Блаженны чистые сердцем

Неопалимая Купина

Центральная заповедь блаженства

Евангельские заповеди блаженства (Мф. 5: 3–12) – это не случайный список, а стройная лестница духовного восхождения, путь постепенного и последовательного преображения человека. Каждая ступень готовит душу к следующей.

Первые три (нищета духа, покаянный плач, кротость) образуют начальный этап добродетельного делания, который заключается в покаянии и смирении. Человек осознает свою духовную нищету, скорбит о грехах, утишает свой мятежный дух.

Четвертая и пятая (алкание правды, милосердие) – этап активной добродетели. Усмиренная душа начинает жаждать святости и выражает её в деятельной любви к ближним.

И, наконец, шестая – чистота сердца (см.: Мф. 5: 8) – является закономерным итогом всех предыдущих ступеней. После покаяния и упражнения в добродетели наступает итоговый и высший этап внутренней чистоты, без которого всё предыдущее не имеет смысла. Это переход от причин к следствию, от внешних дел к состоянию самого сердца. Первые пять заповедей блаженства вместе образуют единый путь его очищения.

Последующие ступени (миротворчество, изгнание за правду) – это уже плоды чистого сердца, действующего в мире, как и завершающая всё радость единства с Богом в Его Небесном Царстве.

Итак, в шестой заповеди заключается цель и смысл всех заповедей блаженства. Нельзя достичь чистоты сердца без смирения и покаяния, жажды правды и милосердия. Так же как нельзя без чистоты сердца увидеть Бога. Чистота сердца – это необходимое и решающее условие созерцания. Она обуславливает исполнение обетования: «…ибо они Бога узрят» (Мф. 5: 8). Всё предыдущее ведёт к этой чистоте, всё последующее из неё проистекает.

Сердце и его чистота

В библейском и святоотеческом понимании «сердце» (евр. leb; греч. kardia) – это глубинный центр человеческой личности, где взаимодействуют дух, душа и тело, разум, воля и чувства, совесть и долг. Это орган слышания (совести), видения (созерцания) Бога и долга (служения, любви) по отношению к Нему. Именно в сердце совершается выбор между добром и злом, формируются наши помыслы и желания, принимаются решения. Именно здесь происходит встреча Бога и человека; именно через сердце верующим подаётся исцеляющая и освящающая Божия благодать.

В зависимости от того, чем сердце наполнено, оно может быть грязным или чистым, грешным или святым. Господь даёт нам возможность через исполнение Его заповедей и стяжание благодати очистить свои осквернённые злом сердца, сделать их чистыми органами веры, надежды и любви.

Что же такое чистота сердца? В чём она заключается?

У человека с чистым сердцем внутреннее состояние всегда соответствует внешнему выражению

Чистое сердце, прежде всего, едино и целостно. В нём преодолены все противоречия между душой, духом и телом, между умом, волей и эмоциями. В нём царит полное согласие между волей Божией и волей человеческой. Все его мысли, желания и чувства гармонично устремлены к единой цели – исполнению Христовых заповедей. В таком сердце нет места вражде, лицемерию, двойственности (см.: Иак. 4:8) и рассеянности.

Чистое сердце отличается искренностью и простотой. В нём нет ничего потаённого: лукавства, скрытых мотивов, осуждения и самооправдания. У человека с чистым сердцем внутреннее состояние всегда соответствует внешнему выражению. Всё, что у него внутри, то и снаружи: на лице, в словах и поступках.

Чистое сердце бесстрастно^[1] и всецело сосредоточено на Боге, на служении Ему. Оно абсолютно свободно от страстных привязанностей, мирских зависимостей, почитания идолов, суеверий и заблуждений. Его единственным устремлением и «сокровищем» является Бог (см.: Мф. 6: 21).

Чистое сердце невинно и целомудренно. Оно не ищет ничего своего, ничего для себя, целиком отдавая себя любви к Богу и ближнему. Гордыня и тщеславие, гнев и зависть, чревоугодие, сребролюбие и похоть не в силах даже прикоснуться к нему.

Таким образом, сердечная чистота – это состояние всецелой, внутренней и внешней нравственной безупречности, состояние полного просвещения и освящения Божией благодатью, состояние максимального уподобления Христу и радикальной преданности Ему.

Вседобродетель сердечной чистоты

Чистые сердцем – это святые, то есть те, кто с помощью Христа изгнали из своих сердец все греховные страсти и всецело соединились с Богом, обожились, стали Его живыми обителями. «Кто любит Меня, тот соблюдёт слово Моё – говорит об этом апостол Иоанн Богослов, – и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим» (Ин. 14: 23). «Я сораспялся Христу, – свидетельствует апостол Павел, – и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2: 19–20).

Святитель Иоанн Златоуст писал: «Чистыми сердцем Иисус Христос называет тех, которые приобрели всецелую добродетель и не сознают за собой никакого лукавства, или тех, которые проводят жизнь в целомудрии»^[2]. Преподобный Симеон Новый Богослов добавлял: «Чистым сердце делают не одна, не две, не десять добродетелей, а все вместе, слившись… в единую добродетель»^[3].

Итак, чистота сердечная – это не одна в перечне многих христианских добродетелей, но их совершенная совокупность, целостное, гармоничное и полное единство без исключения всех нравственных и духовных совершенств. Апостол Павел называет это абсолютное совершенство любовью. «Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства» (Кол. 3: 14).

Чистота сердца как условие зрения Бога

Господь обещает чистым сердцем удостоиться видения Самого Бога: «ибо они Бога узрят». Очевидно, в Его понимании это самое большое, чего может достичь человек на пути своего добродетельного восхождения.

