Нити единого Божьего полотенца

– В этом мире всё очень интересно и взаимосвязано, – начал свой очередной рассказ отец Евгений, дружественный священник с «новых территорий». – Все мы – ниточки одного полотенца. Быть может, непосредственно и не пересекаемся. Но держимся одним целым через пересечение с другими ниточками. А дернулся в сторону по своей воле, всё – дырка в судьбе!

Все мы – ниточки одного полотенца. Быть может, непосредственно и не пересекаемся. Но держимся одним целым через пересечение с другими ниточками

Несвойственное, честно говоря, для него начало разговора. Батюшка он простой, сельский. Так же и говорит. Без витиеватостей. Вроде ничего такого богословского и не выдает, а раз – и получается мудрость. А тут вдруг – полотенце с ниточками.

Отец Евгений как будто бы сам почувствовал несвойственность этих слов самому себе, поэтому, смутившись, добавил:

– Вот такой я нынче философ. Но это меня курские отцы философствовать научили.

А мысли эти родились у батюшки после очередной его поездки в Курско-Коренную пустынь. Решили они с прихожанами перед Великим постом паломничество совершить. Сейчас им туда несложно уже проехать.

«Если умер – сообщат»

Пустынь эта – давняя и большая батюшкина любовь. Немногим меньше трех десятков лет назад закончил он там семинарию. Тогда больших строгостей в отношении образования духовенства не было, поэтому сначала его рукоположили, а потом уже отправили учиться. И то – заочно.

О том, что отец Евгений там учился, я, кстати, впервые даже не от него, а от его матушки услышала. Где-то через полгода своего пребывания в их родном городке. Мы с мужем жили там полтора года после свадьбы.

До этого разговор как-то не заходил. А тут я, беременная первой дочкой, сидела у матушки в гостях и не могла ни дозвониться, ни дописаться на их компьютере своему мужу. Помните, была такая программа – «аська»? ICQ – в смысле. Может, она и сейчас есть. Вот на ней я и шпарила, а муж не отвечал. И трубку не брал.

Как нормальный невротик, минут через пятнадцать я представила себе абсолютно всё плохое, что могло случиться, и едва не начала рожать. А матушка утешала меня:

– Когда батюшка учился в Курской семинарии, у нас ни асек, ни телефонов не было. Я узнавала, что он живой, только когда он с сессии возвращался. Так что молись и не дергайся! Если умер – сообщат…

Вот так и узнала я о батюшкином образовании.

Когда отец Евгений учился, Советский Союз уже распался, и Украина стала отдельным государством. Но ни Майдана, ни даже «оранжевой революции» еще не произошло. И ездить туда-обратно через границу было совсем не сложно, бюджетно и без сбора вагона документов.

Те времена я и сама помню. Захотела с детьми к свекрови – купила билеты на поезд и поехала.

Правда, после знаменитого ветхозаветного состава «Кривой Рог – Бердянск – Москва», особенно его плацкартного вагона, отмыть от себя запах путешествия удавалось в лучшем случае через неделю. Зато дешево.

Но не буду сильно увлекаться этими чудесными воспоминаниями. Они к повествованию мало отношения имеют.

«Людям нужно утешение»

Давно еще, лет десять назад, батюшка рассказывал, что, когда он учился, случилась трагедия с подлодкой «Курск». Они об этом еще не знали, но как раз накануне в одном из храмов города Курска замироточили две иконы. Настоятелем там был один из семинарских преподавателей, и он позвал студентов посмотреть на это чудо.

– И так интересно замироточили, сначала горизонтально, потом через равные расстояния – вертикально, – вспоминал отец Евгений. – Решеткой. Какие это были иконы, я сейчас, честно говоря, уже не скажу. Мы же тогда тоже такие были из себя – охотники за чудесами. Как ты вот… На событие смотрели, а не на смысл. «Мироточат! Мироточат! Чудо! Чудо!»

Молодые семинаристы даже переживать начали. Неужели опять гонения на Церковь нашу Православную? Ну и всё такое. И это знак.

Но буквально сразу же стало известно о подводной лодке, и они эти два события связали. Тем более что среди погибших было несколько человек из Курска…

– Образа как будто плакали о тех, кто исполнял свое служение и остался заперт на глубине, как в тюрьме. Без возможности из нее выйти, – рассказывал мне батюшка.

