Человек-загадка

9 и 10 декабря 2020 года многие страницы грузинского сегмента Фейсбука запестрели снимками несуразно одетой старушки в платке, и везде рядом были свечи и плачущие смайлики. Надписи выражали одну и ту же мысль: «Катя ушла от нас». Тысячи перепостов множились в геометрической прогрессии. В качестве даты отшествия указывали 8 декабря, следующее за её Днём ангела.

Многие тбилисцы знали эту одинокую русскую бабушку из церкви Александра Невского, всем известную своим странным поведением. Кто-то считал ее жемчужиной Церкви, кто-то доказывал, что это был просто психически больной человек с тяжелой судьбой.

Несмотря на строгий карантин и отсутствие транспорта, на похороны Кати, которые, по благословению Патриарха, проходили в церковном дворе, собралось много людей. Среди множества цветов особенно выделялся большой венок с лентой «Монахине Домне».

Многие тбилисцы знали эту одинокую русскую бабушку из церкви Александра Невского, всем известную своим странным поведением

Многое, что было при жизни усопшей скрыто от любопытных глаз, стало явным для всех. Выяснилось, что Екатерина Сестернова (именно эта фамилия была упомянута в одной из многих публикаций) говорила о себе, что 1932 г.р., родилась в Хабаровске, имела родную сестру. Каким-то образом попала в Сухуми. Примерно в это время приняла тайный постриг с именем Домны от глинских старцев. Жила нищенством. Во время абхазской войны (1992–1993 г) на ее глазах изнасиловали и убили дочь (это одна из версий, по другим воспоминаниям, Катя замужем не была, но иногда стучалась в соседние окна и требовала вернуть ей дочь). В Тбилиси она приехала через несколько месяцев после смерти о. Виталия (по другим сведениям, она еще застала его в живых) и обосновалась в церкви Александра Невского, продолжив его подвиг юродства.

Воспоминания очевидцев

Вот что вспоминают люди, тем или иным образом столкнувшиеся с Катей. Большинство воспоминаний я взяла из комментариев и постов Фейсбука, которые были в открытом доступе.

Наргиза:

– Как-то мой муж стоял во дворе Невской и держал на руках сына. Я зачем-то отошла. У нас в тот период были большие денежные проблемы. Вдруг Катя подошла к нему и подала мелочь. Он этого никак не ожидал. Относительно скоро все у нас постепенно наладилось.

Ирма:

– Я слышала такую историю: когда умирал о. Виталий (Сидоренко), то выкрикивал имя «Катя». И действительно, он преставился, а Катя прибыла в Тбилиси в марте и навсегда осталась тут.

Георгий:

– Однажды Катя сказала епископу Зенону: «Знаю, тебя все время беспокоят вопросы, ответы на которые в Псалтири». «Как в Псалтири?» – спросил епископ. « Когда возникнет вопрос в сердце, тут же открой Псалтирь, и какое предложение попадется, таков и будет ответ». Я не знаю, была ли Катя блаженной, но факт, она была проводником большой духовности.

Ираклий Карчава:

– Говорили, что Катя появилась в Невской во времена о. Виталия (Сидоренко) и осталась тут насовсем. Однажды во время Великого поста я стоял на службе. Катя приблизилась ко мне и протянула какую-то булку, которую ела сама. Я извинился и сказал, что не хочу. Назвал причину, что хочу принять просфору после окончания службы. Но она не отстала от меня и сказала: «Ты же уже ел утром просфору!» (когда я шел утром на службу, действительно съел несколько просфор). Эти ее слова напугали меня, я взял протянутую булку и начал есть. Она гладила меня по голове и смеялась: «Кушай, булка с творогом! Хорошая!» На это я рассердился. «Я на посту и из-за вас нарушил!» Как раз в эти дни, по совпадению, читал о Сидящей Анастасии, которая во время поста угощала некоторых людей скоромным и этим показывала, что пост заключается не только в ограничениях в еде.

