Рыбак рыбака…

Художник: Елена Черных

А ведь бывает так, что большой город проглатывает нас, затягивает в суету, как в водоворот. Был человек, не был – словно и нет никому дела до него. Словно он никому, совсем никому не интересен.

Но так ли далеки мы друг от друга? Вспоминаю одну встречу в электричке.

Моей шестилетней дочурке предстояла операция, поэтому яркое дачное лето иногда прерывали поездки в шумный, душный город. Надо было собрать необходимые справки для больницы.

День был жгуче-солнечный. Мы с дочкой сидели у окна и были счастливы, что едем вдвоем и времени пообщаться впереди – аж до Москвы и обратно! Мы смеялись, считали сначала красные машины, потом – белые футболки. Восхищались парусниками на водохранилище.

Люди вокруг в основном были поглощены своими делами. Они сосредоточенно гладили пальцами телефоны. Кто-то дремал с наушниками в ушах.

Я обратила внимание на женщину азиатской внешности. Такая встреча – не редкость. Сейчас много иммигрантов живет в Подмосковье.

Она была достаточно молода, но какое-то чутье подсказывало мне, что передо мной многодетная мать. При всей ее сдержанности, прямой спине и целомудренности в одежде, она источала какую-то внутреннюю суету, будто бы ей непривычно было так долго находиться без дела и она все время беспокоилась: как там дети без нее?

Мы с дочерью стали играть в слова. Женщина, скорее всего, неважно владела русским языком, потому что ее никак не забавляли нелепые фразы моей дочери, над которыми в усы посмеивался сосед слева. Зато она необыкновенно живо реагировала на мимику малышки, то умиляясь, то восхищаясь ребенком. Это тоже убедило меня в том, что у нее немалый опыт общения с собственными детьми.

Почти час пути женщина сидела перед нами, то глядя в окно, то наблюдая за нашей игрой и общением. В окнах все чаще стали появляться высотные дома, все реже видны были хлипкие домики дачников на дешевых участках возле железнодорожных путей.

Спустя несколько минут электричка уже скользила по Москве, почти бесшумно приближаясь к вокзалу. Женщина снова взглянула на нас с дочерью, и было видно, что она волнуется и ей очень хочется что-то нам сказать, прежде чем все мы выйдем из вагона и рассыплемся, как горох. Разбежимся по улицам большого, нет, огромного, города, так и не узнав ничего друг о друге. Ей хотелось нарисовать черточку в моей жизни. Как мы с дочерью, видимо, оставили штрих в ее душе.

Наш короткий диалог о счастье материнства напомнил, что нет на свете случайных встречных, а есть человек, который небезразличен другому человеку

Я посмотрела на нее и улыбнулась. Я разрешила.

Тогда она заулыбалась в ответ и, путая слова неродного ей языка, сказала торопливо, будто боясь не успеть:

– А у меня тоже дети. Два девочка и два мальчик. Четыре. Маленькие. Одна, как твой. – Она показала на мою дочку.

– Как хорошо! – ответила я.

– Да! – счастливо выдохнула моя собеседница, словно ей удалось высказать все, что накопилось за долгую дорогу из Подмосковья до столицы.

Мы вышли из электрички и разошлись в разные стороны, не ожидая новой встречи. Но наш короткий диалог о счастье материнства сделала нас немного ближе, протянул нить доверия, напомнил, что нет на свете случайных встречных, а есть человек, который небезразличен другому человеку.