Молитвенные ручейки бегут в Океан

Реальная история о том, как обычный человек может столкнуться с неожиданной бедой. О переживаниях матери, сын которой разбился на мотоцикле. О силе молитвы.

Никита Никита Он лежал на белых окровавленных простынях, бледный, с пересохшими губами, левый глаз зиял сплошным синяком и был похож на дыру в черепе. Лишь зрачок, почему-то похожий на куриный, медленно перекатывался по алому от разлившейся крови бельму. Да, это не дыра, а глаз, и он целый! Почти целый. Весь его правый бок представлял из себя что-то чужое. Это был ее сын, во всяком случае левая его половина. А правая была чужая. Ее сын не такой!

Из руки торчали самые настоящие железяки. Из таких железяк ее знакомый мастер-«левша» делает разные металлические фигурки в своем гараже. Он сваривает между собой шестеренки, втулки, цилиндры и прочие бывшие в употреблении запчасти автомобилей и делает на заказ или просто так железных человечков, врачей, чудовищ, улиток… Но это же не гараж, и перед ней не улитка, и врачи не чудовища. Это палата травматологического отделения больницы имени Пирогова. А она – это какая-то незнакомая ОНА, или я? Где-то внутри, в центре головы, где рождаются и порядком выстраиваются мысли, началась путаница.

В этой больнице, только в другом отделении и даже в другом корпусе 20 лет назад она родила его, своего первого сына. Почему из его руки торчат железки? Почему на его ноге, как на стреле подъемного крана, на шнуре подвешена какая-то гиря? Холодные металлические спицы входили внутрь руки со всех сторон через разрезы, края которых напоминали раскрытые клювики цыплят, из которых торчат длинные дождевые черви.

Под кроватью стояла утка. Раньше она только слышала слово утка в таком употреблении, в котором она стояла под кроватью. Это слово было не из ее жизни и казалось ей смешным, как сказанное в шутку. До сегодняшнего дня. Утка. Это же птица со смешной походкой, так еще ходят брюхатые люди. Она попыталась приручить новое слово прежде, чем впустить его в свою жизнь. Это – просто горшок! И даже цвет такой же, как первый горшок ее сына. Да! И сыну не двадцать лет, а как будто снова два. Он немного приболел и скоро все будет хорошо. Мама теперь рядом. И есть кому молиться за него. И врачи здесь. Мы все поможем!

***

Открыв дверь в палату, я поняла, что это не кино. Это мой сын разбился на мотоцикле

Когда я шла по больничному коридору, все смотрели на меня, как будто хотели увидеть страдания и убедиться, что правда все серьезно. А медсестра, сопровождая до палаты приговаривала: «Хорошо! Хорошо, что вы согласились лечь с ним. Ему очень поможет ваше присутствие. Ему сейчас это очень нужно для выздоровления». Эти слова прозвучали как в кино, которое я смотрю, а когда выключу телевизор, то сразу забуду как что-то выдуманное. Но, открыв дверь в палату, я поняла, что это не кино. Это мой сын разбился на мотоцикле. Слава Богу, что я не прочитала сначала смс-ку, а ответила на пропущенный много раз вызов. И как это – согласилась? Я не согласилась, а это мой сын…

***

«Никита разбился на мотоцикле» – эта смс-ка догнала ее рано утром в парке. Она на велосипеде совершала свою обычную утреннюю прогулку и остановилась посмотреть телефон. Но прежде жуткой смс-ки увидела несколько неотвеченных вызовов. Утром! Рано! Ничего она не впустила в сердце. Просто стала звонить. «Лена! Никита в “Пироговке”! На мотоцикле попал в аварию!» – раздались странные слова в телефоне после первого же гудка. Никита? Он только вчера с сияющей улыбкой, наливая себе чай, делился радостью о сбывшейся мечте и говорил, как быстро и без пробок можно теперь добраться до деревни к бабушке и дедушке! Ее красивый и взрослый Никита попал в аварию? Стало страшно так, что залитый солнцем парк с поющими птицами и запахом черемухи вмиг исчез, словно она провалилась в бездну.

