Боевики, воюющие против сирийского правительства, получают ежемесячно более 1200 долларов

Димитрис Моньес – греческий врач, специализирующийся на помощи пострадавшим в ходе военных конфликтов. Врач-волонтёр уже больше года работает в Сирии: оперирует раненных и занимается обучением сирийских врачей. Сейчас Димитрий Моньес оказался на юге Сирии, рядом с иорданской границей. Он работает во временном госпитале одной из благотворительных европейских организаций. Димитрий не понаслышке знаком с ситуацией на Ближнем Востоке (прежде работал в Ираке и Ливии), поэтому его интервью, данное одному из греческих интернет-порталов, представляет огромный интерес. Agionoros.ru публикует наиболее интересные отрывки из этой беседы.

- В Сирии сейчас настоящая паника. Все боятся удара американцев. Говорят, что весь регион превратится в ад. Сегодня мы распределили защитные маски. Мирному населению, военным, всем без исключения. Постарались запастись и всеми необходимыми медикаментами.

Хорошие врачи, врачи-профессионалы уже давно покинули Сирию. Во-первых, потому что у них была такая возможность, во-вторых, из-за того, что они не верят в эту «революцию». С самого начала не верили. В стране остались обычные терапевты, неопытные врачи и студенты.

В Ливии было по-другому. Там из-за границы массово приезжали помогать врачи-профессионалы. Многие из них работали бесплатно.

Представьте себе, люди здесь погибают от простого кровотечения, потому что не знают, как его остановить.

В нашей больнице, кроме меня, всего два других врача-специалиста. И оба они иностранцы. Испанский хирург и индонезийский реаниматолог. Остальные в нашем госпитале сирийцы. Два студента-медика, два ветеринара(!), фармацевт, стоматолог, студент стоматологического факультета. Остальные двадцать работников прежде вообще не были связаны с медициной. Мы их обучили, чтобы иметь возможность хоть как-то оказать пострадавшим первую помощь на месте.

Я не могу отсюда уехать. Считаю, что это было бы предательством. Я врач, значит должен помогать людям.

- Что скажешь о происходящем в Сирии?

- Это самая грязная война, которую я когда-либо видел. Страну наводнили партизанские банды (от 50 до 150 человек), которые не имеют единого командования и вообще никому не подчиняются. Полный хаос! Они убивают и терроризируют население. Подчас даже убивают друг друга, когда не могут поделить добычу, награбленную из домов местных жителей. Огромное число бывших заключённых. Большая часть боевиков из Аль-Каиды. В некоторых районах боевики уже установили законы шариата и не разрешают женщинам выходить на улицу с непокрытой головой.

Огромное число изнасилований. Насилуют как женщин, так и маленьких детей.

В начале года я вёл подготовку врачей в Раке (Северная Сирия). Там я познакомился с одним замечательным человеком, который хотел вывезти жену и трёх дочерей в Турцию. Со слезами на глазах он рассказывал мне, что на одном из блок-постов боевик согласился пропустить их, только если родители отдадут ему свою младшую дочь на час для поругания.

Вот другая история. Девочка принесла ко мне в больницу свою раненную сестру. На следующей день пришла ко мне и со слезами на глазах стала рассказывать, что один из боевиков угрожает ей, что если она не согласиться «пойти» с ним, он придёт в больницу и причинит вред её раненой сестре.

Боевики из так называемой «оппозиции» купаются в золоте. Они чемоданами переправляют доллары в Турцию.

Кого только среди них нет. Чеченцы, тунисцы, ливийцы, выходцы из Йемена и Иордании. Из одной только Ливии 7000 боевиков. Некоторые из них узнали меня (ведь до Сирии я работал в Ливии). Недавно один из повстанцев окликнул меня издалека:

- Доктор Димитрис, доктор Димитрис.

- Имант, это ты?

- Я, доктор. Что ты здесь делаешь?

- Свою работу.

- А я свою…

Другой боевик, сириец по происхождению, говорил мне:

- Сирия была хорошей страной. Мы её погубили.

- Зачем же ты тогда воюешь?

- Так я ведь получаю 1200 долларов в месяц.

А помимо этих денег, которые боевики получают из Саудовской Аравии и Катара, у них есть ещё доход от мародёрства. Многие мечтают, чтобы война не заканчивалась ещё долго.

Поэтому я и назвал эту войну самой грязной из тех, которые я видел своими глазами.