Рождество Христово, день, когда Спаситель явился в наш мир – великое для каждого христианина событие. Чувством радости и ликования наполнены церковное богослужение праздника и многочисленные иконы Рождества Христова, неоднократно становившиеся предметом внимания исследователей, богословов и искусствоведов, темой для художественных выставок.
Иконография Рождества Христова складывалась постепенно, как и богослужение праздника, однако, основные ее черты наметились уже в раннехристианский период. Основными источниками иконографии стали Евангелие и церковное предание, в том числе апокрифическое протоевангелие Иакова.
Трон Максимиана.Фрагмент.Сер.6 в.Архиепископский музей в Равенне. |
Примечательно изображение Рождества на знаменитом троне Максимиана, бывшим архиепископом Равенны в середине 6 века. Трон украшен большим количеством резных пластин из слоновой кости. На одной из них Младенец лежит на сложенном из каменных блоков одре, рядом с ним – вол, осел и Иосиф Обручник, вверху Вифлеемская звезда. Перед одром возлежит Богоматерь, к которой обращается женщина, показывая свою правую руку. Сюжет восходит к 20 главе протоевангелия Иакова, в которой повествуется о Саломее, усомнившейся в чистоте Богоматери. После этого рука, которой она дотронулась до Пресвятой Девы, усохла. Исцеление Саломея получила от прикосновения к Спасителю.
Прямоугольный каменный одр, на котором Младенец лежит в сцене на троне Максимиана, а так же на реликварии Санкта-Санкториум (Ватикан) и миниатюре из Евангелия Рабулы, по мнению известного исследователя византийского искусства К. Вайцмана, представляет собою алтарь с нишей в центре для хранения реликвий.[1] Изображение Христа на алтаре связано с темой Евхаристии и может трактоваться как прообраз получившей распространение в византийском искусстве иконографической схемы мелисмос, в которой Младенец изображается на престоле как евхаристическая жертва.
Ампула Монцы. 6-7 вв. |
В целом иконография Рождества Христова сложилась к 7 веку. После периода иконоборчества сюжет будет часто изображаться в иконописи, миниатюре и декоративно-прикладном искусстве на основе общей схемы. Постоянными элементами композиции будут являться пещера и Вифлеемская звезда, приведшая волхвов ко Христу.
Рождество Христово. Мозаика.12 век. Палатинская капелла в Палермо,Сицилия |
Основная композиция Рождества (изображение спеленатого Младенца в яслях в пещере, животных у яслей, возлежащей Богоматери и сидящего Иосифа) в различных памятниках будет дополняться изображением ангелов, славословящих Господа, сценой Благовещения пастухам, сценами путешествия и поклонения волхвов и Омовения Младенца.
Рождество Христово.Икона. 17 век. Музей имени Андрея Рублева. |
Если об ангелах, пастухах и волхвах рассказывается в Евангелии (Мф.2, 1-12; Лк.2, 6-20), то письменный источник, на который ориентировались художники, создавая сцену Омовения Младенца Христа, не установлен. Доподлинно известно лишь то, что впервые эта ставшая впоследствии постоянной деталь иконографии Рождества встречается в христианском искусстве западного мира и присутствует в оратории Папы Иоанна VII в Риме (рубеж VII-VIII вв.). Первыми примерами изображения Омовения в искусстве Византии являются книжные миниатюры 8-9 веков, например, армянского манускрипта Сан-Лазаро в Венеции и Хлудовской Псалтири.
