Церковь святителя Алексия в Середниково и Пасха 1861 года

Середниково^[1] хорошо известно как место, связанное с биографиями Михаила Юрьевича Лермонтова, Петра Аркадьевича Столыпина, благотворительницы Веры Ивановны Фирсановой. Реже в связи с Середниковым звучит имя самобытного писателя и этнографа Ивана Прыжова. Именно он оставил ценное описание истории села и прихода. 22 апреля 1861 года Прыжов отправился на родину своего отца в Середниково, чтобы встретить Пасху в местной Алексеевской церкви. Впечатления об этой поездке он опубликовал в газете «Санкт-Петербургские ведомости».

Алексеевская церковь, с. Середниково. Фото: wikipedia.org

Середниково в старину было вотчиной Чудова монастыря, который был основан в XIV веке митрополитом Алексием (Бяконтом). Возможно, в память о связи с Чудовым монастырем церковь носит имя святителя Алексия. Она была построена в 1693 году помещиком Иваном Егуповым-Черкасским. По изначальной задумке храм должен был иметь два этажа: верхний – в честь образа Спаса Нерукотворного, нижний – во имя святителя Алексия. Верхняя Спасская церковь впоследствии так и не была возведена.

В 1780-е годы Алексеевская церковь была почти полностью перестроена. Новый помещик Всеволод Алексеевич Всеволожский также почитал святителя Алексия – небесного покровителя своего отца. Кроме села Середникова, Всеволожский приобрел соседние села Подолино и Благовещенское, в которых были свои церкви. Получилось так, что в одном владении на небольшом расстоянии друг от друга оказалось сразу три отдельных прихода. Помещик решил объединить их, оставив только одну церковь в Середниково. В версте от Алексеевского храма Всеволожский заложил усадьбу, которая получила название Алешино.

Церковь свт. Алексия, с. Середниково

Середниково исстари делилось на три части. Духовенство, крестьяне и обитатели барской усадьбы жили обособлено друг от друга. Строго говоря, Середниковым назывался только небольшой погост с несколькими домами причта вокруг Алексеевской церкви. Вторая часть – это барская усадьба Алешино. Третья самая большая часть с дворами крестьян была отделена от погоста и усадьбы рекой Горетовкой. Эта деревня получила собственное название Лигачево. Из этой деревни происходила семья этнографа и писателя Ивана Прыжова, который оставил одно из интереснейших описаний села Середникова и его прихода второй половины XIX столетия. Семья литератора имела непосредственное отношение и к Алексеевской церкви. Иван Прыжов писал:

«Церковь строил мой дед, бывший церковным старостой, который тут и похоронен».

Здесь работал врач Михаил Андреевич Достоевский – отец великого писателя

Отец Ивана Гавриловича Прыжова был участником Бородинской битвы. После окончания войны получил вольную от помещика Всеволожского и поступил писарем в Мариинскую больницу для бедных в Москве. В это время здесь работал врач Михаил Андреевич Достоевский – отец великого писателя. Иван Прыжов и Федор Достоевский были почти ровесниками, оба родились при больнице и были знакомы с детства. Много лет спустя в романе «Бесы» Достоевский изобразил Прыжова в лице персонажа Толкаченко:

«Странная личность, человек уже лет сорока и славившийся огромным изучением народа, преимущественно мошенников и разбойников, ходивший ночью по кабакам… и щеголявший между нами дурным платьем, смазными сапогами, прищурено-хитрым видом и народными фразами с завитком».

Музейная витрина в Смоленском приделе Алексеевской церкви

Действительно, Иван Прыжов составил подробное исследование по истории кабаков на Руси, собирал песни и сказки в русских и малороссийских деревнях. Он особенно любил рассказы о блаженных, нищих, странниках и кликушах. В 1869 году Прыжов на свою беду познакомился с революционером Нечаевым и вступил в его «Народную расправу». В том же году по громкому «Нечаевскому делу» Прыжов был арестован и заточен в сибирский острог. Впоследствии он грустно шутил: «из Мариинской больницы суждено было идти в Сибирь двоим, Достоевскому и мне». За несколько лет до злополучного знакомства с Нечаевым, приведшего Прыжова к преждевременной гибели в Сибири, он опубликовал очерк «Из деревни». В нем описывалась поездка на Пасху в село Середниково.

