священнику, тот обещал им исцеление, но только попросил денег. А они были простыми людьми, взять денег было негде, и они направились в монастырь и стали изливать свое горе отцу Серафиму.

Вошли в его келлию, положили к его ногам все деньги, которые могли собрать, и поминальную записку о здравии.

– Помянник оставьте у меня, а деньги заберите, одежду детишкам купите!

Отец Серафим несколько дней молился о ней, и девочка поправилась.

Мало-помалу весть о чудесах, совершаемых настоятелем Сымбэты-де-Сус, разнеслась по всему Фэгэрашскому краю.

– Батюшка, мы считаем вас святым, – говорил ему ученик и друг отец Феофил (Пэрэян).

– Слушай, я сейчас тебя поколочу! – отвечал ему с улыбкой отец Серафим.

Но что говорил отец Феофил, то было реальностью, в которую верили все бывавшие в монастыре.

Отец Серафим на протяжении 50 лет каждый день служил Святую литургию Еще батюшка обладал даром прозорливости, но очень редко проявлял его:

– Я знаю и то, о чем вы думаете, когда идете из келлии в храм, но никому не хочу говорить, чтобы окончательно не лишиться покоя, – говорил отец Серафим богомольцам.

Годы шли, наполняя его любовью ко Христу. Хотя силы уходили, он не щадил себя. Никто никогда не видел, чтобы он в храме присел: всегда стоял или на ногах, или, реже, на коленях.

– Скажите отцу Серафиму, чтобы присел, он же умрет от боли в ногах, – прислал ему весточку отец Арсений (Бока) из церкви Дрэгэнеску, которую тогда расписывал, но отец Серафим не послушался его. Как можно сидеть пред Богом?

– Он вселял в нас райский мир, – говорили верующие.

– Примирись с самим собой, и с тобой пребудут небо и земля, – говорил он ученикам. И действительно, в его сердце они сходились.

Примирись с самим собой, и с тобой пребудут небо и земля, – говорил он ученикам

В последние недели жизни предсказание отца Арсения сбылось: ноги уже не держали отца Серафима. Он слег, но и на одре болезни продолжал принимать монахов, искавших его совета.

– Давайте побережем отца Серафима, он добрый духовник, понимающий немощь человеческого естества, – говорил отец Арсений (Бока) приходившим к нему. – Если отец Серафим умрет, монастырь Сымбэта осиротеет.

Успенский храм монастыря Сымбэта, 1698 г. Фото: coltisorderomania.ro

Он умер в больнице 20 декабря 1990 года, после операции, успев увидеть свою родину свободной от коммунистов. Его тело привезли в монастырь и отпели в той самой старинной церкви, которую габсбургским пушкам не удалось сравнять с землей. Маленькая, она не могла вместить огромного потока верующих, пришедших проститься с ним. Похоронили его перед Рождеством.

– Он был ангелом во плоти, – говорила монахиня, бывшая его ученицей.

И это самое лучшее определение святости отца Серафима.