Найти виноватых, чтобы простить

Каждое воскресенье из тех, что определены Церковью в качестве подготовительных к Великому Посту, мы будто выныриваем из житейской суеты, полной иллюзий, возвращаемся к реальности, к настоящим самим себе. Вероятно, так можно сказать про каждое богослужение и вообще каждое действие верующего человека, связанное с его верой (например, молитву, чтение Священного Писания или обращение к опыту духовных авторитетов). Но в процессе подготовки к Великому Посту этот призыв к честному взгляду на себя звучит особенно явственно. И этот призыв нераздельно связан с призывом простить всех, кто нас обидел, кто перед нами в чём-то виноват. О прощении много говорит сам Господь Иисус Христос, Его слова мы читаем в Евангелии и… нам временами кажется, что мы прекрасно понимаем, как именно эти слова касаются каждого из нас. Кого мы должны прощать? Ну да, каких-то конкретных людей. Вот Фёдор огорчил Семёна, так Семён должен простить Фёдора. Но только ли конкретных, близких и далёких, знакомых хорошо и знакомых виртуально людей я должен прощать? Может быть, стоит поискать ещё виноватых? Найти их и простить.  

У нас ведь обычно много виноватых — и не только знакомых, но и совсем неизвестных, обобщённых, так сказать, «категорий граждан», из которых мы если и встречаем, то разве что отдельных представителей этих категорий (да и то не всех и не всякий). Вот, например, бездомные. Иногда мы видим их на улицах, иногда даже в своих подъездах, иногда они у нас чего-то просят, иногда — не обращают на нас внимания. Они плохо выглядят, плохо пахнут, да и говорят плохо, а порой и мешают нам, нарушают наше душевное равновесие. Нам их, конечно, жалко (часто ли мы задумываемся, что жалость и сострадание — не одно и то же?), но вместе с этим мы ими недовольны. Они ведь сами виноваты, довели себя до такой вот жизни… И если вдруг правительство захочет решить проблему бездомности путём принудительного их выселения в какие-нибудь специальные учреждения подальше от больших городов, многие ли из нас будут против? Любой из серьёзных специалистов, работающих с бездомными, может нам объяснить, что таких, которые «сами виноваты» в своём бедственном положении, среди бездомных меньшинство, что насильственное их помещение в аналог британских «работных домов» — не только жестокость, но и неэффективное решение проблемы. Да только мы ведь очень заняты, у нас редко есть время и желание вникать в суть дела, о котором мы уже вынесли то или иное суждение, не успеваем мы, как правило, и оказать нуждающимся посильную помощь — вот хоть лишнюю одежду отвезти в какую-нибудь организацию, занимающуюся помощью бездомным профессионально. Но давайте хотя бы этих самых бездомных людей простим. Даже тех, которые «сами виноваты».

Не хотите давать нищему денег — дайте ему хотя бы конфету

Вспомнив про бездомных, мы, естественно, вспоминаем и вообще про нищих, многие из которых имеют свою крышу над головой. Про людей, просящих милостыню, мы нередко думаем, что их занятие — весьма доходный бизнес. И часто это утверждение справедливо — по крайней мере когда речь идёт о нищих в больших городах. Наше возмущение понятно — ведь нас обманывают, играя на наших добрых чувствах. Вина обманщиков кажется нам неоспоримой, хотя что стоит за каждым таким обманом — желание лёгкой наживы, психическое расстройство, воспитание (как, например, у многих цыган) или зависимость от мафии — мы, как правило, не склонны задумываться. Между тем все перечисленные мной ситуации абсолютно реальны. И если про особенности жизни в некоторых цыганских сообществах широкой общественности хорошо известно, то по поводу выходящих попрошайничать людях с психическими расстройствами и по поводу эксплуатации инвалидов криминальными структурами можно расспросить тех, кто в теме, например, гражданских активистов. Давать или не давать денег просящим их на улице — каждый решает для себя сам. В любом случае, даже если обман доверчивых граждан имеет место быть, деньги эти не такие уж лёгкие, если задуматься. Многие просящие стоят часами в любую погоду, а если стоят в более-менее тёплом помещении, то, кроме монет и купюр, получают и презрительные взгляды, высказывания, не застрахованы и от физического насилия. И в любом случае большинство из просящих занимаются этим не от хорошей жизни. Не хотите давать нищему денег, а времени на поход для него в магазин нет — дайте ему хотя бы конфету, запаситесь ею заранее, это не трудно. А если и не запаслись… простите его. И не сейте вашим презрением и возмущением в его сердце новую вражду.

