«Фанатизм — это религия без любви»

В честь праздника Рождества мы решили пообщаться с представителем Русской Православной Церкви в Казахстане. Епископ Геннадий рассказал о своем отношении к религиозным конфликтам, о причинах возникновения радикализма, о взаимопонимании между христианами и мусульманами и о взаимоотношениях науки и религии.

Епископ Каскеленский, викарий Астанайской епархии Геннадий встретил нас в своем кабинете. Мой собеседник является ректором Алматинской Православной Духовной семинарии и управляющим делами Казахстанского Митрополичьего Округа. Этот достаточно неординарный священнослужитель регулярно делает посты в своем аккаунте в Facebook, ведет передачу на канале "Союз", пишет статьи по истории Русской Православной Церкви, увлекается поэзией и пишет стихи.

VOX: Я читал информацию о вас. Вы учились в школе с углубленным изучением математики, а затем поступили в Институт криптографии, связи и информатики. Как же произошел переход из материалистической сферы в духовную?

– Я рос в большом городе – Петербурге, – и нельзя сказать, что семья оказывала на меня какое-то религиозное влияние. Летом уезжал к родственникам в Псковскую область. Они занимались моим религиозным воспитанием, водили в церковь. Не могу сказать, что в том возрасте на меня это оказало сильное влияние. Когда приезжал в город, забывал все, чему меня учили в деревне. Думаю, к вере я пришел позже, в 16–18 лет. Тогда я как раз покинул родительский дом и поступил в военизированное учебное заведение – Институт криптографии, связи и информатики, который в силу специфики относился к определенным государственным органам. Оторвавшись от привычного круга общения и образа жизни, я погрузился в размышления.

Стал посещать храмы в Москве. Хорошо помню, что первым храмом, куда я пришел на службу, был Храм Святителя Николая в Хамовниках. Среди моих знакомых были семинаристы. Я общался с учениками Московской духовной академии. В 1987 году, после службы в армии, принял решение поступить в семинарию. Не могу рассказать вам о каких-то особых чудесах, которые привели меня к вере, их, наверное, и не было. Определяющим моментом моей религиозной жизни стала исповедь и причастие Святых Христовых Тайн. В этот момент я понял, что без Церкви больше жить не могу.

VOX: Как в человеке может сочетаться математический склад ума и такая гуманитарная область, как религия?

– Не могу сказать, что ум у меня математический. Если рассуждать на эту тему, то можно вспомнить, что есть немало ученых – физиков и математиков, – которые открыто говорят о своих религиозных взглядах. Здравствующий ныне выдающийся математик, академик Игорь Шафаревич еще в советское время открыто заявлял о своей вере. В 80-е годы в Троице-Сергиевой лавре часто можно было увидеть двух старичков. Они приезжали туда на черной "волге" с номерами Академии наук СССР. Эти двое долго гуляли по храму, беседовали с монахами. Это были знаменитые академики: ученый-физик и один из основоположников советской космонавтики Борис Раушенбах и писатель, мастер соцреализма Леонид Леонов.

Не следует думать, что глубокое религиозное познание характерно только для людей гуманитарных профессий. Религиозное чувство универсально и доступно каждому: и простому крестьянину, и гениальному ученому. Это естественное и врожденное чувство человека.

VOX: Наука и религия по-разному смотрят на мир. В истории отношения этих двух сфер жизни были очень не простыми. Иногда они вступали в острую конфронтацию. Как складываются отношения науки и религии сейчас?

– Мне понравилась мысль, высказанная на одной из лекций математиком и православным философом Виктором Тростниковым. Он говорил: "Между религий и наукой следует ставить союз "и", и союз этот будет не разделительным, а соединительным". Религия и наука – это два способа познания мира. Если вы пренебрегаете одним из способов, то этим обедняете себя. Для ученого плохо пренебрегать религиозным познанием так же, как и для священнослужителя – отрицать науку, сосредоточившись только на духовной практике. Наука и религия по-разному взаимодействовали друг с другом, но я бы не сказал, что между ними была конфронтация, так как это явления разного порядка. Были конфликты между отдельными научными школами и различными религиозными представлениями. Были попытки религиозных направлений заручиться поддержкой науки – так же, как и стремление различных научных школ в борьбе за свою правоту получить поддержку религии.

