«Мы встречаем беженцев из Мариуполя круглые сутки, наша задача – принять, накормить, обогреть их»

Елена Сирота – депутат городской думы Таганрога, генеральный директор культурно-исторического фонда «Возрождение Таганрога», прихожанка храма Святого Ильи Пророка. В последние месяцы главной ее деятельностью является участие в движении волонтеров «Неравнодушные», которые принимают беженцев из соседнего Мариуполя. Елена возглавляет его штаб.

Наш разговор с ней начался для меня с маленького чуда: мой звонок застал Елену в Оптиной пустыни, куда она приехала, по собственному выражению, «духовно подкрепиться». Я начал с того, что собираюсь как можно меньше спрашивать и как можно больше слушать, и, признаюсь, в какие-то моменты жалел об этом – настолько страшным был рассказ. Елена предлагала мне взять валерьянки для успокоения, а потом продолжала, порой не сдерживая слезы. И только позднее я сообразил, что за весь разговор не услышал от нее ни слова осуждения – даже в адрес тех, кто совершил все эти злодеяния. Мне показалось, что моя собеседница даже жалела их. «Мы же христиане», – ответила она мне на заданный вдогонку вопрос.

Мы варим 700 литров супа, нужны памперсы, коляски, лекарства

– Почему и как вы занялись координацией волонтеров?

– Я депутат городской Думы и должна служить людям по роду деятельности. Одна из моих задач – историческое просвещение. Если людям не рассказывать об истории, то мы получим такой же результат, как на Украине.

Когда открыли гуманитарный коридор из Мариуполя 21 марта, моя знакомая Дарья Ланько написала, что поедет встречать беженцев на КПП «Весело-Вознесенка». Я попросила ее взять меня с собой. В общем, мы поехали вместе. На границе организовали городок совместно с МЧС, где принимаем беженцев из Мариуполя, а в последнее время и из Донецка.

У нас на КПП работали сотрудники Центра медицины катастроф. Так вот, по статистике, за неделю прошла тысяча мирных жителей с огнестрельными ранениями. Каждый день через нас проходят около тысячи человек, и практически все они рассказывают, что ВСУ загоняли боевую технику во дворы или выгоняли жителей из верхних этажей в подвалы, а сами ставили там вооружение, стреляли по позициям ДНР и быстро уезжали. В итоге ответный удар получали мирные люди.

Один парень приехал на наш КПП встречать брата. Тот рассказал, что до всех событий был очень богатым человеком, у него был дом, квартира у драмтеатра. Сначала разбомбили дом, а когда взорвали театр, жена сказала, что нужно немедленно ехать в Россию.

Они сели в машину, на всех стеклах крупно написали «Дети». На многих машинах так написано, но бесполезно – по ним все равно стреляют. Тем, кто делает это, все равно. В них уже не осталось ничего человеческого.

Этот человек решил прорываться через Крым. Но поскольку на трассе машины просто расстреливают, то он съехал с нее, чтобы хоть как-то пробираться по полю. Когда бензина совсем не осталось, наткнулись на российский блокпост. Военные дали им несколько литров топлива и показали дорогу до другого блокпоста. Там их накормили, приютили на ночлег, а утром дали 20 литров бензина, и они доехали до Севастополя.

Вот вам еще одна история. К нам приехала бабушка, которая говорила, что ее искать никто не будет. Она была уверена, что ее дочери и внучки уже нет в живых, поскольку видела, как их дом попал под обстрел. Но наши волонтеры, в частности, Лариса Бражникова, через социальные сети нашли их в Чехии, помогли бабушке выправить документы. Сейчас она поехала к ним.

– Какая помощь требуется, что больше всего нужно?

– Я просто расскажу вам о нашем обычном дне. Мы дежурим круглые сутки. Первая смена с 8.30 утра о 19.00, потом с 19.00 до полуночи, а затем снова до 8.30. Мы закупаем много инвалидных колясок, много обычных детских колясок.

Когда становится совсем плохо, выйду на улицу, поплачу, возвращаюсь – снова улыбаюсь, решаю вопросы

Обычно через наш КПП проходит 1 тысяча человек в день. Первым делом мы должны их накормить. Варим 700 литров супа. Соответственно, для этого нужно купить 30 кг курицы, картошку, морковку. На полевой кухне у нас гречка и тушенка, делаем салаты, варим компоты. Плюс – закупаем лекарства, на которые уходит порядка 20 тысяч рублей в день. Нужны памперсы – и детские, и взрослые, хлеб, тушенка, каша, суповые наборы. Несколько раз наши священники привозили детское питание.

Меня поразила картина: бульвар Шевченко, идут люди, и рядом – могилы. Видимо, прилетел снаряд, людей убило, и их похоронили прямо в этой воронке.   

– У меня дыбом волосы встают от вашего рассказа.

