Мы не должны отрекаться от Христа тогда, когда тяжело быть христианином

27 августа, в канун праздника Успения Пресвятой Богородицы, архиепископ Горловский и Славянский Митрофансовершил всенощное бдение с литиёй в Успенском храме г. Кировское — приспособленном под церковь строительном вагончике рядом со строящимся типовым храмом. За богослужением молились не только прихожане этого храма, но и община разрушенного в результате артобстрела храма Святого праведного Иоанна Кронштадтского. По окончании богослужения архиепископ Митрофан обратился к собравшимся с архипастырским словом.

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Ваши высокопреподобия, всечестные отцы, дорогие братья и сестры!

В сегодняшний день мы собрались в этом храме в преддверии великого праздника Успения Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Это день, когда ликует вся Церковь. Ликует, припадая к Царице Небесной и прославляя Её Материнский Покров и Её заступление. В этот день Матерь Божия прешла от земли на Небо. Господь призвал Её к небесной радости, к небесной обители, и Сам пришёл для того чтобы на Свои пречистые руки взять Её святую и непорочную душу.

Этого события Матерь Божия ждала с того самого дня, когда Её Сын и Бог, наш Спаситель, вознёсся с пречистой плотию на Небо. В Евангелии есть слова: «Где будет сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6:21). Кто для Пресвятой Девы Марии был сокровищем? Где было Её сердце? Оно было с Её Сыном. Она знала, что Сын — там, в Царствии Отца Небесного, и всей душой и всем сердцем хотела быть рядом с Ним. Но оставалась здесь, потому что нужно было послужить ученикам, укрепляя их веру, нужно было утверждать Святую Церковь, нужно было потрудиться ещё здесь, на земле.

Но всему приходит своё время, которое определяет только Господь. Только Он знает, когда настают времена и сроки. И во время молитвы на горе Елеонской Ей явился архангел Гавриил с райской ветвью в руках — так сохранило описание этого события для нас церковное Предание — и возвестил Ей о том, что через несколько дней совершится Её преставление от земли на Небо, исполнится Её горячая молитва.

Матерь Божия хотела, чтобы в этот час с Ней были ученики Христовы, апостолы, которые с проповедью Евангелия находились в разных уголках вселенной. И по Её просьбе и молитве они чудесным образом собрались в этот день в Сионской Горнице вместе с Ней, и с удивлением встретив друг друга и увидев Её, Пресвятую, спрашивали: «Зачем мы все здесь в эту минуту?» И когда они узнали, для чего они собрались, они начали горько плакать оттого, что расстаются здесь, на земле, с Пресвятой Девой Марией. Но их плач был соединён и с радостью, потому что они знали, куда Она идёт и где Она будет.

И так в нашей жизни с того времени повелось, что, когда мы встречаемся со смертью, мы, с одной стороны, горько плачем от осознания разлуки — нам тяжело разлучаться с родными и близкими и с тем, к чему привязано наше сердце, — но с другой стороны мы испытываем и радость от ожидания той необыкновенной встречи, которая происходит с каждой душой, когда она разлучается с телом, когда её призывает Господь.

И, конечно, Матерь Божия могла радоваться этой минуте и не печалиться, потому что Она знала, что идёт к Сыну и Богу. А у нас бывает по-всякому, потому что мы не знаем, куда мы придём. Какой суд человеческий, что мы сами о себе думаем и что думают о нас люди — это одно. А что о нас Господь думает и куда Он определит нашу душу? Это суд, которого мы страшимся, перед которым мы трепещем, к которому мы должны готовиться всей своей жизнью, и который неизбежно будет у каждого из нас.

Кто-то уходит в глубокой старости, в полном уме и сознании, осознавая, что с ним происходит, благодаря Бога за прожитую жизнь, с покаянием в своих грехах и с надеждой на Жизнь Вечную. А кто-то уходит внезапно, не ожидая того, что с ним произойдёт. Такое бывает во все времена, а особенно это случается в наше время — в период войны, когда ведутся боевые действия, когда внезапно и неожиданно умирают люди, не имеющие никакого отношения ни к политике, ни к вооружённому противостоянию.

Среди тех, кого похищает смерть и забирает война — и старики, и дети, и мужчины, и женщины. И никто из нас с вами не застрахован от того, что в эту или следующую минуту мы тоже не оставим эту жизнь земную и Господь нас не призовёт в Вечность. Мы не знаем ни этого дня, ни этого часа, но мы верим, что ничего в этой жизни не происходит без воли Божией и без Промысла Божия. И Дева Мария, которая прешла от земли на Небо, и любой человек в любом уголке Вселенной и приходит в этот мир, и покидает этот мир по премудрому и всемогущему Промыслу Божию.

Да, мы видим события, которые нам кажутся непонятными — то ли наводнение, то ли взрыв в шахте, то ли война, то ли ошибка врачей, то ли авария, то ли ещё какой-то несчастный случай — и нам кажется, что человек ушёл внезапно и безвременно, и наше сердце скорбит. И апостолы тоже скорбели, хотя и знали, куда идёт Дева Мария. И мы как люди тоже не готовы мириться со смертью, потому что человек создан для жизни. Но это не скорбь отчаяния, не скорбь неведения и неверия, не скорбь уныния и тоски — это скорбь от того, что наша жизнь земная несовершенна и от того, что через грех пришла в мир смерть.

