Милосердие, джаз, Пенза

Беседа с Марией Львовой-Беловой, руководителем проекта «Квартал Луи», назначенной на днях членом Совета Федерации

«Квартал Луи» – коммуна сопровождаемого проживания инвалидов в Пензе. О том, как ей удалось стать брендом города, в честь какого Луи она названа и как можно не падать духом даже в, казалось бы, безнадежных ситуациях, мы поговорили с человеком удивительной энергии – Марией Львовой-Беловой, директором фонда «Благовест», автором и руководителем проекта «Квартал Луи».

«В Дом ветеранов я не пойду, а покончу жизнь самоубийством»

– Как возник «Квартал Луи»?

– Получилось так, что сегодня я возглавляю сразу несколько благотворительных организаций. Первая из них – фонд «Благовест» – появилась еще в 2008-м году, когда мы начали работать с детьми-отказничками. А «Квартал Луи», который занимается сопровождаемым проживанием инвалидов, был создан в 2010-м году, с того времени, когда мы попали в Нижнеломовский детский дом-интернат. Там воспитываются интеллектуально сохранные и физически ограниченные детки. И однажды, во время очередного посещения, я спросила находившегося рядом 15-летнего подростка, что он собирается делать дальше. А он ответил: «Дальше? Дальше – Дом ветеранов. Но я туда не пойду. Я покончу жизнь самоубийством». Он сказал это просто и без пафоса, как-то даже буднично. Это было его решение. Он просто не хотел жить никому не нужным, неспособным самостоятельно хоть что-то решать и делать. И я поняла, что все наши проекты, которые мы ведем сейчас в этом детском доме, не имеют смысла. Зачем они вообще, если у этих детей просто нет будущего?

И правда, раньше единственной перспективой у воспитанников этого детского дома после 17 лет было только попасть в дом престарелых, в учреждение, которое создано под принципиально другие нужды и где молодые ребята не должны находиться. Однако они там доживали свою жизнь. Как правило, по статистике они жили не больше 5 лет, потому что начинали сильно пить. Делать им там было больше нечего, а уход за ними тоже был не очень хороший.

Зачем же нам готовить детей ко взрослой жизни, если её для них просто не существует?

Зачем же нам тогда готовить детей ко взрослой жизни, если её для них просто не существует? А ребята были очень интересные, с большими планами и надеждами, с желанием строить семьи, работать, продолжать свое образование. И мы задались вопросом о том, что же в этой ситуации можно сделать.

Сопровождаемое проживание до сих пор в основном предполагает проживание людей с умственной отсталостью. Обычно считается, что колясочникам жить проще. Однако у них свои огромные трудности. Они не могут даже выйти из дома и просто куда-то пойти. Для этого нужны специальные лестницы, подъемники, и т.д. И возможности для образования у таких ребят крайне ограничены. Им предлагают всего несколько колледжей по России (их по пальцам пересчитать можно), где учат на программистов, бухгалтеров и психологов. Но туда очень сложно попасть, там строгий отбор.

Однако так получилось, что я попала в Австрию, в Вену. Там я посмотрела общественные и государственные центры для таких ребят, впечатлилась и приехала домой. В итоге мы открыли ещё одну организацию – «Квартал Луи». В моей семейной жизни тогда так сложились обстоятельства, что мы переехали, а наш прежний дом перестроили и адаптировали для наших первых пятерых студентов. Мы понимали, что им там точно будет лучше, чем в доме престарелых.

Мария Львова-Белова Мария Львова-Белова

Но это был эксперимент на грани фола. Одновременно мы понимали, что ребятам нужно чем-то заниматься, им нужна работа. Наш проект строится на трёх столпах: обучение, проживание, труд. Проживание должно происходить в адаптированном пространстве, где ребята смогут быть максимально самостоятельными. Они у нас в основном, колясочники, опорники.

С ребятами заключается договор на 4 года, за это время продумывается их индивидуальная траектория. Мы их восстанавливаем в правах на собственное жильё, так как они сироты. Им выделяются квартиры в том населённом пункте, где находится детский дом, в окрестностях Пензы. А тем, кого отправляют в дом престарелых, – им даже жильё не выделяют. Они просто подписывают отказ от квартиры, так как не могут сами за собой ухаживать.

