«Днесь земля Радонежская торжествует…»

Собор новомучеников и исповедников Радонежских

Празднование в честь Собора новомучеников и исповедников Радонежских внесено в общецерковный месяцеслов официального календаря Московской Патриархии по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла 2 марта 2011 года^[1]. Праздник приходится на 10 декабря – день, когда в 1937 году на Бутовском полигоне были расстреляны последний наместник лавры преподобномученик Кронид и несколько человек лаврской братии и посадского духовенства.

Преподобномученик Кронид и закрытие Троице-Сергиевой лавры

ХХ век ознаменовался расцветом подвижничества и исповедничества по всей Руси и, в частности, в Троице-Сергиевой лавре, Сергиевом Посаде и его окрестностях. С первых дней своего существования советская власть поставила задачу: полное и беспощадное истребление Православия. В годы лихолетья на Радонежской земле страдали за Христа не только насельники Троице-Сергиевой обители: многие люди в это тяжелое время стремились под покров преподобного, становились защитниками лавры и ее святынь, отдавали свои жизни за веру. Гонения затронули судьбы людей самых разных сословий и положения: монахов и мирян, церковных иерархов и послушников, дворян и крестьян. Многие из них прославлены в лике святых, их имена включены в Собор новомучеников и исповедников Радонежских, во главе которого стоит наместник лавры преподобномученик Кронид (Любимов).

Архимандрит Кронид (Любимов), монах Макарий (Моржов), иеросхимонах Алексий (Соловьёв)

Архимандрит Кронид родился 13 мая 1859 года в деревне Левкиево Волоколамского уезда в семье псаломщика. В 1878 году он поступил на испытательный срок в Свято-Троицкую Сергиеву лавру. В 1880 году был призван в армию. 2 февраля 1883 года определен в число лаврских послушников, назначен келейником наместника лавры архимандрита Леонида (Кавелина). 28 марта 1888 года в Гефсиманском скиту пострижен в монашество. 25 сентября 1889 года рукоположен во иеродиакона, а 23 мая 1892 года – во иеромонаха.

Будучи наместником лавры, архимандрит Кронид оказался в центре событий, связанных с закрытием обители

В обители отец Кронид нес послушания смотрителя мастерской по производству литографий и фотографий (1892), члена Комиссии по испытанию братии перед рукоположением, смотрителя (1896), инспектора и члена Совета (1904) епархиального училища иконописи. В ноябре 1903 года был утвержден в должности помощника казначея лавры и члена Духовного собора лавры. 17 января 1905 года назначен экономом Санкт-Петербургского Троицкого подворья. 11 мая 1906 года возведен митрополитом Московским и Коломенским Владимиром (Богоявленским) в сан игумена, а 9 мая 1908 года им же – в сан архимандрита. 9 января 1915 архимандрит Кронид был назначен наместником Троице-Сергиевой лавры. В 1917–1918 годах он являлся членом Поместного Собора Православной Российской Церкви, а с установления Патриаршества входил в состав Патриаршего управления. Будучи наместником лавры, архимандрит Кронид оказался в центре событий, связанных с закрытием обители.

Гонения на Церковь в различных формах начали проявляться с первых дней советской власти. Принятый уже на второй день после Октябрьского переворота «Декрет о земле» носил ярко выраженный антицерковный характер: все церковные и монастырские землевладения со всем движимым и недвижимым имуществом подлежали национализации. Затем последовала целая череда новых антирелигиозных законов, кульминацией которых стал известный «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», принятый Советом народных комиссаров 20 января (2 февраля) 1918 года. После его издания духовенство лишалось всех прав по управлению церковным имуществом.

Свято-Троицкая Сергиева лавра. Фото 1880–1885 годов

31 августа 1918 года сотрудники ВЧК произвели обыск в Гефсиманском скиту. Осенью того же года началась конфискация имущества, принадлежащего Троице-Сергиевой обители. Архимандрит Кронид для властей стал лишь старостой лавры. После национализации земельных владений лавры Наркомпрос 1 ноября 1918 года утвердил Комиссию по охране памятников старины и искусства ТСЛ. В начале 1919 года вышло постановление президиума Московского Совета о передаче монастырских помещений Отделу народного просвещения. В лавре была создана трудовая артель. В то же время в местной газете «Трудовая неделя» стали появляться клеветнические и хулительные статьи о лавре, о мощах преподобного Сергия Радонежского и возможности их вскрытия. В дни Великого поста 1919 года в Трапезном храме Лавры по этому поводу состоялось большое собрание верующих. Архимандрит Кронид произнес речь, в которой призвал верующих защитить от поругания священное место. Вскоре после этого в храмах лавры, в академическом храме и посадских приходских церквах стали собирать подписи под прошением Совнаркому не вскрывать мощи преподобного Сергия.