Однажды, 8 марта, в день отшествия митрополита Зиновия, все, как обычно, ждали Патриарха, и в церкви было очень много людей. Внутри сделали коридор, чтобы Патриарх мог пройти, и прихожане стояли по обе стороны, очень тесно. По этому коридору Катя бегала туда-сюда. То к одному приставала с руганью, то к другому с криком. Но иногда кого-то тепло ласкала. В это время я стоял где-то в гуще людей. И заметил, что у Кати в руке конфета. Катя пробежала, почти уже вышла из церкви, и я почему-то подумал: «Эх, дала бы она мне эту конфету». Катя обернулась ко мне и, расталкивая людей, приблизилась. Я весь облился холодным потом от страха. Ждал, что она на меня набросится при людях. Но она подошла, погладила меня по голове, положила конфету мне в карман и убежала.

Спросил у нее как-то об одном моем очень близком человеке, который вел не очень благочестивый образ жизни, и как будет с ним дальше. «Бывает и так, – она ответила. – Заболеет человек, попадет в больницу, там покается и причастится». Так и исполнилось в свое время.

Много раз видел около нее плачущих, и как она их успокаивала и ласкала

Много раз видел около нее плачущих, и как она их успокаивала и ласкала. Иногда кидалась к входящим в церковь с руганью и била их. Однажды поскандалила со священником, служившим литургию: «Ты ходишь как заледеневший!» – в то время как священник окропил ее святой водой и выгнал из церкви. Я не знаю, кто была Катя, блаженная или нет. Просто, находясь с ней рядом, ощущал какой-то мир, и потом сам задумывался об этом состоянии.

Ангелина:

– Голова болела у меня страшно, а она рядом сидела, сняла с себя шаль и голову мне покрыла, а мне так хорошо стало. Еще что то приговаривала, не помню уже, голова прошла, состояние блаженное!

Вот что пишет Роман Кияшко:

– Хочу поведать историю, которая случилась со мной несколько лет назад, и как я был спасён благодаря молившимся обо мне людям.

Я тогда ещё работал в море, и для того, чтобы подняться на судно в порту смены экипажа, мне приходилось много летать на самолётах. Часто я вылетал с Тбилисского аэропорта, так было и в тот раз.

Мать меня проводила до места регистрации пассажиров и, подождав, когда я пойду на посадку, отправилась в храм Святого Александра Невского в Тбилиси, чтобы помолиться обо мне и отправиться в наш родной Батуми.

В этой известной церкви есть прозорливая юродивая Екатерина.

Когда моя мать зашла в храм, то матушка Екатерина (говорят, она схимонахиня) подбежала к ней и стала причитать и ужасаться, сказала о том, что со мной должно что-то случиться. Потом стала юродствовать и убежала.

Мать, ошеломлённая и в слезах, зашла в церковь, где у Смоленской иконы Богородицы молился архимандрит Антоний (Гулиашвили). Именно у этой иконы старец Виталий заповедал всем молиться и говорил, что она чудотворная. Рыдающая мать подошла к батюшке и рассказала о произошедшем, тот сразу начал служить молебен и горячо молиться обо мне.

Я же тем временем долетел из Тбилиси в Цюрих и сел в следующий самолёт, чтобы лететь в Южную Америку. Самолёт уже начал разгоняться, и тут у одного из пассажиров случился эпилептический припадок, и воздушное судно остановили. Пока больному оказывали первую помощь и эвакуировали с самолёта, прошло минут сорок. Лайнер стал разгоняться снова и почти уже оторвался от земли, как вдруг заглохли двигатели и погас свет!

Капитан объявил пассажирам о том, что случилась серьёзная поломка в электрической части самолёта. Мы вылетели примерно через час-полтора, и, как выяснилось потом, если бы не припадок пассажира, то поломка произошла бы уже в воздухе. Так бедный эпилептик, сам того не подозревая, спас всех от гибели.

