Санкт-Петербургский митрополит Серафим (Глаголевский; 1763–1843)

Митрополит Серафим (Глаголевский)

Митрополит Серафим (в миру Стефан Васильевич Глаголевский) – один из выдающихся иерархов Русской Православной Церкви первой половины XIX века. Он известен прежде всего тем, что 22 года возглавлял Санкт-Петербургскую епархию и боролся с чуждыми Православной Церкви идеями мистицизма и масонства.

Митрополит Серафим боролся с чуждыми Православной Церкви идеями мистицизма и масонства

О детстве будущего митрополита известно немного.

Владыка Серафим родился 1/14 сентября 1763 года в семье причетника Василия Тимофеева, который был клириком Космодамианской церкви города Калуги, принадлежавшей в то время Московской епархии. При Таинстве Святого Крещения получил имя св. первомученика Стефана^[1]. Первоначальное образование Стефан получил в Калужской духовной семинарии, открытой в Калуге в 1775 году, куда поступил в возрасте 12 лет. Из жизни митрополита Ионы (Васильевского), сверстника Стефана, также обучавшегося в то же время в Калужской семинарии, известно, что семинаристы жили очень бедно, видимо, впроголодь, и Стефан жил в крайней нужде. В 1776 году как лучший ученик Стефан был переведен московским митрополитом Платоном (Левшиным)^[2] в Николо-Перервинскую семинарию с фамилией Глаголев. В январе 1779 года он был направлен учиться в Троицкую семинарию при Троице-Сергиевой лавре с фамилией Глаголевский. Затем недолго учился в филологической семинарии Ученого дружеского общества, основанного известными мистиками Н.И. Новиковым и Г. Шварцем, однако мистические веяния не коснулись ума и сердца молодого студента. С 1783 года продолжил образование в Славяно-греко-латинской академии, посещая одновременно лекции в Московском университете. В марте 1785 года Стефан Глаголевский начинает преподавательскую деятельность в качестве учителя латинского языка, истории и риторики в Троицкой семинарии (в Троице-Сергиевой лавре).

В сентябре 1787 года становится учителем риторики в Московской духовной академии и академическим катехизатором. 2 декабря 1787 года будущий владыка принял монашество в московском Заиконоспасском монастыре с именем Серафим. 21 августа 1790 года о. Серафима приглашают преподавать философию в Духовную академию и назначают ее префектом. Глаголевский слыл знатоком латинского и французского языков и в 1789 году издал книгу «Цвет чистого латинского языка»^[3].

Инок Серафим вскоре приобрел славу красноречивого проповедника. И.М. Снегирев писал:

«За красоту свою и проповеди он сделался любимцем публики… Лучшее общество Москвы, особенно дамы, съезжались в церковь слушать его; Платон подвигал кресла свои ближе к молодому проповеднику и по окончании проповеди всегда давал ему подарок или деньги»^[4].

В 1795 году он был вызван в Санкт-Петербург на чреду священнослужения и проповеди. В том же году, 12 февраля, был возведен в сан архимандрита можайского Лужецкого Рождество-Богородицкого монастыря и назначен членом Московской духовной консистории. С 1798 года преподавал в Московской академии богословие и 28 сентября 1798 года стал ее ректором и настоятелем московского Заиконоспасского монастыря. 25 декабря 1799 года Московским митрополитом Платоном (Левшиным) хиротонисан в епископа Дмитровского, викария Московской епархии, и был в течение 3 лет присутствующим членом в Московской синодальной конторе. 15 сентября 1801 года награжден орденом святой Анны I степени.

Священнослужитель Серафим был епископом Вятским и Смоленским, архиепископом Минским и Тверским, митрополитом Московским и Коломенским. На кафедре московских святителей прослужил два года (1819–1821).

«Там он производил строгие экзамены ставленникам, требовал приличия и скромности в одежде от лиц духовного звания и их жен, сделал распоряжение о содержании подсудимых духовного звания в монастырях (а не в тюрьмах), завел в Москве типографию для печатания богослужебных книг»^[5].

