«Я услышал призыв Христа безоговорочно следовать за Ним»

Схиархимандрит Гавриил (Бунге) – настоятель монастыря в честь Воздвижения Креста Господня близ швейцарского города Лугано, известный патролог и богослов, автор целого ряда книг, переведенных на многие европейские языки.

Схиархимандрит Гавриил (Бунге)

Отец Гавриил родился в 1940 году в Германии, в городе Кельне. Воспитывался в христианской семье (отец – лютеранин, мама – католичка) и в 1962 году, после учебы в университете, поступил в бенедиктинский монастырь, где вскоре в 21 год принял монашеский постриг. Прожил в монастыре Шеветонь в Бельгии 18 лет. Затем по благословению духовника основал скит в швейцарских Альпах и живет там анахоретом уже более 30 лет.

25 августа 2010 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла отец Гавриил был принят в лоно Православной Церкви в сущем сане. 22 августа 2011 года был пострижен в великую схиму в своем скиту епископом Корсунским Нестором. В схиме был наречен в честь преподобного Гавриила Константинопольского. 20 мая 2012 года в храме святителя Амвросия Медиоланского в Милане епископом Корсунским Нестором был возведен в сан схиархимандрита. 16 июля 2013 года решением Священного Синода был назначен наместником новоучрежденного Крестовоздвиженского монастыря в городе Лугано.

Научные труды отца Гавриила являются важной частью его монашеской жизни и результатом подвижнического опыта. Отец Гавриил – специалист по творениям отцов Церкви, прежде всего по трудам Евагрия Понтийского.

Знакомство с отцом Гавриилом

Первая встреча автора интервью с отцом Гавриилом (Бунге). Апрель 2017 г.

Прихожанке Крестовоздвиженского монастыря под Лугано я поведал о своем желании познакомиться с отцом Гавриилом. Она рассказала ему обо мне, и он дал благословение на приезд.

В пасхальные каникулы 2017 года я поехал в Швейцарию, где далеко в Предальпах живет отец Гавриил. Он очень тепло встретил нас и показал скит. Первое впечатление: передо мной строгий седой старец, но когда мы заговорили, улыбка озарила его лицо. Беседа длилась около часа, слова отца Гавриила были просты и мудры, его наставления запомнились на всю жизнь.

Когда мы уже прощались, я сказал, что хотел бы снова посетить его летом, чтобы немного пожить в скиту, где царят молитва и тишина. И батюшка благословил вновь приехать.

И вот я снова в обители. Десять дней, проведенные там, стали для меня самыми важными и незабываемыми. Ныне, погруженный в мирскую суету, я вспоминаю эти дни жизни в скиту, и эти воспоминания укрепляют и поддерживают меня.

В обители наш день состоял из келейной утренней и вечерней молитвы, послушаний, чтения духовной литературы и совместной трапезы.

Помню, как отец Гавриил спросил меня: «Ты умеешь что-нибудь готовить»? Я ответил: «Да, конечно». «Будешь мне помогать», – благословил батюшка. Мы с ним готовили еду, общались на разные темы, обсуждали его книгу «Господи, научи нас молиться»; он рассказывал о своих путешествиях в Россию, на Украину, с особым восхищением вспоминал паломническую поездку в Киево-Печерскую Лавру, Дальние и Ближние пещеры; вспоминал и общих наших знакомых, так что у меня складывалось впечатление, что мы давно знаем друг друга, – нас объединяла православная вера.

По воскресным и праздничным дням богослужения совершались в маленьком и уютном храме в честь Воздвижения Креста Господня.

Я увидел, с какой любовью и благоговением к старцу подходили его духовные чада, делились своими житейскими радостями и скорбями. Они разных национальностей, живут в разных городах и странах, по возможности приезжают к отцу Гавриилу в скит. Он полностью погружается в их ситуацию и всегда находит нужные советы, благодаря которым жизнь этих людей осветилась любовью, счастьем и радостью во Христе.

Предлагаю читателям портала «Православие.ру» беседу с отцом Гавриилом, записанную в тот мой приезд в монастырь.

Кусочек пустыни в швейцарских Предальпах

– Отец Гавриил, хотелось бы прежде всего услышать о вашем пастырском служении. Расскажите, пожалуйста, о ските, о том, как проходят службы, как часто получается пообщаться со своими духовными чадами.

Образцом для нашего скита послужили «монастыри» египетской пустыни – жилища монахов-отшельников

– Скит по-итальянски «eremo» – то есть пустыня, и наш маленький монастырь, игуменом которого я являюсь, – это пустынь. С момента его основания в 1980 году образцом служили древние «монастыри» (μοναστήριον, от греч. μόνοσ – один, одинокий) египетской пустыни – жилища монахов-отшельников. Хотя всё в обители является общим, однако общая жизнь не ведется, поэтому все молитвы насельниками совершаются в монашеских кельях, вместе служится только Божественная литургия, которая бывает каждое воскресенье и по великим праздникам.

