«Больной или здоровый, но этот ребёнок родится!»

Материнство. Художник: Ирина Ивановна Витман

...Когда я дослушала до конца историю Марии, меня почему-то очень интересовало, а что было бы, если бы ребёнок вдруг родился больным? Забрала бы она его? Оставила в роддоме?

– Естественно, забрала бы, – очень спокойно ответила она. – Ну, значит, был бы у меня такой ребёнок. Значит, так нужно... Бросить – не бросила бы никогда.

Нормальный ответ нормальной женщины. Ничего необычного...

Но я удивлялась... Удивлялась: как при такой жизни возможно было сохранить в себе такое сердце – чистое, любящее, смелое?! Да вообще – какое-либо сердце. Как можно было не окаменеть, не зачерстветь. Просто не сгинуть где-то.

– Когда мне было 12 лет, моих родителей лишили родительских прав, – рассказывала Мария. – Я сбегала из приюта, скиталась. Разное было. Но ребёнка я хотела всегда.

Я благодарна Богу за то, что выросла на улице

С Марией мы познакомились случайно. Хотя с другой стороны, случайностей не бывает. Бывает Промысл Божий.

Недавно, в день памяти блаженной Матроны Московской, я написала статью, в которой рассказывала о своих взаимоотношениях с этой святой. О ее помощи мне, чудесах, которым была свидетельницей.

– Именно Матронушка помогла мне стать мамой, – прочитала я комментарий незнакомой женщины.

– Расскажете?

И Мария начала рассказывать...

Мы же все такие правильные, и делимся только правильными, красивыми, «православными» вещами

Если честно, сначала меня даже немного испугала ее искренность. Мы же часто все такие правильные, и делимся только правильными, красивыми, «православными» вещами. А Мария рассказывала не правильно или красиво, а как есть.

Я предложила ей изменить имя. Чтобы не давать никому лишнего повода посплетничать.

Но она лишь удивилась: зачем? ведь так все и было.

– Маме своей я была не нужна, – рассказывала Мария. – Когда она мной забеременела, хотела сделать аборт. Бабушка, Царство ей Небесное, не допустила. Папу своего я любила, хоть он и пил. А маму... У мамы старшая дочь есть любимая, моя сводная сестра. Меня она била, срывала на мне зло, новых вещей у меня никогда не было. Не могу пока ее простить. Знаю, что надо, но не могу. И на Исповеди врать не могу.

Когда Марии исполнилось 12 лет, ее родителей, как я уже сказала, лишили родительских прав.

– Тогда было раздолбайство, поэтому в детском доме я не была. Дважды меня помещали в приют, и дважды я оттуда сбегала. Поэтому и квартиры своей нет. Сейчас понимаю: дура. Мне бы пожить 6 лет в приюте, сейчас была бы квартира. А с инспекторами ПДН у нас была договорённость. Если меня к ним не доставляют, я прихожу, отмечаюсь два раза в месяц – и меня никуда больше не отправляют.

Мария бродяжничала, ночевала в подъезде дома, где жила раньше с родителями. Потом устроилась на конюшню – убирала за лошадьми. Там ей дали крохотную комнатёнку.

– Ну, и так далее... Жизнь – ни в сказке сказать, ни пером описать. Но я благодарна Богу за то, что выросла на улице, как овощ, – говорила она. – Когда моей сводной сестре было 14 лет, мама отвела ее на позднем сроке на прерывание. Детей у неё нет и не будет. Всему виной тот аборт. А мне абортов не делали.

«Я и сама понимала, что пустышка»

В 16 и 19 лет, на поздних сроках, Мария родила мертвых детей.

– Сейчас вспоминать уже не так больно, – говорила она. – Очень печально – да. Но уже так не задевает за живое. В первую беременность я сама была виновата. Не обследовалась, не стояла нигде на учёте. Ну, и инфекция... Это был 2002 год. У второго малыша был порок сердца и несколько обвитий пуповиной. Оба моих ребёнка погибли за несколько дней до предполагаемых родов.

Из-за этого или нет, но Мария заболела. У неё появилась гиперплазия эндометрия и дисфункция яичников.

– Меня посадили на гормоны. С 58 кг я раздобрела до 158. Я бросила их пить, отсюда потом и рак, наверное, взялся. Потому что все это лечится только гормонотерапией. Ну, и пошло-поехало. В итоге к моменту, когда со мной случилось чудо, у меня была уже куча диагнозов. Они и сейчас есть: гиперплазия, эндометриоз, апоплексия яичников, дисфункция яичников, хронический правосторонний гидросалтпинкс... Диабет, который у нас в роду у всех по женской линии, коксартроз от веса, апноэ – не знаю, откуда. А главное – бесплодие! Со всеми этими диагнозами забеременеть невозможно!