Не секрет, что в XVII веке Римо-католическая церковь, стремясь утвердиться во всех сферах жизни людей, вела борьбу с гелиоцентрической системой мира, предложенной Коперником, отстаивая устаревшую теорию Птолемея. Когда часть кардиналов добивалась отречения Галилея, другие римо-католики пытались обратить Русь в католицизм. Это были неправильные шаги. Галилео Галилей выдвинул вполне понятную идею о том, что существует научное и религиозное мировоззрения, и они развиваются по разным законам. Позже Ломоносов, рассуждая на эту же тему, писал: "Глуп тот математик, который хочет Божью волю измерить циркулем. И точно также глуп учитель богословия, который полагает, что Псалтырь может помочь познать астрономию или химию". Хотелось бы добавить, что в наше время гармонично развивающийся человек может сочетать в себе научное образование и духовную жизнь.

VOX: А современные открытия в таких научных сферах, как биология и астрофизика, раскрывающие человечеству доселе неизвестные тайны мира, как-то влияют на религиозные представления?

– У меня нет друзей физиков, но я знаком со многими врачами и биологами. Мне тяжело самому оценивать научные открытия, но некоторые из знакомых говорят, что если хорошо разбираться в современной генетике, трудно не стать верующим человеком. Недаром, наверное, с этой наукой так боролась безбожная советская власть. В попытке обосновать свою идеологию она пыталась заручиться поддержкой научных теорий, но генетика не вписывалась в эту картину. Если углубиться в механизмы наследственности и изменчивости, возникает мысль, что все живые организмы развиваются по какому-то идеальному плану. Идея естественного отбора, выдвинутая Чарльзом Дарвином, объясняет только то, почему в природе не приживаются изменения, мешающие выживанию в данной среде. Однако она не может полностью объяснить, как в живых организмах формируются нужные и полезные изменения. Это не мое мнение. Некоторые ученые говорили, что при исследовании этих процессов невольно приходит мысль о разумном замысле.

Вы представляете, какие колоссальные изменения должны произойти в организме обезьяны, чтобы она стала человеком? К примеру, как сформировался такой сложнейший орган, как вестибулярный аппарат? Трудно представить, что в результате хаотических мутаций формируются такие сложные, но удобные для выживания свойства. На мой взгляд, без признания творческого, божественного замысла трудно объяснить процесс эволюции. Конечно, есть и такие богословы, которые придерживаются твердых креационистских взглядов и считают, что Бог сотворил живые существа в том виде, в котором мы их знаем сейчас.

У меня был один знакомый доктор, который сказал, что поверил в Бога, после того как в ходе операции держал в руках человеческое сердце. Оно продолжает биться даже вне грудной клетки. Существуют волокна Пуркинье, которые обеспечивают его сокращения без дополнительной энергии. Тот врач говорил, что сложно представить, чтобы такая сложная система сформировалась сама собой, без разумной воли. Любая живая клетка представляет собой удивительную конструкцию. А если есть сложная конструкция, то, значит, существует и конструктор? Приведу одну цитату из Библии: "От величия красоты созданий познается Виновник бытия их". Через удивительные конструкции природы мы познаем величие самого конструктора.

VOX: Вы приехали в Казахстан в 2010 году. Что вас больше всего удивило в нашей стране?

– Казахстан – очень разнообразная страна во всех смыслах этого слова. Когда знакомые из Москвы или Петербурга спрашивают меня: "Как там у вас в Казахстане погода?" я даже не знаю, что им на это ответить. В Усть-Каменогорске может быть –40 градусов, когда в это же время в Шымкенте +20. Я побывал практически во всех городах страны. Главное богатство Казахстана заключено в его разнообразии. Я был во многих странах и могу сказать, что наша страна уникальна. Это удивительный проект лидера государства и народа Казахстана. Здесь вместе в мире и дружбе живут представители разных культур и религий. Они ощущают себя свободными людьми в своем вероисповедании, взглядах и национальных традициях, при этом являясь патриотами своей Родины. Люди множества национальностей и культур живут здесь, словно под одной крышей общего дома.

VOX: Как вы и сказали, в нашей стране живут представители различных религий, но самые распространенные из них – христианство и ислам. Насколько важно налаживать взаимодействие между этими двумя религиями в таком обществе, как наше?

– Не буду скрывать, что ислам ханафитского мазхаба и греческое православие по-разному смотрят на мир. Однако это не значит, что мы не можем понять друг друга. Я могу быть несогласен с вашими религиозными убеждениями, но я понимаю основания, по которым вы верите именно так. Агрессия и недоверие возникают тогда, когда нет этого понимания. Очень важно, чтобы в нашей стране сохранялись большие общины лютеран, иудеев, католиков, буддистов. Тогда будет сохраняться дух взаимоуважения и толерантности. Нетерпимо чаще всего именно монорелигиозное общество.