Отец Гавриил (Бунге) с прихожанами

Монах-отшельник проводит утро в молчании в своей келье, посвящая себя своему молитвенному правилу и изысканиям. Во второй половине дня выполняется физическая работа, например уход за огородом или заготовка дров для отопления. Между тремя и шестью часами я обычно принимаю людей (это не только мои духовные чада), которые приходят для духовной беседы.

– После перехода из католичества в Православие сложно было воспринять восточную богослужебную традицию, ведь она во многом отличается от католической?

– Нет, это было совсем не сложно. Потому что я прожил 18 лет в монастыре Шеветонь – бельгийском бенедиктинском аббатстве, основанном в 20-е годы ХХ века. Цель его основания, которая таковой остается и до нашего времени, – благоприятствовать сближению между Востоком и Западом. Чтобы отождествлять себя с православной традицией, община изначально делилась на две «обрядовые» группы: первая следовала «латинскому обряду», вторая – «византийскому обряду» (славянскому). Я принадлежал ко второй группе и поэтому привык проводить Божественную литургию и богослужения по «византийскому обряду» (так это называлось), следуя правилам Русской Православной Церкви. Я также был рукоположен во диакона и во пресвитера в этом «обряде».

После присоединения к Православию в храме иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке

Путь монашеского служения

– Вы решили стать монахом в ранней молодости. Что подвигло вас посвятить свою жизнь Господу?

– Я не знаю, правильно ли говорить о «решении», таким образом подразумевая, что это пришло от меня самого. Я стал монахом, потому что услышал призыв Христа безоговорочно следовать за Ним, и, безусловно, единственным способом для этого, как мне представлялось, была монашеская жизнь. В то время у меня не было никаких практических навыков: в Кельне (Германия), где я родился, монахов не было со времен Французской революции.

Поэтому я должен был искать свой путь на ощупь в полном одиночестве. Однако ко мне всегда приходила помощь. В нужный момент Господь всегда посылал людей, которые могли сопровождать меня определенное время, как, например, настоятель бенедиктинского монастыря в Германии, куда я в результате ушел.   

Видя мою любовь к христианскому Востоку, через полгода настоятель послал меня в аббатство Шеветонь, так как очень любил меня и понимал, что я был не на своем месте в этом немецком монастыре. Впоследствии этот повсеместно почитаемый священник отечески наставлял меня своими письмами в течение двух лет, когда я изучал философию в Бонне. Я сохранил память о нем как о цельной личности, бескорыстно и по-отцовски заботившейся обо мне. Даже мой отец-лютеранин глубоко уважал этого крестьянского сына немецких Альп за его врожденный благородный характер.

– Кто для вас являлся примером монашеской жизни?

– Я узнал о монашестве сначала из литературы, читая патристику. Таким образом, в моем сознании «икона» монаха, если можно так сказать, уже была до личной встречи с настоящим монахом. Эта встреча состоялась, когда мне был 21 год, в 1961 году, во время двухмесячной поездки в Грецию. Я увидел это воплощение в почтенной фигуре архимандрита Серафима, настоятеля небольшого монастыря на острове Лесбос.

На следующий год я стал послушником в аббатстве Шеветонь и встретился там с достопочтимым Домом Фелисиеном, почетным, знаменитым аббатом соседнего монастыря траппистов в Рошфоре, превосходным исповедником, который вел меня своим мудрым советом в течение 15 лет. Я храню память о нем как драгоценное наследие.

Епископ Корсунский Нестор совершает постриг отца Гавриила в великую схиму

– Вы стали монахом в самом начале своей взрослой жизни. С какими вызовами того времени вы сталкивались и как их преодолевали?

– Препятствий было действительно много, поскольку мой отец и вся семья по отцовской линии были либеральными лютеранами. Моя мать была католичкой, и поэтому я был крещен католиком. Я благодарен ей, потому что таким образом получил доступ к великой Традиции неразделенной Церкви, которая была в основном забыта на Западе, что я со временем и осознал.

Когда Господь призывает человека следовать за Ним, Он одновременно дает ему и необходимую силу

Когда Господь призывает человека следовать за Ним, Он одновременно дает ему необходимую силу, чтобы ответить на этот призыв и преодолеть все препятствия. Глядя на прошлое, я удивляюсь, как молодой человек 19 лет смог противостоять давлению со стороны авторитетной личности отца-лютеранина, ученого (фармаколога), а также его коллег – тоже ученых, университетских профессоров или руководителей крупных клиник.   

Многие из этих врачей были верующие католики и поэтому принципиально не выступали против монашеской жизни. Однако, как и мой отец, они видели для моего будущего скорее медицинскую карьеру, учитывая, что я изначально хотел быть врачом, даже хирургом, как и мой дедушка, – профессия, для которой у меня очевидно были необходимые способности. Однако я никогда не сожалел о том, что отказался от медицинской карьеры. Медицинские знания, приобретенные в течение месяцев стажировок, проведенных в больнице, которую возглавлял мой дядя, очень пригодились мне в монастыре, где я смог помогать монаху-медбрату.

