«Отче Сергие, можно ли к тебе здесь обращаться?»

Однажды в январе, в конце 1990-х годов, я сопровождала группу паломников, приехавших встретить в Святой Земле Рождество Христово. Программа поездки была замечательной, русских богомольцев разместили в гостинице Горненского монастыря в Иерусалиме, а в сам праздник все отправились на ночное богослужение в Вифлеем. В самом конце паломничества для гостей было запланировано посещение святых мест в Галилее.

Там, в Кане Галилейской, где Иисус Христос во время земного служения сотворил первое из Своих чудес, претворив воду в вино, мы посетили греческий православный храм. Поскольку этот новый храм на месте прежнего был построен в 1880-е годы на средства Императорского Православного Палестинского Общества, в диаконских вратах иконостаса были установлены иконы преподобного Сергия Радонежского и праведной Елисаветы – небесных покровителей Великого князя Сергея Александровича и его супруги, преподобномученицы Великой княгини Елизаветы Федоровны. После реставрации, проведенной в конце 1990-х настоятелем монастыря архимандритом Феофилом (Яннопулосом), который в настоящее время является Патриархом Иерусалимским, эти иконы были помещены в галерее внутреннего монастырского двора.

Увидев в иконостасе храма икону святого Сергия Радонежского, я к ней приложилась, как это принято в греческой традиции. В то время я столкнулась с некоторыми проблемами в жизни, и нужно было принять одно судьбоносное решение. Как водится, для особых молитв, как всегда, не хватало времени. И вот, как-то неожиданно для себя, подойдя к иконе, я мысленно произнесла фразу: «Скажи мне, отче Сергие, к тебе ли мне обращаться с этим делом, ты же можешь и на Святой Земле прийти на помощь, или лучше мне помолиться Савве Освященному, который здесь такой же великий святой, как ты в России?» Естественно, на ответ я и не рассчитывала. Вырвались мои спрятанные где-то глубоко в сознании мысли.

Но ответ я вскоре получила! И просто удивительным образом.

После посещения Каны паломники, которых я сопровождала, сразу поехали на Иордан. Ведь погружение в священные воды реки с древних времен считается одним из важнейших моментов христианского паломничества на Святую Землю. Вифавара, место Крещения Спасителя, было тогда еще недоступно. Его могли посетить лишь редкие паломники, и только один раз в году, в Сочельник Богоявления.

И вот, всей группой (а было нас около 40 человек) мы автобусом приехали в Ярденит — обустроенное для погружения место, недалеко от которого Иордан вытекает из Галилейского озера. Мы столкнулись с толпами паломников, приехавших со всех стран мира, а потому решили отойти немного в сторону, в другое, дикое и необустроенное, но пустынное место, чтобы благоговейно, в спокойной обстановке совершить обряд омовения в водах священной реки.

Когда священник совершил чин освящения воды, и паломники, переодевшись в белые рубахи, начали заходить в воду, я отошла в сторонку. Через некоторое время я заметила, что на берегу стоит одна «моя», полностью одетая паломница. Меня это удивило, потому что обычно все гости Святой Земли с великой радостью погружаются в Иордан. На мой вопрос, почему она не заходит в воду, женщина ответила, что сейчас зима и довольно холодно, а она сама живет в Израиле и присоединилась к группе, потому что из Москвы приехала ее близкая подруга. Для того чтобы окунуться в Иордан, она решила приехать в другой раз, летом. Мы разговорились. Оказалось, ее зовут Зоя, она – репатриантка из России и уже несколько у лет живет в Израиле в душевном расстройстве, в состоянии тяжелейшей депрессии, часто подвергаясь нападениям темных сил во сне и наяву. Из ее осторожного рассказа мне показалось, что этому горестному состоянию предшествовали занятия оккультизмом.

Увлечение ложной мистикой, непосредственное общение с миром духов не проходит бесследно

Увлечение ложной мистикой, непосредственное общение с миром духов не проходит бесследно. Наступил день, когда мнимый «ангел света» раскрыл свое подлинное лицо (2 Кор. 11, 14), и его демоническая сущность со страшной силой начала вторгаться в повседневную жизнь несчастной женщины. В эти трудные дни душевных страданий и безутешного горя она обратилась с молитвой и чувством глубокого раскаяния к Иисусу Христу как истинному Богу. Попущенные ей Промыслом Божиим великие скорби привели ее к познанию истины, к твердой и непоколебимой вере в то, что кроме имени Иисуса Христа, «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4, 11). Можно это назвать возвращением к вере, ведь Зоя крестилась еще в России, будучи уже взрослой, однако не до конца осознанно, без должной подготовки. Одним словом – воцерковление не состоялось.

