Архиерейское служение в Симбирской (Ульяновской) епархии в 1832

Серию публикаций дипломов выпускников Сретенской духовной семинарии продолжает работа выпускника 2009 года Ильи Косых (научный руководитель – профессор О.Ю. Васильева). Исследование деятельности Симбирских (Ульяновских) архиереев опирается на документы и материалы, хранящиеся в Государственном архиве Ульяновской области и в Ульяновской краеведческой библиотеке.

Стремительное развитие церковно-государственных отношений в последние годы, осознание огромной роли Церкви в русской истории и культуре пробуждают в обществе серьезный интерес к истории Русской Православной Церкви в целом и к отдельным ее аспектам в частности. Особенно важно изучить деятельность епархиальных архиереев.

В послании восточных патриархов говорится: «Без епископа ни Церковь Церковью, ни христианин христианином не только быть, но называться не может»[1]. Действительно, от действий епископа зависит вся жизнь вверенной ему епархии. От его действий во многом зависят взаимоотношения как в самой Церкви, так и с властями, а в конечном счете – и все историческое бытие Церкви в отдельно взятой епархии.

Говоря о Симбирской (Ульяновской) епархии, стоит подчеркнуть, что работ, посвященных изучению конкретно деятельности епархиальных архиереев, написано еще не было[2].

Симбирск до учреждения самостоятельной епархии в 1832 году

10 февраля 1648 года царь Алексей Михайлович приказал оружейничему Богдану Матвеевичу Хитрово и дьяку Григорию Кунакову отправиться на Волгу, в приграничные города «для строения новых городов и засечных крепостей от реки Барыша до реки Волги»[3], чтобы защитить русские границы от нагайских татар.

Эта земля принадлежит России всего 360 лет, но прежде Поволжье было настоящим бурлящим котлом народов. Через эту землю прошли балто-славяне, гунны, торговыми путями проходили норманны, затем там расселились угро-финские племена, позже пришли теснимые хазарами болгары и основали Волжскую Булгарию со столицей в г. Булгар, неподалеку от будущего Симбирска. Это было мощное государство, по многим показателям более развитое, чем страны Западной Европы того времени. Волжская Булгария вела оживленную торговлю с византийцами, арабами, хазарами и другими народами. Однако в XIII веке пришли монгольские орды. Сначала по землям Булгарии прошли воины Чингисхана (1223), потом хана Батыя. Осенью 1236 года монгольские войска взяли Великий Булгар, после чего напали на алан и кыпчаков (весной 1237 г.). С этого момента Поволжье стало ареной борьбы монгольских орд. Оставшиеся города были окончательно сметены во время противоборства Тамерлана и Тохтамыша[4].

«21-го числа мы оставили за собой с правой от нас стороны два прекрасных на вид места, на которых некогда стояли города, и дальнейший из них назывался Симбирская гора. Этот город разрушен был Тамерланом. Там и сям виднеются признаки и следы бывших когда- то тут городов и сел, которые все были разрушены и опустошены нашествием Тамерлана»[5]. Такую запись в своем дневнике оставил в 1633 году немецкий путешественник, секретарь голштинского посольства Адам Олеарий, когда совершал свое путешествие из Москвы в Персию. После Тамерлана гора и вся близлежащая местность сохранили название бывшего там города. Само же название пошло от имени одного из булгарских князей – Синбира. Вплоть до конца XVIII столетия город назывался Синбирск, и лишь с рубежа XVIII–XIX столетий его стали называть Симбирск. С 1438 года, после распада Золотой орды, земли по Средней Волге были подчинены Казанскому ханству. В 1552 году Казань пала, а ее земли отошли России.

Теперь, представляя себе общую историческую картину края, можно судить и о его этническом составе, а следовательно, и о проблемах и особенностях, с которыми пришлось столкнуться прибывшему сюда духовенству. Эти особенности приходится учитывать и теперь, спустя почти тысячелетие после булгар и кыпчаков, спустя сотни лет после Тамерлана и владычества Казанского ханства. А проблема эта состоит в особенностях взаимоотношений с татарскими мусульманами, которые появились здесь куда раньше православных священников. Влияние же язычества, которым земля пропиталась еще до татар, проявляется в обычаях и традициях местных чувашей и в своеобразном их сплаве с традициями православными.