Когда ты не встречаешь представителей других религий, то постепенно теряешь навык общения с ними. Люди начинают домысливать всякие глупости о представителях других религий, создавать в фантазии образ чужого человека или даже врага. Когда в одной школе учатся и работают представители разных религиозных течений, возникает доверие между людьми. Человек начинает понимать другого человека и не враждует с ним. Наши священнослужители регулярно налаживают контакты с представителями исламского мира. Глава Казахстанского Митрополичьего округа часто встречается с Верховным муфтием, обсуждая сотрудничество. Мы также периодически беседуем с имамами, обсуждая теологические вопросы. Так мы больше узнаем друг о друге.

VOX: Этот вопрос долго обсуждался сначала в России, а потом и у нас. Раз уже мы затронули эту тему, задам его и вам. Стоит ли вводить в школьную программу предмет "религиоведение"?

– Наш век, к сожалению, начался как век терроризма под флагом ислама. Теракты провоцируют в некоторых странах исламофобию. Я недавно читал, что на Корсике разгромили мечеть. Реакцией на терроризм стала подпитка сект воинствующих христиан. Так происходит дальнейшее обострение этого конфликта. Изменить ситуацию может только понимание людьми основ различных религий. Те, кто исповедуют ислам, со школьной скамьи должны понимать основы христианства и иудаизма, чтобы не видеть в представителях этих религий своих врагов. Также и христианин должен знать основы ислама, чтобы понимать, что террористы, взрывающие людей и берущие заложников, не имеют к настоящим мусульманам никакого отношения.

С 2016 года религиоведение станет обязательным предметом в наших школах. Недавно я ознакомился с учебником "Светскость и основы религиоведения", составленным группой ученых под руководством выдающегося казахстанского религиоведа и философаГарифоллы Есима. Это очень хорошее учебное пособие. Оно сможет помочь казахстанским школьникам познакомиться с основами мировых религий.

Чтобы подтвердить необходимость этого предмета, приведу пример из своей жизни. В советское время ни о каком религиоведении в школах не было и речи. Однако я знал основы православия. В 14 лет меня очень пугали баптисты. Информации об этой религиозной конфессии было мало, и мне казалось, что эта какая-то изуверская секта, представители которой приносят в жертву детей. Позже я все таки решил разобраться для себя, кто же такие баптисты. Посетил их собрания, пообщался с пасторами. После этого всякое подозрение к ним у меня исчезло.

Думаю, введение "Основ религиоведения" будет способствовать межрелигиозному согласию и процветанию нашей страны. Правда пока этот предмет будет преподаваться только в 9-м классе. Возможно, ему стоит уделить больше времени и преподавать в старших классах.

VOX: В чем, на ваш взгляд, заключается причина роста религиозного радикализма в современном обществе?

– Любой радикализм формируется от узости мышления. Фанатизм – это религия без любви. Неслучайно в Священном Писании этой опасности уделяется достаточно много внимания. В знаменитом послании апостола Павла к Коринфянам сказано:

Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий.

Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви – то я ничто.

И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.

Радикальные секты сводят религию к голым доктринам без духовного наполнения, они превращают веру в фанатичное исполнение набора правил и обрядов, утрачивая ее истинный смысл. Именно тогда пробуждается агрессия. В борьбе с этим нужно мобилизовать ресурс как традиционных, так и новых религиозных течений.

VOX: Что вы думаете о ситуациях, когда политический конфликт разводит по разные стороны окопов представителей не просто одной религии, но даже одной конфессии. К примеру, конфликт в Украине?

– Такого рода конфликты говорят лишь о том, что в нас самих еще слишком мало веры. Люди веруют только на словах. Когда возможен подобный конфликт? Он возможен только в том случае, когда люди ставят в приоритет иные не религиозные ценности. Я не до конца понимал, что происходит в Украине, пока ко мне не попал сборник современной украинской поэзии. Приведу вам отрывок из стихотворения "Молитва":

... Отче наш, Тарасе всемогущий,

Що створив нас генiєм своїм...

Автор сознательно берет отрывок из самой почитаемой у верующих молитвы "Отче наш" и подставляет вместо имени Господа имя Тараса Шевченко. При этом он считает себя верующим человеком. Это показывает, как национальные ценности ставятся выше общерелигиозных. Впрочем, такие же проблемы существуют и в России. Церковь призывает к тому, чтобы четко расставлять приоритеты. Прежде всего нужно искать Царствие небесное, а уже потом – национальную идентичность. Если бы служение Богу и исполнение заповедей было для нас главным, а уже на втором месте стояла принадлежность к народу, племени или роду, то таких столкновений просто не происходило бы.

VOX: Как Церковь может сохранить нейтралитет в подобной ситуации и не принимать ничью сторону?