После этой молитвы в ее печальную, окутанную тоской и мраком душу пролились лучи света, вернулась радость жизни. Она уверовала в любовь и милосердие Божие, однако ее испытания не закончились. Воцарившийся в душе покой оказался временным. Ей предстояла жестокая брань с духами злобы. Нужен был мудрый совет, как жить дальше. В тот период Зоя еще не знала, что в Хайфе, где она жила, есть русский храм.

Мы стояли у берега Иордана под раскидистыми ветвями эвкалипта, солнце поглядывало на нас сквозь облака, а ветер трепал верхушки стройных финиковых пальм. Женщина продолжала свой трогательный и, как потом оказалось, промыслительный рассказ.

Узнав о том, что в Иерусалиме есть Горненский монастырь, где подвизаются русские монахини, она написала туда письмо, кратко сообщив о своем состоянии, и попросила совета. Через некоторое время пришло письмо от настоятельницы, игуменьи Георгии, в котором она объяснила ей, что при бесовской брани нужна сильная молитва. В письме игуменья прислала ей также несколько бумажных иконок и три акафиста: Архангелу Михаилу, преподобным Сергию Радонежскому и Серафиму Саровскому.

Велика сила молитвы! Она, по словам святителя Феофана Затворника, является сильнейшим духовным оружием: «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских» (Еф. 6, 11). К женщине, жившей до сих пор практически на границе отчаяния, вернулась надежда и радость жизни. Акафисты, по словам Зои, стали «канатом, вытащившим мою душу из ада». Акафист послужил томимой бесовской бранью женщине источником полного обновления душевных сил. Помощь Божия во время чтения молитв, которые она совершала ночью и днем, была настолько ощутима, что ее душа словно перерождалась. В нее вселилось спокойствие, надежда и радость, но самым великим укреплением в вере стало событие, произошедшее как раз в день праздника Рождества Христова.

К женщине, жившей на границе отчаяния, вернулась надежда и радость жизни

График, как я уже рассказала, был очень напряженным. После ночного богослужения в Вифлееме – разговение в монастырской трапезной, потом краткий отдых, и далее, до самого позднего вечера, – посещение святых мест. Вернувшись вечером в Горненский монастырь усталыми, но радостными, Зоя с подругой долго разговаривали. Нуждаясь в простом человеческом сочувствии, Зоя стала подробно рассказывать подруге и об обретенной вере, и о неимоверных скорбях и бесовских наваждениях. И вот, через эти воспоминания прежние чувства отчаяния и беспомощности со страшной силой опять возвратились в ее душу, подводя словно к пропасти, за которой – пустота и бездна.

Подруги ложилась спать уже за полночь. Зоя долго не могла уснуть, лежа в кровати и вытирая подкатывавшие слезы. В те тяжелые минуты, когда душа до краев наполнилась воспоминаниями о прожитом горе, в совершенно темной комнате она внезапно наяву увидела яркое сияние света и необыкновенно радостный, любящий и ободряющий иконный лик святого. Распознать его, однако, не смогла. В те годы еще не было Интернета, где можно без труда найти иконы любых святых. Зоя знала только, что это был, несомненно, или Сергий Радонежский, или Серафим Саровский. Ведь именно их маленькие бумажные иконки прислала ей игуменья Горненского монастыря в письме, и именно этим великим русским святым она читала ежедневно акафисты, а они невидимым щитом ограждали ее от страшного натиска сил тьмы.

Они невидимым щитом ограждали ее от страшного натиска сил тьмы

Это чудесное явление преподобного Сергия в великий праздник Рождества Христова, когда прославляется воплощение на земле Сына Божьего, послужило великим укреплением в ее вере. В душе воцарился мир и покой, заново воссияла надежда, что Господь не оставит и поведет Своей крепкой рукой по пути истинному.

На следующий день, 8 января, во второй день праздника, все паломники присутствовали на Божественной литургии в Казанском храме Горненского монастыря. Зоя пришла вместе со всеми. Ее сердце ликовало и трепетало от совершенно реального ощущения присутствия Бога в ее жизни. Чувство сокровенной радости переполняло душу, но все время не оставляла мысль, кто же явился ей ночью? Серафим Саровский или Сергий Радонежский? И в какой-то момент она посмотрела в сторону и увидела тот радостный, светлый лик на иконе. Это был святой Сергий! Невозможно описать словами пережитые тогда чувства. Зоя заплакала, но не от горя. Это были слезы умиления и радости души, познавшей истинного Бога…

После этого рассказа мы еще долго молча стояли на берегу священного Иордана, в темно-зеленых водах которого отражалось небо. Вдруг я вспомнила, как в Кане Галилейской подходила к иконе святого Сергия Радонежского со своим вопросом… Это было второе чудо преподобного Сергия. Беседа с паломницей оказалась неслучайной. Силен святой Сергий и на Святой Земле помогать людям!