В окрестностях Симбирской горы к приходу русских проживали различные народы. Это коренные угро-финские народы – мордва и марийцы, а также народы, сформировавшиеся на базе булгарского этноса, рассеянного по всем окрестностям после татарского разгрома. Так, племена марийцев, тюркоязычных булгар и сувазов положили начало чувашскому этносу. Татары имели разное происхождение. Некоторые их группы сформировались в результате развития западной группы булгаро-буртасской части населения Булгарии, или финно-угорской мещеры, некоторые – в результате смешения булгар, славян, кыпчаков и финно-угорских племен. Сами татары себя татарами не называли вплоть до XX века. Их самоназвание было «боргарлы», у мусульман – «мослеман».

После татаро-монгольского разгрома на Симбирской горе и в ее окрестностях строились лишь маленькие татарские поселения, в целом мирные. Их жители были в основном рыболовами. Но с юга сюда стали переселяться нагайские татары, которые постоянно совершали набеги на приграничные русские территории.

Благодаря краеведческим трудам симбирского помещика, историка и литератора В.Э. Красовского, можно проследить еще ряд интересных фактов из истории Симбирской губернии еще до основания самого города Синбирска. Так, из «Хронологического перечня событий Симбирской губернии 1372–1901 годов» Красовского можно извлечь следующие события. Еще в 1372 году на реке Суре нижегородским князем Борисом Константиновичем для защиты от набегов мордвы, черемис и татар был основан город Курмыш. В1445 году после поражения при реке Нерли от казанского хана Улу-Махмета в этом городе пребывал пленный московский государь Василий Темный с князем Михаилом Верейским. В XVI веке во время похода на Казань здесь побывал царь Иоанн Грозный и основал на реке Промзе укрепленный городок Промзино, а в устье реки Алатырь – одноименный город. В Алатыри он построил деревянную соборную церковь во имя Алексия, человека Божия, с пределом Иоанна Предтечи, в который он пожаловал образ в окладе Усекновение честныя главы святого Иоанна Предтечи. В 1584 году здесь был построен Свято-Троицкий мужской монастырь. А в 1605 году курмышане вместе с алатырцами и арзамасцами, соединившись с мордвой, чувашами и черемисами, изменили царю Василию Шуйскому и отправились на верные царю Казань и Свияжск, но были разбиты. Следующий бунт вспыхнул уже через год в Алатырском уезде. Изменники грабили и резали царских чиновников. Разбили их лишь в 1609 году государевы казанские служилые люди под предводительством боярина Федора Ивановича Шереметева. В 1612 году в Алатырском уезде были разбиты нагайские татары под предводительством мурзы Кармамета, который был убит в бою, его знамена захвачены и взяты в плен 7 тысяч человек. В 1614 году Алатырский и Темниковский уезды грабил Иван Заруцкий с нагайским князем Ищереком. В 1615 году по указу Михаила Федоровича управление алатырским Троицким мужским монастырем вверяется обители преподобного Сергия, а в 1625 году по указу царя города Курмыш и Алатырь были отданы на «удовольствование» патриарху Филарету (Романову)[6].

Ко времени основания города Синбирска на территории будущей Симбирской губернии существовало множество храмов и несколько монастырей, таких как Алатырский Троицкий мужской монастырь, Алатырский Казанский женский монастырь, Алатырский Киево-Николаевский Новодевичий монастырь, Курмышский Богородице-Рождественский мужской монастырь, Печерско-Казанская, или Гнилецко-Казанская Богородицкая мужская пустынь, Никольская женская пустынь близ Промзина, у подошвы Белой горы, на вершине которой явилась промзинская чудотворная икона святителя Николая. Все это было приписано к патриаршей области и находилось в ведении патриарха. Он и стал первым архиереем для симбирских земель. Тем не менее, все города, а с ними храмы и монастыри, постоянно грабились татарами и изменниками-разбойниками, сюда же ссылались и польские пленники. Набеги нагайских татар становились все чаще.

Таким образом, появилась острая необходимость в укреплении юго-восточной границы посредством строительства засечной черты. Стала появляться единая фортификационная система. Засечная черта протянулась от западных границ – от городов Ахтырка и Белгорода – до восточных границ страны. Строительство системы валов и засек Белгородско-Симбирской черты началось в 1635 году. На один из таких участков и были присланы Богдан Матвеевич Хитрово и Григорий Кунаков. «7156 года, февраля в 10-й день, указал государь и бояре приговорили: арзамасцом обоих половин и нижегородцем и иных городов дворянином и детем боярским, и князем, и мурзам, и татаром быть на государеве службе с окольничим и воеводою Богданом Матвеевичем Хитрово, а сбираться ему, окольничему и воеводе, на Алатырь, а отпуск ему с Москвы вскоре, для того что ему на степи городы поставить и всякие крепости устроить до приходу воинских людей заранее с весны»[7]. Вместе с ними на строительство были посланы немецкие инженеры.