Очень редко в иконах Рождества Христова встречается изображение св. пророка Исайи, предрекшего рождение Спасителя от Девы. Так, в рукописи XI века, происходящей из монастыря Есфигмен на Афоне, в иллюстрации к тексту Слова св. Иоанна Дамаскина на Рождество на одной из миниатюр рядом с яслями Спасителя представлен пророк Исайя. А на иконе Рождества Христова строгановского мастера Михаила конца 16 века из Русского музея в Санкт-Петербурге пророк изображен у изголовья Богоматери. В руках он держит свиток с текстом пророчества: «Се Дева во чреве приимет, и родит Сына...» (Ис. 7, 14)
Рождество Христово. Фреска в церкви св. Апостолов в Пече, Сербия. Третья четверть 14 века. |
Рождество Христово.Фреска в ц. Иоакима и Анны в Студенице,Сербия. |
На Руси образы Рождества были чрезвычайно популярны. Конечно, русские иконописцы следовали византийской иконографической схеме, но дополняли ее различными подробностями и деталями. Рождественский цикл уже в XI-XII веках почти всегда представал в расширенном варианте, в который включалось, к примеру, не только поклонение волхвов, но и их путешествие со звездой. Так, конные изображения восточных мудрецов присутствуют в монументальной живописи собора Антониева монастыря в Новгороде, соборе Мирожского монастыря в Пскове, Борисоглебской церкви в Кидекше и Кирилловской церкви в Киеве (все – 12 века), в то время как в греческих мозаиках и фресках этого времени такие примеры единичны.[5]
В связи с обзором монументальных ансамблей следует отметить, что в византийской и русской живописи рассматриваемому нами сюжету уделялось особое место. Чаще всего Рождество Христово изображалось в паре с Успением Богоматери – сюжеты находились друг напротив друга, например, на южной и северной стенах. Это символическое противопоставление рождения во плоти и нового рождения после смерти для жизни на небесах подчеркивалось схожими иконографическими мотивами. В Рождестве Спаситель в пеленах лежит в яслях, а в Успении Христос держит в руках душу Богоматери, представленную в виде спеленатого младенца. Подобно тому, как Господь вверил Себя Пресвятой Деве в Рождестве, Богоматерь вверила свою душу Христу во Успении. Наглядное сопоставление в храмовом пространстве этих сюжетов знаменательно потому, что они иллюстрируют начало и завершение истории спасения – от Боговоплощения до вознесения нетленной плоти Богородицы.[6] Примеры такого решения программы росписи храмов существуют в различных регионах бывшего византийского мира – на Кипре, в Болгарии, Сербии, Греции и России.
Особую популярность на Руси получили иконы с изображением Собора Богоматери. Этот праздник отмечается на следующий день после Рождества Христова, и по смыслу и характеру богослужения тесно с ним связан. 26 декабря (по новому стилю – 8 января) христиане чествуют Пресвятую Деву как Матерь Сына Божия, послужившую тайне Боговоплощения.
Иконография Собора Богоматери сложилась постепенно, на основе собственно иконографии Рождества, с изменениями под влиянием текста рождественской стихиры:[7] «Что Ти принесем, Христе, яко явился еси на земли, яко человек нас ради: каждого от Тебе бывших тварей благодарение Тебе приносит: ангели пение, небеса звезду, волсви дары, пастырие дивление, земля вертеп, пустыня ясли, мы же, Матерь Деву…».
Центром композиции становится образ Богоматери на престоле с Младенцем на коленях, позади престола могут изображаться ясли Спасителя. Богоматери поклоняются волхвы и пастыри, в нижней части изображаются человеческий род и персонификации Земли и Пустыни в виде женщин, одна из которых, согласно тексту стихиры, приносит вертеп, пещеру, а другая – ясли. В людской толпе, восхваляющей Богоматерь, обычно выделялись гимнографы, авторы службы Рождеству – свв. Иоанн Дамаскин и Косма Маюмский, а так же другие святые, цари и царицы. На Балканских фресках изображали исторических персонажей, современников художника.
Собор Богоматери. Икона. Псков, первая половина 15 века. |
Другими примерами иконографии «Собора Богоматери» на Руси являются фреска Похвальского придела Успенского собора Московского Кремля, икона «Что Ти принесем» из собрания П.Д. Корина. В XVI веке композиция сюжета усложнялась введением многочисленных дополнительных персонажей, особенно большого количества святых, предстоящих Младенцу и Его Матери.
Рассмотренные нами лишь некоторые примеры иконографии Рождества Христова показывают, с каким благоговением относились иконописцы к этим образам, как важно им было не только представить евангельскую сцену «исторически», в соответствии с церковным преданием, но и наполнить ее глубоким символическим содержанием, присущим иконе. Осмысление многочисленных деталей иконографии и понимание их значения важно для осмысления изображаемого события, являющегося началом нашего спасения.