Есть бабушки в русских селеньях

Фото: Виктор Загумённов

В сумочке у Елены Николаевны затренькал звонок, и, только еще поднося телефон к уху, она уже слышала звонкие, торопливо-восторженные восклицания младшего внука:

– Бабушка, бабушка, ты когда к нам приедешь? Я очень по тебе соскучился! Сегодня приедешь? А когда же, завтра? А мы пойдем к лошадкам? Я уже очень соскучился по своему Пряничку! Приезжай скорее, и мы сразу же пойдем, хорошо? Мама нам с Кирой позволяет!

– Конечно, мой дорогой! Если Бог даст, завтра же и пойдем, мой золотой!

Насидятся они еще за своими компьютерами, а ей надо показать мальчикам что-нибудь совсем иное: живое, осязаемое, значительное, мужское

Месяца два назад, обнаружив в районе, где жила семья сына, небольшой конный клуб для детей и взрослых, Елена Николаевна сразу же решила, что обязательно должна повести туда обоих своих внуков-погодков. Это ведь истинно мальчишеское занятие: самая настоящая – реальная, а не какая-то виртуальная – игра, общение с животными (и какими!), да на свежем воздухе – ничего лучше и выдумать нельзя! Насидятся еще за своими компьютерами и планшетами и в школе, и дома, а ей надо использовать любой случай, чтобы показать мальчикам что-нибудь совсем иное: живое, осязаемое, значительное, мужское. А то ведь до чего уже доходит: обогнали ее как-то на улице два подростка, и Елена Николаевна с удивлением услышала их разговор – они увлеченно обсуждали наличие глютена в школьных булочках! Подумать только: десятилетние мальчишки озабочены глютеном в булочках! Лишний вес, спутник сидячего образа жизни, начинает тревожить, видимо, даже эту категорию населения, и они, бедные, надеются решить проблему посредством «правильных булочек»! Елена Николаевна пошла дальше, абсолютно потрясенная услышанным, и долго еще сокрушенно качала головой, вспоминая об этом: «Бедные, бедные дети!»

Внукам действительно сразу же ужасно понравилось на конном дворе – они со жгучим любопытством рассматривали лошадей, кормили морковкой и яблоками, потратив на эти лошадиные лакомства все свои карманные деньги, заинтересованно слушали рассказы конюшенных об их повадках. В особенном восторге пребывал младший – восьмилетний Алеша, и как только им впервые позволили вывести на прогулку толстенького пони по имени Пряник, тут же изъявил страстное желание сесть на него верхом. Инструктор Таня, сопровождавшая их на прогулке, не возражала – она дала нужные наставления, и Алеша, едва дослушав, нетерпеливо взобрался в седло.

– Бабушка, Кира, посмотрите на меня – я еду, верхом на лошадке еду! – восклицал он то и дело, посматривая свысока на группу сопровождения: бабушку, инструктора Таню и старшего брата, шествовавшего позади всех. – Бабушка, поскорее снимай меня на телефон, я хочу, чтобы папа с мамой тоже это увидели!

– Ты поистине прекрасен, – поощряла его бабушка, – настоящий молодец, юный Алеша Попович или даже Микула Селянинович! – Но дай же и брату прокатиться, ему ведь тоже хочется. Верно, Кирюша?

– Нет, – сказал Кирилл и равнодушно отвернул лицо в сторону.

«Досадует, что не ему первому пришла в голову эта идея, ‒ подумала Елена Николаевна. ‒ Все-таки старший брат, а младший вдруг возьми да и перехвати такую инициативу – обидно!»

Алеша проехал полный круг – по периметру конного двора, занимавшего живописную, примыкавшую к лесопарковой зоне, территорию.

– Ну, пусть теперь Кирилл, – милостиво проговорил он, делая вид, что сползает с седла.

– Я не хочу, – угрюмо повторил старший, и губы его странно дрогнули.

«Да в чем дело, что за капризы такие? – удивилась Елена Николаевна. – Ему что, совсем не хочется прокатиться на лошади?»

Она внимательно посмотрела на внука, на весь его недовольный вид, на плотно сжатые губы, и неожиданная мысль посетила ее: а, может быть, он просто боится?..

Нет, она не может допустить, чтобы кто-то заподозрил ее внука в недостатке храбрости! Надо срочно что-то предпринять!

Вот это номер. И вдруг сама испугалась, предугадав дальнейшие события. Сейчас младший начнет «благородно» уступать свое место в седле и настаивать, инструкторша поощрять и инструктировать, а Кирилл будет с болезненным видом противиться, и всем станет, наконец, подозрительной причина его отказов… Никто ведь не поверит, что десятилетнему мальчишке совсем не хочется сесть на лошадь… Нет, она не может такого допустить. Чтобы кто-то заподозрил ее внука в недостатке храбрости? Да еще тем самым нанес ему душевную травму и надолго, если не навсегда, отбил охоту к подобным занятиям? Ну уж нет, надо срочно что-то предпринять!

– Таня, а вы можете привести нам сейчас большую лошадь? – повернулась она к инструктору.

– Большую? – удивилась Таня. – Но мальчикам рано еще садиться на большую лошадь. Нужна соответствующая подготовка…

– Это не для мальчиков, это для меня, – сказала Елена Николаевна.

– Для вас?! – опять удивилась инструкторша. – А вы сможете?! У вас есть опыт?!

– Смогу, – храбро ответила Елена Николаевна. – Вообще-то я бывшая спортсменка… – добавила она, не уточняя, что «спортсменкой» была в далекой молодости, когда играла за сборную института в любительский волейбол.

Таня с сомнением окинула взглядом Елену Николаевну, но лошадь привела.

