Последняя отслуженная литургия Митрополита Илариона

19 декабря прошлого года Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви Иларион (Капрал) отслужил литургию, которая оказалось последней в его жизни. О том, как это было, рассказал протоиерей Димитрий Якимович, настоятель Свято-Николаевского храма в городе Стратфорд, штат Коннектикут, куда владыка приехал отметить престольный праздник и рукоположить в диаконы своего друга.

Митрополит Иларион (Капрал)

Владыка Митрополит приехал к нам на престольный праздник, чтобы рукоположить во диаконы отца Давида Дутканича, с семьей которого он дружил многие годы. Это рукоположение стало для нашего прихода первым за 25–30 лет.

В молодости отец Давид жил в Синоде и был водителем владыки Илариона, который тогда служил епископом Манхэттенским. Они были очень близки, словно одна семья, вместе путешествовали в Святую Землю, в Австралию, в другие места.

Когда я позвонил владыке и пригласил приехать, он ничего не сказал о своем самочувствии. Только потом мне об этом рассказали другие священники. Тогда я перезвонил ему: «Владыка, если вы хотите, мы можем приехать к вам в Синод для рукоположения Давида». Но он ответил: «Нет-нет, я хочу приехать и рукополагать его на приходе».

Старшие священники из Синода тогда удивлялись: «Кто к тебе на праздник приезжает? Владыка Митрополит? Этого не может быть, потому что доктора сказали ему никуда не ездить». Я ему перезвонил еще раз, но ответ был тем же.

Это было очень хорошо. В детстве отец Давид был прислужником в нашем приходе. И очень радостно, когда молодой человек из прихода рукополагается в священнодиаконство именно здесь.

Потом я все-таки в третий раз позвонил владыке, поскольку кто-то мне сказал, что Митрополит очень болен. Но владыка снова ответил: «Нет, я приеду». Это свидетельствует о том, что он крепко любил отца Давида и, конечно, его родителей – Петра и Анну, с которыми дружил лет 30. И он крепко-крепко любил всех нас, духовенство и прихожан – это было очевидно.

В субботу мы вместе служили на всенощной, было очень радостно и красиво, прекрасно пел наш маленький хор

Представители Синода попросили нас не приглашать на престольный праздник гостей из других приходов. Это было связано с опасениями из-за коронавируса или гриппа. Но у нас было много диаконов – друзей отца Давида. В субботу вечером мы вместе служили на всенощной, было очень радостно и красиво, прекрасно пел наш маленький хор.

После службы все собрались в нашем маленьком приходском зале и немножко повеселились. Было очень радостно видеть, как владыка Иларион беседовал с людьми, особенно с диаконами, которые знали его по Свято-Троицкой семинарии и по Синоду. Можно сказать, что он был очень оживленным в тот вечер.

Когда в воскресенье мы собрались на литургию, снова все было очень торжественно и радостно: хор опять замечательно пел, все диакона служили с нами, было очень много прислужников из нашего прихода. Можно сказать, чувствовалась особая радость в связи с рукоположением отца Давида, которого его лучшие друзья провели вокруг алтаря. Было много молодежи, настоящее братство. Конечно, в такие светлые моменты никто не думает, что это больше уже не повторится.

В такие светлые моменты никто не думает, что это больше уже не повторится. И, безусловно, мы не догадывались, что владыка служит с нами в последний раз

И, безусловно, мы не догадывались, что владыка служит с нами в последний раз. Только в самом конце он, видимо, почувствовал себя плохо, и после «Многая лета» дал мне крест и сказал: «Отец Димитрий, у меня немного кружится голова, мне нужно сесть». Тогда я впервые увидел, что он ослабел.

После службы был прием. У нас в церкви очень маленький приходской зал, и все праздники и юбилеи мы отмечаем в ресторане неподалеку. В этот раз туда приехали и другие священники поговорить с владыкой.

Признаться, я был удивлен, что Митрополит остался, а не уехал сразу после начала. Все подходили к нему, он так радостно и ласково общался с людьми. А когда мы вышли на улицу его провожать, сказал мне с улыбкой на английском: «Let’s do this again sometime, father» («Давайте сделаем это еще раз как-нибудь, батюшка»).

Это была наша предпоследняя встреча с ним. Еще раз я видел его уже в Синоде, незадолго до кончины.

Безусловно, я и подумать не мог, что ему плохо. Он продолжал принимать людей даже после того, как заболел и стал слабеньким. Всегда брал трубку, когда ему звонили священники. Мы даже говорили между собой, что если он не ответил, то обязательно перезвонит через пару часов.