– Если вы посмотрите послания Патриарха Кирилла, то увидите, что его сложно упрекнуть в том, что он принял чью-то сторону или высказывает личные политические предпочтения. Приведу исторический пример. Незадолго до Октябрьской революции Патриархом был избран Тихон. В своих посланиях он, конечно, выступал против преступлений, которые творила новая власть. Однако он никогда не давал ни открытого, ни тайного благословения белогвардейскому движению. Уже после его кончины эмигрант князь Трубецкой вспоминал, что лично ходил к Патриарху и просил его благословить войска Деникина, Колчака и Врангеля. Тихон не удовлетворил его просьбу. Причина была проста. В то время среди "белых" и "красных" было немало людей, еще не порвавших с верой. Было немало борцов за советскую власть, считавших себя христианами. Патриарх не мог благословить Белую гвардию и отринуть их от Церкви.

В лоне Церкви есть место для людей разных взглядов. Церковь – не политическая партия. Это любящая мать, готовая принять к себе всех, у кого есть хоть малейшее стремление к вере. Священнослужитель не имеет права проповедовать свои политические взгляды. Я могу высказать их в частной беседе, но не буду зачитывать с амвона, выдавая за учение Церкви. Да я даже в личной беседе сейчас не буду их высказывать... Как никогда сегодня возрастает объединяющая роль Святейшего Патриарха Кирилла. Наш Патриарх – подлинный духовный отец для всего славянского мира. И как никогда мы должны сплотиться вокруг него и дать спокойный, сдержанный, но последовательный и твердый отпор тем силам, которые не заинтересованы в таком единстве.

VOX: Сейчас растет число верующих. В то же время появляется прослойка фанатичных людей, совершающих открытые нападки на искусство, которое, по их мнению, оскорбляет их чувства. Недавно в России произошел подобный случай. Православные активисты разгромили художественную выставку. Как вы относитесь к подобным инцидентам?

– Конечно же, к проявлению любых противозаконных действий я отношусь крайне отрицательно. Церковь не может одобрять нарушение закона. Вы говорили сейчас о выставке, которая прошла летом этого года в Манеже. Мой ответ будет неполным, если я не сделаю пояснение. Характер этой выставки был достаточно экстремистским. На ней были представлены экспонаты, бросающие вызов религиозным чувствам. Я даже в страшном сне не могу представить, что где-то в Казахстане может открыться выставка с гнусными карикатурами на пророка Мухаммеда. В центре Москвы подобное оказалось возможным. Были представлены отвратительные карикатуры на Господа нашего Иисуса Христа, и православные должны были на это реагировать. Если бы меня попросили дать им совет, то я посоветовал бы устроить бессрочный пикет у здания музея и написать письмо в прокуратуру. Борьба верующих за свои права должна нести системный, но законный характер.

VOX: В последнее время Церковь часто обвиняют в сращивании с государством. Что вы можете об этом сказать?

– Обвинения эти выдвигают в основном оппозиционные политики. Им неприятно, что отдельные политические деятели, которых они хотели бы вытеснить из власти и занять их кресла, используют церковный ресурс. На самом деле Церковь не поддерживает отдельных лидеров или руководителей партий. Однако она признает роль государства в обеспечении порядка и стабильности в стране. Даже в темные для христианства времена первых столетий существования Римской империи христиане молились за императоров, несмотря на то, что те устраивали гонения на них. Они понимали, что император сдерживает страну от развала и охраняет ее от варваров, которые наседают со всех сторон.

Конечно, плохо, когда отдельные государственные деятели оказываются не на высоте, процветает коррупция и вершится несправедливый суд. Однако безвластие, хаос и лишение суверенитета может быть еще хуже. Революционные методы изменений неприемлемы для Церкви. Как писал мой любимый философ Франк, "изменить государственное устройство путем революции подобно тому, как с помощью взрыва исправить недостатки паровой машины, или с помощью землетрясения установить целесообразно распланировку улиц города". Церковь всегда будет оплотом стабильности государства, а не средством манипуляции отдельных политиков.

VOX: В последнее время представителей Церкви часто обвиняют в шикарном образе жизни и обладании атрибутами роскоши. Насколько обоснованы подобные обвинения?

– Подобная полемика чаще всего ведется в социальных сетях. Когда я читаю такие упреки, мне хочется сказать этим людям, как же они далеки от реальной жизни. То, что кажется актуальным группе московских или петербургских журналистов, абсолютно неактуально для 90% священнослужителей. В течение 15 лет я служил в Костроме. Изъездил всю Костромскую, Ярославскую и Владимирскую области. Тысячи священнослужителей в этих регионах едва сводят концы с концами. Весь этот информационный шум не затрагивает глубинных проблем духовной жизни.