Но даже и с теми, кому выделяется жильё, чаще всего тоже печальная история. Потому что их дом, как правило, стоит где-то на отшибе, а социальный работник приходит раз в неделю. Естественно, они не могут нигде найти работу, у них нет никакого саморазвития. Ребята просто живут на пенсию в 6 000 руб., это их потолок.

– А родственников у них нет?

– Практически у всех есть родители, родственники, но они отказались от них ещё в роддоме. Из всех ребят, которые у нас сейчас находятся, только у двоих нет родителей, и они сироты в чистом виде. Остальные – оставшиеся без попечения родителей. Причём все родители – внешне адекватные и даже социально успешные люди. Например, мама – судья в Москве или заместитель директора в школе, а папа – руководитель коммерческой фирмы. То есть это уважаемые люди, которые скрывают, что у них родились такие дети и что они от них когда-то отказались.

Так или иначе, но мы в 2014-м году решили, что ребята обязательно должны работать. Однако, поскольку их никто не хотел принимать на работу из-за первой группы инвалидности и отсутствия адаптированного пространства, нам самим пришлось создавать свои социально-предпринимательские площадки. Так у нас появилась собственная типография, в которой ребята и работают. Хотя в ней есть и сотрудники без инвалидности – специалисты, которые их обучают и им помогают.

«Владыка, я на приеме у Медведева, помолитесь за меня»

В типографии В типографии

– У вашей типографии есть заказы и заказчики?

– Мы, например, делаем всю печатную продукцию для нашей епархии. Более того, мы, по сути, учились на их заказах.

– А Церковь, таким образом, поддерживает вас и занимается благотворительностью?

– Конечно. Но работа с нами им тоже выгодна, потому что мы печатаем заказы по себестоимости. У нас нет никакой коммерческой наценки. Дело в том, что первое время мы находились на территории епархии и пользовались в том числе епархиальными станками. У нас потрясающий владыка, митрополит Пензенский и Нижеломовский Серафим. Он нас очень поддерживает, и он тогда сказал: «Почему бы и нет, у нас есть типография, давайте попробуем всё это сейчас объединить». Там были два сотрудника, они перешли к нам на работу. Поэтому нам нужны деньги лишь на зарплату для ребят и т.д., но при этом мы не платим коммуналку.

Доступная среда – это не только пандусы или дверные проёмы, это, прежде всего, восприятие людей как равных

Уже потом, в процессе становления, мы также поняли, что если мы говорим про доступную среду и хотим, чтобы у обычных людей реально менялось отношение к инвалидам, нам необходимо отправить ребят в сервис, чтобы в неформальной обстановке знакомить пришедших с людьми с инвалидностью. Доступная среда – это не только пандусы или дверные проёмы, это, прежде всего, восприятие людей как равных. А это очень сложная задача, и её можно решить, только если рядом с нами постоянно будут люди с инвалидностью. А как это возможно? Только если ребята с инвалидностью постоянно будут контактировать с обычными людьми. Потому что даже в типографии они сидят в своей каморке и складывают там листовки, и всё.

– Кстати, как вы познакомились с владыкой Серафимом?

– До своего руководства нашей епархией он был ректором семинарии, и мы с ним поддерживали отношения как со священником. А когда он стал епископом в 2013-м, мы стали тесно сотрудничать, ведь он так тепло всегда к нам относился.

Я ему могу, например, смс написать: «Владыка, я сейчас на приеме у Дмитрия Анатольевича Медведева, помолитесь за меня». Это неоценимая помощь, когда я просто звоню и говорю: «Мне плохо, можно, я к вам приду?» Он всегда рядом. Причём это владыка, который не боится темы джаза. Он стоит на кафедре и говорит: «Вот, у нас есть «Квартал Луи», джаз, инвалиды». Он не боится экспериментировать, не видит в этом какого-то сектантства, американщины.

– Вам не кажется грандиозной, в чем-то утопической задачей то, о чём вы сказали: познакомить всё общество с инвалидами?

– Я сторонница подхода «всех не спасём, но кому-нибудь точно поможем». Жизнь показывает, что, начав с малого, можно сделать многое. Прошло всего 6 лет, и губернатор провозгласил проект «Пенза – регион равных». Про моих 30 ребят с инвалидностью знает весь город. Даже неважно, что за человек с инвалидностью идёт по улице, про него все равно говорят, что он из «Квартала Луи». Политика малых городов в том и заключается, что у каждого города есть своя «фишка».

