Монахи и мед

Из-под колес

До сих пор перед глазами эта картина: летящий под колеса человек, разбегающиеся люди – и только один, кто не испугался и спас

Никак не забуду одну историю – ранней весной на вокзале в Тюмени. Северный поезд должен был вот-вот подойти. Его уже объявили. На платформе было множество народа. Кругом сумки, тюки, толкотня, грузчики с тележками. Торговцы с лотками. Появился поезд. И тут вдруг истошный крик. Подвыпивший вахтовик в расстегнутом бушлате заспешил, поскользнулся, упал на спину и по гладкому, как стекло, перрону покатился прямо под колеса подходившего состава. Толпа бросилась врассыпную прочь от края платформы и этого вахтовика. Он летел под поезд и даже не понимал, что происходит. Неожиданно наперерез, прямо через толпу, к несчастному бросился какой-то человек. Он один не испугался и не растерялся. Человек схватил пьяного за ворот и сильным рывком вытащил его прямо из-под колес еще двигающегося поезда. По толпе прокатился вздох облегчения, одной женщине стало плохо. До сих пор перед глазами эта картина: летящий под колеса поезда человек, разбегающиеся в стороны люди – и только один, кто не испугался и спас.

У многих из нас встреча с Христом произошла в подобных обстоятельствах. Не в очень радостных обстоятельствах. Мы что-то делали, как-то себе жили, и всё, казалось, было хорошо. И вдруг что-то случилось. Мы жили-жили – и вдруг с нами случилось что-то неожиданное и нехорошее. Только вот радовались – и вдруг оказались перед лицом каких-то нехороших, может, даже ужасных обстоятельств. Кругом тоже были люди. Нормальные люди, не вертеп разбойников. Но вместо того, чтобы нам помочь, чтобы дать руку, чтобы кинуться нас спасать, они бросились прочь. И мы остались один на один перед своей бедой. А Тот, Которого рядом с нами не было, Которого мы знать не знали и не хотели и поминали только на Пасху и Рождество, поспешил к нам на помощь. Он Один остался с нами, и всё стало хорошо. Схватил нас за шиворот и сильной рукой отбросил от неминуемой гибели. У меня до сих пор шея болит.

Монахи и мед

К нам в издательство Свято-Пафнутиева Боровского монастыря кто-то принес банку меда. Утром иду, смотрю: а у нас на окне банка с медом. Темный, пахучий, гречишный, наверное. Хорошо, чаю с медом попьем. Уже было взял, а потом засомневался: а может это не нам, а кому-то конкретно? Договорились с человеком, что оставят на окне, и оставили. Он придет за медом, а тут мы с его банкой. Некрасиво получится. И как потом у нас мед забирать, когда мы его едим?

Нет, думаю, нехорошо это – брать чужой мед. И не взял. Хотя очень хотелось.

Проходит дня три – тишина. Мед как стоял, так и стоит, мимо него люди с утра до вечера ходят, и хоть бы один внимание обратил! Чай пьем с невкусным сахаром, а на окне банка с прекрасным медом. Все молчат. Через неделю я не выдержал, говорю нашему главному редактору отцу Иосифу:

– А там, на окне, банка с медом стоит. Это не вам случайно принесли?

Тут отец Иосиф себя по лбу хлопнул и говорит:

– Как хорошо, что вы про мед вспомнили! Тащите его скорей в редакцию, это нам один добрый человек благословил! А я всё время забываю об этом. Простите меня!

Так и живем. Каждый день мимо этого меда ходили, и ни у кого даже мысли не появилось, чтобы его взять. Идет отец Фотий – проходит мимо. Идет отец Максим – глаза в пол. Отцу Мисаилу интересны ленты церковных новостей, его чай пить не усадишь. Послушник Георгий пишет курсовую. Нашего админа Сережу Власова кроме сайта и новостей, выставленных вовремя, вообще ничто не интересует. Сотрудницы обсуждают новую статью Сергея Худиева или митрополита Илариона (Алфеева). Про отца Иосифа вообще говорить нечего – он иногда забывает просто пообедать. Уедет кого-нибудь крестить или бабушку больную причащать – и возвращается затемно.

Так, наверное, до Нового года мед бы и простоял на окне, если бы не я. Я – взял.

Свечка

Как-то раз на Литургии подходит ко мне одна наша прихожанка, болящая. Она хорошая, добрая, просто не в себе. Раньше она была нормальная, пока ее один подонок не изнасиловал. Мы ей помогаем, кому сколько не жалко. Еду и одежду матушки собирают. Один раз, когда я фотографировал службу (нужно было для книжки), она сильно ругалась, руками махала. Строгая. А так всегда улыбается. Никогда руку за денежкой не протягивает, всегда в глаза смотрит и улыбается. Ей деньги дают только те, кто понимает. Остальные, кто верит в дружбу с первой улыбки, денег не дают, улыбаются в ответ. И тогда она сразу отходит.

Подходит она ко мне. Улыбается. Я – в карман, а денег – нет. Забыл впопыхах!..

И вот девушка подходит ко мне. Улыбается. Я – в карман, а денег – нет. Забыл впопыхах, когда в храм собирался. Дал железную десятку, остальные на дорогу оставил. Она ушла. Через какое-то время дергает меня за рукав и маленькую свечку протягивает. Я удивился: мне? Она радостно кивает: тебе, тебе! У меня аж в глазах потемнело. Я свечку взял и Пресвятой Богородице поставил. А сердце трепещет. Слава Тебе, Господи, что не оставляешь раба Своего худого! За каждой протянутой рукой – Ты!

Не зря отцы говорят о великой силе милостыни. Она выше многих добродетелей и духовных подвигов. Особенно в нашей забитой бесконечными делами и суетой жизни. Стакан воды, поданный Христа ради, может дорогу в рай открыть. Многие великие грешники милостыней вошли в Царство Небесное. Когда молиться не можешь, в храм ходить не можешь, исповедоваться и причащаться не можешь, одно остается для спасения – милостыня. Видя милостивое сердце, Господь совершает чудо: и полушка становится свечой негасимой перед Христом.