Мбала-Мбала, или ироничные французы

Государство, стремящееся к поддержанию гражданского мира (а оно для этого, прежде всего, и нужно), будет преследовать бандитов и террористов. И провокаторов оно тоже будет преследовать. Оно вообще будет подавлять любые попытки подорвать гражданский мир — делаются ли эти попытки путем прямого насилия, подстрекательской агитации, или провоцирования вражды путем нанесения каким-то значительным группам граждан намеренных тяжких оскорблении, связанных с их этническим происхождением или религией.

Эффективность действий государства, соразмерность их реальной угрозе - другой вопрос, его можно обсуждать. Но пресекать провокации — его работа.

Не все с этим согласны.

Председатель комиссии президентского Совета по правам человека по свободе информации и правам журналистов Елена Масюк отозвалась на решение Роскомнадзора довольно язвительно: «Я считаю, что это нарушение свободы слова. Здесь Роскомнадзор превзошёл свои полномочия, потому что я не вижу нарушающего нынешние законы РФ в том чтобы, если в российских СМИ будут опубликованы карикатуры на Мухаммеда, на Иисуса, на Будду или на святого котика, или на святого зайчика. У нас в последнее время обиженных слишком много, верующих, которые оскорбляются. Я хочу напомнить, что у нас светское государство, поэтому все эти верования – это личное дело каждого человека... Если это всё оскорбляет, то, пожалуйста, отправляйтесь в монастыри, отправляйтесь в мечети и там живите. Не надо жить в современном обществе. В конце концов, для верующих есть своё телевидение, свои газеты, пожалуйста, читайте их. Не надо смотреть те средства массовой информации, которые по большому счёту для вас, сильно верующих и сильно оскорбляющихся, не предназначены. Но не надо всех вгонять в средневековье»

Конечно, вопрос о том, почему это вдруг именно верующие должны куда-то отправляться, и почему это именно Елена Масюк и единомышленные ей должны решать, что допустимо и что недопустимо в «современном обществе», интересен. Интересен и вопрос, почему мы должны рассматривать убеждения Елены Масюк как почтенные, а убеждения других людей как «все эти верования», о которых можно отзываться в презрением. Но в этой статье мы поговорим о другом вопросе, который тут затрагивается — вопросе о границах. И Елена Масюк, и многие другие авторы в сети говорят примерно следующее - «Мало ли кто что сочтёт оскорбительным? Что же теперь, совсем рта не открывать?» В самом деле, кто-то очень огорчается, скажем, на теорию Эволюции. А чьи-то чувства глубоко уязвлены зрелищем летней улицы, по которой женщины хотят мало того, что без паранджи, а и вовсе в шортах. Есть и люди, которых нечестивое учение Коперника возмущает до кишок — что же теперь, по требованию всякого мракобеса ставить препоны свободному слову? Может запретить еще неблагоговейную рекламу макарон, а то поклонники Макаранного Монстра могут обидеться?

На первый взгляд это понятно, на второй — кажется каким-то притворством. Ведь те, кто задаются вопросом «мало ли кто что сочтет оскорбительным», отнюдь не тяжелые социопаты, которые реально не видят границ допустимого. Эти люди нормально устроены в социуме, работают, поддерживают отношения с людьми - что предполагает вполне рабочий навык отличать намеренное оскорбление от высказывания мнения, которое может кого-то огорчить.

На самом деле всем нам прекрасно удаётся воздерживаться от оскорблений соседей, сослуживцев, начальства по работе, домашних, клиентов и т.д. Когда мы хотим воздержаться от оскорблений - мы отлично понимаем, чего или, лучше, как говорить не надо. Когда мы заинтересованы в хороших отношениях с людьми, мы естественно, почти автоматически чувствуем границы.

Мы все прекрасно понимаем, что, скажем, оскорбительных слов обозначающих чью-то национальность, лучше не говорить — и большинству из нас это прекрасно удаётся.

Вот например, в американском английском есть слово n****r, которое является грубым оскорблением темнокожих людей. Можно быть уверенным, что наши борцы за свободу слова от него воздерживаются — как воздерживаются от публикации карикатур с президентом Обамой и бананом. Никому в голову не придет бороться за свободу слова в этом вопросе. Никто не скажет «А почему это вдруг я должен воздерживаться от употребления расистских ругательств... Не надо смотреть те средства массовой информации, которые по большому счёту для вас, чернокожих, не предназначены». Они даже не задумываются над этим. Такие-то слова и рисунки оскорбляют чернокожих? Ладно, не будем их произносить и рисовать, делов-то куча.

И вот сторонники глумления над религией пытаются сказать нам, что этот простейший механизм социальной адаптации, который работает у них в остальных случаях, полностью отказывает в случае с религией — и они превращаются в несчастных социопатов, в силу какого-то тяжкого дефекта неспособных отличить допустимое поведение от недопустимого.

Но обратимся за наставлением в просвещенную Европу. Правда ли, что там действительно можно оскорблять кого угодно, и государство этому никак не препятствует? Правда ли, что там свято чтится свобода шутки — пусть даже эта шутка кому-то покажется оскорбительной? О, тут французы могут показать нам истинной изящный пример.

Французский комик Дьедонне Мбала-Мбала после того, как прошел по улицам в грандиозном марше, посвященном защите свободы слова, написал у себя фейсбуке:

«После этого героического марша, который я назову... легендарным! Волшебным мигом, равным Большому взрыву, создавшему Вселенную! Или, по более скромной мерке (более локальной), сравнимым с коронацией Верцингеторикса, - я, наконец, у себя дома. Знаете, сегодня вечером, что касается меня, я себя чувствую Шарли Кулибали».

Кулибали — террорист, который убил заложников в магазине, в знак поддержки нападения на редакцию Charlie Hebdo. Что же, в дни, когда близкие хоронят жертв террористов, Дьедонне мог бы и помолчать. Вероятно, его слова больно ранили чувства людей, пострадавших от теракта. Но, как истинный духовный брат Елены Масюк, он, очевидно, полагал, что если их это их так огорчает, они, в конце концов, могут не читать фейсбука.

Однако французские власти не поняли шутки. Министр внутренних дел Франции Бернар Казнёв назвал эти слова «мерзостью» и сказал «Я дал указания отделу законности и гражданских свобод Министерства внутренних дел немедленно выяснить возможности применить здесь закон. Я намерен обеспечить самые суровые последствия этому заявлению, которое, после вчерашней демонстрации, показывает совершенно невыносимую безответственность, неуважение и готовность этого субъекта к разжиганию ненависти и розни».

Злой шутник был взят под стражу по обвинению в пропаганде терроризма, его работодатели расторгли с ним контракт, обвинение, по которому он задержан, предполагающему до семи лет лишения свободы. Есть что-то поистине изысканное в том, чтобы посадить человека за шутку, отпущенную им по поводу марша за свободу слова. Но нечего, в самом деле, разжигать ненависть и рознь.

Но если бы власти проявили по отношению к Charlie Hebdo хотя бы четверть того рвения, которое они проявили в случае с Дьедонне Мбала-Мбала — хотя бы вынесли официальное предупреждение, что ли — и сами карикатуристы, и невинные и случайные люди, погибшие вместе с ними, были бы живы. Но в любом случае, похоже, что вся возвышенная риторика про свободу шуток, которым ничто и ничто не должно ставить препон, не производит большого впечатления на французское МВД.

Надеюсь, нас простят, если мы в этом вопросе последуем просвещенным французам и признаем, что некоторые шутки и карикатуры заслуживают, со стороны государства, по крайней мере, деликатного предупреждения.