«Квартал Луи» сегодня – это... бренд

«Квартал Луи» сегодня – это... бренд. Когда в Пензу приезжают первые лица, их обязательно везут к нам. На примере своего города мы можем показать, что доступная городская среда для инвалидов возможна везде.

Когда в 2014-м году все только начиналось, мы понимали, что наша задача гораздо масштабнее и что нам нужно будет расширяться. Мы предложили владыке Серафиму создать также кафе, сотрудниками которого станут ребята с инвалидностью. Владыка выделил нам помещение. Мы там сделали первую в России барную стойку для колясочников. Ребята-колясочники работают барменами и общаются с посетителями. Их обучал лучший сомелье Поволжья, они теперь делают прекрасные коктейли.

При этом они живут самостоятельно. Там почти нет персонала, только приходящий два-три раза в неделю куратор, который учит ребят, например, готовить. И они сами готовят, убирают, ездят по магазинам и т.д.

Инвалидная тема должна быть яркой

– А почему вы так оригинально назвали вашу коммуну – «Квартал Луи»?

– В честь джазового музыканта Луи Армстронга. Мы всегда хотели, чтобы инвалидная тема была яркой, а не какой-то унылой и ущербной. С чем обычно ассоциируются инвалиды? – День инвалидов третье декабря, печеньки, гвоздичка, замусоленные люди на колясках, в очках. Всё всегда грустное.

Я ведь по образованию дирижёр джазового оркестра-бигбэнда. И мы назвали свою коммуну в честь Армстронга ещё потому, что мне нравится импровизировать. Я люблю свободу: тот миг, когда расширяются границы возможностей.

Мы предположили, что людей с инвалидностью и без неё может объединить музыка, творчество. Джаз – это всегда возможность импровизации. И эти ребята тоже могут импровизировать тем, что им дала судьба, на пути к созданию своей непревзойдённой мелодии жизни. Луи Армстронг был афроамериканцем, социальным сиротой, т.е. инаковым, как и наши ребята. Дитя улицы, он стал легендарной личностью. Мы считаем, что и наши ребята точно так же могут стать легендарными личностями, добиться чего-то в этой жизни.

И они действительно это могут! Например, мой Даниил… С ним связана особенная история. Именно он ввел меня в мир людей с инвалидностью. Я была вечно беременная или вечно с младенцем. И когда я приехала в детский дом в первый раз, то, кормя младенца грудью, ходила по коридору. Смотрю, он сидит в коридоре один – мальчик, у которого совсем не было ног. Он из-за своей инвалидности всех сторонился, даже с волонтерами не играл.

Но мы начали с ним разговаривать, и Даниил вдруг попросил взять его к нам домой: «Хочу попробовать домашней еды. Никогда не ел». Так он стал бывать у нас на выходных, по праздникам. Мы ночами разговаривали с ним про одиночество и брошенность, про его обиду на маму. Меня Даниил как-то быстро стал называть мамой.

Однажды он с ещё одним парнишкой выступил на благотворительном концерте, где они… танцевали брейк-данс, и я предложила отправить их видео на Первый канал. Я отправила, их пригласили на шоу, и они вдруг его выиграли. Так в 2010-м году Даниил Анастасин стал победителем «Минуты славы» на Первом канале. Его исполнение брейк-данса поразило и зрителей, и жюри. Сейчас он гастролирует с известными иллюзионистами, учится в Лосиноостровском университете в Москве. Это университет интернатного типа, в котором ребята с инвалидностью могут получать высшее образование. Он учится на психолога.

Как-то он приехал ко мне между гастролями на своей крутой машине, и мы поехали попить кофе. Он тогда сказал: «Ты знаешь, я в последнее время стал очень много думать, почему вот сейчас мне 21, и в моей жизни всё так сложилось? Когда мне было 15, я плакал у тебя на кухне и говорил, что жизнь закончена, что дальше ничего не будет, что я – только полчеловека. И я понял, что ты тогда в меня поверила, и я всё время пытался доказать, что ты не ошиблась».

Для меня эти его слова стали неким поворотным моментом: раз у него получилось, значит, и у других получится.

Она купила первые в своей жизни сапоги на каблуках, понимая, что никогда их не наденет

– Расскажите ещё, пожалуйста, про другой ваш проект – «Дом Вероники».

– Дело в том, что у нас есть и ребята, которые в принципе не могут жить самостоятельно, которым постоянно нужна помощь. Для них я предложила построить еще один центр, в котором будет сопровождаемое проживание, с уже круглосуточным персоналом. Так мы решили открыть «Дом Вероники» – в честь Вероники, которая подала плат изнемогающему Христу, когда Он шёл на Голгофу.

