Епитимья от отца Иоанна

В Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры. Фото: rostoveparhia.ru

Вразумление от Преподобного

Лето 1996 года. Подходило к концу моё многолетнее очарование эзотерическими практиками – ясновидением, астрологией и прочим оккультизмом. Точнее, не очарование, а пленение.

В своё слабое оправдание могу лишь заметить, что в период тотального слома фундаментальных жизненных взглядов, всеобщего обрушения в стране атеизма и веры в неотвратимый хрущёвский «Коммунизьм» в голову что только не заползёт. Правду говорят, что вакуума в душе не бывает.

Вот и тогда, в конце 1980-х годов, мой естественный духовный голод стал заполняться «духовными фекалиями». Постепенно грязным и вонючим облаком в душу стали проникать, заполняя и пропитывая её насквозь, идеи возможности «перемещения» во времени и пространстве, сверхъестественных способностей человека, ясновидения, а через всё это – ощущения некой собственной исключительности, особенности, «нетакойкаквсешности» и даже избранности!

Как же это всё было заманчиво и по-своему привлекательно! Особенно если не имеешь ни малейшего представления о «скучном и закоснелом» Православии.

Я искренне считал тогда, что всё нематериальное и невидимое– духовно здоровое и хорошее, всё – от Бога. А того, что мир духовный неоднороден и состоит из двух враждебных друг другу сфер, отнюдь не предполагал. За что и поплатился…

Но Господь милостив, и в феврале 1996 года я, «поджавши хвост», стоял у мощей святого батюшки Серафима в Дивеево. Там, у его ног, я впервые в жизни прошёл церковное таинство Исповеди.

Да, я слышал, конечно, о «трениях» Православной Церкви с оккультистами, но тем не менее, «перелопачивая» всю свою жизнь и составляя длинный список грехов, я сознательно не включил в него увлечение эзотерикой. Почему?

«Согласен, Церковь во многом права, – думал я, – и здесь, и здесь, и вот тут. Но в случае с оккультизмом – извините! Я не согласен! Тут её взгляды устарели. Ну, что вы хотите – ведь две тысячи лет почти прошло?! Многие церковные правила уже явно отстают от жизни, и их давно следует обновить…».

Однако через несколько месяцев, под влиянием одного чудесного внушения, о котором я поведаю как-нибудь позже, всё же пришёл к пониманию, что печальный опыт оккультизма с души надо непременно снять. И чем быстрее, тем лучше. Именно для этого я и приехал тогда в тихий подмосковный Сергиев Посад.

***

И вот я в древних стенах лавры. И куда я первым делом направился? Правильно – к её основателю, преподобному батюшке Сергию, в Троицкий храм – попросить благословения на Исповедь. Она, Исповедь, в это время должна была уже вот-вот начаться в крипте, что совсем рядом, под Успенским собором.

Очередь к мощам преподобного Сергия Радонежского

Очередь к мощам преподобного была настолько большой, что своим концом выходила далеко на улицу. Я занял место и стал терпеливо ждать, медленно, по чуть-чуть, продвигаясь вперёд.

Было мне тогда 37 лет, и за прошедшие годы меня уже порядком помотало по стране. Жизнь забрасывала в самые разные коллективы – к военным, спортсменам, заводчанам, к чиновникам, студентам, бизнесменам. Однажды мне довелось даже объехать почти всю Индию…

Но в этой храмовой очереди я впервые в жизни оказался в гуще самого простого русского люда. Проще некуда. И, странное дело, я чувствовал с ними здесь своё глубинное, корневое РОДСТВО! Каждой клеточкой тела я ощущал, что это МОЙ народ, это МОИ люди, и мне с ними было хорошо и покойно. Словно после долгих лет жизни на чужбине я наконец вернулся на Родину.

С искренней симпатией и дружелюбием всматривался я в их простые русские лица, невольно слушал их сдержанные, благочестивые разговоры – и понимал, что началась совершенно новая полоса в моей жизни, и как бы мне хотелось, чтобы она не заканчивалась никогда!

***

Очередь, незаметно проникнув под тёмные своды храма и описав полукруг вдоль его северной стены, вплотную приблизилась к солее перед иконостасом. В правом углу солеи возвышалась прекрасной работы рака – гробница святого, сделанная из чистого серебра по повелению Царя Иоанна Васильевича Грозного.

Паломники по одному медленно поднимались на солею, ставили свечу, делали перед ракой земной поклон и трижды прикладывались к мощам: к ногам, к рукам и ко главе Преподобного.

Желающих было так много, что возник некий круговорот: когда кто-то прикладывался ко главе, слева от него уже кто-то прикладывался к рукам, ещё левее – кто-то прикладывался к ногам, а за их спинами кто-то из верующих уже клал земной поклон, готовясь подойти к раке святого.

