Начало Польского государства и крещение Польши. Часть 1. Князь Мешко I

Сайт «Православие.Ru» продолжает публикацию фрагментов книги церковного историка и канониста протоиерея Владислава Цыпина «История Европы дохристианской и христианской».

Предыдущие фрагменты:

• Великая Моравия – родина славянской письменности и славянского богослужения
• Чехия на рубеже I и II тысячелетий – в эпоху обращения ее народа к вере во Христа
• Швеция на рубеже I и II тысячелетий и распространение в ней христианской веры
• Заселение Исландии и Крещение ее жителей
• Конунги Олаф Трюггвасон и Олаф Харальдсон – крестители Норвегии

1. Польша в канун образования Польского государства

Начало «Хроники» (Рукопись Замойских, Национальная библиотека Польши). Иллюстрация: wikipedia.org

Замечательный географический обзор Польши составлен был Галлом Анони́мом и помещен в написанной им в начале XII столетия на латинском языке «Хронике или деяниях князей и правителей польских» (Cronicae et gesta ducum sive principum Polonorum):

«Страна польская удалена от проторенных дорог паломников и знакома она лишь немногим, идущим на Русь ради торговли… Польша является северной частью земли, населенной славянскими народами; она имеет соседями с востока Русь, с юга – Венгрию, с юго-запада – Моравию и Чехию, с запада – Данию и Саксонию. Со стороны северного, или амфитрионального, моря соседями Польши являются три страны, населенные дикими языческими народами: Селенция, Поморье и Пруссия, с которыми князь польский постоянно борется, стремясь обратить их в истинную веру; но ни мечом проповеди нельзя было сердце их отвратить от язычества, ни мечом умерщвления истребить их змеиный род… За ними… находятся другие языческие народы и необитаемые острова, где лежит вечный снег и лед… Страна эта хотя и очень лесиста, однако изобилует золотом и серебром, хлебом и мясом, рыбой и медом… Это край, где воздух целителен, пашня плодородна, леса изобилуют медом, воды – рыбой, где воины бесстрашны, крестьяне трудолюбивы, кони выносливы, волы пригодны к пашне, коровы дают много молока, а овцы много шерсти»^[1].

Польскую нацию, как и чешскую, составили западнославянские племена. В бассейне Варты, правого притока Одера, обитали поляне, что значит «люди полей», названные так, потому что их племя занимало расчищенную от леса местность, в то время как другое близкородственное им племя поселилось в лесу, откуда пошел второй и просторечный этноним «ляхи» (лесные люди) – в параллель с восточнославянскими племенными союзами полян и древлян. В верховьях Вислы и по берегам Саны жили висляне, входившие ранее в хорватский племенной союза, часть хорватов вошла в состав русского этноса – карпатские русины, другая ушла на запад Балкан, а третья укоренилась в регионе, названном позже Малой Польшей. По берегам Вислы в ее среднем течении обитали мазовшане, или мазуры, на Балтийском побережье – поморяне и кашубы. В верховьях Одера поселились слензяне, этноним которых послужил образованию топонима «Силезия». В их племенной союз вошли также дедошане и бобране. Племена и племенные союзы на своей территории строили гроды – крепости с земляными и деревянными стенами и рвами. Одни из них становились относительно крупными поселениями, позже городами в общепринятом значении слова, другие из-за своих миниатюрных размеров, кроме оборонительной функции, становились убежищами для мирных жителей на время военной угрозы.

Централизованное государство в Польше сложилось с почти вековым опозданием по сравнению с Чехией – во второй половине X столетия

Централизованное государство в Польше сложилось с почти вековым опозданием по сравнению с Чехией – во второй половине X столетия, в бассейне Варты, в земле полян, позже названной Великой Польшей. Первый вполне достоверный ее правитель – князь Мечислав, или Мешко. Правда, предание возводит его происхождение к легендарному предку Пясту, имя которого было усвоено династии потомков Мешко, правивших в Польше до конца XIV века, при том что боковые ветви Пястов правили в Мазовии до 1526 года, а в Силезии – до 1675 года. Династия польских Ягеллонов по женской линии также происходила от Пястов. Правда, этот термин «династия Пястов» впервые появился в конце XVIII века в «Истории польского народа» Адама Нарушевича.