Я приехала к владыке, рассказала ему о своей идее. Он говорит: «У меня есть земля, поехали, посмотрим». Приезжаем, а он говорит: «Вот здесь и будем строить, рядом с храмом». У меня растерянность: «Что построим? Денег-то нет!» Но в то же время была твёрдая вера, что если это угодно Богу, то всё обязательно получится.

И вскоре, действительно, у нас уже было 9 человек, будущих жителей будущего дома, и мы понимали, что мы их заселим. Но всего мест было 10, и десятое место мы оставили свободным. Приезжает директор детского дома, откуда мы забирали всех ребят, и говорит: «Возьмите, пожалуйста, еще одну нашу девочку-колясочницу». Но у нее глубокая ментальная инвалидность, а это совершенно не наш формат. Сначала я отвечала, что мы не можем это сделать, а директор говорил: «Ей сейчас исполнится 18, и ее отправят в психоневрологический интернат, где её просто замучают, жалко же». И тут я узнаю, что девочку зовут Вероника. Представляете? Последнее, десятое место, и девочка Вероника, как и название нашего дома. И я подумала, что, значит, мы идём правильным путём.

Так у нас появилась наша Вероничка, которая, когда приехала, не умела даже разговаривать, а сейчас уже говорит предложениями, и с ней занимается множество специалистов. И через год после этого мы открылись.

Цель «Дома Вероники» немного другая, чем у «Квартала Луи». В нем живут ребята, которые будут с нами всегда, я это понимаю. Одна девочка у нас умерла через полгода после того, как мы её взяли. У неё была очень тяжёлая инвалидность – мышечная атрофия. Но за свои последние полгода она, будучи лежачей, очень многое успела: она рисовала картины, много и очень хорошо. Дописала свою последнюю картину и умерла. После её смерти мы сделали выставку её работ. Или, как ей очень захотелось, она поехала и купила первые в своей жизни сапоги на каблуках, находясь в полу-лежачем состоянии и понимая, что она их, скорее всего, никогда не наденет.

Всё это для нас тоже стало большим потрясением. Однако, как ни странно, была тут и радость. Когда мы разговаривали с патологоанатомом, он сказал, что свой последний год она прожила как бы вхолостую, на каких-то скрытых источниках и силах. Она так хотела попасть в наш проект и наконец-то ощутить вкус жизни, что прожила ещё целый год, хотя уже не должна была, по медицинским показателям.

– Что значит «вхолостую»?

– Её организм был настолько изношен, что она должна была умереть как минимум год назад. И мне было радостно, что, хотя бы за последние полгода мы успели что-то для нее сделать. Она успела создать эту выставку, после неё остались её работы: очень красивые и смысловые…

Вообще «Дом Вероники» рассчитан на 10–13 человек. На его втором этаже находится хостел. Он даёт рабочие места для ребят, они являются персоналом хостела. Заехать туда может любой желающий: человек с инвалидностью и без неё.

– А как же ваши ребята там работают?

– Работают там те, у кого нет тяжёлых форм инвалидности. Парень на электрической коляске поднимается на второй этаж, показывает номера, объясняет правила проживания и т.д. Одна девочка, она у нас лежачая, через микрофончик разговаривает с людьми.

– Часто в вашем хостеле останавливаются?

– Когда был Чемпионат мира по футболу, у нас были гости из 9 стран. Также часто останавливаются спортсмены, мамы с детьми, которые приехали на реабилитацию из области, и ребята с инвалидностью, которые едут проездом куда-либо. Мы находимся рядом с трассой, и люди, которые едут мимо, приходят просто на ночь, например. Все это не очень прибыльно, если честно, но покрывает зарплату ребятам, частично – коммуналку.