Вскрытие мощей прп. Сергия

После вскрытия мощей число верующих, шедших на поклонение преподобному Сергию, против ожидания властей, лишь увеличилось

4 марта 1919 года братия лавры во главе с отцом Кронидом обратилась к председателю Совнаркома с просьбой запретить вскрытие раки с мощами преподобного Сергия. 20 марта святитель Тихон (Беллавин) также обратился к председателю Совнаркома по поводу кампании по вскрытию мощей. Несмотря на просьбы верующих, решение о вскрытии мощей преподобного было принято на пленуме местного городского Совета 1 апреля 1919 года. Это было подтверждено Московским губисполкомом 4 апреля того же года. Вскрытие мощей преподобного Сергия было произведено 11 апреля. Архимандрит Кронид отказался собственноручно вскрывать гробницу, поручив это иеромонаху Ионе, благочинному лавры. Отец Кронид сказал тогда, что по нравственному чувству он не может это сделать, а отец Иона исполнит приказ за послушание. Вскрытие мощей продолжалось в течение двух часов. По окончании был составлен протокол вскрытия, мощи преподобного обнажили от покровов и прикрыли стеклом. Замысел власти сводился к тому, чтобы убедить верующих в их тленности. Однако число верующих, шедших на поклонение преподобному Сергию, против ожидания властей, лишь увеличилось.

Юрий Александрович Олсуфьев 10 ноября 1919 года Сергиевский исполком принял постановление о ликвидации Троице-Сергиевой лавры как монастыря. Ночью 3 ноября 1919 года в лавре неожиданно был произведен обыск и изгнание всей братии. Лаврских монахов выселили, не дожидаясь даже принятия постановления. В январе 1920 года в лавру приехала созванная по инициативе Сергиевского исполкома межведомственная комиссия по разрешению вопросов, связанных с закрытием лавры как монастыря, в которую входил делегат Наркомата юстиции М. В. Галкин, бывший петроградский священник. 20 марта, получив указ московского областного Совнаркома о необходимости вывоза мощей преподобного Сергия в Москву, он написал секретное письмо в Наркомат юстиции. Указав, что обстановка в городе Сергиеве^[2] напряженная, Галкин просил разрешения перенести вывоз мощей на более позднее время. Беспокоясь о судьбе мощей преподобного, священник Павел Флоренский и граф Юрий Александрович Олсуфьев, будучи членами Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры, изъяли честную главу преподобного Сергия, заменив ее на череп одного из князей Трубецких, захороненного в XVII веке в крипте Троицкого собора. Честная глава преподобного была перенесена в дом графа Олсуфьева.

26 марта 1920 года вышло постановление Президиума Мосгубисполкома «О закрытии Троице-Сергиевой лавры и передаче мощей лавры в московский музей». Согласно декрету Совета народных комиссаров от 20 апреля 1920 года, в лавре был открыт историко-художественный музей. По решению Сергиевского исполкома 7 мая 1920 года Троицкий собор был заперт и опечатан, несмотря на то, что ранее он уже был передан Наркомату просвещения для музейных целей. Патриарх Тихон 10 мая 1920 года осудил закрытие лаврских храмов и намерение вывезти оттуда мощи как нарушение декрета «Об отделении церкви от государства…». Мощи преподобного Сергия остались в лавре. В результате ходатайств Святейшего открыть собор было разрешено в 1920 году только на праздник Святой Троицы, 30 мая 1920 года. В этот день в Троицком соборе было совершено последнее богослужение и в последний раз отзвонили лаврские колокола. Монастырь окончательно закрыли для богомольцев.