Сначала Мария пыталась лечиться, но потом врачи, по ее словам, четко дали понять, что у неё ничего не получится.

– «Не будет у тебя ни детей, ничего!» – сказали. Ну, я и забросила, – призналась Мария. – Но было очень тяжело оттого, что не будет у меня никого родного. Никогда не услышу слова «мама». С этой мыслью вообще очень тяжело жить, что детей у тебя не будет ни при каких обстоятельствах. Ну, и мужчина, с которым я жила, попрекал, что я «пустышка», родить не могу.

Я и сама прекрасно понимала, что да, я – «пустышка».

«Костьми лягу, но буду стоять»

И все равно Мария очень хотела ребёнка. Она понимала, что врачи ничем ей не помогут, оставалось надеяться только на чудо.

– Я крещёная, но невоцерковленная, как говорится, – рассказывала она. – Раньше по церквям и храмам не ходила. Но слышала о Матроне Московской. И решила, что эта святая – моя последняя надежда.

Подойти к мощам у Марии получилось только с четвёртого раза. С ее диагнозами и весом было тяжело стоять

Правда, подойти к мощам у Марии получилось только с четвёртого раза. С ее диагнозами и весом было тяжело стоять в огромной очереди. Она пыталась сидеть на лавочке, но все равно не выдерживала и уезжала. Говорит: наверное, потому, что хоть и надеялась, но до конца так и не верила.

– Но в четвёртый раз приехала и сказала самой себе: «Костьми лягу, но буду стоять!». Стою, с ноги на ногу переминаюсь. То облокочусь, то за что-нибудь возьмусь, то нагнусь. У меня с ногами проблемы. Долго стоять не могу. Люди заметили: «Давайте мы вас пропустим!» – «Нет, я буду стоять, как положено! Без очереди не пойду!» В итоге через три с половиной часа дошла до победного конца! Приложилась к иконе, прошла к мощам, помолилась, попросила... Как сейчас помню: был май 2018-го. А в начале августа я узнала, что беременна. Мне было 32 года.

Сначала я рыдала. То верила, то не верила. Потом – радость. И огромная благодарность Матронушке. Это было самое настоящее чудо!

Эмоции? Ну, какие эмоции... Сначала я рыдала. То верила, то не верила. Потом – радость. И огромная благодарность Матронушке. Это было самое настоящее чудо!

Но это было не единственное чудо, которое случилось с Марией. Она говорит, что святая блаженная Матрона помогла ей ещё и бросить курить.

– Я курила с шести лет. Как пошла в первый класс, так и закурила. Сперла у мамы сигареты, а моя одноклассница говорит: «А давай у детского сада спрячемся и покурим». – «Давай!» Так и начала... Где-то через неделю папа меня спалил. И вместо того чтобы наказать, научил затягиваться. А маме было наплевать. В общем, курила почти 30 лет. Но благодаря Матронушке с самого начала беременности у меня начался жуткий токсикоз. Меня тошнило не только от того, что я сама курю. Люди на улице где-то курят, а мне плохо становится. Так и бросила. И это тоже чудо. Такой-то стаж...

«Я не дала им его убить»

В 9 недель Мария попала в больницу Склифосовского с болями в животе. Оказалось – гипертонус, отслойка и гематома плаценты.

– Сижу, болячки все свои диктую, и тут заведующая такая: «А вы искусственным оплодотворением забеременели?» – «Нет, натуральным». – «Удивительно, с такими диагнозами». Врачи не верили, потому что это и правда невозможно. Когда мне на сохранение лечь предложили, я сначала отказывалась: «Хотелось бы дома все это перележать». Так врач просто начала на меня орать: «Ты что, не понимаешь?! Ты хотела ребёнка! То, что ты забеременела с твоими диагнозами, – это великое чудо! И ты теперь не хочешь на сохранение ложиться?!» Ну, и отборный мат – трёхэтажный. Даже я так не умею. После этого, естественно, легла. Отлежала неделю, от звонка до звонка.

На учёт в поликлинику Мария встала в 17 недель. Там врачи тоже сказали, что это невозможно, и она придумывает эту свою беременность.

