Прикосновение к Афону (дневник паломника). В монастыре Дионисиат

Прикосновение к Афону (дневник паломника). На Афон!

Прикосновение к Афону (дневник паломника). В монастыре Святого Павла

Дионисиат основан в ХIV веке преподобным Дионисием и посвящен Предтече и Крестителю Господню Иоанну. Монастырь примостился на скале, тоже похож на военную крепость, но гораздо меньше в размерах. Массивное здание монастыря опоясано несколькими рядами хрупких балкончиков, которые висят над морем.

Дионисиат

Когда подходили к монастырю, была возможность рассмотреть его удивительную архитектуру. Вдруг подумалось, что только безбожники могут выкорчевывать, прорубать, взрывать, чтобы расчистить площадку для своих уродливых строений. Афонские монастыри – не что-то чужеродное и искусственное. Они органично вписаны в окружающий ландшафт. Монахи строили, не разрушая, а продолжая творение Божие, они были со-творцами. Здания и стены монастырей – естественное продолжение скал. Только с помощью Божией и Игуменьи этой Горы могли монахи творить подобные архитектурные чудеса, имея в распоряжении только веру, собственные руки и мулов. Это сейчас здесь видны там и сям подъемные краны, бульдозеры, экскаваторы, бетономешалки…

В архондарике нас приветливо встретили ципурой, стаканом прохладной воды и лукумом и разместили по кельям. Гостиница здесь более скромных размеров, чем в монастыре святого Павла, келья маленькая, но тоже с балконом, с которого можно наслаждаться видом гор.

В 15.00 – непродолжительная вечерня в кафоликоне, который небольшой, уютный, весь покрыт фресками. На трапезе были предложены жареная рыба с картофельным пюре и брокколи, лимоны, киви, хорошее красное вино, вода.

После трапезы вернулись в храм, где приложились к святыням: частице Креста Господня, частице мощей апостола Луки, части десницы Иоанна Крестителя, большой частице мощей великомученика Георгия Победоносца, деснице святой Параскевы Пятницы, мощам еще нескольких святых.

В северном маленьком приделе храма хранится чудотворный образ Царицы Небесной, именуемый «Акафистная», написанный самим апостолом Лукой. Эту икону носил патриарх Сергий вокруг Константинополя, когда его осадили войска славян в 625 году, и перед ней впервые был прочитан акафист «Радуйся, Невесто Неневестная».

Икона Божией Матери Акафистная

Было еще светло, поэтому пошел знакомиться с монастырем. Специально искал кладбище, чтобы увидеть то, о чем много читал. Хорошим ориентиром служат кипарисы – непременный атрибут кладбищ в средиземноморской культуре.

Монастырское кладбище расположено на двух небольших террасах, на которых увидел десять могилок. В пещерке, закрывающейся двумя коваными дверцами, сложены черепа монахов. На каждом черепе написано (по-гречески) имя монаха и дата кончины. В отдельной невысокой часовенке с двумя окошками набросаны остальные кости. Это – монастырская костница.

На Афоне существует обычай зарывать тело умершего монаха в землю без гроба на три года. Чтобы не повредился череп, голову усопшего обкладывают камнями. По прошествии трехлетнего срока останки умершего инока, после панихиды на его могиле, выкапываются, кости его, если они светло-желтого цвета, перемываются вином с водой и переносятся в костницу: черепа подписываются и складываются отдельно, а остальные кости разбираются по кучам согласно их названиям. Такой цвет костей свидетельствует о доброй жизни усопшего, значит он угодил Богу, поэтому «земля приняла его».

Опустевшая могила занимается следующим усопшим, на нее ставится тот же крест, только меняют табличку с надписью. Поэтому на этом кладбище через много веков только десять могилок, да и на всем Афоне с его тысячелетней историей нет больших кладбищ.

Если же тело покойного оказывается не вполне разложившимся, то это принимается как знак небогоугодной жизни покойного; его снова зарывают в землю еще на три года, и в это время продолжается ежедневное, особенно усердное моление за упокой души усопшего. Через три года могилу вскрывают вновь…

«Афонское бесстрашие перед смертью – не что иное, как последовательно понятая и пережитая наука Христа о месте человека в мире. Христианин всегда в странствии, в промежутке, на пути к цели, находящейся по другую сторону жизни. Жизнь сама по себе, без этой потусторонней перспективы, ничтожна. Жизнь, ставшая самодостаточной, и есть та страшная "вторая смерть", смерть души, от которой нет спасения. Чтобы стяжать жизнь вечную, монах, да и всякий христианин, должен сначала умереть для этого мира. Умереть на всю жизнь! "Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее, а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную" (Ин.12: 24-25). И святогорец тем и занят: упорно и постоянно умирает для этого мира. Он умерщвляет страсти, хоронит пустые желания и праздные мечты. Только "смертью побеждается смерть".

