Вечная память – в Церкви

Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Василий Великий. XIV в.

В чем же их заслуга и в чем тайна столь широкой и долговечной славы их на земле? Скажут, это были люди великих и редких дарований духовных. Да, несомненно, все они были людьми в высокой степени одаренными, — глубокий ум, блеск таланта,  широкое и основательное по своему времени образование, огненное слово, пламенная ревность, глубина чувства, сила воли и решимости, непреклонность убеждений, мужество в борьбе, — все эти свойства были у каждого из прославляемых святителей. Мудрость и твердость правления церковного у Василия, глубина богословствования у Григория, проповеднический дар у Иоанна, — все это — только цветы и плоды, выросшие на почве общих у всех у них высоких дарований духа.

И, однако, много было и раньше, и после них людей, отличавшихся и умом, и образованием, и талантами, и красноречием, много было всемирных завоевателей, мудрых царей, мудрых правителей, блестящих писателей, художников, ораторов, мыслителей, но они не славны в среде такого множества людей, не славны столь долгое время, не славны и не столь глубоко влиятельны на души человеческие, как восхваляемые ныне святители. Найдите такого правителя, царя, такого ученого, которого тысячу пятьсот лет во всем христианском мире, каждый день и притом в самые великие моменты просветления духа человеческого, — за молитвой и богослужением, поминали бы миллионы людей!

В чем же, спрашиваем опять, в чем особенность жизни святителей, в чем их заслуга, где тайна, открывающая пред ними силу и влияние на века и тысячелетия?

Вот в чем тайна: все, что они имели, все дарования своего духа, всю жизнь и все свои силы без остатка они отдали Церкви. Они отдали свой труд, свой ум, талант, все сокровища духовные в самую верную сокровищницу, в самое надежное хранилище.

Куда обыкновенно расточают свои дарования мирские люди? Они служат временным интересам и потребностям людей: будет ли это нечто серьезное, будет ли это суетное и легкомысленное, все равно, — все это на время, для временной пользы и на время малое. Забудут писателей, забудут служителей искусства, забудут еще скорее тех, что услаждали слух или зрение людей в местах забав и увеселений. Но праведники во веки живут и мзда их у Господа; но вечны запросы веры; но не умирают и не умрут в людях стремления к нравственному совершенству; но неистребимы в нас алкание и жажда богообщения, правды в Боге, познания Его закона, восприятия Его воли, Его благодати, Его благоволения к людям и спасения. А эти все, все сокровища таковой премудрости открыты Христом и во Христе, а тело Христово — Церковь, а мы в ней — Его члены. А так как Церкви обетована вечность и неодоленность, то и служение ей есть служение вечному, и память в ней есть вечная память.

И было время, когда ум, слово, художество, архитектура, музыка, пение, поэтический дар, — все, все, что есть высокого у человека, все отдавалось Церкви Христовой. Повторялось в области духа то, что мы теперь наблюдаем во внешнем житейском устройстве верующего народа: в селе кругом деревянные и соломенные избушки, а над ними всех выше, всех лучше — прекрасный каменный изукрашенный храм Богу… И как согласно и цельно текла жизнь! И как, напоенная духом благочестия, давала она великие плоды и залоги будущих плодов духа!

Святая Церковь — величайшее, благостнейшее, премудрое, необходимое учреждение Божие на земле; это — истинная скиния Божия, юже водрузи Господь, а не человек. Только в Церкви заключается обновительная сила (для растлевшего грехом естества нашего); вне Церкви ее нет и быть не может. Аминь.