Готов!

Походка мужчины, идущего впереди, Николаю Семеновичу была знакома. Но догнать или перегнать прохожего у него не получалось: уже 2 года Николай Семенович передвигался с тросточкой, и хотя стал даже находить удовольствие от неспешной ходьбы, за кем-то ему было не угнаться. Зато теперь он подолгу гулял при любой погоде, а сейчас погода была замечательная: стояла тихая тёплая осень. Он шёл в дальний парк, долго сидел на скамейке и возвращался домой только к вечеру, также не торопясь. Торопиться было не к кому. Дом давно пустовал: жена умерла несколько лет назад, сын жил в другом городе и поддерживал дежурные отношения с отцом.

Жена умерла несколько лет назад, сын жил в другом городе и поддерживал дежурные отношения с отцом

Похоже, все ещё не мог простить ему материнских обид: они часто ссорились, сын был свидетелем их скандалов и принял сторону матери. А к отцу стал проявлять какой-то интерес, когда Нина умерла.

Николай Семенович считал, что этот интерес вызван грядущим наследством: дом у него был неплохой, за него можно было выручить немалые деньги. И, понимая это, скупо отвечал на нечастые телефонные звонки сына. Потом, положив трубку, думал про себя: рано звонишь, я ещё жив. Хотя сын интересовался не только его здоровьем и даже присылал каждый месяц деньги.

Нет, но кто же это такой?

Прохожий обернулся, и этого мгновения хватило, чтобы Николай Семенович разглядел, что человек ему незнаком, и вспомнил другого, похожего на этого мужчину. Сергей его звали. Работал в их конторе. Пришёл позже всех и сразу стал претендовать на кресло начальника отдела, хотя это место прочили Николаю Семеновичу. Он это понял сразу. И постарался сделать так, чтобы Сергей начальником не стал. Тогда реагировали на анонимки, состряпать её не составляло труда. Вот и отреагировали. Сергей не только не стал начальником, но вынужден был уволиться. Николай Семенович радовался тогда, но сейчас, вспомнив давний случай, почувствовал укол в сердце: вот он стал начальником, и что? Первые скандалы с женой начались именно тогда, когда он задерживался на работе. Конечно, не только по рабочим делам, Нина правильно заподозрила.

Кажется, отпустило… Николай Семенович дошёл да любимой скамейки и тяжело опустился на неё. Сбоку скамейку закрывал разросшийся куст, и он сидел в тени, но сам видел всех, кто идёт по аллее. Интересно было наблюдать за людьми.

Николай Семенович вздрогнул: по алее шла девушка, похожая на его давнюю пассию. Но, конечно, не она. Столько лет прошло! Да… Нина подозревала, а он вдохновенно врал. Когда молодая сотрудница сообщила ему о беременности, он тут же дал ей деньги на аборт. На бюджете семьи это никак не отразилось. Нина наперечёт знала все его доходы-расходы и пристально следила за этим, так что он выписал премию сотруднице. Ну, а что в этом такого? Девчонка восприняла это нормально. Правда, потом с работы ушла, но это уже его не касалось. Никогда потом он её не встречал. Город маленький, рано или поздно здесь встречаются все, а они – ни разу. Может, уехала куда-то? Как сложилась её жизнь?

Почему сегодня вспомнилось об этом? Почему сейчас так больно сердцу? Девчонка уволилась, с Ниной скандалили по любому поводу, но зачем-то жили вместе. Если бы можно было все вернуть! Ушёл бы к той, Нина позлилась-позлилась и смирилась бы, она вообще-то была доброй. И сын приходил бы к ним, полюбил бы брата. Или сестренку. И, может, не уехал бы никуда, а жил бы в их доме, который достанется, конечно, ему, кому же ещё?

Светлый плащик. Опять в моде, как и 40 с лишним лет назад. Мода повторяется. А жизнь – нет

Нет, ничего не вернуть. Нина умерла в больнице, а ведь она моложе его на 6 лет, ей бы ещё жить… Вот такой же плащик, как вон на той женщине, был на Нине, когда он её встретил. Цвела весна, Нина стояла на остановке. Стройная, молодая, застенчивая… Он сел в автобус вместе с ней, хотя ему нужен был другой маршрут. И вышел на остановке вслед за ней… Светлый плащик. Опять в моде, как и 40 с лишним лет назад. Мода повторяется. А жизнь – нет. Течёт и течёт, как река, и поначалу кажется, что такой полноводной эта река будет всегда. Да вообще не думаешь, что она изменится. А река мелеет. Высыхают какие-то ручейки. Николай Семенович подивился такому ходу своих мыслей, сроду об этом не думал.

Как похожи люди, надо же. С некоторых пор он стал замечать знакомые черты в посторонних людях. И, как правило, выплывали в памяти какие-то истории, за которые становилось стыдно, больно или грустно. Как сегодня.

Вон идёт пара, просто копия их друзей. Семейная пара, Иван и Ольга. Вот такими же они были в молодости. Хорошие друзья, дружили со студенчества. Походы, костры, песни под гитару, дискотеки, они с Иваном друг у друга на свадьбах гуляли. Потом Ольга и Нина подружились, сыновья их дружили. Время дефицита, непонятное сегодняшнему поколению, что-то можно было приобрести только по знакомству или по записи. Они с Иваном в очереди на машину стояли. Иванова очередь первой подошла, не хватало чуть-чуть, он попросил в долг у Николая. Чрез месяц обещал вернуть. Но они тоже ждали машину, мог бы и понять. Правда, им ещё ждать надо было полгода, за это время Иван бы, конечно, отдал. Но мало ли что… Бережёного, как говорится... В общем, не дал. И друга потерял. Нинка, когда узнала, упрекнула: что же ты так? Были же деньги, надо было выручить. А ведь сама потом «Москвичу» радовалась.

Господи, как легко оказалось все разрушить! Машина перевесила походы и костры, гитары, песни, свадьбы, дружбу. И вроде дальше жили нормально, только без Ивана и Ольги. Другие компании появились, а таких друзей больше не было. Ещё один ручеёк обмелел…

Да что же так ноет сердце! Николай Семенович потянулся к пузырьку с лекарством, который всегда был в кармане пиджака, но не успел положить таблетку под язык. Растянулся на скамейке и сквозь прикрытые веки увидел светлые тени. И затухающим сознанием отметил, как тихо, почти неслышно они разговаривают между собой:

– Всех встретил, у всех попросил прощения…

– Считаешь, готов?

– Готов. Отправляю!