Галл Аноним, автор польской хроники. Иллюстрация: wikipedia.org

По случайному совпадению, или за этим стоит своеобразный монархический демократизм славянского правосознания, правящая польская династия, подобно чешским Пшемысловичам, также возводится к простолюдину. Галл Анони́м в свою «Хронику» включил забавный и трогательный рассказ о Пясте, почерпнутый из народного предания:

«Был в городе Гнезно, что по-славянски означает “гнездо”, князь по имени Попель. Он имел двух сыновей и, по языческому обычаю, готовил к их пострижению большой пир… Случилось так, что, по тайному решению Бога, туда пришли два чужеземца, которых не только не пригласили на пир, но даже грубо отогнали от входа в город. Они… по счастливой случайности пришли к домику пахаря вышеназванного князя… Этот радушный бедняк пригласил чужеземцев в свой домик и оказал им свое гостеприимство… Пяст, сын Котышко, и жена его, по имени Репка, …старались удовлетворить потребности гостей… Когда чужеземцы… попросили чего-нибудь выпить, гостеприимный пахарь ответил: “Есть у меня бочоночек перебродившего пива, которое я приготовил в честь пострижения моего единственного сына, но какая польза от такой малости? Если угодно – пейте…” Этот бедный крестьянин решил приготовить кое-какое угощение в честь пострижения своего сына именно тогда же, когда и господин его, князь, готовил пир в честь сыновей… он хотел пригласить… таких же бедняков, как и он сам, но не к обеду, а к более скромной закуске, и откармливал поросенка… Гости спокойно приказывают хозяину налить пива, хорошо зная, что оно во время питья не будет убывать… и пиво прибывало до тех пор, пока не наполнились сосуды, взятые взаймы, а также и сосуды пирующего князя, которые чужеземцы нашли пустыми. Они приказывают также заколоть и упомянутого выше поросенка, чьим мясом… были наполнены, к удивлению всех, десять мисок… По совету… своих гостей, земледелец Пяст приглашает хозяина своего, князя, и всех гостей его, и князь не отказывается снизойти до приглашения крестьянина… Когда по обычаю начался пир… эти чужеземцы совершили обряд пострижения мальчика и дали ему имя Земовит»^[2].

Сын крестьянина Пяста и жены его Репки стал, согласно изложенной Галлом легенде, князем Польским

Сын крестьянина Пяста и жены его Репки стал, согласно изложенной Галлом легенде, князем Польским. О том, как это произошло, в «Хронике» Галла не сказано, но он

«…рос, мужал и с каждым днем выказывал свое благородство до такой степени, что Царь царей и Князь князей ко всеобщей радости назначил его князем Польши и совершенно изгнал из королевства Попеля со всем его потомством… Попеля, изгнанного из княжества, до такой степени преследовали мыши, что его сторонники отправили его на остров и поместили там в деревянной башне, где он долго оборонялся от этих отвратительных зверьков… И, наконец, покинутый всеми из-за зловония, исходившего от убитых мышей, искусанный ими, он умер позорной смертью… Земовит же, достигнув княжеской власти, проводил свою молодость… в трудах и походах и приобрел славу за свое благородство и расширил границы своего княжества дальше, чем кто-либо до него. После его смерти наследником стал сын его Лешек, который сравнял славу своих военных деяний со славой своего отца. После смерти Лешка стал наследником его сын Земомысл, поднявший в три раза выше память о предках своим благородством и достоинством»^[3].