Пятницкая церковь

После закрытия лавры некоторые монахи проживали в Гефсиманском скиту, а другие поселились в Сергиеве на частных квартирах. Архимандрит Кронид после закрытия был оставлен как староста охраны лавры. Находившиеся с ним 43 монаха, сторожа музея, образовали так называемую «малую лавру». Богослужения проходили в Пятницкой церкви «на Подоле», около лавры. К 1926 году оставленные при музее монахи были уволены, и в мае 1928 года лаврские храмы на Подоле были закрыты.

Находившиеся с архимандритом Кронидом 43 монаха, сторожа музея, образовали так называемую «малую лавру»

В 1920–1922 годах отец Кронид жил в селе Братовщина у Якова Кузьмича Дмитриева – старосты храма Благовещения Пресвятой Богородицы, в 1922–1926 годах – в Гефсиманском скиту, в 1926–1929 годах – в Параклите, с 1929-го до кончины – у Кукуевского кладбища в Сергиевом Посаде.

Он продолжал оказывать поддержку инокам, заботился об окормлении своих духовных чад из мирян, фактически оставался главой закрытой большевиками лавры, владел и пользовался печатью Наместника. По его благословению около пятидесяти вернувшихся из ссылок и тюрем лаврских иеромонахов были назначены на приходы в окрестностях Загорска. Отец Кронид был не только талантливым хозяйственником, но опытным духовным наставником своей паствы и, прежде всего, братии лавры. За помощью и советом к нему обращались многие выдающиеся его современники, включая великую княгиню Елисавету Феодоровну. Забота преподобномученика Кронида о ближних выражалась и в руководстве к благочестивой жизни, и во врачевании греховных болезней, и в поддержании мужества среди искушений.

Уничтожение колоколов в Лавре. Фото писателя Михаила Пришвина, 1930 год

С 1935 года архимандрит Кронид стал быстро слепнуть. 11 ноября 1937 года органами НКВД против него, уже больного и немощного, было возбуждено дело. 21 ноября 1937 года он был арестован и заключен в Таганскую тюрьму в Москве. Вместе с группой монахов, духовенства и мирян обвинялся в контрреволюционной деятельности, создании монархической группировки, сохранении нелегального монастыря, поддержке находящихся в ссылках и тюрьмах и вернувшихся оттуда монахов лавры.

Иеромонах Ипполит (Яковлев) Из обвинения:

«Идейными руководителями этой контрреволюционной группировки являлись наместник бывшей Троице-Сергиевой лавры, в прошлом пользовавшийся особым расположением бывшего царского дома Романовых, ярый монархист Любимов Константин Петрович, и бывший благочинный Загорского и других районов, дворянин протоиерей Баянов Дмитрий Федорович. Эта контрреволюционная монархическая группа группировка монахов и духовенства сохранила до последних дней продолжение Троице-Сергиевой лавры как нелегальный монастырь, с сохранением лаврского уставного порядка взаимоотношений между собой и [по отношению] к архимандриту Крониду; сохранялся старый особо монастырский порядок церковной службы по подобию прежней службы в Троице-Сергиевой лавре в церкви Петра и Павла, а после ее закрытия в церкви Кукуевского кладбища; открывались филиалы нелегального монастыря на домах, как, например, в доме крупного загорского домовладельца и торговца Сычева Николая Михайловича, где проживало 6 монахов и монашки в маленьких комнатках – подобиях келий с “прозорливцем”, старцем Ипполитом [Яковлевым – бывший духовник лавры] и игуменом Никодимом… Вся эта группа монахов и духовенства оказывала всемерную поддержку и помощь монахам, вернувшимся из ссылки, каковые при прямом содействии протоиерея Баянова Д.Ф. как благочинного также устраивались служителями в церквах города и района».

Преподобномученик Серафим Крестьянинов На допросе отец Кронид заявил, что по убеждениям является монархистом, но участником контрреволюционной группировки себя не признал и назвать имена монахов и мирян, посещавших его, мужественно отказался.

Следователь К.Н. Сахарчук, который вел дело архимандрита Кронида и других лаврских монахов, впоследствии был обвинен в фальсификациях и недозволенных методах следствия.

7 декабря 1937 года архимандрит Кронид был осужден тройкой УНКВД по Московской области по ст. 58–10, 58–11 УК РСФСР. Приговор – высшая мера наказания, расстрел.