Таким образом, за время своего святительского служения митрополит Серафим управлял Вятской, Смоленской, Тверской, Минской и Московской епархиями.

С 1814 года владыка Серафим являлся постоянным членом Святейшего Синода, в то же время был избран вице-президентом Библейского общества, состоял членом комитета по переводу Евангелия на русский язык и исполнял много возлагаемых на него поручений.

Портрет Александра І работы Дж. Доу

19 июня 1821 года митрополит Серафим получил в управление Санкт-Петербургскую и Новгородскую епархии и в течение 22 лет управлял ими, одновременно являясь священноархимандритом Александро-Невской лавры. На пост Петербургского митрополита владыка Серафим был назначен как известный в кругу иерархов своими строго консервативными взглядами. В связи с отсутствием в Русской Православной Церкви патриарха позиция Петербургского архиерея традиционно являлась одной из главных. В новом положении первенствующего иерарха Русской Церкви Серафим понимал всю возложенную на него ответственность блюсти чистоту Православия.

Митрополит Серафим был в высшей степени мужественным человеком, защищавшим Православную Церковь от врагов, в том числе и масонов. Допуск мистиков западного толка в сферу религиозного образования было самым опасным действием, совершенным императором Александром I. К счастью, он исправил эту ошибку. В самом начале своего пребывания на Санкт-Петербургской кафедре владыка Серафим начал борьбу с чуждыми Православной Церкви масонскими и мистическими идеями, охватившими светское общество в то время. Он трезво оценил антихристианскую сущность борьбы против монархий.

Идейным противником митрополита был могущественный в то время князь А.Н. Голицын

Идейным противником митрополита был могущественный в то время князь А.Н. Голицын, друг юности государя и доверенное его лицо, который занимал пост министра духовных дел и народного просвещения и являлся председателем Библейского общества. Когда император Александр I предложил Голицыну занять пост обер-прокурора Синода, он сначала отказывался, говоря: «Какой я обер-прокурор Синода? Вы знаете, что я не имею веры!» Князь Голицын насаждал идеи «универсального христианства», замешанного на западноевропейском мистицизме и масонстве. Он не видел ничего предосудительного в спиритических сеансах и до конца жизни участвовал в них. Покровитель неправославных течений, князь способствовал принижению статуса Православия как государственной религии.

Князь Александр Николаевич Голицын. Портрет работы К. П. Брюллова

Бороться с князем Голицыным было чрезвычайно трудно, однако вскоре у владыки Серафима появились союзники, вместе с которыми он повел борьбу с тайными обществами и с их покровителем князем Голицыным. Ядро так называемой «православной оппозиции», или «русской партии», составляли, помимо митрополита Серафима, архимандрит Фотий (Спасский), настоятель новгородского Юрьевского монастыря; граф А.А. Аракчеев; обер-прокурор Священного Синода П.С. Мещерский; президент Российской академии А.С. Шишков; фрейлина А.А. Орлова-Чесменская и др. Владыка Серафим добился аудиенции у царя и в беседе с ним в течение трех часов говорил о вредной деятельности тайных обществ, о подготовке ими государственного переворота, и царь понял, к какой пропасти толкает страну их деятельность. В результате 1/14 августа 1822 года указом императора масонские ложи и подпольные общества были запрещены, была воссоздана тайная полиция. (Большинство декабристов были масонами.) Это была первая победа православных консерваторов. Иерарх Серафим был единодушен с монархом и архимандритом Фотием в религиозной политике Александра I последних лет его правления и немало содействовал защите Православия от разрушительного влияния масонов.