Очень интересно, как люди реагируют. Ведь на «Booking» невозможно написать дополнительную информацию, и мы долго не могли придумать, как сделать так, чтобы люди понимали, что их будут обслуживать инвалиды. Приезжают – и раз, неожиданность: их встречает человек на коляске. А потом мы придумали: сделали фотографии, где ребята на колясках заселяют гостей. Я как-то сидела в машине и смотрела. Подъехал какой-то парень, смотрит, что его встречает парень на коляске. Он вышел, посмотрел, сел опять в машину, круг дал. У нас Катя-администратор, очень позитивная девушка, кричит ему: «Вы, наверное, к нам!» Он говорит: «Ну, наверное, да». Она: «Тогда пойдёмте, я вас буду заселять». То есть для людей сначала шок, а потом они становятся нашими постоянными клиентами и снова к нам приезжают. У нас уютно, по-домашнему. Мало того, что у нас очень низкие цены. Ты приезжаешь и понимаешь, что делаешь ещё социальный вклад: ведь твои деньги идут на содержание этого проекта.

Наши ребята стали, можно сказать, медийными личностями, их узнаёт весь город

Наши ребята стали, можно сказать, медийными личностями, их узнаёт весь город, и не только город. И это очень приятно. Например, наши ребята стали первыми студентами-очниками-колясочниками в университете. До них такого не было, потому что нет доступной среды. Сначала мы нанимали людей, которые просто поднимали ребят по этажам, но постепенно среда в университете стала меняться, потому что раз есть такие студенты, под них нужно что-то менять.

Она прыгала с парашютом и ведёт тренинги со школьниками, хотя у неё ДЦП

– На каких факультетах они учатся?

– «Социальная работа» и «Менеджмент и управление». Они у нас переоборудуют машины, ездят за рулём в другие города, пишут книги и стихи. И это не какая-то профанация. У одной из наших подопечных, Елены Трошиной, даже есть звание «Лучшей поэтессы Пензенского региона». Мы забрали её из Дома престарелых, у неё было три класса образования. Это к разговору о том, что эти ребята могут на самом деле, какой у них потенциал? Раньше она жила в деревне с мамой, и ей сказали, что она необучаема. А девочка перечитала всю библиотеку у себя в деревне, потом всю библиотеку в доме престарелых, куда она попала после смерти мамы, когда ей было 25 лет. И вот мы там её увидели и решили попробовать. Сейчас она встаёт, хотя мне говорили, что она «овощ». Она выпускает уже третий сборник стихов, прыгала с парашютом и ведёт тренинги со школьниками, хотя у неё ДЦП. Обалдевают все. Она очень талантливая, очень яркая, как спикер. Она – человек, который очень много вокруг себя меняет.

– Чем вы еще занимаетесь?

– Сейчас мы реализуем другой очень крупный проект – это будет целое поселение, поместье «Новые берега». Мы придумали его для тех ребят, у которых утеряно право на жильё, но которые в принципе могут жить самостоятельно. Владыка опять нас благословил, губернатор выделил землю, хотя, когда мы только начинали, некоторые крутили пальцем у виска и не понимали, как вообще можно за это браться.

Это будет посёлок, который рассчитан на 80 человек. 7 жилых домов, таунхаусы, в них 33 квартиры. У нас будет свой кинотеатр, гостиница, магазин, пекарня, тренажёрный зал, банно-оздоровительный комплекс, баня-сауна для инвалидов, куда можно на коляске приехать и окунуться. Сотрудники, естественно, ребята с инвалидностью. Ещё будет производство полуфабрикатов и образовательный центр.

– В какой стадии готовности сейчас этот проект?

– Два дома уже достраиваем, и 1 ноября заселяем туда 26 человек. Третий дом в процессе. Также начинаем строительство образовательного комплекса и банно-оздоровительного центра.

– Это же должен быть очень затратный проект.

– Сейчас строительная смета 189 млн. Мы думаем, как это все осилить, но, должна признаться, нашу работу всегда сопровождают какие-то чудеса. Так же было и здесь. Я каким-то невероятным образом попала на прием к Дмитрию Анатольевичу Медведеву. Рассказала ему о проекте, попросила помощи. Я сказала ему примерно следующее: «Я знаю, как это должно быть, я умею это делать. У нас уже есть неплохие результаты. Поддержите нас! Для инвалидов вообще нет молодёжной инфраструктуры. Давайте сделаем пилотную экспериментальную площадку, и потом дальше всё это растиражируем». Видимо, Дмитрия Анатольевича мои слова убедили, он помог нам по линии бизнеса, и часть финансирования от бизнесменов, которых он попросил посодействовать, к нам уже пришла.

Я всегда говорю, что чудесным образом Господь всё управит. Хотя иногда мне становится страшно. Мы сейчас являемся генеральным застройщиком – мы, некоммерческая организация, которая занимается социальной деятельностью, впервые в истории России получили строительный ОКВЭД (лицензия на вид деятельности), набрали строительные бригады и т.д.

