Воспоминания о старце
— Да совсем я не прозорливец, — с легким смущением, с мягкой досадой в голосе говорит он. — Великий дар прозрения дает Господь избранным Его, а тут просто долголетие мое помогает — зашел в дом раньше других, вот и порядки его лучше знаю. Приходят ко мне люди с горестями своими и сомнениями, а взволнованный человек подобен ребенку, он весь на ладони. А я и мирской круг хорошо знаю, и жизнь прожил долгую, и сам Господней силой огражден от бед и соблазнов, и как же мне в меру малых сил моих не поддержать брата моего, спутника на земной дороге, когда он притомился раньше, чем я... — Улыбка ложится на иссеченное морщинами лицо, из-под густых, сильно выступающих вперед бровей живо вспыхивают светлые глаза. — Всяческой малостью, суетой, неведением, слепотою люди омрачают чудо, — поворачивается он к собеседнику, — дивный дар Господень — человеческую жизнь! Не купишь ее, не заработаешь — на, человек, приими награду бесценную!.. Радость, радость, великая радость, — неторопливо протягивает он руку к горящим в закатном солнце золотым рипидам перед куполами собора, к вековым липам наверху, ко всему безмятежью, которым дышит этот тихий час уходящего дня.
Р. Днепров