10 декабря 1937 года на полигоне Бутово под Москвой архимандрит Кронид был расстрелян, и с ним еще 10 человек. Среди них – келейник архимандрита Кронида, находившийся при нем свыше 35 лет, – монах Георгий (Потапов), четыре игумена – Никодим (Монин), Гедеон (Черкалов), Азария (Павлов) и Ксенофонт (Бондаренко), причем последний только накануне вернулся из ссылки и остался переночевать у отца Кронида, четыре иеромонаха – Серафим (Крестьянинов), Иаков (Марочкин), Лаврентий (Насонов) и Гедеон (Смирнов), а также благочинный Загорского округа протоиерей Димитрий Баянов. Трое из них – архимандрит Кронид, игумен Ксенофонт и иеромонах Серафим – прославлены в лике святых. Еще четверо – хозяин дома Николай (Никодим) Михайлович Сычев, священник Виталий Лукашевич, иерей Алексий Быстрицкий и послушница Анна Андреевна Самойлова – получили по десять лет лагерей.

Протоиерей Димитрий Баянов, благочинный Загорского округа

Репрессии ХХ века на Радонежской земле. Новомученики и исповедники лавры, ее скитов и подворий

В хронологии репрессий ХХ века на Радонежской земле можно выделить несколько основных моментов. Помимо группового дела № П-59458 – «Дела архимандрита Кронида и др. г. Загорск, 1937 г.», или, как его еще называли, «Дела Ипполита» – было сфабриковано еще несколько дел, связанных с лаврой и ее окрестностями и отмеченных знаковыми событиями.

23 февраля 1922 года вышло постановление ВЦИК об изъятии церковных ценностей, и в этом же 1922 году состоялся разгром Троицкого Сухаревского подворья в Москве. Были изъяты помещения и церковные ценности. В Сергиевский храм подворья комиссия пришла 3 апреля 1922 года. Члены комиссии действовали нарочито грубо и кощунственно. Один из насельников подворья иеромонах Макарий (Телегин) в лицо назвал их грабителями и насильниками. Тут же последовал его арест и заключение в тюрьму. Отец Макарий был одним из 54-х арестованных по делу об изъятии церковных ценностей, или так называемому «Московскому судебному процессу 1922 года». 8 мая он был приговорен к высшей мере наказания в числе десяти священнослужителей (одиннадцатым был мирянин Сергий Тихомиров). 18 мая 1922 года Политбюро приняло окончательное решение о расстреле – правда, только пяти человек из одиннадцати приговоренных. 26 мая 1922 года были расстреляны: иеромонах Макарий (Телегин), преподобномученик; протоиерей Александр Заозерский, священномученик; протоиерей Христофор Надеждин, священномученик; протоиерей Василий Соколов, священномученик; Сергий Тихомиров, мученик.

В 1925 году в Сергиеве прошли аресты связанных с лаврой лиц дворянского происхождения, переселившихся сюда после революции

В 1925 году в Сергиеве прошли аресты связанных с лаврой лиц дворянского происхождения, переселившихся сюда после революции. 13 человек были арестованы и приговорены к заключению в ИТЛ, высылке или ограничению места проживания со сравнительно небольшими сроками наказания, а двое отпущены. В дальнейшем десять из них были расстреляны или погибли в заключении.

После арестов 1925 года в Сергиеве оставалось еще немало лиц, вызывавших беспокойство властей. И уже в мае 1928 года здесь опять начались аресты.

Дело «Антисоветской группы черносотенных элементов в г. Сергиево Московской области» 1928 года началось с выхода мартовского номера журнала «Безбожник у станка», где была помещена статья с кощунственными комментариями и «Списками личного состава церковных советов г. Сергиево». Затем последовали другие клеветнические публикации. Это стало сигналом к началу новых репрессий, в результате которых в городе было арестовано 80 человек, проходивших по этому делу. Основная масса арестованных была так или иначе связана с лаврой. В список осужденных попали семнадцать монахов, четырнадцать из которых оставались в лавре на должностях сторожей музея, три профессора Московской духовной академии, восемь священнослужителей Сергиево-Посадского благочиния, церковные старосты и лица, охарактеризованные следственными органами как «активные церковники» (тринадцать человек), а также те, кто, видимо, чем-то не угодил местным властям.

Высылаемый лишался жилья, работы, привычного окружения, зачастую и имущества

Приговоры, вынесенные по делу, предусматривали в большинстве случаев наказание в виде административной высылки на три года с лишением человека права жить в Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе, Харькове, Ростове-на-Дону и соответствующих областях («минус 6»). При этом высылаемый лишался жилья, работы, привычного окружения, зачастую и имущества.