Рака с мощами преподобного Сергия Радонежского

Постепенно подошла и моя очередь.

Как и все, я осторожно поднялся по ступеням на солею, зажёг свечу, поставил её в большой подсвечник и, подчиняясь общему круговороту, не желая никого задерживать, перекрестился, быстро встал на колени и наклонился к полу, чтобы сделать земной поклон перед мощами преподобного Сергия.

Именно в этот момент я внезапно получаю сокрушительный по силе удар чьей-то пяткой по лбу!

Но что это?! Именно в этот момент я внезапно получаю сокрушительный по силе удар чьей-то пяткой по лбу! От неожиданности я едва не упал. В моей несчастной голове что-то зашумело и засверкали искры!

– Брат! Брат! Прости, прости, – испуганно обнял меня за плечи незнакомый мужчина, – я не видел тебя. Я приложился ко главе батюшки Сергия и просто отступил назад, чтобы уйти.

– Да, ладно, ладно, – спокойно ответил ему я, – при чём здесь вы. Всё нормально…

Дело в том, что я мгновенно всё понял.

«Слушай, дорогой! – мысленно сказал я себе, – ты вообще куда припёрся?! Весь в грязи, обляпан нечистотами – и к святым мощам?! Иди вон отсюда, дурень! За благословением пришёл? Ну, и как – ‟благословилсяˮ?»

Епитимия

Прохладный сумрак крипты Успенского собора лавры действовал мобилизующе. Нужно было срочно собраться с мыслями и настроиться на диалог со священником. Тот или иной свой грех необходимо сформулировать точно, кратко и максимально безжалостно к самому себе. А центральным из моих грехов тогда, конечно же, были многолетние занятия бесовщиной – оккультизмом.

«Прозрачный и ласковый» отеческий сигнал был послан, и я его послушно принял

Странно, но от того оглушительного удара ногой в лоб у меня не осталось и следа – ни ссадины, ни боли в голове. Однако «прозрачный и ласковый» отеческий сигнал был послан, и я его послушно принял…

Таинство Исповеди начиналось рядом с усыпальницей наших Патриархов – Алексия I (Симанского, †1970) и Пимена (Извекова, †1990), в центральной части крипты собора, строго под его главным престолом.

Архимандрит Иоанн (Захарченко), так звали батюшку, энергично подошёл к нам и начал читать молитву перед Исповедью. Его строгий, собранный вид немного пугал и даже навевал некоторые панические ожидания. Увы, я не ошибся…

Архимандрит Иоанн (Захарченко)

***

Исповедь началась.

Словно из тюбика, с усилием выдавливал я из себя грех за грехом. Начал с как бы «ерундовых», приберегая основное на потом. И вот, наконец, добрался до главного.

– Пять с лишним лет занимался оккультизмом. Даже курсы заканчивал. Каюсь, батюшка.

Священник сначала помедлил, а затем энергично стал говорить:

– Ну, вот, ты понимаешь, – сказал он мне, – представь себе губку. И опусти её мысленно в кислоту. Она же вся ею пропитается, проникнет внутрь, во все её поры! Ты же сможешь её очистить и отскоблить только снаружи. А там, внутри этих пор, как ты её вычистишь?

Говорил он вдохновенно. Постепенно в его тоне даже появились нотки сочувствия.

– Так же и с оккультизмом, – продолжил отец Иоанн, – хочет человек или нет, но со временем эта бесовщина проникает во все «поры» его души. Такому человеку очень трудно бывает спастись… Вот ведь как…

Слова священника повисли на моей душе тяжёлыми гирями

Повисла тягостная пауза.

Да, внутренне я был готов к подобному мрачному разговору, но всё равно слова священника повисли на моей душе тяжёлыми гирями.

Наконец батюшка прервал наше недолгое молчание.

– Вот, слушай, Сергий – год будешь ежедневно делать по десять поклонов, – чеканным голосом сказал он, – и ежедневно читать по две главы из Четвероевангелия, кольцом. Понял?

– Понял, батюшка, – с радостной готовностью облегчённо выдохнул я.

И, наконец, священная формула отпущения грехов зазвучала над моей непутёвой головой. Грех оккультизма был снят! Слава Богу!

Снят он был, правда, не до конца. Предстояло ещё немало потрудиться и добросовестно исполнить это наказание, по церковному – епитимию.

Перед расставанием с отцом Иоанном я спросил его:

– Батюшка, я к мощам преподобного Сергия хочу приложиться. Благословите?

– Ну, сходи… – неохотно ответил он.