В Великую Субботу Прыжов прибыл из Москвы на станцию Крюково, а оттуда на тройке прискакал в дом знакомого кузнеца Ефима. В семье кузнеца в тот день ничего не ели и не пили, а многие крестьяне и вовсе держали пост с Великого Четверга. В одиннадцать часов вечера в избе открыли домашний иконостас, зажгли лампады и свечи и пошли в церковь к заутрене. Церковь стояла за рекой в отдалении от деревни. Прыжов писал:

«Ни зги не было видно, а надо было идти в гору, чуть не по колено в грязи и снегу. Ефим Иванович почти донес меня на руках».

Надгробие на могиле протоиерея Василия Терновского

Когда семья кузнеца с московским литератором пришли в Алексеевский храм, он был уже полон народом. В конце службы священник (вероятно, это был протоиерей Василий Терновский), читал проповедь. Он вышел на амвон, перекрестился и произнес: «Христос воскресе!» Народ хотел было ответить: «Воистину воскресе!», но проповедник остановил прихожан знаком и ответил сам. Оказывается, это был риторический прием: так учили составлять текст проповеди в семинарии. Прыжову запомнилось, что священник долго рассказывал о происхождении обычая христосования яйцами.

На пасхальной неделе в Середниково совершали два интересных обряда: обход с образами и первый выгон скотины. У «обхода с образами» был строго установленный чин. Иконы из Алексеевской церкви в деревню Лигачево несли особые люди – «богоносцы». В самой деревне образа встречали девушки, которые уже разносили их по домам. Каждая изба была чисто выметена, а на столе лежали один поверх другого два ржаных хлеба, стояли соль, корзина с овсом, под столом – сено. Священник служил молебен над этими хлебами, затем забирал нижний ржаной хлеб, половину корзины овса и половину соли. Богоносцы и дьячиха в это время собирали в корзину яйца. Когда все дома обходили, девушки уносили образа обратно в церковь. Их провожали жители деревни до реки Горетовки. Прыжов описывал, как девушки с большим трудом взбирались на скользкий высокий берег реки и при этом пели пасхальные стихи.

Интерьер Алексеевского храма

Другой пасхальный обычай – первый весенний выгон скотины. В назначенный день пастух выходил на центральную улицу села и начинал играть. Из всех дворов на игру пастуха выводили коров, телят, овец после долгого зимнего «заточения». По всему селу поднималось мычанье, блеянье, телята начинали бодаться, убегать. Хозяйки брали освященные вербы и гнали скот к пастуху, который уже ожидал их с иконой и свечой в руках. Все христосовались с пастухом и давали ему яйца, а тот обещал исправно присматривать за скотиной. Только после этого в Середникове начинались гулянья и хороводы. Прыжов писал, что забавы были «без стесненья», но пьянство строго запрещалось. Каждый день в разных домах устраивали «беседы» с песнями. Гости пили пунш с чаем и ели сваренные в самоваре яйца. У зажиточных крестьян, которых было в деревне немало, угощали даже иностранными винами.

Середниково было известно столярным промыслом

Середниково было известно столярным промыслом. Самой успешной в этом ремесле считалась семья Зениных, которую помещик Всеволожский привез когда-то из Тамбовской губернии. Всего было четыре брата: Пахом, Василий, Петр и Николай. Один из них научился делать лесопильные машины, и на двух плотинах Горетовки работали несколько таких зенинских машин. Кровати, ширмы, гардеробы, комоды из Середникова высоко ценились в Москве.

Икона свт. Николая Чудотворца, переданная из с. Подолина в с. Середниково

Семья Зениных, конечно, участвовала и в украшении местной Алексеевской церкви. Много лет спустя после Пасхи, на которой побывал Иван Прыжов, в 1892 году Алексеевский храм был расширен: была сооружена новая трапезная с двумя приделами. Придел Смоленской иконы Божией Матери был устроен на средства помещицы Веры Ивановны Фирсановой при участии церковного старосты Ивана Васильевича Зенина. Годом ранее в церкви был устроен придел Параскевы Пятницы. По описанию священника Алексия Терновского, местные столяры сами выполнили новые иконостасы:

«В храме нет богатства и роскоши, но все изящно и благопристойно. В особенности хороши в новоустроенных приделах иконостасы, сделанные мастерами-прихожанами: один – из орехового, а другой – из красного дерева».

Придел Смоленской иконы Божией Матери был освящен в память о деревянной Смоленской церкви, стоявшей в старину в бывшем селе Подолино. Эта церковь была упразднена помещиком Всеволожским еще в 1780-е годы, и в Алексеевский храм тогда же были переданы из нее две большие иконы: Смоленской Божией Матери и святителя Николая Чудотворца. Алексеевский храм не закрывался в советские годы, поэтому в нем сохранились резные зенинские иконостасы, росписи братьев Пашковых XIX века, необычный мозаичный пол и чтимые иконы из сельца Подолина.