– Это Алиса, очень смирная и послушная лошадка, – проговорила она, ласково поглаживая ладонью пегий бок лошади, кротко косящей в их сторону большим блестящим коричневым оком. – Сейчас я принесу лесенку, чтобы вам было удобнее на нее сесть.

Лесенка явилась, и, поднявшись на три ступеньки, храбрая бабушка очутилась прямо у седла – пути назад не было. Алиса осторожно переступила копытами, помотала головой и два раза дружелюбно фыркнула.

– Уздечку я сама пока буду держать, – донесся словно издалека голос Тани. Елена Николаевна решительно схватилась за что-то рукой и забросила куда-то вверх правую ногу, мельком успев порадоваться, что сегодня она, к счастью, в брюках, а, обнаружив себя в седле, инстинктивно подалась вперед, словно бы желая в судорожных поисках более надежной опоры припасть к лошади и даже вцепиться руками в ее гриву…

– Нет-нет, держитесь за передний край седла и выпрямите спину! – командовала инструктор. – А я поставлю ваши ступни в стремена – вот так… Ну, трогай, Алисочка!

Лошадь неспешно сдвинулась с места, и в тот же миг все вокруг закачалось: дорожка, деревья, даже небо с высокими белыми облаками. Елена Николаевна схватилась за высокий бортик седла и до боли вдавила коленки в лошадиные бока.

«Теперь понятно, что значит взмыленная лошадь», ‒ думала она, чувствуя, как ее собственная спина покрывается потом и струйки стекают вдоль позвоночника.

– Бабушка, тебе не очень высоко? Тебя не укачивает? – озабоченно восклицал Алеша, обгоняя ее на быстро перебирающем всеми своими четырьмя ножками Прянике и заглядывая в лицо.

Но Елена Николаевна напряженно глядела прямо перед собой и ничего не отвечала. Показались склонившиеся над дорожкой ветви березы, она невольно стала хвататься рукой и за эти веточки, но они тотчас же выскользнули, неприятно обжигая ладонь.

– А долго мы будем… двигаться? – хрипловатым голосом обратилась она к инструкторше, которая уже и позабыла про нее, высматривая что-то в своем телефоне.

– Пройдем круг, чтобы вернуться к лесенке. Сойти на землю без нее вам будет сложновато, – откликнулась та.

– Ой, нет, это же очень далеко, зачем так мучить лошадь, ведь ей, я думаю, тяжело – у меня целых восемь килограммов лишнего веса… Лучше уж я здесь попробую, – запротестовала Елена Николаевна, как о настоящем блаженстве мечтая о твердой почве под ногами. – Вон впереди лавочка возле дерева стоит, я там сойду…

Алиса послушно приблизилась к лавочке. Елена Николаевна, удачно высвободив из стремени затекшие ноги, слабо нащупала правой ступней сиденье лавочки и одновременно судорожным движением крепко обхватила руками ствол дерева. Однако левая нога, совершенно одеревеневшая, зацепилась за седло и оставалась на спине лошади, никак не желая оттуда сползать.

«У балетных такая поза называется “аттитюд”», – совершенно некстати вспомнились рассказы приятельницы, бывшей балерины.

– Сейчас я вам помогу! – воскликнула Таня, поспешно обежала лошадь вокруг и стала старательно стаскивать с ее спины ногу незадачливой всадницы. Алиса неестественно поворачивала голову назад, и казалось, что вот-вот, подобно Валаамовой ослице, она спросит: «Что тут вообще такое происходит?!»

Наконец и левая нога была водворена на скамью, но Елена Николаевна все никак не могла разжать руки и отпустить дерево, чрезвычайно напоминая в эту минуту мишку с картины Шишкина «Утро в сосновом бору».

– Бабушка, ну что, тебе понравилось? Правда, здорово кататься на лошадке? В следующий раз мы снова Алису возьмем, правда, бабушка? – не унимался внук, чуть ли не гарцуя от радости на своем Прянике.

– Да-да, это было поистине потрясающе и, думаю, неповторимо, – садясь на лавочку, проговорила Елена Николаевна. – У меня с детства были два больших желания: прыгнуть с парашютом и освоить верховую езду. Теперь я могу сказать, что, по крайней мере, одно из них исполнилось…

Но «следующий раз» пришлось отложить на довольно продолжительное время. Сначала мешало одно, потом другое, а затем и вовсе невестка решила отправиться с детьми чуть ли не на край света, в какую-то полумифическую страну, где их папа находился в длительной командировке. Звонки и сообщения, долетавшие оттуда по каким-то совершенно необъяснимым фантастическим телефонным проводам, раздавались тем не менее часто.

«Бабушка, бабушка, я очень-очень по тебе соскучился!» – звонко и отчетливо, словно из соседней комнаты, слышался из телефона голос внука

– Бабушка, бабушка, я очень-очень по тебе соскучился! – звонко и отчетливо, словно из соседней комнаты, слышался из телефона голос внука. – Но мы еще не скоро приедем, мы даже в школу пока здесь ходить будем! Бабушка, ты знаешь, мы с Кириллом упросили маму, и она тоже отыскала нам здесь лошадиный двор! Мы часто туда ездим, и у меня есть любимая лошадка, но я все равно очень скучаю по своему Пряничку! Ты, пожалуйста, ходи к нему, чтобы он не забыл меня! Навещай его, пока я не приеду, хорошо?

– Конечно, мой драгоценный, обязательно буду навещать твоего Пряника, что же мне еще остается делать?

– Знаешь что, ты ему каждый раз мои новые фотки показывай, мама много нас тут снимает, и я буду все их тебе присылать!

И тотчас же экран телефона Елены Николаевны зарябил веером посыпавшихся на него фотографий. Многие из них запечатлели и Кирилла – верхом на рыжей лошадке, в настоящей жокейской шапочке, с абсолютно счастливой, до ушей, улыбкой.