Едва ли кто-то из нас вправе требовать подвига от ближнего

Вообще, в поиске виноватых очень помогают СМИ. Они щедро поставляют нам пищу для обвинений. С запасом. Нам даже не надо устремляться мыслями в иные страны, нам и здесь виноватых хватит за глаза. Вот ныне всякий гражданин знает, что многие родители отправляют своих детей, больных или здоровых, в детские дома, специализированные или не очень. Сами мы таких людей могли и не встречать, но количество детских домов и психоневрологических интернатов как будто о многом нам говорит. Говорит, да мы многого не слышим, зато многое сами додумываем. И вот эти родители у нас поголовно виноваты. Хотя ничего мы про каждого из них не знаем. Нас заинтересует чья-то личная история, только «красиво» (читай — «душещипательно») поданная нам теми же СМИ. Но если в соседней семье родится ребёнок с инвалидностью, прийти и поддержать родителей морально у нас может не оказаться сил и времени, поддержать материально — средств, предложить же периодически с ребёнком посидеть — это уж вообще высший пилотаж, мало кому из нас доступный. Так, может, хотя бы простим этих незнакомых нам людей, чьи дети оказались постоянными обитателями государственных специализированных учреждений? Едва ли кто-то из нас вправе требовать, вот именно требовать, подвига от ближнего своего. Про самих же себя мы тоже не знаем, как поведём себя в той или иной страшной ситуации. Утверждать о себе что-то вроде «я никогда» или «я всегда» — это, господа и дамы, преступная самонадеянность, так полагаю. Так что будет лучше, если и эту «категорию граждан» мы простим. Да, и здесь даже тех, кто «сам виноват».

Заодно простим и тех родителей, что своих больных детей в спецучреждения не отдали, но не «потянули» сложную работу, необходимую для максимальной реабилитации родных им молодых людей с инвалидностью. Простим их даже в том случае, если сами мы в этом вопросе оказались на высоте или знаем примеры «потянувших» родителей, которых считаем героями. Это вот только пара-тройка примеров тех «категорий», что нуждаются в нашем прощении, всякий из нас может немного поразмыслить и найти для себя ещё немало виноватых. А коль скоро мы вообще такие семьи вспомнили, то едва ли сумеем отвернуться от факта, что большинство из них, увы, неполные. И чаще всего дети-инвалиды остаются именно с матерями. Вот уж, кажется, кто поголовно виноваты — так это ушедшие из этих семей отцы. Что ж, попробуем простить и их. Хотя бы уже потому, что у каждых таких отношений (как и вообще у любых человеческих отношений) — своя история. И даже если кто-то из нас знает несколько таких историй, и во всех из них вина отца ребёнка очевидна, вспомним, во-первых, что «очевидно для нас» — не равно истине в последней инстанции, во-вторых, всегда остаётся множество историй, которых мы не знаем, и уже потому нам лучше воздержаться от обобщений. Через испытания проходит любая семья, но семья, в которой родился тяжело и хронически больной ребёнок, проходит через такие испытания, которые большинство людей, Слава Богу, может представить с трудом. И если нам хочется вообще думать о людях, выдержавших или не выдержавших эти испытания, то не лучше ли, опять-таки, вместо поиска среди них виноватых или даже самых виноватых просто помочь кому-то из них — хотя бы добрым словом. Ну, или простить их всех — вот так же обобщённо, как умеем обвинять.

Прощение незнакомых людей может стать для нас первым делом милосердия в жизни

Такое прощение незнакомых людей может стать для кого-то из нас чуть ли не первым делом милосердия в его жизни. Пусть это дело будет заметно только ему самому и Богу, но незаметно даже тем, кого простили. Как и почему простить? Во-первых, как я уже упоминал выше, потому, что неизвестно, как любой из нас поведёт себя в таких ситуациях, которые сложились у тех, кого мы хотим (надеюсь, что хотим) простить. Во-вторых, потому, что на самом деле нет никаких отдельных «нас обычных» и «их ненормальных», есть мы, люди, разные — всякий по-своему больной да виноватый, и каждый из нас нуждается в том, чтобы его простил Бог и простили ближние. В-третьих, можно ведь простить, не задумываясь, зачем прощать. Необязательно умничать-то, можно просто простить. Простите и меня за банальные речи, любезные.