Кстати, именно владыка Митрополит предложил мне в 2018-м году переехать в Коннектикут, чтобы быть ближе к теще, которая тогда болела. В нашей Восточно-Американской епархии я сразу почувствовал, что оказался дома. Владыка принял меня очень тепло, назначил на этот приход, очень поддерживал, несколько раз служил у нас. Он очень хорошо относился к нашему приходу, и для нас это большая радость, а для меня – особенно.

Раньше я в течение многих лет служил в Сан-Франциско, в Радосте-Скорбященском соборе, где почивают мощи святого Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. Тогда я хорошо знал практически всех архиереев, потому что принимал их у себя, когда они к нам приезжали. И только с владыкой Иларионом был знаком меньше, поскольку все так любили его, что кто-то обязательно «перехватывал» его и принимал раньше меня (смеется).

Возможность познакомиться поближе у нас появилась уже здесь. В ноябре прошлого года владыка приехал к нам домой побеседовать, и, насколько мне известно, это тоже был последний раз, когда он останавливался у кого-то. Тогда выяснилось, что мы земляки. Мой дедушка, протоиерей Евграф Якимович, который скончался в 1957-м году, был благочинным в Волынской губернии. А семья владыки Митрополита тоже из Волыни, и, возможно, его дедушка знал моего дедушку. Правда, это только предположение. Но, как говорится, мир тесен, и все может быть. Например, я точно знаю, что дедушка нашего протоиерея из Нью-Джерси, отца Сергия Лукьянова, отец Петр Матушевич, был клириком в Волынской губернии и действительно знал моего дедушку. Конечно, мы с владыкой поговорили об этом, и нам радостно было узнать, что наши предки, может быть, были знакомы друг с другом.

От многих я слышал, что наш владыка ухаживал за людьми, даже когда приезжал в гости. В нашем случае такого не было: моя супруга не позволила бы ему помогать, ей было бы очень неудобно. Но о его отношении к людям у меня есть история, свидетелем которой мне довелось стать самому.

В 2018-м году я приехал в Синод. Там есть внутренний садик, который тогда, честно говоря, был в ужасном состоянии. В нем решили сделать новые посадки, за что взялась одна женщина. Мы поговорили с Первоиерархом, пообедали, и я на несколько минут зашел к владыке Николаю (Ольховскому). После этого выхожу на улицу – и кто там стоит с лопатой? Наш Митрополит помогает этой женщине, уже и ботинки свои запачкал. Я думаю, ему самому было радостно от того, что он может выйти во двор и что-то сделать на свежем воздухе.

Выхожу на улицу – и кто там стоит с лопатой? Наш Митрополит помогает этой женщине, уже и ботинки свои запачкал

Я практически уверен, что наши прихожане могут рассказать собственные истории о владыке. Например, Петр и Анна Дутканичи, родители отца Давида, наверняка могут говорить о нем всю ночь. Порой он заезжал к ним по пути в Джорданвилль, привозил архиереев из Румынии, Болгарии, других стран. И всегда к ним – они принимали его очень радушно.

Могу сказать, что на моих собственных детей Первоиерарх оказал очень благотворное влияние. Они видели, что он как-то по-особому относится к их папе. Служа здесь, они чувствовали духовное братство. Мой старший сын хотел стать адвокатом, но я думаю, что душевное тепло и благодать нашего Митрополита – как и других людей, конечно, – как-то помогли ему принять решение и найти свое место. Теперь он учится на третьем курсе семинарии в Джорданвилле. Для нас с супругой это большая радость.

Среди наших прихожан много молодежи. Есть греки, сейчас приехали несколько семей с Украины. И я знаю, что молодые люди всегда смотрели на владыку Илариона как на святого человека. Как сказала мне одна гречанка: «Когда смотришь на него, видишь в нем что-то особенное. Может, не понимаешь, что именно, но чувствуешь это».

Я помню, когда владыка приезжал в Сан-Франциско в первый раз после избрания Первоиерархом. Конечно, он сразу захотел приложиться к мощам святого Иоанна Шанхайского. В это время в соборе шли занятия нашей школы – St.John Academy, был урок закона Божия. В классе всего 5 малышей и отец-протодиакон Димитрий Якимович, то есть я. Конечно, ребята смотрят на Митрополита. Я сказал им, что нужно подойти под благословение к нему. Они просто сияли, особенно мальчики, и потом всем рассказывали, как были в церкви и видели Митрополита: «Он меня благословил. И ее тоже благословил, и его».

Владыка был очень ласковый человек, и дети чувствовали его любовь и, можно сказать, благодать. Он крепко любил и их, и всех нас – и, я думаю, это самое главное. Не знаю, как объяснить, но, вспоминая о нем, я вижу его улыбку, чувствую его юмор. Я вспоминаю его как святого. И я не единственный батюшка в нашей епархии, который скажет, что это святой человек.