– А Вы возьмите валерьяночки и выпейте немного. Я все время с ней живу. Сейчас приехала в Оптину пустынь духовно подкрепиться. За три месяца накопилось. Ведь нужно «держать удар». Когда становится совсем плохо, выйду на улицу, поплачу где-нибудь за палаткой, возвращаюсь – снова улыбаюсь, решаю вопросы, рассказываю этим людям, что мы их любим и готовы помочь в любой ситуации.

Война многих повернула к Господу

– Как вам вера помогает помогать этим людям?

– Я бы не выжила, если бы не причащалась каждое воскресенье. Я выживаю только потому, что я – со Христом, а по-другому просто нельзя выдержать.

Я выживаю только потому, что я – со Христом, а по-другому просто нельзя выдержать

– Как вера помогает беженцам?

– Я думаю, что они теперь молятся, и знают, что выжили и вышли оттуда с Божией помощью. Знаете, как говорят, на войне не бывает неверующих. Мне кажется, все эти события очень многих людей повернули к Господу.

Вспомните того парня, который говорит, что у него в жизни было все – и дом, и квартира в центре Мариуполя. И вот, в две секунды он все потерял. Люди начинают понимать, что настоящее, а что нет, с чем нужно жить. В сердце должен быть Господь, и на все воля Божия, понимаете?

Хорошо, что у нас есть храм и церковная община. Мы варим тот же самый суп на КПП, и повара нашего прихода приезжали к нам работать. Наш батюшка приезжал. Вы обязательно напишите, что вся эта история объединила людей разных вероисповеданий – к нам и баптисты приезжают, и мусульмане, и другие. Мы занимаемся общим делом милосердия, и никто не говорит, в какой приход ходит: мы все – вместе.

– Как приходы вашего Таганрогского благочиния принимают участие в приеме пострадавших?

– Наш приход буквально живет оказанием помощи, вы не представляете, как люди активно участвуют в этом. У нас больше тысячи волонтеров, и все – верующие люди. Они отдают свое свободное время, чтобы помочь пострадавшим.

Например, моя задача – работа на КПП. А еще в Таганроге есть пункты временного размещения (ПВР) – их нужно тоже обеспечить всем необходимым. Наша прихожанка находила людей, которые давали средства, нужно было закупать предметы личной гигиены. У нас были дни, когда в эти пункты приезжало по 900 человек.

Спасибо Свято-Иоанно-Предтеченскому приходу в Вашингтоне, который прислал нам 12 тысяч долларов. Мы каждый день закупаем курицу, хлеб, колбасу, овощи, зубные щетки. Понимаете, у этих людей ничего нет, они начинают с чистого листа, а мы должны им в этом помочь, и здесь дорог каждый рубль. Вы дали нам 4 тысячи рублей – и обеспечили на день хлебом. Дали 6 тысяч рублей – мы на день закупили курицу. Дали 60 тысяч – и обеспечили на день колбасой. Мы закупаем ежедневно по 150 кг продовольствия.

Я уж не говорю о питьевой воде – это сейчас самое главное. Люди приезжают оттуда и не могут напиться – там нет питьевой воды. Они растапливали снег, пили воду из батарей, и видеть эту воду для них – это счастье.

Люди приезжают оттуда и не могут напиться. Они растапливали снег, пили воду из батарей

– Правильно ли, что Церковь должна помогать всем, вне зависимости от того, кто что думает?..

– Да, да, да! Господь говорит, что солнце светит для всех. Мы должны быть солнышком, нужно показать людям, что их здесь ждет любовь, их ждет Господь. Как говорят, голодного накорми, холодного обогрей. Бывает ведь, что к нам приходят в прямом смысле слова босиком – и человеку нужно дать тапочки, какую-нибудь футболку или кепку.

Такие у нас труды. И слава Богу, что Господь нам это доверил, сказал: «Иди, послужи вот здесь».  

Жаль всех, абсолютно всех. Наша задача – встретить людей как дорогих гостей. Когда я инструктирую наших волонтеров, особенно если они идут на нейтральную территорию, всегда говорю им: вы первые встречаете наших гостей, у которых произошло горе. Мы не влезаем ни в какую политику, мы просто оказываем помощь – всем.

Нам нужно рассказывать детям о своих корнях и привести их в храм

– Какой урок из всей этой ситуации Вы вынесли для себя лично?

– Я уже не первый год занимаюсь историческим просвещением, рассказываю молодежи об истории нашей страны. Моим первым проектом в 2016-м году была историческая реконструкция обороны Таганрога 1855 года, когда в наш абсолютно мирный город пришла англо-французская эскадра и потребовала от нас сдаться. Руководители города отслужили литургию в Успенском соборе, после чего сказали: «Русские свои города не сдают. Выходите на берег, и мы с вами сразимся». Тогда мирные люди, ополченцы, абсолютно голыми руками разбили французский десант.