2. Первый правитель и креститель Польши Мешко

Мешко I. Гравюра 1605 г. из издания «Ikones książąt i królów polskich». Иллюстрация: wikipedia.org

Сыном этого, вероятно, уже не вымышленного князя Земомысла и был вполне исторический правитель Польши Мечислав – Мешко I, который правил с 960 года до своей кончины в 992 году. Согласно легенде, отразившейся в «Хронике» Галла, Мешко с рождения и до 7 лет был незрячим, и внезапно чудесным образом прозрел. Это была своего рода прообразующая метафора его духовного прозрения – принятия христианской веры и крещения, которое приходится уже на его вполне сознательный возраст. Прообразовательный смысл прозрения Мешко раскрывает и сам автор «Хроники»:

«Польша прежде была слепа, и она не знала ни почитания истинного Бога, ни подлинного учения веры, но благодаря прозрению Мешко прозрела и Польша, так как он, обретя истинную веру, вырвал польский народ из смерти неверия. Всемогущий Господь в надлежащем порядке восстановил вначале телесное зрение Мешко, а потом наделил его и духовным для того, чтобы он через видимое проник в область невидимого и через познание природы познал всемогущего Творца»^[4].

Приняв в наследство от своих предшественников и возможных предков власть над Великой Польшей с ее главными городами Гнезно и Познанью, Мешко в ходе войн с соседними племенными союзами и племенами покорил куявян и мазовшан, занимавших бассейн Вислы в ее среднем течении, овладел Червенскими городами, расположенными на левом берегу Западного Буга и в бассейне реки Сан, и названными так по самому крупному из этих городов Черве́ну. Правда, вскоре, как это видно из записи в «Повести временных лет», помещенной под 981 годом, «иде Володимер к ляхомъ и зая грады ихъ: Перемышль, Червенъ и ины городы»^[5].

В стремлении расширить пределы своего государства, распространив их на Балтийское побережье, Мешко легко овладел восточным Поморьем, но столкнулся с упорным сопротивлением обитавших в западном Поморье поморян и лютичей. В войну с Мешко, на стороне лютичей и поморян в 963 году вступил маркграф саксонской Восточной марки Геро. Мешко потерпел поражение. И если верить сообщению Титмара Мерзебургского, Геро «подчинил императорской власти… Мешко с его подданными»^[6]. За этим, судя по дальнейшим событиям, стоит не больше, чем согласие польского князя платить дань императору Оттону Великому.

В отличие от святого Владимира, польский князь крестился не по византийскому, а по латинскому обряду

Но и после поражения Мешко не оставил мысли о завоевании Западного Поморья. Ради этой цели он в 965 году заключил союз с князем Чехии Болеславом Грозным, для скрепления которого состоялся брак Мешко с дочерью Болеслава Добравой (Домбрувкой, Дубровкой), которая, будучи христианкой, не могла вступить в брак с язычником. За крещением Мешко последовало крещение его дружины. Дата этого события, символически названного крещением Польши, известна. Это произошло в 966 году – за 22 года до крещения Руси. В 1966 году Польша праздновала тысячелетие своего крещения. В отличие от святого Владимира, польский князь крестился не по византийскому, а по латинскому обряду, и служба в церквах Польши с тех пор совершалась на латинском языке, хотя старославянские книги в эту страну проникали, и там их читали.

Крещение Польши послужило упрочению связей Польского государства с германоязычной Римской империей. И Мешко, как и его преемникам, приходилось вести войны с соседними языческими племенами, славянскими и балтскими, которые велись по почину германских императоров, при том что некоторые немецкие бароны, по мелким политическим соображениям, в этих войнах, вопреки воле императора, нередко становились на сторону язычников. Так уже после крещения Польши Мешко воевал в Западном Поморье с лютичами во главе с их предводителем Вихманом, который был лишенным титула беглым немецким бароном. Дважды лютичи под началом Вихмана наносили поражением полякам, но в состоявшейся в 967 году битве польское войско при поддержке союзников чехов одержало победу, в результате которой к Польше было присоединено Западное Поморье с портовым городом Волином.