В мире нехристианском, атеистическом, агностическом разум не способен объять эту перевернутую парадоксальную логику жизни и смерти. Животворная смерть, держание ума во аде: все это для светского ума – соблазн и безумие. Жизнь и смерть для атеиста и агностика обычно антиподы, непримиримые противники в борьбе, в которой всегда побеждает страшная смерть. Жизнь – это существование человека, а смерть неизбежно прерывает его. Жизнь – это радость, наслаждение, энергия размножения, приобретения, творчество; смерть – горе, уныние, увядание и уничтожение. Жизнь есть непрестанная борьба за поддержание самой жизни, смерть – обессмысливание всех усилий. Смерть – высшая негативная ценность, расточение всего того, что представляло собой жизнь как самоцель. И еще многое, и многое, что содержится в примитивной бинарной оппозиции. Смерть есть насмешка над всеми человеческими усилиями, и человек никогда не будет в состоянии этого вынести. Поэтому современный человек прогнал смерть из своих мыслей. Если он говорит о ней, то как о чем-то далеком и не имеющем к нему отношения. Но все-таки не может совсем сделать вид, что ее нет, и стремится всячески приукрасить ее и подсластить…

Насколько же естественней, и даже здоровее, эти кости в окошечках святогорских часовен. Они свидетельствуют о бесстрашии, о победе над смертью, о том, что сокровище, приобретенное в этой жизни – если оно действительно приобретено – не погибает, не подлежит страшному уничтожению, но, как бесценная жемчужина мудрого торговца, всегда при нем. Святогорец может думать: "Смерть, где твое жало, ад, где твоя победа?" – потому что он знает о Воскресении. Раз Богочеловек спускался в ад и связал смерть, то и всякий христианин может пойти за Ним, чтобы, умерев при жизни в отдалении от Бога, воскреснуть для жизни вечной с Богом.

Добрая смерть – это одновременно и Воскресение, а потому монашеское призвание и есть подготовка к ней. Об этом монахи не перестают говорить снова и снова.

Быть мастером смерти, быть сильнее, чем она в миг ее прихода, чувствовать при этом не только покой, но и тихую внутреннюю радость – вот самый верный знак, что христианская жизнь удалась», – так написал о жизни и смерти на Афоне сербский философ и публицист Павле Рак, проживший долгое время на Святой Горе в конце ХХ века…

Уже начало темнеть, и я вернулся в келью. В келье прохладно. Вдруг в темноте раздались странные звуки. Наши спутники прибежали к нам, чтобы выйти на балкончик. Сообразили, что это выли на горе шакалы. Впервые слышал подобное. Постояли на балконе, слушая эти звуки природы. Все согласились, что там, в темном лесу, эти звуки не были бы так интересны. Вой шакалов – это единственные звуки, нарушившие глубокую тишину и в монастыре, и в горах.

В 20.00 монастырь уже затих, но, наверное, не спит. В монашеских кельях продолжается молитвенная жизнь. Пока в миру люди, утратившие веру в Бога, в безумной истерике готовятся к «концу света», сметая, как рассказала мама по телефону, с прилавков магазинов спички, свечи, соль и консервы, монахи здесь спокойно живут в тихом молитвенном служении Богу, потому что здесь все всегда готовы к настоящему концу света и не боятся его…

17.12.2012 г. Понедельник.

К 6.00 звуки била призвали на молитву. Совершалась утреня и Литургия в маленьком левом приделе, где находится чудотворный образ Божией Матери «Акафистная». Всю службу пел и читал один монах. Служба прошла тихо и спокойно и закончилась около 9.00.

Никто за Литургией не причащался, потому что вчера на трапезе была рыба. После Литургии священник раздал всем молящимся антидор. На выходе из храма все выпили святой воды из особой чаши, которая стоит в притворе.

Трапезы не положено. В библиотеке архондарика паломники могли подкрепиться хлебом и оливками. В главной зале архондарика каждый мог сделать себе чай или сварить кофе.

Когда шли на службу, небо было ясное, звездное. Во время службы пошел дождь.