Сейчас у меня проект «Возвращение исторической памяти: от ангела к ангелу», когда мы говорим об истории Таганрога и России. И я понимаю, как не хватает подобных вещей. Ситуация с Мариуполем показывает, что нужно рассказывать детям о прошлом, чтобы они знали о своих предках, об истории своей страны, города, чтобы знали о таких понятиях, как честь, отвага, подвиг. Ведь если бы украинские националисты учились бы по другим учебникам в школе, если бы знали нашу общую историю, они никогда бы не сделали того, что сделали со своим родным городом. Мы должны знать свои истоки, ценности, радоваться, что живем в Православии, и нести эти традиции каждому ребенку и взрослому. Мы должны прийти в храм.

Нужно рассказывать детям о прошлом, чтобы они знали о таких понятиях, как честь, отвага, подвиг

Сейчас я веду экскурсии по нашему старому кладбищу. Там есть храм с Августовкой иконой Божией Матери, Верите – почти никто из школьников не знает, как перекреститься, как заходить в церковь. Это же страшно! Я считаю себя обязанной рассказать как можно большему количеству детей и взрослых об истории нашей страны и города, помочь им найти веру.

– То, что вы сейчас принимаете беженцев, – вы считаете, Господь вас привел?

– Конечно. Ведь как случилось? 9 февраля я уезжала из Оптиной пустыни. В этот же день туда приехал схиархимандрит Илий – духовник обители, и я подошла к нему под благословение. Нас, таких, было трое. Одной он сразу сказал: «Великим Постом пострижем тебя в монахини», другой – то же самое. А я подхожу, говорю, что сегодня еду в Таганрог. Отец Илий говорит: «А, у вас там Царь Александр I стал Федором Кузьмичом. Благословляю».

Понимаете, как получается: я депутат, православная, хожу в храм, у нас есть община. И все это сошлось воедино: меня Господь поставил на эту точку и сказал: «Помогай людям». Слава Богу, что к этой точке я пришла с каким-то опытом и, может быть, могу сделать чуть больше, чем кто-то другой: у меня есть связи, знания, и, слава Богу, есть Христос. И я точно знаю: когда мы с Ним – бояться вообще нечего, можно найти ответ на любой вопрос.   

– Есть истории, когда люди говорят – чудо, Господь спас, Господь привел?

– Конкретная история, услышанная из уст беженцев. В Мариуполе стоит дом, в котором живут две семьи. Одна семья молится, другая – нет. Та половина, в которой неверующие люди, разгромлена начисто, вторая, где молились, – стоит.

Или взять самый большой храм Мариуполя. Часть купола пробита снарядом, а сам храм – стоит.

Это не просто наземный конфликт, а битва с сатаной. Идет духовная брань

Вся эта война нам даст очень много духовной пищи. Ведь это не просто наземный конфликт, а битва с сатаной. Идет духовная брань.

Это боль. Каждый день – это незаживающая рана. Помните, мы все в День Победы 9 Мая чествовали наших ветеранов. Я даже представить не могла, что к нам сейчас придет нацизм, в XXI веке. У меня это до сих пор не укладывается в голове.

Даже гитлеровцы обходились с людьми мягче. К нам ехали бабушка и дедушка с внуком. Они спрятали бутылку воды, чтобы ребенок мог попить. Зашел этот нацист и просто вылил воду. И сказал: «Еще раз увижу – убью».

Я не понимаю, как мы позволили воспитать целое поколение таких людей. Нелюдей. Вот что страшно.

Для того, чтобы это не допустить впредь, нужно сейчас говорить со своими детьми. Моей дочери 15 лет, и я беру ее с собой волонтерить, чтобы она, видела, как бывает, если ты забываешь свои корни, свои ценности. Как бывает, когда ты забываешь Господа.

И, встречая людей, которые были против спецоперации, я говорю: «Я даже не буду вам ничего объяснять. Вы просто один раз приезжайте к нам на КПП и побудьте рядом с этими беженцами, просто попробуйте им помочь».

Вы просто один раз приезжайте к нам на КПП и побудьте рядом с этими беженцами

У нас был парень из Москвы – абсолютный противник этой операции. Через неделю он уехал совершенно другим человеком. Одна женщина приезжала к нам из Магнитогорска: она вытащила из-под бомбежек свою 90-летнюю мать, которая сломала шейку бедра, Мы купили им билеты на поезд, у них была сложная пересадка в Москве, и этот парень там их встретил и носил на руках эту бабушку.

Эта история показывает, как люди меняются после того, как они лично соприкоснутся с горем, и поймут, почему это горе случилось.

На днях в Оптиной пустыне я снова встретила отца Илия, говорю: «Батюшка благословите, нет сил уже». А он спрашивает: «А что, там война еще идет?» То есть на духовном уровне она, наверное, уже закончилась. Но духовная брань за наши ценности еще продолжается, и ее нужно теперь вести здесь, на земле. Рассказывать детям о нашей истории, о наших ценностях, о Господе Боге. И приводить их в храм.