Сначала была возведена укрепленная приграничная черта от реки Волги до реки Барыша, после чего началось строительство крепости Синбирск. Одновременно с возведением крепости в ней строились и первые храмы. В первую очередь это два монастыря – Успенский мужской монастырь, основанный иеромонахом Макарием, и Спасский женский монастырь. Также были построены собор Живоначальной Троицы и Всехсвятская церковь. В 1649–1650 годах стольник и воевода Иван Богданович Камынин построил пригородные слободы – Сельдинскую, Тетюшскую, Мостовую и Ишеевскую. В каждой новой слободе обязательно строился свой храм. В первые же годы в Синбирске насчитывалось уже 18 церквей, три часовни и два монастыря. В 1652 году Синбирск был полностью отстроен. На вершине горы в центре города стоял Троицкий собор, под горой – Успенский монастырь, а к западной стене города примыкал Спасский монастырь. Вокруг Успенского монастыря образовалась Успенская слобода. Впоследствии, когда в 1698 году был построен Покровский мужской монастырь, вокруг него были построены Солдатская, Сиротская и Свияжская слободы. За постройкой города внимательно следил царь Алексей Михайлович. Свой интерес к его постройке впоследствии проявляли и другие русские цари.

Алексей Михайлович заботился и о духовных потребностях города. Так, по указу царя «прислано из Москвы в Синбирск в соборную церковь: книга Кормчая, Ефрем Сирин, Часослов, Потребник, Служебник, Псалтирь малая, Канонник, ризы праздничные камчатные, стихарь подризный, патрахель да поручи атлас золотой, пояс шелковый да три колокола – весу в них 12 пудов»[8]. В этот же собор царем дарован напрестольный крест. В Богоявленскую церковь было пожаловано напрестольное Евангелие.

Все храмы Синбирска были приписаны к патриаршей области и находились в ведении казенного Патриаршего приказа, составляя собой особый церковно-административный округ – «Синбирскую десятину»[9].

В XVII веке Синбирск представлял собой одну из важнейших крепостей в Поволжье, жители которого привыкли к полувоенной-полуразбойничьей жизни. В 1670 году на Волгу пришли донские казаки во главе со Степаном Разиным, про которого говорили, что его не берет пуля и против него ничто не может устоять. Он пользовался широкой поддержкой крестьян, и при помощи крестьянского населения быстро овладел Царицыным и Астраханью, затем на 200 стругах он добрался по Волге до Саратова и Самары и взял их. Из Самары Разин с войском в 5 тысяч человек двинулся на Синбирск, где с небольшим отрядом сидел окольничий Иван Богданович Милославский. На помощь из Казани спешил князь Юрий Никитич Борятинский. Он успел подойти к Синбирску раньше Разина. 4 сентября 1670 года к Синбирску подошел Разин. Борятинский загородил ему дорогу, и после продолжительного боя стороны разошлись. После этого Разин договорился с жителями города о поддержке и с наступлением ночи вновь напал на Борятинского. За полчаса до рассвета «воры начали приступать к Синбирску, и именно к тем пряслам стены, где стояли синбирцы. Пострелявши для виду пыжами, они пустили казаков в острог и сами бросились рубить людей боярских, не бывших с ними в одной думе»[10]. Взяв острог, Разин разорил и сжег Успенский монастырь, находившийся вне городских стен. Часть монахов тогда перешла в глухое уединенное место на берегу Волги, на север от города, они создали там Соловецкую пустынь. Эту пустынь постоянно грабили, из-за этого ее не раз закрывали, но по просьбам жителей города вновь открывали. С этой пустынью связано имя уроженца Симбирска и выпускника Симбирской духовной семинарии епископа Вологодского и Тотемского Антония (Флоренсова), принявшего активнейшее участие в ее последнем возрождении в 1909 году. Владыка Антоний был родственником, учителем и духовным отцом отца Павла Флоренского, который, в свою очередь, активно помогал владыке в восстановлении пустыни[11].