– У меня миома с 18 лет, так они: «Ой, а чего это у тебя? Миома растёт?» – «У меня ребёнок там». – «Да ладно, не может быть!» Пока своими глазами на УЗИ не увидели, не поверили.

Но, помимо радостных новостей, была и другая. Врачи сказали Марии, что у неё дисплазия шейки матки. Следующим недалёким шагом будет уже рак, поэтому, несмотря на все чудеса, нужно, пока не поздно, делать аборт и лечиться.

– Пусть у меня будет рак, но я рожу! – ответила она.

– Я противник абортов, – говорила Мария. – С первого дня зачатья – это уже ребёнок. Это не набор клеток, это не эмбрион, это не плод! Это живой человек... Так что я не дала им его убить! Ну, а больше у меня проблем по беременности не было. Я не ездила на скрининги, потому что наслышана, как выискивают болезни, толкают на аборт. Не ездила принципиально – что Бог даст, то и будет. Больной, здоровый, но этот ребёнок родится!

Но я все время молилась. Правда, своими словами, не по книжке. К Матронушке постоянно ездила. И она мне помогала.

«Мамочка, не плачь»

Родила Мария в 41 неделю и 5 дней. Врачи предлагали кесарево, потому что диабет и куча всего другого, но она отказалась. Рассказывает, что ждала до последнего, вызвала скорую, когда стало понятно: оно.

– Приехала – и через час уже родила. Прошло все очень легко. Не орала, не кричала. Если честно – как в туалет сходила. Только был сюрприз. Мне по УЗИ говорили, что девочка. Я ходила, наглаживала живот: «Ангелиночка, Ангелиночка». Но когда родила, оказалось – мальчик. Эмоции? Счастью не было предела, конечно. Плакала от радости. Родила на 8/9 баллов по шкале Апгар, 54 см, 3450 г весом.

Через 2 года Марию с кровотечением забрали в больницу, оказалась карцинома шейки матки.

– Обошлось малой кровью: отрезали часть шейки, и все. Тоже ездила к Матронушке, просила: «Мне ребёнка надо воспитать, а потом забирай. Мне все равно. Мне главное – сына на ноги поставить». Хотя, если честно, я ещё дочку хочу. Но вот это мое «Я хочу дочку» останется только мечтой. И так уйма проблем. И по здоровью, и вообще. Отец моего сына пил, бил меня. Когда я забеременела, обещал, что больше этого не будет.

Спасибо Богу и Матронушке, что у меня есть сын, что я жива и этого сына ращу и воспитываю

Когда все это продолжилось, я переехала с Кириллом на съёмную квартиру. Живем... Я – ветеринарный врач. Здоровье не всегда позволяет, но беру подработки. Так что спасибо Богу и Матронушке, что у меня есть сын, что я жива и этого сына ращу и воспитываю. Я этого никогда не забуду! И сделаю все, чтобы мой ребёнок никогда не говорил обо мне, как я говорила о своей матери.

Мария рассказывает, что как только появляется возможность, ездит в Покровский монастырь. Посидеть на лавочке, поговорить с любимой святой.

– Я прямо напротив иконы всегда сажусь на лавочку. Могу час, два сидеть. Мне там легко, хорошо. Да и вообще, иду мимо какого-нибудь храма, вроде не собиралась заходить, а меня как за шкирку туда тянут. Всегда с собой теперь в сумке косыночка. После чуда, которое со мной произошло, я не могу и не имею права сказать, что я не верю. Я не верю врачам. Много лжи, много выкачивания денег. Не всегда, но бывает. А у Бога такого нету. Он помогает, потому что Он нам – Отец. И вот ещё... Ребёнка я хотела не для того, чтобы мне в старости кто-то «стакан воды подал». Хотелось ощутить всё счастье материнства. Пускай это бессонные ночи. Пускай я по 4 часа выплясывала с сыном на руках, когда у него были колики. Пускай бывают какие-то проблемы и невзгоды. Пускай! Но зато сидишь, плачешь, ребёнок твой к тебе подходит, обнимает тебя: «Мамочка, не плачь. Мы что-нибудь пидумаем». Вот эти слова и объятья – бесценны!

...Я понимаю, что добавлять что-то от себя – только портить. Но все равно не могу не поделиться стойким ощущением, что в этой истории, где, с точки зрения благочестивой публики, наверное, не все правильно и не так, как нужно, в человеке, как никогда, проступает и сияет Образ Божий. Вопреки всему.