Так страшно было еще потом, когда брали у нее кровь и сказали, что он самый тяжелый пациент в отделении. И потом, во время бесконечно долгой операции. И потом, когда будто все уже было под контролем врачей, и вторая операция прошла неожиданно для всех вместо четырех-пяти часов за три. Все уже лучше, и вдруг! Поздно вечером в палату зашел врач и с каким-то тревожным выражением на лице проговорил: «Порадовать нечем! Гемоглобин 70, а при поступлении был 140. Нужно переливать кровь». И говорил еще что-то про желудок и язву, еще одну операцию…

Но она уже не слышала голос, а представила, что 70 – это столько процентов жизни. И она куда-то продолжает утекать вместе с кровью. И что бедро – это сама вена, а оно сломано в двух местах, и ее не пережать как вену, потому что это не вена, а трубчатая кость. И вспомнила слова Никиты, про мушки перед глазами, и снова увидела его слабым с бледными пересохшими губами, прикрытыми веками…

***

Но потом меня успокоил голос отца Иоанна, которому я позвонила, чтобы хоть кому-то позвонить. «Батюшка, я не знаю, что такое переливание крови, но мне кажется – это что-то ужасное. Ведь врачи, даже косметологи, всегда, когда опрашивают, задают вопрос: есть ли хронические заболевания, делали вам переливание крови… Почему оно в ряду с заболеваниями, я не знаю, хоть и проходила что-то в университете, поэтому причащать его завтра или нет, я тоже не знаю», – говорила я в трубку все, что приходило на ум. «Приду! Завтра причастим. Позвони мне еще на всякий случай утром», – ответил отец Иоанн, и я ухватилась за его слово «завтра». Значит точно будет завтра, точно будет утро.

***

И снова просьба о молитве всем, кого просила молиться в первые часы. Потому что я чувствовала, как молитвы, словно чистые ручейки из сердечных родников, с разных городов, где живут близкие мне люди, стекаются в молитвенную реку и бегут к Океану. Молились монахи в местных монастырях, молились на Афоне, молились друзья, знакомые, родственники, молились незнакомые. Никита, слабый и поломанный, весь в синяках и железках, говорил: «Мне реально легче от такой поддержки!» Легче! При его непрекращающихся болях, при его ранах это слово было как будто несовместимо с ним, но ему действительно было легче.

И мне было легче. До такой степени, что я стала думать: «А как это работает? Коллективная молитва? Соборная молитва?» Ведь эти два выражения – самые частые в современном православном лексиконе, но я никогда не задумывалась о том, как она, эта молитва, работает. Здесь же, на фоне нашего чуда, чуда на расстоянии протянутой в просящем жесте руки, вдруг задала себе этот вопрос: «Как работает коллективная молитва?» Почему-то Бог ее реально слышит! Ему же не важно количество. Он же сама Безграничность! Ответ пришел спасительно быстро, не дав запутаться в натянутых кем-то сетях сознания. Не моего ума дело! Кто я? Несмышленый ребенок! Даже если Он ответит, я не пойму, потому что глаз не хватит охватить Океан. Только благодарить Его, что принимает ручейки. Только благодарить и взаимно поминать всех, кто чистым любящим сердцем эти молитвенные ручейки пускает. Только радоваться, что все произошло в городе, и что не поехал быстро и без пробок в деревню, как хотел, и не посадил с собой младшего брата, потому что задние погибают в таких авариях, и радоваться, что все живы…

С той аварии прошло ровно два года. И в прошлом году, и в этом с 19 мая до первых чисел июня (именно в эти дни мы лежали в больнице) у Никиты наступает ломота во всем теле. Непонятно, как это объяснить с медицинской точки зрения. Это похоже на маячок для Никиты. Чтобы помнил и о чудесном спасении, и о молитвах людей за него.