VOX: По вашему мнению, должны ли церковные иерархи иметь предметы роскоши?

– Я не считаю, что иерарх, чтобы подчеркнуть свой статус, должен носить нарочито дорогие вещи или приобретать предметы роскоши. К примеру, часы у меня на руке – это обычные часы, но они мне дороги мне как память. Это подарок на мою хиротонию (посвящение в сан). Панагия (небольшой образ Богоматери, носимый архиереями), которую я ношу на груди, – подарок митрополита Александра. Зачастую даже церковное облачение и атрибуты богослужения являются подарками верующих. Я встречал священников в глухих селах, которые живут в прекрасных домах, а храмы в их приходе всегда вовремя ремонтируются. Просто к ним на беседы приезжают богатые прихожане и делают подобные дары. Также знал я и священников достаточно богатых храмов, которые жили весьма скромно. Церковь – это срез нашего общества. Священнослужителям так же свойственны человеческие слабости. У нас существуют такие структуры, как Церковный суд, Церковный совет, которые реагируют в случае негативных проявлений, связанных с поведением и обликом священнослужителей.

VOX: Как вы думаете, что послужило причиной роста негатива, высказываемого обществом в отношении религии?

– Причина в том, что появилось новое мощное средство общения – интернет. Обратите внимание: любая статья в сети – неважно, о чем она, хоть об ангелах – всегда собирает больше негативных, чем позитивных комментариев. Это закон человеческой природы. Дело в том, что человек эмоционально удовлетворенный и самодостаточный не будет лишний раз высказываться. Многие из таких людей достаточно замкнуты в себе. В то же время тот, кто испытывает отрицательные чувства, эмоционально неуравновешенный человек будет вываливать свое возмущение во внешнюю среду. Интернет идеально подходит для этого. Люди выплескивают туда свои негативные эмоции. Возможно, это даже и хорошо. Выплеснут весь негатив, и легче станет на душе.

VOX: Может ли интернет стать средством коммуникации для церкви?

– Мы требуем, чтобы каждый приход имел свой сайт или хотя страничку. Многие священнослужители завели аккаунты в соцсетях. У меня тоже есть страница на Facebook. Интернет стал каналом общения с верующими. Информационная революция пришла во все сферы жизни, в то числе и в духовную.

VOX: Вы являетесь ректором Алматинской духовной семинарии. Какое значение в наше время играет духовное образование?

– У нас очень специфическое учебное завдение. Практически каждый его выпускник становится священнослужителем. Те, кто не собираются связывать свою жизнь с церковью, отсеиваются на 2-м–3-м курсе. В продолжение темы, с которой мы начали наш разговор: духовная жизнь является важнейшим способом познания мира. Без специального образования достаточно сложно разобраться, как правильно вести духовную жизнь. Так же, как певцу нужно обучение, чтобы поставить голос, так и священнослужителю нужно духовное образование, чтобы открыть свою душу и служить Богу.

VOX: Какова роль Православной Церкви в социальной жизни нашей страны? Наверное, вы помните случай с приютом отца Софрония для бездомных детей и стариков.

– Сейчас этот приют развивается вполне успешно. После того как церковные власти освободили отца Софрония от всех дел в обители милосердия, исчез весь негатив, связанный с этим приютом. Дело в том, что этот священник, практически доведя приют до закрытия, сознательно ввел СМИ в заблуждение и пытался воспользоваться общественным резонансом, чтобы защитить себя. Сейчас приют встал на ноги. Это уникальный епархиальный проект.

Приют в поселке Туймебаева – это единичный случай, но в каждом отдельном приходе ведется своя социальная работа. Во многих из них есть свои картотеки больных, неспособных самостоятельно покидать дом. Священнослужители и прихожане навещают их и оказывают помощь. В приходах стремятся, чтобы ни один больной человек не остался без опеки. В регионах это возможно, но в больших городах такую работу осуществлять тяжело.

Епархиальные елки ежегодно собирают сотни детей. В жизни небольших поселков церкви играют большую социальную роль. В них постоянно проходят чаепития, собрания, различные деревенские торжества. Это места проведения досуга и знакомства людей. Они связаны с самыми важными событиями в жизни прихожан.

VOX: Что вы можете пожелать нашим читателям в светлый праздник Рождества Христова?

– Мое пожелание будет простым. Праздник Рождества связан с вполне конкретным историческим событием – рождением в вифлеемской пещере младенца Христа. Я желаю, чтобы в новом 2016 году в душе каждого человека родился Христос.