«Крещение Польши». Картина Яна Матейко (1889)

Продолжая борьбу за устье Одера, Мешко в битве под Цедыней, состоявшейся 24 июня 972 года, разбил войско Лужицкого маркграфа Одона.

«Ходо, почтенный маркграф, собрав войско, напал на Мешко, верного императору и платящего ему дань вплоть до реки Варты. На помощь Ходо, – пишет Титмар Мезебургский, – пришел со своими людьми только мой отец – граф Зигфрид, тогда еще юноша, не познавший радостей брака. Вступив в сражение с Мешко в день святого Иоанна Крестителя и сначала побеждая, они затем были разбиты братом Мешко – Цидебуром. Погибли все лучшие воины, за исключением лишь названных графов. Случилось это в местности, называемой Цеден. Император, обеспокоенный известием о несчастье, отправил из Италии послов, велевших Ходо и Мешко, если они хотят сохранить его милость, оставаться в мире до тех пор, пока он сам не придет, чтобы разобрать причину спора»^[7].

В 973 вместе с другими князьями Мешко прибыл в Кведлинбург для участия в имперском рейхстаге.

«Здесь по приказу императора собрались князья Мешко и Болеслав, послы от греков, Беневента, венгров, болгар, датчан и славян, а также вся знать королевства. Когда же все дела были мирно улажены, все они, радостные, получив щедрые подарки, вернулись к себе»^[8].

По поводу радости Мешко – это по меньшей мере преувеличение. Присоединение Западного Поморья к Польше было признано рейхстагом, но Мешко вынужден был согласиться на уплату дани в имперскую казну за владение этой землей. А кроме того в обеспечение своей верности императору он передал в его распоряжение своего 7-летнего сына Болеслава, по сути дела, в качестве заложника.

Супруга князя Мешко Добрава деятельно содействовала распространению христианской веры и упрочению положения Церкви в стране

В 977 году скончалась супруга князя Мешко Добрава, деятельно содействовавшая распространению христианской веры в Польше и упрочению положения Церкви в этой стране. Благочестивую княгиню похоронили в гнезненском кафедральном соборе Успения Пресвятой Девы. После нее остались сын Болеслав и дочь Святослава, которая позже была выдана замуж за шведского короля Эрика Победоносного. Овдовев, она вступила в брак с королем Дании Свеном Вилобородым. Смерть Добравы привела к распаду союза двух западнославянских государств Чехии и Польши. С этих пор Мешко искал более тесного сближения с германским соседом. С этой целью он в 980 году женился на Оде, дочери маркграфа Нордмарки Дитриха фон Хальденслебена, с которым он раньше воевал. Ода до замужества была монахиней монастыря Кальбе. Титмар Мерзебургский укоряет ее за этот брак, но и не умалчивает о его добрых последствиях:

«Велик был ее проступок. Ведь она презрела Небесного Жениха, предпочтя ему мужа-воина, что порицалось всеми церковными пастырями и, особенно, ее епископом почтенным Хильдевардом. Однако ради блага отечества и укрепления необходимого всем мира… было достигнуто спасительное примирение. Ведь ею всячески поощрялась служба Христу, множество пленных было возвращено на родину, оковы с побежденных сняты, а тюрьмы для обвиняемых раскрыты»^[9].

Монумент на захоронении Мешко и Болеслава Храброго в Золотой капелле Познанского собора. Фото: wikipedia.org

В 986 году, когда в империи разразился конфликт из-за спорного престолонаследия, князь Мешко, ленник императора, поддержал право малолетнего сына Оттона II – Оттона III, прозванного впоследствии ввиду своих разнообразных талантов «Чудом мира», – на императорский престол и установление регентства его матери гречанки Феофано. Около 990 года Польша воевала с Чехией и в результате одержанной ею победы присоединила Силезию и Хробацию (от хорватов), позже названную Малой Польшей, правда, без ее самого большого города Кракова, который был включен в состав Польши уже только при сыне Мешко Болеславе.

25 мая 992 года князь Мечислав, в просторечии Мешко, скончался.

(Продолжение следует.)