Следующим крупным делом, напрямую затронувшим Сергиево-Посадских исповедников, в том числе бывших насельников лавры, стало дело «Истинных православных христиан». В марте-апреле 1931 года в Загорске, Клину и Сходне было арестовано более 120 человек. В «Загорскую ячейку филиала ИПЦ», по заявлению следствия, входило 22 участника. «Руководителями ячеек» были объявлены настоятель церкви в селе Малыгино Загорского района священник Иоанн Инюшин и благочинный Зосимовой пустыни иеромонах Мелхиседек (Лихачев). По этому делу был арестован последний строитель Гефсиманского скита игумен Израиль (Андреев). Отца Израиля приговорили к высылке на десять лет в Семипалатинск, где в 1937 году он был вновь арестован, затем расстрелян.

Священномученики Иоанн Инюшин и Николай Аристов, преподобномученики Дионисий (Петушков) и Макарий (Моржов), иеромонахи Нафанаил (Алексеев) и Мелхиседек (Лихачев), мученики Петр Юдин, Дмитрий Шестерин и Игнатий Марков были расстреляны 10 июня 1931 года на Ваганьковском кладбище в Москве и захоронены в общей могиле.

Дальнейшая судьба многих сестер Хотьковского монастыря так и осталась неизвестна

К 1931 году относится «Дело Хотьковского монастыря», по обстоятельствам ареста и характеру приговора сходное с делом «Истинных православных христиан». Большинство сестер, работниц артели, образованной на территории Покровского Хотькова монастыря, получили разные приговоры: запрещение жить в шести основных городах и областях с прикреплением к определенному населенному пункту, выселение за пределы 100-километровой зоны от Москвы, заключение в ИТЛ, высылка в Казахстан, расстрел. Духовенство монастыря также подверглось репрессиям. Дальнейшая судьба многих осталась неизвестна.

Мученик Василий Кондратьев В 1935 году было сфабриковано громкое дело «духовенства и церковников во главе с архимандритом Маврикием». Проходившие по этому делу обвинялись в том, что «объединились в тесно спаянную контрреволюционную группировку, объединили вокруг себя бывших монахов и монашек и контрреволюционно настроенных церковников». Архимандрит Маврикий (Полетаев), игумен Максимилиан (Марченко), Сергий Крестников и Василий Кондратьев обвинялись также в том, что «в контрреволюционных целях прославляли могилу “старца” Алексия (Соловьева), похороненного на Кукуевском кладбище Загорска”». Преподобномученики Маврикий (Полетаев), Максимилиан (Марченко), Сергий (Крестников), мученик Василий (Кондратьев), а также преподобный Алексий Зосимовский (Соловьев) были причислены к лику святых в 2000 году.

В начале января 1938 года была арестована еще одна группа из пятнадцати человек, близких к архимандриту Крониду. В обвинительном заключении говорилось:

Преподобномученик Максимилиан Марченко «В процессе по делу контрреволюционной церковно-монархической группы активными участниками являлись бывшие монахи Троице-Сергиевой лавры, которые организовали тайный монастырь и проводили нелегальные богослужения на дому, <…> систематически проводили среди окружающих контрреволюционную агитацию и распространяли клеветнические слухи о гонении на религию и духовенство, о войне и скорой гибели советской власти».

Все проходившие по делу были приговорены к расстрелу. 17 февраля 1938 года на Бутовском полигоне были расстреляны игумен Епифаний (Авдеев), иеромонахи Нестор (Балашов), Нифонт (Мамаев) и Савватий (Григорьев), иеродиакон Аффоний (Вишняков), 10 марта – иеромонах Вивиан (Умнов), 16 марта ‒ послушник Евдоким (Демидов).

В списке расстрелянных в 1937–1938 годах жителей Загорского района – 78 человек. Из них – семь членов ВКП(б). Остальные – священнослужители и монахи, лица иностранного происхождения, расстрелянные как шпионы, еще немногие уцелевшие дворяне и те, кто, скорее всего, попал по доносу.