Есть у нас и вера, есть у нас и радость, есть у нас и надежда: мы знаем, что Дева Мария, идя от земли на Небо, не перестала быть с нами. Она всегда пребывает в Церкви — особенно с теми, кому тяжело, кто страждет. В день Её Успения, хоть мы и молимся в строительном вагончике — у нас нет теперь прекрасного храма Иоанна Кронштадтского, который был варварски уничтожен, — мы верим, что Матерь Божия своими молитвами пребывает с нами, и мы находимся под Её покровом. Новопреставленные Ольга, Зинаида и Виктор, которые погибли в храме при взрыве во время богослужения, не ушли в небытие. Мы верим, что они там, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания.

Наши сердца скорбят о Татьяне, Надежде, Любови и ещё одной Любови, которые сегодня тяжело ранены и находятся в больнице. Мы даже не знаем, в какой из больниц они сейчас находятся, второй день ищем, чтобы узнать, какую им можно оказать помощь. Но мы молимся о них, и мы верим, что Господь принимает наши молитвы.

Не от нас зависит, сколько мы проживём на этой земле. Это определяет Господь для каждого из нас. Но от нас зависит, как мы будем жить на этой земле, сохраним ли мы веру и любовь друг к другу, сохраним ли мы надежду.

Бывает, человек какую-то часть своей жизни терпит, делает добрые дела, поступает правильно, а потом говорит такие слова: «Всё, у меня терпение кончилось», — и начинает делать зло и неправду. Это похоже на корабль, который плыл, а перед тем, как войти в гавань, потерпел кораблекрушение и затонул. В Священном Писании сказано, что «претерпевый до конца, той спасется» (Мф. 10:22). Матерь Божия терпела столько, сколько Ей Господь определил до этого святого дня, когда Её Сын забрал Её к Себе. Она показывает нам пример, что мы терпеть должны до конца, а не какой-то кусочек времени.

И дай Бог, чтобы и верные Церкви пастыри, которые остаются вместе с вами, и все вы, православные христиане, претерпели до конца — не озлобились, не начали мстить, не запустили в своё сердце семена ненависти и вражды, которые будут разрушать не только всё вокруг, но и нас самих изнутри. Никакое зло нельзя победить злом. Христиане об этом знают, и Евангелие нас этому учит. Только добром и молитвой мы можем побеждать зло. И дай Бог, чтобы хотя бы среди христиан это понимание сохранялось.

Я понимаю, что говорить о прощении тяжело, когда видишь убитых детей, ни в чём не повинных людей с оторванными руками и ногами, когда видишь разрушенные и сгоревшие храмы. Но мы должны научиться это делать, потому что мы христиане. И по-другому не должно быть. Мы не должны отрекаться от христианства тогда, когда тяжело быть христианином. А именно сегодня христианином быть тяжело, но нужно: если и мы перестанем быть христианами, то не останется никакой надежды.

Отрадно, что в эти тяжёлые дни мы не одни пребываем со своей бедой и скорбью. Мы не сами по себе, всеми брошенные и всеми забытые. В тот вечер субботы, когда случилась эта страшная трагедия, я был в Святогорской Лавре накануне праздника преподобного Иоанна Затворника. Там был собор архиереев, мы совершали всенощное бдение, как и вы здесь. После всенощной нам сообщили об этом событии. И на следующий день во время Божественной литургии мы молились и об усопших, и о выздоровлении раненых. И в Москве Святейший Патриарх узнал об этом событии и позвонил мне. Он интересовался подробностями того, что произошло. Это не первый раз уже, когда Патриарх звонит и спрашивает, как мы живём и что с нами происходит.

У нас за последний месяц полностью уничтожены два храма — Благовещенский в Горловке, который мы только освятили после Троицы, и теперь храм праведного Иоанна Кронштадтского. 25 августа был уничтожен ещё один храм праведного Иоанна Кронштадтского — в Донецке, на Трудовских.

Мы эту беду переживаем все вместе. С нами переживает вся Церковь — архиереи и духовенство, Блаженнейший владыка Онуфрий, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Все молятся о том, чтобы у нас хватило терпения и мужества перенести все эти страдания и при этом остаться христианами.

Конечно, хочется что-то сделать, даже руками эту войну остановить, если бы это было возможно! Хочется сказать этим солдатам, которые друг в друга стреляют: обнимитесь, бросьте автоматы, начните друг с другом разговаривать, страну строить, сохраните детей, женщин, стариков! Но они уже не слышат. Уже столько убийств, столько крови, столько взаимной ненависти, что даже когда говоришь кому-то об этом, в тебя готовы выстрелить только за то, что ты это сказал. Мы и сегодня это видели. Это тяжело. Но мы должны оставаться христианами. Мы должны идти по тому пути, по которому нас призвал идти Господь. Мы не должны унывать. Мы не должны переставать делать добрые дела. Мы не должны позволять ненависти поселиться в своём сердце! Аминь.