Слава Богу за все! Слава Богу за всех!

Вместо послесловия: каково это – принимать помощь?

Случаются жизненные ситуации, когда финансово не вытянуть. Стоит вопрос жизни или смерти. Тяжелые болезни, дорогие операции. Люди просят помощь. Сначала они переживают о том, что нужно просить. Это задевает самолюбие. Они всю жизнь жили, надеясь на свои силы, красоту, ум, образованность, коммуникативные навыки. И вот, в один момент все эти точки опоры вдруг перестают работать. Они остаются один на один с бедой, и нужна помощь. Финансовая. Душа переживает метаморфозы, наконец смиряется, и они протягивают просящую руку. Люди начинают помогать. Давать деньги. Кто это делает, не всегда понятно. У многих левая рука не знает, что делает правая. И отблагодарить этого человека лично не получится. Он инкогнито. А что дальше?

Ты видишь человека и думаешь: вдруг именно его рука вкладывала в твою раскрытую ладонь тысячу, десять, сто? И ты улыбнешься ему

А дальше живешь как раньше, но что-то в тебе поменялось. Раньше ты был избирателен в общении с людьми. К кому-то относился снисходительно, кого-то попросту не замечал. А теперь? А теперь ты думаешь: вдруг именно его рука вкладывала в твою раскрытую ладонь тысячу, десять, сто? И ты улыбнешься ему. Ты не будешь говорить с ним свысока. Чем больше людей знало о твоей беде, тем больше улыбок и тепла от тебя идет в мир. И если тебя кто-то вдруг раздражает на работе, или на выставке, или в очереди в театральный гардероб, ты одергиваешь себя: возможно, он принял участие в моей жизни. Ты меняешься. Становишься добрее к людям.

Я думала про детей-инвалидов, фонды помощи – они помогают проявить милосердие нам, а с другой стороны, им быть терпимее к нам.

Два года назад мы с Никитой лежали в больнице после того, как он перевернулся на мотоцикле. Одна операция следовала за другой, доктора собирали косточки, удаляли те, которые не собрать, переливали кровь. И мне стали переводить деньги, а я не всех узнавала… С тех пор я стала думать о том, что просить помощь у людей можно себя уговорить. Но можно ли себя уговорить стать благодарной любому человеку, попавшемуся на твоем пути? Благодарной за то, что показал что-то во мне, за доброе и не очень. Мы такие немощные, страстные. Нам бы напоминалочку, чтобы вовремя себя одернуть и не грубить, не брызгать желчью на неугодных тебе. Вот и напоминалочка. Подумай: ведь этот человек – возможно, один из подающих тебе.

Вообще, я счастливая. Вокруг меня много тех, которые к людям относятся хорошо безо всяких причин. Подают нищим, берут рекламу у промоутеров-подростков, волонтерят, сажают сады вокруг храмов, участливы к каждому, кто к ним обращается. Они живут как в той притче: «Самый главный отрезок жизни – сегодня. Самый важный человек – тот, кто рядом. Самое главное дело – труд и забота о ближнем». Мне кажется, это романтики. Я люблю романтику в том смысле, в каком о ней говорится в толковых словарях, – возвышающее отношение к чему-либо.

А в этих строках про важного человека – два человека. Ты и тот, кто рядом. Или: он, а ты напротив – рядом. Получается, для тебя самый важный человек – который рядом. Или – ты самый важный человек для него. Так можно оказаться по обе стороны. Можно быть на одной стороне. Ведь любая ситуация в жизни посылается для блага всех ее участников. Только вот как понять? Как помнить это?

Елена Белова

10 июня 2025 г.

Комментарии
рБ Марина10 июня 2025, 23:16
Спаси Господи Елена! Помощи Божией вам в трудах!!!
Наташа10 июня 2025, 13:49
Спасибо! Слава Богу за все!
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×