Но мы убрали все коммерческие наценки, минимизировали административные расходы и в результате сократили смету практически в 6 раз. Достигли низкой стоимости и высокого качества. Мы строим социальные объекты, и я уже знаю, как это должно быть. Я была в Финляндии. Мой партнёр Алексей Газарян был в Америке и Германии. Мы постоянно аккумулируем полезный опыт, постоянно его собираем.

Жить для себя неинтересно

– Вы сказали, что по специальности вы режиссер джазового ансамбля. Вам удалось подирижировать джазовым бигбэндом?

– На «госах», когда заканчивала Самарскую академию культуры и искусств.

– А потом?

– А потом я сразу родила, а потом ещё и ещё раз.

– Сколько же у вас детей?

– Пять своих и четверо приёмных. Всего 9 человек.

А кто ваш муж, кто этот герой? Чем он занимается?

– Мой муж программист. Он наш добытчик, на нём всё держится, на самом деле.

– Он верующий?

– Да. Он закончил духовную семинарию и сейчас рукополагается в священнослужители. Я никогда не думала раньше, что буду матушкой.

– Как вы, будучи по образованию дирижёром джазового ансамбля, попали в благотворительность?

– Я из многодетной семьи, старшая дочь. Для меня органично понимание служения кому-то.

– Сколько у ваших родителей было детей?

– Четверо, большая разница в годах. Дети были практически на мне. Я даже ходила на свидания в сопровождении детей, умела варить супы огромными кастрюлями. Это обязывало не забывать, что ты не одна живёшь на свете. Ты не можешь сама съесть яблоко, тебе его надо поделить на всех. В этом плане многодетная семья – колоссальный опыт. Я думаю что то, чем я сейчас занимаюсь, это во многом благодаря тому, что я выросла в такой семье.

И потом, я – православный человек. И помню, что вера без дел – мертва. Нужно что-то делать!

– С какого возраста Вы ходите в церковь?

– С 10 лет.

– Родители привели?

– Да, родители. До этого у меня был неверующий отец – некрещёный, причём ярый атеист. Он музыкант, сейчас возглавляет театр Оперы и балета Краснодарского края. Папа был очень далёк от Церкви. Он учился в «Гнесинке» в Москве. Человек, с которым он жил, был глубоко верующий. Он и привёл его к Церкви. Папа как-то приехал домой и сказал: «Так, всё, венчаемся, а я крещусь». И началось активное воцерковление. Потом было пение на клиросе. Я училась в музыкальной школе, и меня в 13 лет отдали на клирос. Это, наверно, было спасением, потому что весь мой подростковый возраст я провела в храме. Мне это очень нравилось. В будние дни, в любое свободное время я всегда была в храме. Я пела на клиросе и до сих пор пою, несмотря на свою занятость. Я поняла, что это мой ресурс. Когда я стою в храме и пою, то прихожу в норму и привожу в порядок свои мысли. Это практически единственное место, где я стою без телефона и могу спокойно восстановиться в общении с Богом.

Мария Львова-Белова с семьей. Фото: Гаяне Авдалян /АСИ-Пенза/ Мария Львова-Белова с семьей. Фото: Гаяне Авдалян /АСИ-Пенза/

– А как именно вы оказались в благотворительности?

–У нас с мужем тогда уже было двое детей. Мне было 23 года. Я говорю ему, что надо что-то делать, кому-то помогать. Жить для себя неинтересно. Мы стали искать благотворительные фонды. Правда, ничего на тот момент не нашли. Приехали однажды в детскую областную больницу. Вижу храм. Смотрю, телефон священника указан, звоню. Батюшка, спрашиваю, какая у вас деятельность, хочу присоединиться. А у нас, отвечает он, пока ничего нет. Хочешь, говорит он, я с главврачом поговорю? Так я начала отказничкам носить памперсы. А главврач вдруг говорит: «А что памперсы? Им уход нужен». Но что я могу по уходу? У меня на тот момент двое детей, один из них грудничок.

Так мы с Аней Кузнецовой, которая сейчас детский омбудсмен, начали собирать волонтёрскую команду. У нас с ней долгое время была одна организация на двоих. Правда, потом мы разошлись. Двум личностям очень сложно ужиться в одной организации. Это, можно сказать, из разряда вечных проблем. Но, может, это и хорошо. Она создала свою мощную организацию. Теперь у нас в Пензе две серьёзные благотворительные организации. Сейчас у нас с ней хорошие отношения, я крёстная у одной из её дочерей.