Когда я через несколько месяцев вернулся домой, то рассказал матери об истории с самолётом, а она вдруг стала плакать и поведала свою историю с юродивой.

Самое поразительное то, что мы с матерью сравнили время этих событий – молебен обо мне служили именно тогда, когда я был в том злосчастном самолёте...

Молебен обо мне служили именно тогда, когда я был в том злосчастном самолёте

Так ваш покорный слуга был спасён милостью Божией, помощью юродивой матушки, молитвами матери и православного священника. Я много лет общался с монахиней Инной – она была много лет чадом отца Виталия, – так вот, она много раз мне говорила, что Катя является даже не просто монахиней – схимонахиней. Не знаю, насколько правда. Я матушке Инне верю, для неё тот храм был родным, и она месяцами там жила в послушании. Ещё она говорила, что Катю привёз сам отец Виталий и всегда говорил, что она будет там после него помощницей.

Наталья:

– Лет 15 назад стояла моя подруга в храме на службе, к ней подошла Катя и погладила ее по голове, приговаривая: бедная девочка, голова все время болит у тебя, и жить негде тебе».

В этот же день ее выгнали из дома, и она пришла жить ко мне, а голова у нее действительно болела постоянно после травмы.

Ирина:

– А еще с братом моим тоже была такая история. Он как-то работал много лет назад в этом храме. Велись ремонтные работы. Брат периодически во дворе включал болгарку. Катя несколько раз подходила и выключала. Он включит, она выключит. Так продолжалось какое-то время, пока брат не накричал на Катю. И буквально через несколько минут из-под болгарки вылетает камень – и прямо вдоль щеки брата. Было так явно, что она его предупреждала. С Божьей помощью пронесло, и все хорошо закончилось.

Ирина Крихели:

– Остаюсь при своем мнении, несчастный больной человек. А насчёт «юродивой, блаженной и т. д.» скажу так – не будет никогда ни один Божий человек ругаться матом во время литургии, когда приносится Бескровная Жертва, это невозможно!

Не будет никогда ни один Божий человек ругаться матом во время литургии, когда приносится Бескровная Жертва

Отца Виталия при жизни многие считали юродивым и блаженным, и он по-настоящему им был! А она, как сказал послушник о. Антония Валера, многие годы прослуживший в нашей церкви, просто больной человек, у которого как раз в пост случались обострения, оттого она и начинала извергать хулу и била многих так, что приходилось прерывать литургию и силком выводить ее из церкви.

О. Вадим Антоненко:

– Как говорится, если происходит что-то непонятное, логически необъяснимое, то ищи, кому это выгодно, кто в нужном свете представил информацию Патриарху и какой интерес преследовал. Полагаю, интерес долгосрочный и банальный, а проще – финансовый. Этакий пантеон святых, и примечательно, что при бывшем русском храме. Быть может, это долгосрочный прицел на российских паломников.

Татиа Аситашвили:

– Однажды у меня было искушение, и я стояла в церкви. Катя подошла ко мне, полная нежности, и протянула красное яблоко, да еще сказала: «Это тебе святитель Николай прислал!» – и указала на икону. Это было большое утешение для меня.

Анна:

– Как-то во время службы я наблюдала такую картину. Катя подошла к одной молящейся женщине и ни с того ни с сего начала ее бить. Люди в ужасе отходили от нее, а сама жертва почему-то спокойно стояла и с улыбкой принимала побои. Потом подошел рослый стихарник, отогнал Катю, чтоб не мешала служить, и сказал той смиренной женщине:

– Выйди из церкви, ты ее каким-то образом искушаешь.

– Я никуда не выйду. Это мое дело, где стоять, – ответила она.

Потом, после окончания литургии, любопытные стали спрашивать о причине Катиных нападок и получили такой ответ:

– У меня семейные проблемы, а Катя не меня била, а с темными силами воевала. Знаю ее способности.