О «лучшем» монашеском возрасте, ученичестве и «сыновнем духе»

Схиархимандрит Гавриил (Бунге)

– Как вы думаете, в каком возрасте лучше принимать монашеский постриг, избегая юношеского максимализма?

Воля Божия проявляется в событиях, на вид случайных, просто надо быть внимательными

– Я считаю, что нет идеального возраста для того, чтобы стать монахом. Единственное, что важно в христианской жизни, следовательно, и в монашеской, – выполнять волю Бога. Все, что не соответствует воле Бога, – иллюзорно и недолговечно. Воля Бога проявляется в событиях, на вид случайных, в нашей повседневной жизни, просто надо быть внимательными. Я хотел пойти в монастырь в 19 лет, сразу после гимназии, однако отец мне не разрешил и обязал проучиться два года в университете в качестве свободного слушателя, чтобы все обдумать. Он надеялся, что я передумаю. Я еще не достиг совершеннолетия (в то время оно наступало в 21 год), и мне пришлось его послушаться.

Говорят, что «Бог не ошибается». Действительно, эти два года оказались для меня очень полезными. С одной стороны, мое призвание к монашеской жизни прошло испытания и оказалось серьезным. С другой – в этот период ожидания мне представилась возможность поехать с коллегами в долгое путешествие в Грецию. Вначале, как и все остальные, я думал, что еду только на каникулы. На самом же деле эти два месяца позволили мне воочию узнать Православную Церковь и ее Божественную литургию. Мне даже было позволено встретиться с архимандритом Серафимом – авторитетным представителем православного монашества.

Митрополит Волоколамский Иларион и схиархимандрит Гавриил (Бунге) посещают Стефано-Махрищский женский монастырь

Я еще не понимал, что этот визит, первоначально только туристический, придал моей жизни определенную «ориентацию», указав, как реализовать будущую монашескую жизнь. Путешествие в Грецию также направило меня в сторону Православной Церкви в эпоху, когда мой переход к ней был еще просто немыслим. Шел 1961 год, и Католическая церковь еще была (или казалась) одним монолитным блоком. Православные Церкви расценивались как «раскольники», и наши преподаватели советовали нам избегать любого слишком близкого контакта с ними.

Этот личный пример хорошо показывает, что учитель нашей жизни – это Господь, Который использует даже наши слабые стороны для того, чтобы вывести нас на Его дорогу, если только Он видит в наших сердцах искреннее и страстное желание творить Его волю.

Возраст кандидата в монахи не имеет значения. Некоторые люди призываются очень рано, как маленький Варфоломей, будущий святой Сергий Радонежский, другие только после неправедной жизни, неудачного брака или других человеческих бед. История о Благоразумном разбойнике, однако, учит, что человек может спастись даже «за час», если только признает свои грехи и всю свою надежду направит на Христа!

– Расскажите, пожалуйста, основываясь на своем личном опыте, чем в первую очередь молодой человек, ставший на путь иночества, должен руководствоваться?

Во время встречи с читателями в московском Сретенском монастыре

Кандидат на монашескую жизнь должен также знать, что он выходит на дорогу, по которой уже прошли многие мужчины и женщины. Став учеником Христа, он становится настоящим учеником святых отцов, всех тех, кто «предшествовал ему в добром». Во всем смирении он должен научиться у них, что значит реально быть подлинным монахом.

Блажен молодой человек, который с самого начала находит опытного старца, способного по-отцовски сопровождать его на выбранном пути! Но эти старцы никогда не бегали по улицам, они всегда искали дорогу с усердием. Если он и найдет подобного наставника, то польза будет лишь при наличии у него «сыновнего духа», другими словами – желания учиться. Идя к моему духовнику, я всегда молился в сердце: «О Боже, дай Дому Фелисиену слово для меня, а мне уши, чтобы его услышать!» Я всегда получал то, что мне было нужно.

Польза будет лишь при наличии «сыновнего духа» – то есть желания учиться

Если не найдется такой старец, нужно постараться «вопрошать о пути тех, кто предшествовал нам в добре, и соответствовать им», то есть усердно изучать жития и труды святых отцов, «потому что есть много прекрасного, сказанного и сделанного ими» (aвва Евагрий). Я думаю, что это самый надежный путь, потому что именно таким образом можно помешать появлению без нашего ведома «нечто чуждого на нашем пути».

Так поступил и я в молодости, следуя интуиции, и даже до монашеского пострига. Мои небольшие книги, которые я написал, живя в этом скиту, не имеют никакой другой цели, кроме как сделать доступными для других учение и мудрость святых отцов. Как ни парадоксально – и вопреки моим ожиданиям, – эти книжки стали популярными в Православных Церквях, тогда как на Западе их читают лишь немногие верующие, но не монахи. Таков наш мир.

(Окончание следует.)