Страшно, да…

Конечно, это не единственное его воспоминание о студенчестве. Было много радостного, счастливого… Молодость и есть молодость…

И вот с тех пор отец Евгений и прилепился всем сердцем к Курско-Коренной пустыни. И при каждом удобном случае старается туда вырваться.

Не просто так, конечно. Просто так матушка его, наверное, не отпустила бы. А под благовидным предлогом – прихожанчиков своих в паломническую поездку свозить. Мир посмотреть, Русь бескрайнюю и прикоснуться ко всему святому. Дело хорошее, богоугодное.

– Да и жизнь у людей же не простая, им обязательно нужно утешение, – объяснял мне батюшка. – У одной моей прихожанки ребеночек с инвалидностью. Тяжело ей бывает. А съездишь – и вроде как легче становится. Чуда не случается, никто не исцеляется, но на душе спокойнее… У другой муж погиб, на мине подорвался. У третьей ушел… Четвертый болеет. От боли морщится, а говорит: «Батюшка, можно я сам за весь бензин заплачу? У вас же детки, у девочек – невзгоды (девочки – это прихожаночки мои, тетушки да бабушки), а я вроде как еще ого-го»… И сам себе смеется. Но вот такая жертва его Богу. У каждого своя боль, вот и тянет людей в святые места. С радостью не тянет, нет. Или тянет, но реже. А жаль. За радость благодарить надо.

И очень мне нравится, когда батюшка мне об этом монастыре рассказывает. Быть может, не так часто он это и делает, но время от времени «перепадает».

Какие-то «курские» истории, которыми отец Евгений еще раньше со мной делился, я уже описывала.

Например, как Витек, друг батюшкин и чадо духовное, курить там в первый раз бросил. Не очень-то и хотел завязывать, но, видимо, святые земли Курской не на шутку озаботились Витиным здоровьем. И стали ему сигареты кизяками вонять.

Про то, как их с Витьком в начало огромной очереди на приграничной таможне «выкинуло» по молитвам одного курского игумена и его благословению, тоже рассказывала.

А вот эту еще, по-моему, нет – про неслучайный звонок.

«Я сразу понял, что это неслучайно»

А дело было так…

В очередное свое паломничество в Курско-Коренную пустынь проснулся батюшка еще до рассвета и петухов и тут же начал прихожанину одному своему названивать. Не из вредности. Они договорились рано утром «сконнектиться». Но спросонья ткнул на другое имя. Тоже знакомого. Но который, наверное, в этот более чем ранний час просыпаться и не собирался.

Понял отец Евгений, что не туда нажал, и тут же сбросил, чтобы человека не будить. Но звонок уже прошел.

– Перезванивает мне этот несчастный страдалец, – рассказывал батюшка. – Я – прощения просить. Как многодетный отец и священник с большим количеством забот, знаю, как драгоценен отдых. А он говорит сонным голосом: «Ну раз вы меня, батюшка, разбудили, то благословите и помолитесь».

Отец Евгений тут же и благословил. От всего сердца. Не только потому, что виноватым себя чувствовал. Но и любил он всей душой этого потерпевшего с его семейством. Да и сейчас любит.

Потом на монастырской службе за всех, кого вспомнил, и помолился.

Прямо как сердце мне тисками сжали, и мысль в голове застучала: «Молись, поп, молись…»

– А за тех бедных людей, которых я сна лишил, – сугубо, – говорил батюшка. – И в какой-то момент вдруг почувствовал почему-то, что очень им молитвы сейчас нужны. Прямо как сердце мне тисками сжали, и мысль в голове застучала: «Молись, поп, молись…» Из меня, конечно, молитвенник – так себе. По сравнению с теми же бабушками моими приходскими, но уж как есть.

Закончилась служба, послушали все проповедь, приложились ко кресту. А у батюшки в думах всё тот человек. И вдруг он сам и звонит:

– Не зря вы, отец, мне позвонили, всех перебудили, переполошили, благословили и молились за нас. Мы чудом смерти избежали.

Оказалось – в то утро переходил этот мужчина с сыном дорогу. По пешеходному переходу, всё как положено. И вдруг на огромной скорости вылетает машина и проносится в миллиметрах от них. Только чудом не сбила. Потому что по всем законам физики, траектории, дорожного движения и всем другим законам обязательно должна была сбить.

– Если честно, я сразу почувствовал, что тот звонок был неслучайным, – признавался отец Евгений. – Вот сила благословения! Не моя – Божия. И даже мои, недостойного протоиерея, молитвы Господь услышал. Слава Богу!