Репо:

– О Кате я услышал от друга. Специально пошел в Невскую, стоял во дворе церкви и думал про себя: «Здесь много старушек. Как бы мне узнать, какая из них Катя». В это время она прошла мимо меня, взглянула на меня своими красивыми голубыми глазами, давая мне знать:

– Это я – Катя.

Я попросил меня благословить....

Нана Урушадзе:

– Много лет назад, во время моего студенчества, подошла ко мне Катя у могилы о. Виталия и начала говорить по-русски, я ничего не поняла – русского не знала. Потом моя подруга сказала: «Она тебе говорит, что ты тепло одета, смотри, чтоб шея не заболела». Я посмеялась и подумала, зачем ко мне пристала эта женщина. Незнакомка пошла со мной до метро Марджанишвили и все время что-то говорила по-русски. Я остановила маршрутку и села в нее, чтоб отвязаться от назойливой спутницы. На другой день я проснулась и не могла повернуть шею от боли, настолько сильная была невралгия. Потом поняла, кто была эта женщина. Больше она со мной не контактировала.

Попадья Мариам Пипиа:

– Не знаю, можно ли это рассказывать... Одно время Катюша жила у нас. Юродивая совершала такие вещи, что соседи ее оскорбляли и часто осуждали. И мне часто приходилось ее оправдывать. Катя все это наблюдала.

Однажды, когда я спала, Катя вошла ко мне в комнату, и я оказалась свидетельницей удивительного явления.

Катя была поднята до потолка и оттуда беседовала со мной, говорила, что она не сумасшедшая, и поэтому ее не надо оправдывать. После этого все изменилось. Мы вместе ходили в церковь Александра Невского.

Однажды, когда мы заходили в церковный двор, она подкралась ко мне сзади и ударила именно в то место, в котором гнездилось заболевание в обостренной форме. Люди удивленно смотрели на нее и не понимали, зачем она это сделала. Через несколько недель я обнаружила себя полностью здоровой.

Хатуна:

– У меня к Кате двойственное отношение. Да, она часто в церкви ругалась, тушила свечи, нападала на людей. При этом она молилась св. Пантелеймону и св. Александру Невскому. Пару раз я видела, как она причащалась. В ней было и от Бога, и от темных сил примерно поровну. Иногда она буквально светилась, а временами глаза меняли свое выражение на резко противоположное. Несколько раз она ответила на мои мысли и разрешила мои сомнения, о которых я никому не говорила.

Иногда она буквально светилась, а временами глаза меняли свое выражение на резко противоположное

О. Владимир (Александров):

– Мое духовное состояние не дает мне возможности полностью вместить и понять все Катины действия. Я был единственным священником, который вывел ее из церкви. Я читал последнюю разрешительную молитву. Верю, что Господь помогает всем, искренне кающимся и желающим хоть как-то жить по заповедям. И думаю, Он простит ее согрешения. Единственно, что могу сказать, – Катя был очень искренний человек. Искренний в своей любви и нелюбви.

О. Александр Борисов:

– Мы поехали всей семьей, с матушкой Нино (она родом отсюда) и дочкой Александрой в Грузию в 2014-м году. Нашей дочери тогда было 3 года. Тогда я был еще диаконом. Мы посетили храм Александра Невского. У входа сидели нищие и собирали милостыню. Мы им раздали денежки как обычно. Приложились ко всем святыням. Вышли из церкви, и наша дочь начала себя плохо вести, и моя супруга Нино ее поругала. В этот момент подошла к нам матушка Катя и сказала: «Что ты делаешь?» А дальше такие выражения, которые не хотелось бы повторять дословно. Мы были ошеломлены и ничего не поняли. Катя дала ребенку бутылочку с газировкой и предупредила:

– Не смей ругать ребенка! Ты не знаешь, какая у нее будет жизнь.