Русская партия пыталась противостоять экуменическим воззрениям князя Голицына. Предстояла борьба с Библейским обществом, возглавляемым Голицыным, которое стремилось заменить руководство Церкви самостоятельным просвещением христианина по Библии и с помощью массы мистических книжек, распространявшихся по всей России. В первые годы существования Библейского общества, будучи еще Московским Преосвященным, Серафим был ревностным поборником дела Общества – перевода на русский язык и распространения Священного Писания. Но первый опыт перевода Евангелия на русский язык в 1821 году оказался неудачным: в нем были недостатки и погрешности в переводе. Осуществлялся он не Святейшим Синодом, а Библейским обществом, в котором многие члены были католиками и лютеранами^[6]. Вот почему митрополит Серафим был против этого перевода, а, посетив заседание комитета Общества, своим молчанием и угрюмым видом показал негативное отношение к нему. После прослушивания отчета заметил:

– Так могут рассуждать только люди, не понимающие Православия^[7].

В 1824 года участники православной оппозиции перешли в наступление, что нашло выражение в «Деле И.-Е. Госснера», которое послужило одним из поводов к отставке Голицына. Католический пастор Госснер был активным деятелем Библейского общества, вызывавшим особенное отторжение у православной оппозиции. Появившаяся в 1824 году в русском переводе книга И.Е. Госснера «О Евангелии от Матфея» представляла собой пасквиль на Православную Церковь и ее служителей. В книге он высмеивал обряды христианской Церкви, объявлял их греховными, критиковал духовенство как посредника между Богом и человеком. Эту книгу предложил перевести с немецкого А.Н. Голицын и он же пропустил ее в печать.

В марте 1824 года корректурные листы книги Госснера были тайно куплены у одного из сотрудников типографии и переданы петербургскому митрополиту Серафиму (Глаголевскому). Митрополит Серафим сам написал отзыв на сочинение Госснера, обличил его и тайно послал рукопись в руки императора Александра I. Он просил у государя по этому поводу аудиенции. Многочасовая встреча Серафима с императором состоялась 17 апреля 1824 года.

Митрополит с «полным самоотвержением, свойственным его сану и званию, наконец, решился разрушить крамолы врагов России… Он, сняв с головы своей белый клобук, положил его к ногам Императора и с твердостию сказал: “Не приму его, доколе не услышу из уст Вашего Величества царского слова, что министерство духовных дел уничтожится и Святейшему Синоду возвратятся прежние права его, и что министром народного просвещения поставлен будет другой, и вредные книги истребятся… Убежденный доказательствами Серафима, Император, подавая ему клобук его, сказал: “Преосвященный, примите ваш клобук, который вы достойно носите; и ваши святые и патриотические представления будут исполнены”»^[8].

Александр Семёнович Шишков, президент Российской литературной академии. Портрет работы Дж. Доу

За этим докладом последовало отстранение князя Голицына от должности министра народного просвещения, от членства в Комиссии народных училищ и от звания председателя Библейского общества. Это была вторая победа православной оппозиции, во главе которой стоял митрополит Серафим. В мае 1824 года председателем Библейского общества был назначен сам митрополит Серафим. Но, став во главе его и видя увлеченность членами этого Общества протестантизмом, с его абсолютизацией Библии как единственного источника вероучения в ущерб Священному Преданию, повел против него борьбу. Митрополит Серафим представил в декабре того же года Александру I доклад о связи Библейского общества с мистическими лжеучениями и о необходимости его закрытия, в результате чего общество и было закрыто указом Николая I от 12 апреля 1826 года. Таким образом, ревнители Православия в 1822–1824 годах остановили планируемую сверху очередную ломку Церкви.

Для рассмотрения мистических книг митрополит Серафим учредил из духовных лиц комитет, который постановил: «Мистические книги, вредные духу Православной Церкви, сжечь». Преосвященнейший поддержал А.С. Шишкова в запрете на распространение уже изданного Пятикнижия в русском переводе. Тираж перевода в итоге был сожжен на кирпичных заводах Александро-Невской лавры. В конце 1824 года из продажи был изъят «Катехизис», составленный Филаретом (Дроздовым) и одобренный Синодом. Главная причина запрещения «Катехизиса» была та, что в его первоначальной редакции молитвы и цитаты из Священного Писания приводились в русском переводе. В результате выход «Катехизиса» был временно приостановлен. Несмотря на некоторые разногласия между Петербургским и Московским митрополитами, Московский митрополит Филарет (Дроздов) относился к Глаголевскому с глубоким уважением.