Про свиней

История про свиней есть, прости Господи…

Приехал батюшка сюда со своими прихожанами и прихожанками. Помолились, причастились, на святые источники сходили и отправились на обед. Им в монастырской трапезной после насельников обычно накрывали. Скромно, без изысков, но вкусно – не передать.

Сидят, едят… Все чинно-благородно, постно и благоговейно. И тут дочка одной из батюшкиных спутниц звонит. Осталась она дома на хозяйстве за двумя молодыми свиньями присматривать. Подращивают их для нужд пропитания. А одна свинка возьми и с ума-то и сойди. «Гульки» у нее начались, вот она и озверела. Молодая вроде, даже юная, а на тебе… Начала вдруг на «товарку» свою кидаться, ногу ей повредила. Вроде как сломала даже.

– Что делать, мама? – спрашивает дочь по телефону. – Забивать ту, что с ногой?

Забивать вроде как нужно, но жалко. Во-первых, рано, а значит – убыток. Во-вторых, хотя рано или поздно всё равно под нож, но всё же не отжила еще животинка отведенное ей Богом и хозяевами время. Тоже ж милосердие надо иметь. Но делать-то что?

– Ну и наклоняется ко мне эта женщина, которой дочь позвонила, шепчет: «Батюшка, а о свинье можно в Курско-Коренном молиться?» Ну как – можно?.. Можно, только осторожно. О здравии болящей хрюшки, конечно, не будешь. Но чтобы Господь управил ситуацию – нужно даже. А тут еще какой-то монах мимо проходит и, как специально, бубнит себе под нос: «Была бы свинка – будет мясо, будет и щетинка»… И дальше себе пошел. Что такое?.. Непонятно ничего…

Помолились они о таком, казалось бы, «не православном деле», и бешеная свинья за ум взялась, присмирела

Но помолились они на вечерней службе, попросили Богородицу помочь им в таком, казалось бы, «не православном деле», и бешеная свинья за ум и свинячью нравственность взялась, присмирела. А у второй нога прошла. Не перелом оказался. И зажили они лучше прежнего. Ни в сказке сказать, ни пером описать…

Вроде и смешная история, но она – о милости Божией. И великой любви Господа к человеку. И о том, что в таких местах Божья Матерь – хозяйка.

Про гаишников

…А эта история в последнюю поездку произошла.

– Хочешь прикол? – начал отец Евгений…

Философское настроение, с которого он в этот раз начал, его, наконец, покинуло, и батюшка вернулся с свое привычное расположение духа.

Пошел он на могилку известной курской старицы монахини Мисаилы. Помолиться, панихиду отслужить. И вдруг раздается телефонный звонок. Чадо его духовное – Саня:

– Отец, что делать? Гаишники права отобрали!

Гаишники по факту не так уж были и не правы. Ехал Саня с женой Маришкой и ребенком в соседний городок к зубному врачу. У супруги все «мосты» полетели, и мучилась она страшно. Всё бы ничего, только «по-старинку» отправились без детского автомобильного кресла. Раньше там украинские стражи дорожного порядка на это не очень внимания обращали, сама свидетельствую. А тут всё, кончилась лафа.

– Здесь вам не тут! – начали гаишники. – Здесь теперь Россия и правила дорожного движения! Кресла нет – давайте сюда права!

Ну и еще там понарассказали…

– А Саня, он такой… Тоже не кроткий и смиренный, – рассказывал отец Евгений. – Горячий, в общем, человек. И тоже им в ответ понарассказал… Ну, они с правами в машину свою гаишную сели и дверь закрыли. «Что делать, батя?» – в трубку мне кричит. Проблема в том, что у нас зубы сейчас только в соседнем городе лечат. Строго по записи, и на недели вперед всё занято. Не приедут – беда… «Что делать – что делать?.. Ты успокойся, пойди к ним и просто по-человечески всё объясни, – говорю. – Они ж тоже люди, у них тоже зубы болят»… А сам стою на могилке матушки Мисаилы и прошу: «Матушка… Ну да, не прав он. Но, видишь, какая ситуация. Зубы… Помоги уж, пожалуйста…»

Ну и всё… Помолился батюшка, и пошли они дальше по своим паломническим делам.