Между тем Разин укрепил острог, а войско его увеличилось до 20 тысяч человек. Тем не менее, город разбойникам взять не удавалось, и они пытались зажечь его, бросая за стены горящие поленья. Разинцы предприняли четыре неудачных попытки штурма города. Во время одной из таких попыток произошло событие, описанное симбирским дворянином, поэтом, фольклористом, этнографом, литературоведом, публицистом и переводчиком Дмитрием Садовниковым. Во время осады города по крепостным стенам шел крестный ход, во главе которого шел священник с крестом из Троицкого собора – даром царя Алексея Михайловича. Увидев это шествие, Степан Тимофеевич возмутился, выхватил у одного из казаков ружье и со словами: «Крестом Разина не взять!» – выстрелил в крест. «Как выстрелил, так весь своей кровью облился, а заговоренный был, да не от этого. Испугался и побежал»[12].

В двух верстах от Синбирска произошла битва с Борятинским, продолжавшаяся целый день, в которой Разин был дважды ранен и едва не попал в плен. Мятежники были разбиты, а сам Разин бежал в острог. Последнюю попытку взять город он предпринял в ночь с 3 на 4 октября. В очередной раз у него ничего не вышло, все попытки спалить город тоже провалились. В это время князь Борятинский велел полковнику Чубареву зайти ночью с полком за реку Свиягу и делать там окрики. Мятежники решили, что пришло новое царское войско, и Разин ушел. Толпе астраханцев, царицынцев, саратовцев и самарцев он повелел стоять у города, а сам якобы собирался идти с донцами в бой против царского войска. Однако вместо этого он бросился на суда и поплыл вниз по Волге.

Узнав о бегстве Разина, Борятинский и Милославский зашли с двух сторон в острог и разбили мятежников. Большинство из них было перебито и перетоплено, 600 человек попали в плен и были либо четвертованы, либо повешены. Весь берег Волги был уставлен виселицами, а вниз по Волге поплыли плавучие виселицы с повешенными. Господь поругаем не бывает. Так был разбит разбойник, дерзнувший стрелять в крест. Разин потерял все свое войско и всю власть. После побега он рассказывал, что пушки его при последней осаде Синбирска перестали стрелять. Вскоре он был схвачен и четвертован 6 июня 1671 года[13].

После Разина Синбирску пришлось еще столкнуться с разбойниками: уже летом 1671 года он выдержал осаду есаула Федьки Шелудяка. Сюда привозили и уже схваченного разбойника Емельяна Пугачева.

Со временем граница России отодвигалась на юг, и военное значение города падало. С 1708 года управление засечной чертой было упразднено, в том же году Синбирск причислен к Казанской губернии в качестве провинциального города. В Синбирскую провинцию было приписано 14 городов. С 1717 по 1728 год Синбирск находился в составе Астраханской губернии, после чего вновь вернулся в подчинение Казани. С 1780 года было открыто Синбирское наместничество в составе 13 уездов. В 1796 году указом императора Павла I от 12 декабря учреждена уже Симбирская губерния с девятью уездами и населением в 13 317 человек (по состоянию на 1793 год)[14]. Количество уездов постоянно менялось. Последнее значимое изменение в составе губернии произошло в 1851 году. Правительственным указом от 1 января 1851 года была образована Самарская губерния, выделившаяся из состава Симбирской. Самарской губернии отошел город Ставрополь со своими уездами, а также новой губернии были переданы все заволжские территории с городом Мелекессом[15].

В XVIII веке был построен еще ряд церквей, только теперь уже каменных, а не деревянных. 2 июня 1704 года на месте обветшавшего деревянного Троицкого собора был заложен Николаевский кафедральный собор. В нем хранился пожалованный царем Алексеем Михайловичем напрестольный крест-мощевик, в который во время осады города стрелял Степан Разин, а также чудотворный образ Смоленской Божией Матери и икона Пресвятой Владычицы «Умиление сердец», присланные императором Петром Великим. В особом ковчеге хранилась частица Ризы Господней. В этом соборе впоследствии упокоились четыре Симбирских архипастыря. В советское время храм был взорван, все святыни утрачены, а тела архиереев до сих пор покоятся где-то под асфальтом площади Ленина, над которой возвышается огромный монумент вождя.

В 1677 году Казанский митрополит Маркелл благословил жителей Синбирска образом святителя Германа Казанского с частицей его мощей, а на месте встречи этого образа под Синбирском была выстроена часовня. В конце XVIII века на месте часовни был возведен каменный храм.

Во Владимирской (Ильинской) церкви, выстроенной в 1725 году на месте бывших главных крепостных ворот города, хранились старинные облачения, пожертвованные великой княгиней Еленой Павловной, а также присланные митрополитом Филаретом (Дроздовым) утварь и богослужебные книги, чудотворный образ Владимирской Божией Матери и напрестольный крест с частицей Ризы Божией Матери и мощами многих святых.

