Загадки жития святителя Николая

О святителе Николае может рассказать любой христианин. Почти все знают, что он помогает путешествующим, выдает замуж бедных девиц и приносит подарки на Рождество Христово под именем Санта Клауса. Многие вспомнят о том, что он дал пощечину Арию на I Вселенском соборе в 325 году, а уж число народных легенд и сказок, связанных с именем святого Николы столько, что они сами по себе составят увесистый том на разных языках.

Объединение житий двух святых с одинаковыми именами, живших в разное время, в истории христианства случалось не раз. До ХХ века исследователи обычно соединяли образы двух праведников в один, и в результате более известный святой «поглощал» своего менее знаменитого коллегу. В случае со святителем Николаем именно так и произошло. Лишь в начале ХХI группа российских ученых издает житие архиепископа Мирликийского, исправленное по древним рукописям. В результате мы можем узнать много нового о жизни самого известного и любимого на Руси христианского подвижника. В ХХ веке были также проведены исследования мощей святого, подтвердившие достоверность жития святителя Николая даже в тех отрывках, которые традиционно считаются агиографическими топосами (общими местами).

Древнее повествование о святом начинается с традиционной житийной формулы поста младенца: «С первых дней жизни младенца его поведение было необычным: во время кормления Николай сосал молоко только из правой груди матери, а по средам и пятницам вкушал лишь один раз, и то вечером, в девятом часу. Это знамение предопределило весь образ жизни Николая. Так, от младенческих пелен до самой кончины святой проводил среду и пятницу в строгом посте и воздержании». Обычно при комментарии таких фрагментов говорят о традиции подражания древним подвижникам, и это объяснение не лишено оснований. Византийский и древнерусский агиограф при составлении житий ориентировались на известные повествования о праведниках и ряд риторических приемов, которые вместе сформировали житийный канон. В Византии канон преподобнического жития (biosa) сложился к VI веку, и выпускным экзаменом для многих риторов стало написание пространной биографии святого. Несмотря на то, что святитель Николай жил в IV веке, первые агиографические сочинения, ему посвященные, появились через несколько столетий (не ранее VII века), когда жанр жития окончательно сформировался, так что агиографы вполне могли использовать житийные топосы, заимствованные из более древних текстов.

Однако в случае со святителем Николаем антропологические исследования мощей проведенные при вскрытии его гробницы в Бари профессором Луиджи Мартино в 1953-1957 годах, показали, что святой питался лишь растительной пищей.

Вместе с тем в исправленном житии святого можно найти и настоящие топосы, которые описывают идеал поведения ребенка в Византии: «За Николаем не замечалось никаких привычек, свойственных молодости. По своему нраву молодой праведник был подобен старцу — все уважали его и удивлялись ему. Когда старый человек выказывает юношеские увлечения, он для всех служит посмешищем, а если юноша имеет нрав старца, то вызывает всеобщее уважение. В старости неуместно легкомыслие юности, но достойна почтения и прекрасна в юноше мудрость старца».

Поставление во епископа свт. Николая

В одной из своих статей, вошедших в книгу «Поэтика византийской литературы», Сергей Аверинцев точно определил, что Византия рассматривала идеального ребенка, как «маленького рассудительного старичка». Древнерусские авторы переняли эту точку зрения, и в результате преподобный Феодосий Печерский и многие другие святые стали гнушаться детских игр и вести себя как умудренные опытом тихие старцы. Разумеется, проверить историческую достоверность таких сведений невозможно. Лишь в жизнеописаниях двух величайших святых XIX века — преподобных Серафима Саровского и Амвросия Оптинского можно найти рассказы об их живости и детской непосредственности, в случае же с праведниками, жившими раньше, о подлинной истории их детства мы можем только догадываться.

Но вернемся к святителю Николаю. Авторы исправленного жития святого опровергают распространенную в XIX — первой половине ХХ века идею, что о подлинной жизни праведника мы не знаем практически ничего. Новый агиографический текст о любимом русском подвижнике дает скорее положительный ответ на вопрос, участвовал ли святитель Николай в I Вселенском соборе, проходившем в 325 году в Никее. Еще в середине прошлого столетия известный историк Церкви Антон Карташев говорил о том, что вряд ли на Вселенском соборе мог присутствовать скромный архиепископ Мирликийский и уж тем более он не осмелился бы дать пощечину константинопольскому пресвитеру Арию. Изучение древних рукописей, рассказывающих о святителе Николае, теперь не дают оснований для столь категоричных ответов. Авторы текста жития и примечаний к нему А.В. Бугаевский и архимандрит Владимир Зорин так говорят о причинах, по которым не сохранился полный список участников I Вселенского собора: «По церковному преданию, на I Вселенском Соборе присутствовало 318 архиереев. В дошедших до нашего времени различных списках участников Собора на греческом, коптском, сирийском, арабском и других языках имеется до 220 имен. Однако по достоверным свидетельствам участников Собора, на его заседаниях было значительно больше архиереев. Святитель Афанасий Великий, папа Юлий и Лукифер Калабрийский говорят о 300 делегатах. Император Константин называет более 300. За время работы Собора состав и число его участников менялись. Одни епископы отбывали по неотложным делам в свои епархии, другие, наоборот, прибывали (Карташев А.В. Вселенские Соборы. М., 1994. С. 31-32). Возможно, поэтому нет полного списка архиереев, присутствовавших на всех заседаниях. Нельзя уточнить списки участников Собора и по его протоколам. Император запретил вести их, так как ему надоели бесконечные споры африканских фанатиков-донатистов по каждой букве записей. Константин предложил зафиксировать только точно сформулированные окончательные решения Собора. Имени святителя Николая нет в большинстве списков (что, как мы видим, может быть легко объяснено их неполнотой), но оно присутствует в двух греческих списках участников Никейского Собора, один из которых был составлен около 500 г. церковным историком Феодором Чтецом».

Иными словами, не позднее VI века предание о том, что святитель Николай был на Соборе, распространилось настолько, что попало в несколько списков его участников. Конечно, это автоматически не означает, что святитель Николай был на I Вселенском соборе, но новые свидетельства не позволяют и категорически отрицать его присутствие. Кроме того, к 325 году имя архиепископа Мирликийского могло быть известно уже хотя бы потому, что он был исповедником, пострадавшим во время последнего жестокого гонения на христиан. Статус пострадавшего за веру в начале IV века был так высок, что по свидетельству церковного историка и современника I Вселенского собора Евсевия Памфила, Константин Великий лично приветствовал исповедников на Соборе и целовал из в изувеченные члены. Хотя из жития святителя Николая мы знаем, что святой не подвергался жестоким пыткам, уже упоминавшиеся нами антропологические исследования мощей показывают, что тюремное заключение не прошло бесследно для святого: «Анатомо-антропологические исследования костей грудной клетки и позвоночника свт. Николая свидетельствуют, что святой страдал артрозом позвоночника и, возможно, анкилозом (неподвижность сустава вследствие сращения суставных поверхностей). Радиологическое исследование черепа выявило внутреннее костное уплотнение черепной коробки, весьма обширное и ярко выраженное. Профессор Л. Мартино полагает, что указанные костные изменения должны объясняться долгим влиянием холода и сырости, которым святитель подвергался во время многолетнего томления в тюремных помещениях, куда он был заключен в возрасте около 50 лет». В самом же житии можно найти прямые указания на то, что в пожилом возрасте святитель Николай не мог быстро ходить.

Это лишь малая часть загадок, ответы на которые можно найти при внимательном чтении исправленного жития самого известного на Руси святого, чья икона есть в каждом доме и автомобиле.