Во время декабристского восстания он в полном облачении и с крестом вышел на Сенатскую площадь «для вразумления войск и народа»

Император Александр I благосклонно относился к митрополиту Серафиму. Из истории известно, что перед отъездом в Таганрог в сентябре 1825 года Александр I посетил Александро-Невскую лавру. Он приехал туда ночью без свиты, с одним кучером Ильей Байковым. Монахи во главе с митрополитом Серафимом встретили императора у входа. Начался молебен, во время которого император плакал. По окончании молебна приложился к мощам благоверного князя Александра Невского и помолился у них. Затем посетил митрополита Серафима в его покоях. Прощаясь с митрополитом у коляски, с глазами, полыми слез, император просил его молитв о себе и о жене. Александр вел себя так, словно навсегда прощался со столицей: оборачивался назад, плакал^[9].

И действительно, императору не суждено было больше увидеть любимый Петербург: через несколько месяцев он скончался в Таганроге от лихорадки.

«На Сенатской площади 14 декабря 1825 года». Акварель К. Кольмана

Заслуживает внимания подвиг гражданского мужества, проявленного митрополитом Серафимом во время смуты 14 декабря 1825 года, когда он в полном парадном облачении (в связи с намечавшимся во дворце благодарственным молебном по случаю присяги Николаю I) и с крестом вышел на Сенатскую площадь «для вразумления войск и народа». Рискуя жизнью, он обходил площадь и уговаривал восставшие войска повиноваться царю. В своей речи он говорил о законности требуемой присяги и об ужасах пролития братской крови. Чтобы заглушить его речь, велели бить в барабаны, а солдаты стали кричать: «Не верим вам, подите прочь!» Незадолго до его прибытия на площадь восставшими были убиты петербургский генерал-губернатор граф М.А. Милорадович, герой Отечественной войны 1812 года, и полковник Стюрлер.

«Несколько пуль пролетело над головой владыки. Митрополит терпел издевательства толпы над собой и своим саном, слышал в свой адрес угрозы расправы. Он видел над своей головой скрещенные шпаги и штыки, но с христианским терпением и мужеством выстоял, был тверд и непреклонен в выполнении своего пастырского долга. Теснимый восставшими, владыка вынужден был вернуться во дворец»^[10].

Вот как описывает этот эпизод Некрасов в поэме «Русские женщины»:

«Явился сам митрополит
С хоругвями, с крестом:
«Покайтесь, братия! – гласит, –
Падите пред царем!»

Солдаты слушали, крестясь,
Но дружен был ответ:
– Уйди, старик! Молись за нас!
Тебе здесь дела нет…»

Мужество владыки на Сенатской площади было оценено Николаем I: он пожаловал Серафиму бриллиантовые знаки к ордену Андрея Первозванного. В 1826 году был назначен в Верховный уголовный суд по делу декабристов.

Митрополит Серафим боролся с революционными и богохульными выпадами некоторых философов и поэтов

Митрополит Серафим боролся с революционными и богохульными выпадами некоторых философов и поэтов. Так, в 1828 году он сообщил правительству о существовании кощунственной поэмы «Гавриилиада», которая, по словам митрополита,

«исполнена ужасного нечестия и богохульства… Поистине, сам сатана диктовал Пушкину поэму сию».

Царь назвал ее «мерзостью», да и сам А.С. Пушкин признал поэму «опасными стихами» и отрекся от нее.