В основанном еще в конце XVII века Покровском монастыре в 1722 году вместо деревянного храма выстроен каменный с пределами в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, Покрова Божией Матери и святителей и чудотворцев Московских. Строительство велось на деньги помещика Петра Ивановича Муромцева, на средства которого монастырь содержался вплоть до его смерти в 1724 году. Его захоронение на монастырском кладбище положило начало дворянскому некрополю в стенах обители. На этом кладбище покоилась братия монастыря, блаженный Андрей, Христа ради юродивый и Симбирский чудотворец, почивший 28 ноября 1841 года, а также купцы и генералы со своими семьями. Интересно также еще одно захоронение – князя Михаила Петровича Баратаева (1784–1856), губернского предводителя дворянства (1820–1835), ученого- нумизмата, писателя, члена Петербургской, Парижской, Берлинской и Копенгагенской академий художеств. Рядом с ним похоронены его жена и четверо детей, умерших во младенчестве.

Также были выстроены: Тихвинская церковь (1749), Смоленская церковь (1751), Спасо- Вознесенский собор (1769), прихожанином которого был блаженный Андрей Симбирский, а клириком в свое время был великий архидиакон Константин Розов; Никольская церковь (1791), в которой молился император Николай I, посетивший город в 1836 году, в этой церкви был крещен Владимир Ульянов (Ленин); Троицкая церковь (1792)[16]; Петропавловская церковь (1754) – на том месте, где, по преданию, во время поездки в Астрахань останавливался в 1722 году Петр I, через год он вновь останавливался на этом же месте, отправляясь в поход к Дербенту. Впоследствии город посетила императрица Екатерина II, а также императоры Александр I (1824), Александр II (1837 и 1871 гг.) и Александр III (1869 и 1871 гг.)[17].

Таким образом, в Симбирске XVIII столетия насчитывалось 14 каменных и одна деревянная церковь, а также два монастыря[18].

Вопрос об учреждении в Симбирске самостоятельной епархии ставился неоднократно. Такой вопрос ставился перед Священным Синодом в 1784, 1829 и 1830 годах. К 1832 году положение оказалось следующим: в Симбирской губернии насчитывалось 603 приходских церкви, в то время как в Казанской губернии, в епархию которой входила Симбирская губерния, было всего 406 приходских церквей. При этом в Симбирской губернии катастрофически не хватало образованного духовенства.

[1] Цит. по: Иоанн (Снычев), митрополит. Пою Богу моему. СПб., 1998. С. 47.

[2] В 1996 году появилась работа ульяновского священника Владимира Дмитриева «Симбирская Голгофа», представляющая собой сборник уголовных дел ульяновского духовенства, монашествующих и мирян в период с 1917 по 1938 год. В сборнике также дается краткая историческая справка по определенным периодам истории. В 2007 году на свет вышла книга другого священника – Алексия Скалы «Церковь в узах», в которой содержится много ценной информации по истории Ульяновской епархии. В книге используется как работа священника Дмитриева, так и недавно открытые материалы архивов прокуратуры и ФСБ. Другая книга отца Алексия – «Святые, в земле Симбирской просиявшие» – вышла в 2009 году. В ней рассказывается обо всех Симбирских святых, среди которых были Ульяновский преосвященный священномученик Александр (Трапицын) и викарий Ульяновской епархии, епископ Ибрессинский священномученик Герман (Коккель).

[3] Симбирск и его прошлое. Ульяновск, 1993. С. 7.

[4] Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. Конец и вновь начало: От Руси до России. СПб., 2003. С. 851.

[5] Симбирск и его прошлое. С. 46.

[6] Там же. С. 35–43.

[7] Там же. С. 7.

[8] Там же. С.11.

[9] Скала Алексий, протоиерей. Церковь в узах. Ульяновск, 2007. С. 37.

[10] Симбирск и его прошлое. С. 14.

[11] См. об этом: Андроник, иеродиакон. Епископ Антоний (Флоренсов) – духовник священника Павла Флоренского // Журнал Московской Патриархии. 1981. № 9. С. 71–77.

[12] Симбирск и его прошлое. С. 70.

[13] Там же. С. 12–17.

[14] Там же. С. 19–20.

[15] Там же. С. 60–61.

[16] Скала Алексий, протоиерей. Церковь в узах. С. 38–42.

[17] Симбирск и его прошлое. С. 26–27.

[18] Там же. С. 19.