Когда поездка закончилась и отец Евгений вернулся домой, встретил он Маришку – жену Санину. Красавица, с новыми «мостами». Она и рассказала:

– Ужас был! Права забрали! «Здесь вам не тут!» Муж кипит весь. А я сижу, тихонько плачу, из окошка смотрю. Они в свою машину сели, мой кулаки сжал, волосы у него на загривке дыбом поднялись… «Ну всё», – думаю. А потом он звонить куда-то начал. Поговорил, гляжу – волосы на загривке медленно опускаются. Стучит им в окошко: «Мужики! Всё! Обнулились! Давайте по-хорошему…» – А они, такие: «А давай!» И вернули ему права. Чудеса!

Самое главное чудо

И это сейчас случилось… Может, и не большое какое чудо, но точно о том, что Господь нас слышит и любит.

– Нам, как всегда, отец Лавр в трапезной накрыл после монахов, – говорил отец Евгений. – Я тебе о нем, кстати, позже историю одну расскажу. – Сидим – трапезничаем. Со мной одна прихожанка была. Непростой такой судьбы человек. Так она всё задавалась вопросами: «А как становятся монахами? А что людей приводит в монастырь? А как это все?» И тут вдруг звонит мне отец А. Мы когда еще к пустыни подъезжали, нам навстречу из ворот, опираясь на палочку, вышел монах. Присмотрелся, а это наш отец А. Как почувствовал. Мы с ним вместе учились и дружим до сих пор, хотя он лет на двадцать меня старше. Он после учебы здесь и остался… В общем, звонит: «Какие планы?» – «Да мы на источники…» – «Ну, давайте! А потом чайку вместе попьем». Так пока чай пили, батюшка вдруг начал рассказывать, как он монахом стал, про весь свой путь, что повлияло, как было… Вот так Господь мою прихожаночку услышал.

Кстати, у еще одного сокурсника отца Евгения и отца А. здесь, в Курско-Коренной пустыни, большое уже чудо случилось. Лет десять-двенадцать назад на источнике Казанской иконы Божией Матери исцелилась от болезни его слабовидящая дочь.

Отслужили они на источнике молебен, промыли девочке глаза водой из него. И зрение полностью восстановилось

– Девочка почти ничего не видела, – рассказывал отец Евгений. – Я точно не могу сказать, врожденное это или после какой болезни, но было так. Это отец А. точно знает, но я ему звонить сейчас не буду. Не хочу в пост отвлекать. Суть в том, что отслужили они на источнике молебен, промыли девочке глаза водой из него. И зрение полностью восстановилось. Ее отец, тоже священник, от счастья две недели подряд служил у источника благодарственные молебны и не хотел уезжать. Еле его уговорили домой вернуться.

Батюшка какое-то время помолчал. Потом опять заговорил…

– Чудеса… Чудеса… Чудеса – это, конечно, хорошо и радостно. Это такой подарок человеку от Бога. Утешение и укрепление… Но обязательно ли они должны случаться? Нам, конечно, этого очень хочется. Но знаешь… Самое главное чудо, мне кажется, – это присутствие Бога в нашей жизни. Что Он нас к Себе позвал – таких, как мы есть: слабых, грешных, глупых, себялюбивых… Несмотря ни на что – позвал! Каждого! Мы всех к себе в гости зовем? То-то же… А мы в Его храме. Когда у меня была возможность пару раз что-то спросить у старцев (настоящих старцев), все вопросы в итоге казались просто пустыми от ощущения того, что в данный момент у меня на душе так мирно и хорошо, что больше ничего и не надо. Всё остальное – мелкое. Такая рядом с ними была благодать. Так и здесь. Бог рядом, это же такое чудо! Что еще нужно?

…А что там с полотенцем и ниточками, с которого я начала рассказ? Это отец Евгений вот что имел в виду:

– Тот мой отец А. с кем только не был знаком… С отцом Иоанном – келейником старца Серафима (Тяпочкина… Со старцем Ипполитом (Халиным) – самым добрым батюшкой на земле. Со старцем Алешей из Старого Оскола, старцем Анатолием из Курска. С батюшкой Анатолием он как-то познакомил и меня. Сам отец Анатолий был духовным чадом отца Владимира Отто, а тот – духовным чадом священномученика Сергия Мечева, сына святого праведного Алексия Мечева. Видишь, какие ниточки тянутся… И получается полотенце. И я где-то там тоже маленькой ниточкой притулился. И ты, Лена. Дай Бог, чтобы не зацепиться ни за что и не выдернуться. И дырку не сделать… Всем вместе тянуться ко Христу.

И отец Евгений опять засмущался самому себе и своим философским измышлениям.

…На этом пока закончу, но в следующий раз обязательно расскажу ту историю про отца Лавра из трапезной…