В 1836 году митрополит ознакомился с опубликованным «Философическим письмом» П.Я. Чаадаева, в котором автор писал об исторической отсталости русского народа и России, о ее духовном застое. Митрополит немедленно переслал начальнику политической полиции А.Ф. Бенкендорфу текст этой статьи с припиской:

«Все, что для нас, россиян, есть священного, поругано, уничижено, оклеветано с невероятною предерзостию и жестоким оскорблением как для народной чести нашей, так и для правительства».

Пётр Яковлевич Чаадаев, философ

Царь объявил Чаадаева сумасшедшим.

За долголетнюю службу Церкви и Отечеству митрополит Серафим был осыпан монаршими милостями: награжден орденами св. Андрея Первозванного (высшая награда императорской России) и Владимира I степени, а также посохом, украшенным алмазами.

К концу своего служения слабый здоровьем и преклонный по годам, он во всех делах имел помощников. В последние 5 лет жизни владыка уже нигде не бывал, доступ к нему был почти невозможен, и только в самых крайних случаях его выводили под руки с большим зеленым козырьком на больных глазах.

Управляя двумя обширнейшими епархиями – Новгородской и Санкт-Петербургской, – митрополит Серафим особенно много заботился об устройстве храмов, монастырей и духовных учебных заведений. При нем в Петербурге было устроено много домовых церквей; увеличены штаты монастырей, выхлопотаны пособия для них из казны и в некоторых введен общежительный устав. Когда епископ Серафим служил в Смоленске, то возвел над Петровскими воротами новый каменный храм; чудотворная икона Божией Матери «Одигитрия» была украшена им новой ризой, а для будущих украшений иконы он оставил ящик с жемчугом^[11]. При нем был заново отремонтирован новгородский Софийский собор. При нем же из Санкт-Петербургской и Новгородской епархий в 1828 году выделилась Олонецкая епархия. Деятельность владыки Серафима на разных кафедрах «выразилась в усиленных заботах о поднятии дела проповедничества, в строгом наблюдении за жизнью монашествующих, за преподаванием и образом жизни учащихся в духовно – учебных заведениях»^[12].

«Везде, где он был архиереем… о нем сохранилась память, как о святителе всем доступном, внимательном к нуждам пасомых, в обхождении простом до патриархальности, сострадательном к горю и бедствию других»^[13].

Следует упомянуть и о больших денежных пожертвованиях, сделанных митрополитом на церкви, монастыри и семинарии разных епархий: Минской, Новгородской, Петербургской, Калужской.

На похоронах владыки присутствовал сам император Николай I и члены царской семьи

Митрополит Серафим был довольно своеобразным человеком. Одевался обычно в три зипуна, один короче другого. В комнатах его свободно летали канарейки, пение которых он очень любил. До нас дошел эпизод из жизни Серафима. 11 августа 1839 года в приемной Санкт-Петербургского инженерного дома митрополита среди посетителей стоял крестьянин, ничем не привлекавший к себе внимания. Преосвященный, собравшийся ехать в Синод, вышел в приемную, выслушал просьбы, раздал милостыню и благословение. Вдруг крестьянин, к которому подошел митрополит, взмахнув рукой и закричав: «Еретик, сын антихриста!» – ударил его. Преосвященный в это время нагнул голову, и удар пришелся по клобуку, однако митрополит зашатался и был поддержан подбежавшими к нему служителями. Он сохранил приличное его сану спокойствие. Отступив сначала, спросил его: «За что ты меня ударил?» Но потом, как бы жалея, что задал и этот вопрос, сказал: «Я тебя прощаю», – и вышел из комнаты, не дав никакого приказания о крестьянине. Последний оказался сектантом-беспоповцем^[14].

Надгробие на могиле митрополита Серафима (Глаголевского)

Скончался митрополит Серафим 17 января 1843 года на 81-м году жизни. Чин погребения возглавил митрополит Иона (Васильевский), бывший Экзарх Грузии, земляк, одновременно с Серафимом учившийся в Калужской семинарии. На похоронах присутствовал сам император Николай I и члены царской семьи. Похоронен в церкви Сошествия Святого Духа в Александро-Невской лавре^[15].