Вся моя жизнь – какая-то авантюра. И если бы у меня не было уверенности, что Господь всем управляет, не знаю, как бы я справилась. Я, например, ложусь спать и думаю, что мне уже завтра нужно найти полмиллиона, а у меня их нет, и я не знаю, где их взять. А на мне столько всего: палата отказников, в ней 6 нянь, которые работают круглосуточно с этими детками, и я не могу их бросить, а это оплачиваемые ставки. У меня два дома сопровождаемого проживания, огромная стройка, ещё куча проектов, огромный штат административных сотрудников. И если я буду думать и строить планы наперёд, то можно просто лечь и умереть…

Если я буду думать и строить планы наперёд, то можно просто лечь и умереть

– Откуда вообще силы берутся на всё это – и у вас, и у ваших сотрудников?

– Чтобы не выгореть, вы имеете в виду? Я, наверное, выгорала уже много раз. Но это неправильное понятие. Выгореть можно на работе, а это не работа, это служение. Выгореть на служении, наверное, невозможно. Это не работа, которая заканчивается в 6 вечера. Это образ жизни, в которой ты постоянно находишься. Когда ты понимаешь, что это, по сути, твои дети. Ведь половина этих студентов называет меня мамой. Это твои дети, у которых, кроме тебя, никого нет. И ты берёшь за них ответственность, надеясь на Бога, что Господь тебя не оставит, раз дал их тебе. И ещё ни разу, если можно так выразиться, Господь не подвёл.

А когда мне очень плохо, у нас есть святитель Иннокентий Пензенский, к мощам которого я почти каждый день езжу. Я называю его «нашим прорабом», потому что, когда нет денег, я приезжаю к нему и говорю: «Батюшка, сделай что-нибудь, я не знаю, как быть дальше». Я понимаю, что это не я, это просто Господь моими руками всё это делает.

– Вы патриот Пензы? Не было никогда желания уехать в Москву?

– Я, может быть, сейчас вас обижу, но я не очень люблю Москву. Для меня это огромный безликий мегаполис. Я радуюсь, когда иду по своему родному городу и встречаю знакомых людей. Я понимаю, что в рамках Москвы это сделать очень сложно. Но у себя дома я могу делать реальные дела, и они получаются – как круги по воде, которые очень быстро расходятся.

Я – человек провинции, люблю более спокойный ритм жизни. Это на самом деле классно: в рамках небольшого региона сделать что-то, что можно в дальнейшем распространять уже на другие субъекты. Сейчас к нам многие едут за опытом из других городов. Практически каждую неделю приезжают делегации, чтобы посмотреть на нас, узнать что-то новое, это интересно.

С Марией Львовой-Беловой
беседовал Юрий Пущаев

20 июня 2019 г.

Коммуна сопровождаемого проживания инвалидов «Квартал Луи» просит поддержки у читателей Православия.ru!

Друзья, на благотворительные цели «Квартала Луи» ежедневно необходимы большие затраты, и мы будем рады любой вашей помощи. Поддержать наши проекты можно через приложение Сбербанк Онлайн, набрав в поисковике фразу «Квартал Луи» и цель: «Добровольное пожертвование». Помочь можно также через платежные системы – http://kvartal-lui.ru/vnesti-svoj-vklad или по СМС с фразой «Равные 100» или «Равные 200» (где число (100, 200) – возможная сумма денег в рублях) на номер 3443. Спасибо заранее всем за желание вместе творить добро!

 