Мы вышли из церкви, ничего не поняв. И тут все нищие стали совать нам наши деньги обратно, а ребенку давали конфеты. Говорят нам:

– Это же блаженная Екатерина. Она не со всеми разговаривает.

Тогда я вернулся и захотел поговорить с этой странной женщиной. Меня мучили какие-то давние вопросы. Но она ничего мне не ответила.

Бутылка с газировкой у нас продержалась лет шесть в целости и сохранности. Девочка с ней играла. Спустя несколько лет попробовали газировку, и вкус у нее не изменился.

О. Александр Баиашвили:

– Катя для меня человек-загадка. Вот что могу сказать. Однажды спросил совета у игумена Вениамина Селиванова, вопрос был пастырского характера. Батюшка посоветовал обратиться к Кате, сказал, что она – непростой человек.

Нина:

– Я, когда забеременела, тоже в церковь пошла, очень боялась. Ко мне Катюша подошла и дала куриное яйцо, улыбалась ещё, сразу было ясно, о чем всё это. Сразу стало легко и понятно, что аборт делать не надо. Хорошая Катя.

Юлия Ключникова:

– Катю я видела часто, но она ко мне приходила три раза, и я могу назвать эти три встречи судьбоносными. Меня крестили в Невской, но я не была воцерковлена, т.е. заходила в церковь по большим праздникам поставить свечку, без Исповеди и Причастия. И вот, мне было 18 лет, я как-то выходила из наших железных ворот. На мне было голубое платье и голубые балетки. Вдруг Катя подошла ко мне, взяла за руки и сказала:

– Девочка, какая ты красивая! Не изменяй себе, и ты будешь очень счастлива.

Меня тогда поразили ее глаза, чистые, как у ребенка, но очень мудрого.

Меня тогда поразили ее глаза, чистые, как у ребенка, но очень мудрого

Потом мне сказали, что она юродивая. О ней еще говорили разное, что она кричит, ругается, может ударить. И поэтому я боялась к ней подходить. Но, проходя мимо, я старалась поздороваться и кивнуть ей.

Вторая наша встреча у нас была в трапезной, этим летом. Я уже к тому времени была певчей и воцерковленной. Как-то мы чем-то были заняты в трапезной. Катя подошла ко мне и сказала, указав на одну из наших работниц:

– Если ты ее убьешь, ты будешь счастлива.

Сперва я очень удивилась, потом задумалась и поняла, что Катя подразумевала. Надо было убить непонимание между нами и показать, что я совсем не опасна.

Третья встреча была совсем недавно, в конце ноября. Я была на клиросе. В тот день мне что-то нездоровилось, першило горло, голос плохо звучал. Хотя за горлом слежу тщательно, но оно у меня слабое от природы, хронический бронхит. И вдруг Катя поднялась на клирос, обняла меня, приложила руку к моим бронхам, положила голову мне на плечо и долго так стояла, не двигаясь. Мы продолжали петь, мне было непонятно, что она делает, но было очень тепло и приятно. Как будто она отдала мне часть своей энергии. Потом отошла, ничего не объясняя. И вскоре я обнаружила, что горло уже не болит. А голос звучит намного лучше и чище, чем раньше. Потому Катя для меня особенный человек, и я ее очень люблю.

Юлия Андреевна:

– Один раз слышала, когда на батюшку Антония кричала, что он её не любит. Батюшка спокойно продолжил кропить святой водой иконы, и Катерина тоже успокоилась. Один раз ко мне подошла и попросила вдеть нитку в иголку, очень она любила ниточки всякие. Одна прихожанка подарила катушку ниток, такая радость была у Кати неподдельная, как у детей бывает...

Наталья:

– Как в 1990-е годы Союз развалился, мой сын уехал на заработки в Россию. И все, потеряла я связь. Несколько месяцев не знала, что с ним. Ходила на могилу к о. Виталию плакать о сыне. Ко мне подбежала Катя и стала меня бить:

– Что ты о живом плачешь?! Найдется он.