Мы знаем, что в физическом, телесном смысле «Бога никто никогда не видел» (Ин. 1:18) и не может видеть, потому что по природе Своей Он есть абсолютно нематериальный и бестелесный Дух.

Бог Дух может быть увиден исключительно духовно: человеческим духом (умом), благодаря его причащению и просвещению духовной благодатью в опыте духовного молитвенно-таинственного (мистического) священноделания^[4]. Бога возможно увидеть, когда Он Сам благодатно является и открывается человеческому духу, приготовленному для этого аскетической работой над собой. Бог является не в форме каких-то ограниченных образов, но переживается как бесконечные Бытие, Истина, Жизнь, Любовь, Свет.

Сердце обретает реальную возможность видеть Бога, когда в него сходит дух, который в нём поселяется как в храме, использует его как орган веры и надежды, совести и молитвы, милости и любви.

Сердце, помраченное греховными страстями мира сего, не может воспринимать Бога, Который несопоставимо далёк от греха

Как грязное или запотевшее стекло не пропускает свет, так и сердце, не одухотворённое, помраченное греховными страстями мира сего, не может воспринимать Бога, Который несопоставимо далёк от греха. Не способны Его видеть и те, в ком сердце заполнено земными интересами и впечатлениями, потому что Бог несоизмеримо выше Своего благого творения. Чтобы увидеть Бога Творца, нужно освободить сердце не только от греховных страстей, но и от сосредоточенности на тварном сущем. «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8: 32), – говорит об этом Господь.

Чистое от греха и тварных образов сердце становится зеркалом или оком, способным отражать и воспринимать божественный свет. По мысли прп. Иоанна Лествичника, чистота сердца усваивает человеку бестелесное естество, делает его равным светоносным ангелам домом Христовым^[5].

Подобное познается подобным. Только чистое может воспринять Чистого. «Узрят» – значит станут причастниками Его света, Его славы, будут знать Его не «от слышания», от которого рождается вера (Рим. 10: 17), а в непосредственном опыте благодати, от которой видение. Пока ещё «мы ходим верою», чтобы затем жить «видением» (см.: 2 Кор. 5: 7).

Созерцание – богопознание – обожение

Узреть Бога – значит познать Его в Писании, в молитве, в Таинствах, в любви к ближнему, в красоте творения, через которые человеку подаётся нетварная благодать. Опытно познав Бога по благодати здесь во времени, совершенную полноту благодатного богопознания мы ощутим в вечной жизни. Исполнение обетования начинается уже в Церкви воинствующей на земле и достигает полноты в Церкви торжествующей на Небесах, в Царствии Божьем.

«Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что́ будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3: 2).

Видение или созерцание Бога свидетельствует о достижении цели христианской жизни, обожения, когда верующие настолько соединяются с Богом, что по благодати становятся «причастниками Божеского естества» (2 Пет. 1: 4). Теория (созерцание) и теозис (обожение) нераздельно взаимосвязаны и неразрывно взаимообусловлены.

При всецелом благодатном единении с Богом в обожении святые продолжают видеть Его. Это значит, что между созерцающими и Созерцаемым сохраняется некая «дистанция», некое «личное пространство»: обоженные не сливаются с Обоживающим, не теряют своей личности и общаются с Ним «лицом к лицу».

«Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда позна́ю, подобно как я познан» (1 Кор. 13: 12), – свидетельствует об этом апостол Павел.

Исихазм – святоотеческая практика очищения сердца

В православной традиции путь исполнения заповедей блаженства или добродетельного очищения сердца детально теоретически разработан и полностью испытан на практике в рамках православной аскетики. Вся она, так или иначе, посвящена достижению обожения посредством борьбы с греховными страстями и восхождения по лестнице евангельских добродетелей.

В узком, методологическом смысле аскетическое стяжание благодати ради созерцания Бога называется «умное делание», или исихазм (от греч. ἡσυχία – «покой, безмолвие»).

Через смиренное послушание, непрестанную молитву (главным образом молитву Иисусову – «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного»), трезвение (хранение ума и сердца от бесовских искушений и мирских впечатлений) аскет стремится к внутреннему священному безмолвию – состоянию, когда ум, собранный в сердце, свободен от рассеянности и сосредоточен на созерцании Бога.

В священном безмолвии, в котором нет места мирским привязанностям и помыслам, человек достигает чистоты сердца и становится способным к созерцанию нетварного божественного света^[6] – того самого света, который апостолы видели во время Преображения Христа на Фаворе (см.: Мф. 17: 1–6, Мк. 9: 1–8, Лк. 9: 28–36).

Таким образом, созерцание Бога как света (см. 1 Ин. 1: 5) достижимо уже здесь, на земле, для тех, кто, руководствуясь трудами подвижников-исихастов^[7], совершает подвиг «умного делания». Тем самым на практике исполняется шестая заповедь блаженства.

***

Заповедь «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» занимает центральное и высшее место в лестнице блаженств

Итак, заповедь «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» занимает центральное и высшее место в лестнице блаженств: центральное, потому что все другие заповеди или к ней устремлены, или от неё исходят; высшее же, потому что раскрывает конечную цель христианской жизни. Все предшествующие добродетели – смирение, покаяние, кротость, правдолюбие, милосердие – должны вести к кардинальному духовному преображению самого «сокровенного сердца человека» (см.: 1 Пет. 3: 4). Только такое преображённое, очищенное, освящённое, исцелённое благодатью сердце способно к единению с Богом и к созерцанию Его света. В этом единении и созерцании заключается цель блаженного богообщения и богопознания, суть вечного блаженства в Царстве Небесном. Древняя исихастская традиция предлагает нам проверенный опытом святых образец жизни, позволяющий очистить сердце и узреть Бога.