В Алтайском крае Никольская церковь уцелела в годы репрессий и пережила советскую власть. На юбилей храма, названного в честь Николая Чудотворца, состоялась выставка «Страницы памяти».
Для крепости воинского духа
О жизни барнаульской Никольской церкви в дореволюционный период известно немногое. Она, как и десятки других солдатских храмов, возводилась на Алтае по инициативе военного министра Алексея Куропаткина. Их задачей было укрепление воинского духа. В 1900 году в военном министерстве создали специальную Комиссию, которая разработала план строительства каменных церквей при воинских частях. Также появился типовой проект, автором которого стал военный инженер и надворный советник Федор Вержбицкий. Всего в Российской империи в начале XX века по его плану построили более 60 храмов, один из них разместился на Алтае. Там дислоцировался Барнаульский стрелковый полк.
18 апреля 1903 года Барнаульская городская дума под строительство храма отвела 290 квадратных сажен земли на углу Московского проспекта и Второй Алтайской улицы, недалеко от полковых казарм. Весной 1904 года состоялось торжественное освящение места и закладка первого камня полковой Никольской церкви, а уже в феврале 1906 года здесь начались богослужения. На строительство храма ушло не более двух лет.
— Стремительные темпы объяснялись наличием готового проекта и хорошим финансированием. На храм из казны военного ведомства выделили 36 тыс. рублей. Баснословные по тем меркам деньги. Возводили церковь не только солдаты Барнаульского полка, но местные жители, для которых не было большей чести, чем строить храм, — рассказывает протоиерей Константин Метельницкий, настоятель Никольской церкви в середине 90-х годов.
Храм не только окормлял солдат барнаульского пехотного полка, где они принимали присягу и благословлялись на службу, но и стал любимым местом горожан. Площадь перед церковью была видна со всех сторон, потому именно здесь проводились народно-патриотические праздники и манифестации, например, празднование 100-летия Бородинской битвы, 300-летие царствования Дома Романовых.
Танцы в церкви
В годы революции Никольская церковь разделила участь всех барнаульских храмов: купол и колокольня были разрушены, иконы уничтожены. Чтобы ничто не напоминало о том, что здесь когда-то было святое место, заштукатурили горельефные изображения крестов на стенах.
Неизвестна судьба полковых священников, служивших в те годы в Никольской церкви. Историки полагают, что они ушли вместе с войсками Барнаульского стрелкового полка, которые под натиском большевиков покинули город еще в конце 1919 года. Так им удалось избежать участи сотни священнослужителей, расстрелянных в 1920–1930-х.
Долгое время здание Никольской церкви пустовало, затем в нем разместился воинский клуб, позже — клуб барнаульского летного училища. Там проводили культурно-массовые мероприятия и дискотеки для курсантов. Сюда приезжали девушки со всего Барнаула.
— Священнослужителем в Никольскую церковь я пришел в 1996 году. Однажды одна из прихожанок пожаловалась, что у нее страшно болят ноги, никакое лечение не помогает. Спрашиваю, а ты на танцы часто сюда ходила? Говорит — постоянно, здесь же и мужа нашла, да долго с ним не прожили, развелись. После этого разговора стал интересоваться у прихожанок, оказалось, проблемы с ногами у каждой второй, и все они танцевали здесь с курсантами, — вспоминает Константин Метельницкий.
Возвращение святыни
Здание Никольского храма власти передали верующим в 1992 году во время возвращения Русской православной церкви сохранившихся церковных зданий, а в 1995 году здесь начались первые богослужения.
— Люди потянулись в храм Божий. Если в советское время за посещение церкви могли очереди на квартиру лишить, то теперь гонения прекратились. Времена тогда были смутные, тяжелые. Кто-то замаливал грехи, кто-то просил о помощи. Каждый старался по мере возможности внести свою лепту в восстановление Никольской церкви. Люди приходили разные — и старики, и молодежь. Даже партийные руководители. Их лица мне были знакомы, и я их стал замечать на службах, — вспоминает Константин Метельницкий.
Более 10 лет ушло на то, чтобы вернуть Никольской церкви, от которой за годы советской власти остались лишь стены, прежний облик. Здание восстанавливалось за счет пожертвований прихожан. Первым делом реконструировали крышу и восстановили колокольни — символ былого величия.
— Помню день, когда устанавливали купол. Это было в январе, стоял жуткий мороз, за 40 градусов. Когда кран стал поднимать на колокольню крест, вы не поверите, на сером зимнем небе над храмом появилась радуга! Мы посчитали это добрым знамением, — рассказывает Метельницкий.
В советские годы уничтожались не только настенные росписи, но и иконы. После возвращения здания РПЦ в Никольский храм стали возвращаться лики святых. Многие иконы передали в дар местные жители.
— В Никольском храме есть немало намоленных, почитаемых икон. Среди них — прекрасный образ Пресвятой Богородицы конца XIX века. Его нашли в 80-х годах во время экспедиции в Тогульский район сотрудники Алтайского краеведческого музея, в состав которой входил и я. Местный житель рассказал, что икона долгие годы передавалась из поколения в поколение в его семье. 10 лет она хранилась в архивах музея, а после восстановления Никольской церкви была передана в храм, — рассказывает Константин Метельницкий.
Не менее почитаема в Никольской церкви икона Святителя Николая. Более века она находилась в семье Марии Селиной, одной из прихожанок Никольской церкви. Этой иконой еще в 1939 году ее отец благословлял сына на Финскую войну. Он вернулся домой живым и невредимым.
Чудесным образом в стены храма попала икона Целителя Пантелеимона.
— Образ к нам в храм принесла семья и рассказала о чуде ее обретения. Летом поехали отдыхать на правый берег Оби. Вдруг машина вышла из строя и заглохла. Пока водитель искал поломку, его жена и дети спустилась к реке, где и нашли икону. Откуда она взялась, сколько пролежала в воде? Почему не пострадала? Непонятно. Сегодня икона Целителя Пантелеимона находится в храме, и возле нее всегда горит много свечей. К образу святого обращаются верующие с просьбой об исцелении и крепком здоровье, — говорит отец Константин.