Новомученики и исповедники Московских духовных школ

Помимо насельников Троице-Сергиевой обители, в годы гонений пострадали многие профессора, преподаватели и выпускники Московских духовных школ, расположенных в лавре. В Соборе Радонежских новомучеников мы можем увидеть следующие имена святых, расстрелянных на Бутовском полигоне:

Священномученик Николай (Добронравов), архиепископ Владимирский и Суздальский, в 1885 году окончил Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия и несколько лет преподавал богословие и Священное Писание в Вифанской духовной семинарии. В 1917 году, после отстранения архиепископа Феодора (Поздеевского) от должности ректора академии, был одним из кандидатов на эту должность. Пострадал в Бутове 10 декабря 1937 года в один день с преподобномучеником Кронидом.

Священномученик Никита (Делекторский), епископ Нижне-Тагильский, также является выпускником МДА. С 1 октября 1915 года по 27 декабря 1916 года был помощником секретаря Совета и правления академии.

Отцу Иоанну была поставлена в вину организация «академического дня» – собраний бывших воспитанников МДА

Священномученик Иоанн Алексеевич Артоболевский, протоиерей, магистр богословия, профессор церковного права, учился в академии с 1871 по 1875 год. Был помощником секретаря Совета и Правления МДА и преподавателем Священного Писания и еврейского языка Вифанской семинарии, затем профессором богословия Петровской сельскохозяйственной академии. Член Поместного Собора 1917–1918 годов. С лета 1920-го по февраль 1921 года являлся помощником редактора академических изданий Московской духовной академии. В 1924–1925 годах – член Высшего Церковного Совета при Патриархе Тихоне. Неоднократно подвергался арестам. Во время последнего следствия ему была поставлена в вину организация «академического дня» – собраний бывших воспитанников Московской духовной академии.

Священномученик Иоанн Артоболевский Священномученик Димитрий Александрович Лебедев, протоиерей, выпускник Вифанской духовной семинарии 1892 года и МДА 1898 года, магистр богословия. В период с 1916 года до закрытия академии – экстраординарный профессор. В 1919 году подал в Совет академии в качестве докторской диссертации работу «Список епископов Первого Вселенского Собора в 318 имен. К вопросу о его происхождении…». Служил в храме села Спирово Волоколамского района. Три года пробыл в ссылке в Казахстане.

Священномученик Александр Александрович Зверев, протоиерей, окончил Московскую духовную академию в 1909 году со степенью кандидата-магистранта. Помощник инспектора и преподаватель словесности и истории русской литературы Вифанской семинарии. Летом 1918 года назначен членом-секретарем строительной комиссии по ремонту зданий Вифанской семинарии. Его тщанием ремонт и переустройство семинарии были успешно завершены. Служил в храмах Москвы и Подмосковья. Неоднократно подвергался арестам, в том числе и по делу «изъятия церковных ценностей».

Священномученик Сергий Иванович Голощапов, протоиерей, выпускник МДА 1908 года. По окончании академии оставлен профессорским стипендиатом, а затем до 1918 года был преподавателем словесности и помощником инспектора семинарии. Был делопроизводителем Отдела о Высшем Церковном Управлении Поместного Собора 1917–1918 годов. Служил в храмах Москвы. Неоднократно подвергался арестам. Три года провел на Соловках.

Священномученик Зосима Васильевич Трубачев, протоиерей, обучался в Московской духовной академии с 1914 по 1918 год. В студенческие годы управлял вторым академическим хором. В 1918 году Святейшим Патриархом Тихоном был рукоположен во священника к храму Покрова Пресвятой Богородицы при МДА, затем служил в храмах Вологодской, Владимирской и Калужской епархий, неоднократно арестовывался.

Священномученик Константин Павлович Любомудров, священник (1879–19.11.1937) был экономом академии с 1916 по 1919 год.

Новомученики и исповедники Радонежской земли

В состав Собора вошли также и те, кто жил, служил и пострадал за веру в Сергиевом Посаде и его окрестностях

В состав Собора новомучеников и исповедников Радонежских вошли не только святые, чья жизнь и подвиги были связаны непосредственно с лаврой. Это также и те, кто жил, служил и пострадал за веру в Сергиевом Посаде и его окрестностях.