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Александр 6 октября 2020, 22:21
Спаси Бог, светлая статья о светлых делах. В период оскудения любви больше бы читать о таких людях. Глядишь и мы сами захотим им подражать. При нашем желании и Божием содействии.
Ирина28 сентября 2020, 08:34
Дорогая Мария, я просто в восхищении от вашей деятельности и большой энергии. Вы пример для подражания всем нам, думающим, что помогать могут только богатые люди. Сил, крепости духа и сострадательных благотворителей вам! Многая лета всей вашей команде и Спаси вас Бог!!!
Ольга 26 сентября 2020, 16:09
Очень долго от заглавной фотографии глаз не могла оторвать. Всё погружалась в нее и погружалась в нее, сама уставшая вусмерть. Потом заметила: «Какие тоненькие ножки — прямо ниточки у девой слева... (не о ней ли, что рисовала картины, красивый и осмысленные, и что-то успели для нее сделать...)» А потом меня пронзила мысль: «А у остальных-то совсем ног нет?!»
Денис24 сентября 2020, 14:10
Ольга, попробуйте заботиться о братьях наших меньших. Животным чуждо лицемерие, если кошка ластится, то всем существом. У животных нет такого, что на уме одно, на языке другое, а не деле третье. К тому же животным нужно меньше, чем людям. Сил на заботу о кошке хватает и у меня - инвалида второй группы.
Денис24 сентября 2020, 13:48
"Ребята просто живут на пенсию в 6 000 руб., это их потолок". Опечатка, может быть 16 тысяч рублей? Даже у меня инвалида второй группы пенсия вдвое выше, а есть ещё ЕДВ и пособие на коммунальные услуги.
Елена Киев24 сентября 2020, 10:38
СПАСИБО!!!
Наталия 5 июля 2019, 01:45
Низкий поклон Вам, Мария, Вашему мужу, а также Всем добрым людям, которые Вам помогают!!!
Это подвиг! Божией помощи Вам!!!
Слава Богу!
Ира22 июня 2019, 23:37
Удивительно светлые впечатления от публикации! Спасибо!
Катерина 22 июня 2019, 10:17
Бог в помощь вам, дорогие! Ольга, Москва20 июня 2019, 12:04 - не переживайте, и Москва не сразу строилась, благотворительность дело непростое, я бы сказала - сложное, видимо, Вам не хватает некоторой внутренней строгости, позволяете другим много, и еще надо дарить не рыбу, а удочку и учить нуждающихся удить.
Тамара22 июня 2019, 04:31
Божией помощи,Мария, Вам и всей Вашей команде и Вашим близким..Я очень рада была узнать про таких людей,настоящих православных христиан..
евгений21 июня 2019, 16:57
Мария,помощи Божией вам и вашему мужу. Это невероятно--Ваша жизнь и Служение++++++++++++++++
Михаил21 июня 2019, 15:49
Такие люди, их жизнь это бальзам на душу!!!!
Марина, Киев21 июня 2019, 15:41
Жизнью веет! Спасибо! Спасибо и за то, что такие люди живут на белом свете, и за статью!
Ольга20 июня 2019, 14:32
Мария, я даже не могу найти подходящих слов. Я просто потрясена! Спаси вас Господи!!!!
вячеслав20 июня 2019, 14:10
Божьей помощи Марии! Молодец. Поболее бы таких.
Анастасия20 июня 2019, 13:16
Мария, как радостно читать про таких людей! Истинный христианский служитель! Читая статью, плакала.. Дай вам Господи сил, терпения и дальнейшего упования на Всевышнего в вашем благом деле!
рБМарина20 июня 2019, 12:58
СПАСИ ГОСПОДИ ЮРИЙ ЗА СТАТЬЮ!!!СЛАВА БОГУ ЧТО ЕСТЬ ТАКИЕ ЛЮДИ КАК МАРИЯ!!!ПОМОЩИ БОЖИЕЙ В ТРУДАХ ВАМ И ВАШИМ БЛИЗКИМ!!!ВСЕГО ВАМ САМОГО ХОРОШЕГО!!!
Ольга, Москва20 июня 2019, 12:04
Мария, я просто в шоке!Потрясена Вашими оптимизмом, деятельностью, планами, решительностью, благородной дерзостью. Так держать!Это нам всем, мягкотелым, пример.Повезло этим ребятам. Бог Вам в помощь! (Я тоже Москву не очень люблю, хоть я и коренная москвичка, и мечтаю уехать в деревню и жить в своем доме)
Ольга20 июня 2019, 12:02
Это просто святые люди, преклоняюсь перед Марией и ее командой!
Сама я много раз пытаюсь помогать людям, и всегда всё заканчивается одинаково - люди, и близкие, и далекие, воспринимают меня в итоге как такую себе богатую тетушку (хотя я даже близко не богатая, у меня даже жилья своего нет, всю жизнь на съемной квартире), с которой надо кассировать деньги, раз она так хочет "помогать". Никто не хочет развиваться, меняться, всем хочется чистого иждивенчества... Получается, как бы я не хотела, никому по-настоящему помочь не могу. Всем интересны только деньги и подарки... Что я делаю не так???
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×