Об эсхатологическом паникёрстве

Христианство пронизано ожиданием кончины века и Нового Неба и Новой Земли, на которых обитает правда. Апостольское возвещение — не о том, что наши души обретут индивидуальное, изолированное спасение где-то за пределами материального мира, а о том, что Бог восстановит повреждённый грехом мир и воскресит умерших. Христианство — не религия эвакуации, а религия победы. Мы ожидаем Господа, паки грядущего со славою судить живых и мёртвых, и вся наша жизнь окрашена этим ожиданием. Ей, гряди, Господи Иисусе! - сказано в последних стихах Библии. Доживём ли мы в теле до Его возвращения, или увидим эти события оттуда, где ожидают воскресения души умерших — так или иначе мы живём в ожидании. Как сказано в Евангелии, «Да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи. И вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему. (Лук.12:35,36)»

Однако уже очень рано в истории Церкви возникает подмена этого ожидания — эсхатологическая паника. (Слово «эсхатология» означает «учение о последних вещах») . Уже святой Апостол Павел пишет «Молим вас, братия, о пришествии Господа нашего Иисуса Христа и нашем собрании к Нему, не спешить колебаться умом и смущаться ни от духа, ни от слова, ни от послания, как бы нами посланного, будто уже наступает день Христов. (2Фесс.2:1,2)» В фессалоникийской церкви появились люди, уверенные в том, что конец света и пришествие Господа должны состояться вот-вот — следовательно, надо бросить все свои обычные обязанности и сидеть на чемоданах. Апостол пишет о них: «Но слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся. Таковых увещеваем и убеждаем Господом нашим Иисусом Христом, чтобы они, работая в безмолвии, ели свой хлеб. (2Фесс.3:11,12)»

С тех пор эсхатологическая паника существовала всегда, обостряясь время от времени. Впрочем, ожидание глобальной катастрофы — явление еще дохристианское, хорошо известное в языческом мире, который видел мир циклически. Как сменяются день и ночь, меняются времена года, так, в сознании язычника сменяются и эпохи — сначала золотой век, все очень хорошо, потом природа и людские нравы постепенно портятся, и наконец мир погибает в грандиозной катастрофе, и начинается новый цикл.

Христианское ожидание отличают две особенности — во-первых, мы не ожидаем нового цикла. Мы ожидаем осуществления Божьего замысла. Во-вторых, мы ожидаем его с радостью, а не с унынием и страхом. Мы ждем, что Господь явит Свою победу, и введет верных Ему в преображённое мироздание.

Христианское ожидание сосредоточено на Христе; эсхатологическая паника — на антихристе. Да, до того, как Господь явится во славе, силы зла и противления достигнут своего пика, и, даже на какое-то время покажется, торжества, в лице Антихриста. Но дни его будут сочтены, и его беззаконное правление продлится недолго.

В некоторых тенденциях современного мира можно видеть приближение этих событий — разговоры о желательности и даже неизбежности учреждения мирового правительства уже ведутся, технологии, позволяющие контролировать, что люди продают и покупают, быстро развиваются. Но мы не можем сказать, как быстро эти тенденции приведут к результату, описанному в Откровении Иоанна Богослова — через двадцать лет или через двести.

Мы призваны исполнять наш сегодняшний долг и нести наше сегодняшнее служение. Паника, взвинченная убеждённость, что Антихрист уже явился и раздаёт печати, твёрдое мнение, что последние события мировой истории разворачиваются прямо сейчас, приводит к ряду серьёзных соблазнов. Прежде всего, это соблазн недоверия к Церкви.

Ведь если люди уверены, что вот, уже явился Антихрист, вот, он уже ставит печати вечного проклятия, замаскированные то под ИНН, то под электронную карту, а священноначалие не проявляет надлежащий паники, то это может означать только две вещи — либо сами паникёры неправы, либо священначалие отпало от благодати. Увы, часто паникёры предпочитают второе предположение, и начинается сначала поиск «истинных пастырей» как-то уцелевших в ограде «официальной церкви», потом, при дальнейшем развитии болезни, люди вовсе порывают с Церковью и удаляются в какие-нибудь самочинные паникёрские собрания, вроде известных сидельцев из погановской землянки. Так, боясь Антихриста, люди угождают как раз тому, кто хочет отторгнуть их от Церкви.

Другая сторона проблемы — то, что человек, погруженный в поиски козней Антихриста, просто не оставляет себt времени и сил на несение своего христианского служения, иногда даже на исполнение своих обязанностей, касающихся работы и попечения о домашних. Как пишет Апостол, такие люди «ничего не делают, а суетятся».

Есть и ещё одна опасность эсхатологического паникёрства — как в известной причте в пастушка, который кричал «Волки! Волки!», когда никаких волков ещё не было, и когда наконец, волки явились, никто не обратил внимания на его крики. Ложные тревоги вовсе не укрепляют бдительность — они ее ослабляют. Паникёрство только ослабляет позиции верующих перед лицом действительно настораживающих тенденций. Что же делать? Слушаться Церкви, которую, по непреложному обетованию, не одолеют врата ада. Мне хотелось бы закончить цитатой из комментария Валентина Лебедева к документу, принятому межсоборным присутствием:

«Как узнать, что происходящие пагубные явления в жизни мира принуждают христиан к отречению или к изменению своей веры? Как этого избежать? Нужно прислушиваться к соборному разумению и равняться на соборные постановления, а не на призывы отдельных (вполне возможно, пребывающих в прелести) мирян».