Так, например, в один день с преподобномучениками Кронидом, Ксенофонтом и Серафимом были расстреляны священномученики священник Феодор Дорофеев и протоиерей Иоанн Смирнов. Священномученик Феодор Дорофеев долгое время служил в Сретенском храме села Константиново, расположенного недалеко от Сергиевого Посада. В 1931 году храм был закрыт, и отец Федор вместе с прихожанами хлопотал о его открытии, а сам служил по домам. В 1932 году он был арестован и отправлен в лагерь. Последнее место его служения – храм во имя преподобного Сергия Радонежского в селе Зятьково Талдомского района Московской области.

Священномученик Феодор Дорофеев Священномученик Иоанн Смирнов был доцентом МДА по кафедре славянского языка и палеографии. В 1917 году являлся делегатом от академии на Московском епархиальном съезде для выбора митрополита Московского. С лета 1917-го по 1919 год был сверхштатным экстраординарным профессором МДА. После закрытия академии некоторое время служил в Воронежской епархии, затем в храмах Москвы, в последнее время – в Знаменской церкви у Крестовской Заставы. Мученическую смерть принял в престольный праздник храма.

9 октября 1937 года был расстрелян священномученик Афанасий Докукин, который c августа 1936-го до своего ареста в сентябре 1937 года служил в Покровском храме села Никульское Сергиево-Посадского района.

Священномученик Афанасий Докукин 13 октября того же года мученическую кончину принял священномученик протоиерей Симеон Лилеев, выпускник Вифанской духовной семинарии, c 1898 по 1904 год служивший в Никольском храме села Дерюзино, а c 1904 по 1936 год – в Покровском храме села Заболотье. 21 октября – священномученик протоиерей Павел Преображенский, который c 1917 по 1928 год служил в храме в честь Рождества Пресвятой Богородицы села Мишутино.

13 ноября пострадал священномученик протоиерей Василий Архангельский, с 1885-го по 1891 год служивший в храме села Ахтырка. 8 декабря был расстрелян священномученик Василий Парийский, с 1928 по 1936 год служивший в Тихвинском храме села Титовское.

Священномученик Василий Архангельский 26 февраля 1938 года пролила свою кровь за Христа преподобномученица монахиня Ирина (в миру Ирина Михайловна Хвостова). Она родилась в 1882 году в деревне Агинтово Сергиево-Посадского района, приняла постриг в Московском Новодевичьем монастыре, с 1910 по 1917 год проживала при Троице-Сергиевой лавре. В 1938 году была арестована в селе Никульское Константиновского (ныне Сергиево-Посадского) района.

23 сентября 1937 года была расстреляна мученица Татиана Гримблит. Эта удивительная подвижница и талантливая поэтесса всю свою жизнь посвятила служению находящимся в узах священнослужителям. С 1926 по 1937 год жила в селе Константиново, где в свое время служил священномученик Феодор Дорофеев, там же и была арестована.

***

Десять лет минуло с тех пор, как было установлено празднование Собору новомучеников и исповедников Радонежских. В Собор тогда вошли имена 24 святых. За прошедшие десять лет были открыты новые имена и страницы истории подвижничества на Радонежской земле, и сегодня Собор включает уже 81 подвижника.

Мы имеем возможность засвидетельствовать подвиги и мученичество людей, еще совсем недавно ходивших по Радонежской земле

В увековечивании памяти пострадавших за веру особое участие принял насельник Троице-Сергиевой лавры архимандрит Георгий (Тертышников; 1941–1998). Являясь членом Синодальной комиссии по канонизации святых, он подготовил материалы для прославления преподобномученика Кронида и других новомучеников и исповедников Церкви Русской. Благодаря отцу Георгию и продолжателям его дела мы имеем возможность засвидетельствовать подвиги и мученичество людей, еще совсем недавно ходивших по Радонежской земле. Уже сейчас известно, что в годы гонений и репрессий ХХ века в Сергиевом Посаде и его окрестностях за веру пострадало около пятисот православных христиан.

Несомненно, дальнейшие исследования выявят новые имена, и список Собора будет пополняться. И это даст нам возможность не только отдать дань памяти и благодарности святым мученикам и исповедникам, но и приобщаться их подвигу, следовать их примеру христианской жизни. Ведь, по словам святителя Иоанна Златоуста, «мучеником делает не одна только смерть, но и душевное расположение. Не за конец дела, но и за намерение часто сплетается венец мученичества». Поэтому так важно сохранять память о подвижниках благочестия, беззаветно преданных Христу и отдавших свои жизни за Него и Его Святую Церковь.