– Батюшка, а я ещё хотел бы и с отцом Кириллом (Павловым) для беседы встретиться. Он сейчас в Переделкино, на даче Патриарха. Благословите съездить?

– Ну, съезди… – односложно благословил священник.

Ум должен в Евангелии «плавать»

Несмотря на эту моральную экзекуцию, из подземелья Успенского собора я выпорхнул как окрылённый!

Во-первых, я сбросил с души тяжеленный камень греха. Открылся Церкви и тем самым легализовался в ней как полноправный член.

А во-вторых, мне был обозначен путь покаяния, которое я воспринимал как очень мягкое и легковыполнимое. А исполнив его, я стопроцентно слился бы с общей массой добропорядочных и благочестивых мирян, абсолютно ничем от них не отличаясь. И это здорово!

Поэтому первое, что я сделал, – вышел к восточной стороне собора и тут же, у его алтаря, исполнил положенное мне по епитимии дневное правило.

Так было положено начало моего личного «годичного молитвенного круга».

***

«Батюшка не уточнил, какие мне делать поклоны: земные или поясные, значит, выберу вариант поясных. Так оно, пожалуй, будет полегче», – «мудро» заключил я.

Что же касается ежедневного чтения, то, открыв Евангелие от Матфея, я с жадностью приступил к чтению его первых двух глав:

«Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его…» (Мф. 1, 2–10).

Читал с упоением, с огромным интересом! Я давно уже понял, что стать полноценным верующим можно лишь…

Обрести крепкие и правильные религиозные взгляды можно, лишь буквально впитав в себя Священное Писание

– Тьфу! Вот ведь! Так и лезет в голову ленинское, – ругнулся я, – «коммунистом можно стать лишь тогда, когда обогатишь свою память знаниями всех тех богатств, которые выработало человечество».

Ну, да, внешнее сходство есть. Действительно, обрести крепкие и правильные религиозные взгляды можно, лишь буквально впитав в себя Священное Писание. Желательно при этом хорошо знать и Священное Предание. В точности, как учил преподобный Серафим Саровский:

«Для того чтобы жить правильно, не сбиться с пути, надо, чтобы ваш ум плавал в Евангелии».

Прекрасные и точные слова!

Господь будто незримо вёл меня куда-то по неведомому мне пути. Куда? Зачем?

В итоге, за весь последующий год благодаря епитимии я прочитал каждое из четырёх Евангелий примерно по восемь с лишним раз! Лучшего знакомства с ключевыми книгами Библии, пусть даже и в «добровольно-принудительном» порядке, и не придумать!

Было в этом и что-то промыслительное. Господь будто незримо вёл меня куда-то по неведомому мне пути. Куда? Зачем?

Ну, откуда мне было тогда знать, что всего через полгода, по благословению нашего правящего архиерея, я создам в Ульяновске православную газету, и штудирование Нового Завета послужит мне, вчерашнему безбожнику, хоть и минимальной, но абсолютно необходимой духовной базой?

Кстати, абсолютно без опаски, с радостной и лёгкой душой, сбегал снова в Троицкий храм, к мощам батюшки Сергия. Приложился к ним совершенно безбоязненно. Как и ожидал, всё прошло гладко и благодатно. И совершенно без ногоприкладства…

***

Сергей Серюбин Тот год интенсивного чтения Евангелий был насыщен для меня потрясающими открытиями! По многу раз перечитывая эти священные тексты, я порой в восторге замирал от неожиданности, находя в них блестящие ответы на многие мои нерешённые вопросы.

Что-либо подчёркивать в самом тексте Евангелий я не решался, поэтому хватал бумагу, ручку и быстро делал выписки или закладки в тексте.

Интересное дело – например, раз пять за полгода читаешь одно и то же место в Евангелии, и каждый раз ты в одном и том же отрывке текста находишь всё новые и новые смыслы. И так постоянно. Везде. Во всём Священном Писании! Ты, словно археолог, снимаешь с Книги всё новый и новый «культурный слой», погружаясь всё глубже и глубже. Такое может быть, действительно, только с Божественным произведением. Поистине, слово Божие!! Бездонная книга, потрясающее чтение.

Душа трепетала от радости – все вопросы, ответы на которые я тщетно искал в оккультизме, получали исчерпывающий ответ в православном богословии! Это был просто восторг!

Все те выписки, кстати, прекрасно послужили мне на протяжении всех лет редакторства «Православного Симбирска». А главное – они «переформатировали» мои мозги, сформировали в голове совершенно иную систему координат, сугубо православный взгляд на мироустройство и на сам смысл временной земной жизни человека.

***

Конечно, принуждение к такому годичному «марафону» потребовало и повышенной дисциплины. Запомнился один случай.