И правда, прошло какое-то время, сын объявился.

С Катей надо было уметь общаться. Она по-церковному говорила. Я ее давно знаю. У нее раньше и голос прекрасный был, в Сухуми в хоре пела – заслушаться можно было. Церковнославянский прекрасно знала и читала Псалтирь почти наизусть.

Со мной она по-разному была. Как вспомню ее, плачу. Много чего она мне еще говорила, и сбылось. Но это я в сердце храню. Рассказывать не буду. Да, она могла и побить, и обругать. И я вот что заметила. Стоило ей меня побить, у меня дома все благополучно, а иногда подойдет и, как мать, ласкает. Ну, все, жди дома неприятностей.

Еще помню, я раньше в церкви полы мыла и застудилась, Катя до того гоняла меня:

– Уходи отсюда, сгоришь.

И что ты думаешь, поясничный нерв воспалился, два месяца встать не могла. С тех пор здесь у ворот сижу, милостыню собираю. А Катя мне людей присылала, говорила многим:

– Идите Наташе подайте, у нее много детей и внуков.

И добрая какая была.

Как-то сидим мы тут у ворот, будний день, народу нет, никто не подает. Я говорю девочкам: «Завтра, наверное, не на что ехать будет. Денег на дорогу не наскребу».

И вдруг мне в кружку пять лар падает. Оборачиваюсь, это Катя сзади стоит и говорит мне:

– Вот, тебе на дорогу. Только приезжай завтра в церковь.

Эх, пропал колорит Невской, пропал. Все ее глазами по привычке ищу – и нету...

Вместо заключения

Мы, сытые и благополучные, спящие в чистых постелях, можем только догадываться, как именно живет человек без пристанища долгие годы. Это только в конце жизни у Кати появилась крыша над головой. Настоятель церкви выделил ей комнату с кроватью и столом.

Весь тот долгий период, с 1992–93, когда Катя прибыла в Тбилиси, и до недавнего прошлого, она спала, где придется. Жила исключительно подаянием. Покупала булочки в магазине напротив церкви через дорогу. Долго ли человек может протянуть на одних булочках? Всем известно, что сухоядение вызывает целый букет заболеваний ЖКТ. При Невской давно кормят нищих обедом, и туда приходят поесть горячего местные завсегдатаи с района. Но Катя почему-то никогда там не ела. Было ли это еще одной осознанной нагрузкой, или в этом был какой-то другой принцип, мы уже никогда не узнаем. Как и всю ее биографию подробно. Однако известно, что пенсии она не получала и всего, что касалось официальных отношений с государством, не поддерживала.

Человек, ведущий такой образ жизни, естественно, будет страдать от разных заболеваний. Хотя бы чисто возрастных перепадов с давлением, проблемами с зубами и внутренними органами. Но жалоб от неё никто не слышал.

Вспоминает Анна:

– Как-то я зашла в церковь в середине дня. Народу почти не было, и в углу на скамейке спала Катя, сняв обувь. У меня медицинское образование, и за свою жизнь чего только не видела. Таких запущенных ног не было ни у кого из моих бывших пациентов. Тогда еще поразилась, как же вообще ходит эта бедняга, испытывая постоянные боли.

На одном из фото видно, что у нее явно была либо экзема, либо рожистое воспаление.

К медикам Катя не обращалась. Хотя у нее было к тому времени очень много почитателей, и, скажи она хоть слово, нашелся бы и врач, и нужные медикаменты.

И опять вопрос: почему? Не хотела принципиально или чудесила. Уже не узнаем…

Могла ли она изменить свой образ жизни и жить у кого-то дома, в лучших условиях? Да, могла. Многие прихожане приглашали ее к себе домой выкупаться, пожить, но Катя, если и принимала такие предложения, то долго нигде не оставалась. Возвращалась в Невскую.