Всё это правило (поклоны и чтение) занимало у меня ровно 20 минут. И вот, однажды зимой, сильно устав, я прилёг вечером немного отдохнуть на диван и слегка задремал. Лежал на левом боку. В квартире я был один, и сколько проспал, не знаю. И вдруг – мощный толчок сзади в правое плечо. От удара я чуть не свалился с дивана на пол!

Глянул на часы – а на них 23:40. До полуночи, а значит, до окончания возможности прочитать правило, оставалось ровно 20 минут. Я бросился читать, и как только закончил – по радио зазвучал гимн России. Успел!

Но кто это был? Ангел-хранитель?..

***

Закончился год покаяния. Наступило лето 1997 года. Я был рад и горд, что за весь этот год ни разу не сорвал график чтения. И вот настал день, когда можно было бы и закончить, но приближался праздник моего небесного покровителя, и я решил (на всякий случай!) продлить себе епитимию ещё на недельку-другую, строго до дня памяти преподобного Сергия Радонежского. Чтоб уж наверняка!

Завершение епитимии, день памяти преподобного Сергия, начало первой паломнической поездки от моей газеты и… день встречи с моей будущей супругой

К тому времени я уже полгода издавал газету «Православный Симбирск», жизнь моя кардинально изменилась, сменился круг общения, интересов. Организовал даже, под эгидой газеты, регулярные паломнические поездки на автобусах по святым местам. Прежде всего, в Дивеево и Санаксар.

И вот как всё пересеклось: завершение епитимии, день памяти преподобного Сергия, начало первой паломнической поездки от моей газеты и… день встречи с моей будущей супругой! Вдвоём, с моей будущей тёщей, они спешили в то утро на наш «Икарус» в Дивеево!

Из всего этого чётко понял: я прощён!

***

Но сказать, что я совсем успокоился, было бы неверно. Слова отца Иоанна о «губке в кислоте» тихонечко грызли душу и даже вводили в некоторое уныние.

– Что же получается? У меня уже и нет никаких шансов на спасение?!

Тем временем прошло года три, и вот я в морозный зимний день снова оказался в лавре.

Нас, задержавшихся до вечера паломников, монахи милосердно пустили ночевать в просторный Трапезный храм. Подстелив собственные шубы, мы попадали на пол, кто где…

Непрерывно, сменяя друг друга, служились молебны, шли Исповеди. Паломники с дальних краёв России всю ночь восторженно, с горячим энтузиазмом читали акафисты. Акафисты перемежались церковными песнопениями, всюду сновал народ.

«Самодельные» хоры паломников внезапно возникали то тут, то там. Настоящее народное творчество, сейчас это, кажется, называется «флэшмобом». Сон мой поэтому был какой-то прерывистый и «мозаичный». Я то испуганно просыпался посреди ночи, то снова проваливался в дремоту.

Как вдруг… услышал сквозь сон голос священника. Он показался мне знакомым, где-то я его уже слышал. Открыл глаза – рядом со мной начиналась очередная Исповедь. Строгий батюшка, стоя у аналоя, сосредоточенно читал вступительную молитву. Его внешность показалась мне знакомой.

«Да это же отец Иоанн!» – едва не вскрикнул я от радости.

«Так, такой момент упускать нельзя», – подумал я и поднялся с пола.

Встав в очередь последним, дождался конца Исповеди.

– Отче, благословите! Вы, скорее всего, не помните меня?

Батюшка внимательно посмотрел и, конечно же, не узнал.

– В 1996-м году, там, в крипте, вы мне епитимию ещё назначили за оккультизм. Может, помните?

– А-а-а, что-то припоминаю. Ну, и как ты?

– Слава Богу, батюшка. Семья, ребёнок. Вот, и газету православную издаю.

Отец Иоанн внимательно и с интересом слушал.

– Вот, только… помните, вы мне сказали, что душа бывшего оккультиста – как губка, опущенная в кислоту? И спастись такому человеку труднее, чем кому-либо. Честно говоря, меня это немного напрягает. Что же получается – я не спасусь уже «по определению»? Всё-таки, как это правильно понимать?

Время, время… Увы! Оно безжалостно стёрло «стенограмму» того нашего разговора. Помню лишь, что отец архимандрит на мгновение задумался, сочувственно и ободряюще посмотрел на меня и успокоил. Дал понять, что путь ко спасению души таким, как я, конечно, не закрыт. Вот только потрудиться нам на этом пути придётся явно больше, чем другим.

Полегчало.

***

А в 2021-м г. в Предтеченском храме лавры мы встретились уже просто как хорошие, добрые знакомые. Батюшка был бодр, доброжелателен и щедр на подарки – с той встречи моя домашняя библиотека пополнилась книгой его замечательных стихов.

Слава Богу за всё!