Сия вера отеческая

Архиепископ Феофан (Быстров). Сия вера отеческая / Сост., предисл. Т. А. Соколовой. — М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2006. — 285 с. — (Духовное наследие Русского зарубежья).

В книгу вошли избранные проповеди и наставления духовным чадам архиепископа Феофана (Быстрова; 1873-1940) - одного из главных идеологов Русской Православной Церкви Заграницей.

Приводим предисловие из книги:

Сия вера апостольская, сия вера отеческая, сия вера православная, сия вера вселенную утверди». Такую эпитафию можно было бы начертать на надгробном памятнике высокопреосвященного Феофана, архиепископа Полтавского и Переяславского, столетие со дня рождения которого исполнилось еще в 1973 году, но, к сожалению, прошло неотмеченным, отчасти, быть может, потому, что скончался он в полной безвестности, далеко отойдя от современного мира, который был ему духовно слишком чужд.

Самой характерной чертой его возвышенной личности была полная и всецелая преданность чистому, свободному от всяких примесей апостольскому и отеческому Православию, которым он только и жил и дышал и за исповедание которого готов был идти на всяческое самоотречение, самоотвержение, муки и самую смерть. Этим он был чрезвычайно близок по духу древним отцам Церкви, всю жизнь боровшимся за чистоту святого Православия против ересей, — тем святым отцам, которых Святая Церковь благоговейно именует «непоколебимыми столпами» Православия.

Совершенно ни в чем не созвучный нашей мрачной эпохе все прогрессирующего отступления, владыка Феофан, эмигрировавший в 1920 году из России и проживавший затем сначала в Югославии, а потом в Болгарии, в начале 30-х годов ушел в затвор, подобно своему великому духоносному предшественнику святителю Феофану Затворнику, имя которого было дано ему при пострижении в иночество вскоре по окончании им курса Санкт-Петербургской Духовной академии, в 1898 году, как раз через два года после блаженной кончины приснопамятного святителя Феофана, носителем духа коего он и был всю свою жизнь, вплоть до своей праведной кончины.

Главнейшие этапы жизни блаженно почившего архиепископа Феофана были таковы. Родился он (в миру Василий Димитриевич Быстров) 31 декабря 1873 года в семье сельского священника в селе Подмошье Санкт-Петербургской губернии. В 1892 году, по окончании курса учения в Санкт-Петербургской духовной семинарии, поступил первым по экзаменационному списку в Санкт-Петербургскую духовную академию. В академии переходя с курса на курс также первым студентом, в 1896 году окончил академическое образование первым магистрантом и был оставлен при академии в качестве профессорского стипендиата.

В 1897 году назначен исправляющим должность доцента академии по кафедре библейской истории.

В 1898 году пострижен в монашество с именем Феофан в честь преподобного Феофана Сигрианского, исповедника, празднуемого Святой Церковью 12 марта, и рукоположен во иеродиакона и вскоре — в иеромонаха.

В 1901 году возведен в сан архимандрита и определен исправляющим должность инспектора академии.

В 1905 году удостоен степени магистра богословия за сочинение под заглавием «Тетраграмма, или ветхозаветное Божественное имя Яхве». В том же году возведен в ранг экстраординарного профессора и утвержден в должности инспектора.

1 февраля 1909 года назначен ректором Санкт-Петербургской духовной академии, а в воскресенье 22 февраля того же 1909 года, в день памяти святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалонитского, состоялась его торжественная хиротония сонмом из тринадцати архиереев с митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Антонием (Вадковским) во главе, в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры, в сан епископа Ямбургского, четвертого викария Санкт-Петербургской епархии.

19 ноября 1910 года назначен епископом Таврическим и Симферопольским.

В 1912 году переведен на епископскую кафедру в Астрахань. В 1913 году назначен епископом Полтавским и Переяславским и возведен в сан архиепископа. В 1917 году участвовал во Всероссийском Церковном соборе в Москве. В 1920 году в составе Высшего церковного управления эвакуировался сначала в Константинополь, а затем в Королевство СХС (Королевство сербов, хорватов и словенцев, позже — Югославия. — Прим. ред.), где состоял членом Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей.

В 1925 году переехал на жительство в Болгарию, в город Софию. В 1931 году уехал во Францию, отойдя вскоре от всех церковных дел и проводя жизнь свою в затворе. 6 февраля 1940 года скончался во французском городке Лимерэ почти в полной безвестности. На отысканной, однако, могиле его был поставлен каменный памятник с крестом. Его уход из жизни и сравнительно ранняя кончина — ему было 65 лет — явилась тяжкой утратой для нашей Русской Православной Церкви Заграницей и для Православия вообще. Он был настоящим ученым богословом и притом строго православным, без каких бы то ни было уклонов и увлечений в сторону рационализма и модернизма. В частной жизни своей он был великим молитвенником, истинным монахом-аскетом, честнейшим, справедливейшим и незлобивым человеком. Большой знаток святоотеческих творений, он почитал святых отцов величайшим авторитетом для нас, считая их выразителями того Священного Предания, которое наравне со Священным Писанием принимается Святой Церковью как голос Божественного Откровения — всего того, что открыто нам человеколюбивым Отцом нашим Богом не для удовлетворения праздного любопытства или какого-либо философского спора или совопросничества, а ради величайшего дела нашего вечного спасения.

Как и святитель Феофан Затворник, владыка архиепископ Феофан не признавал философствования в области православного богословия, считая, что Святой Церковью открыто для нас все, что необходимо знать нам для спасения. Он не допускал никаких своих собственных домыслов и умствований в этой области, никаких новшеств, как учил об этом и святитель Феофан, которого он глубоко чтил: «Для нас и истина, и пути к истине определены однажды навсегда. Мы обладаем истиною, и весь труд у нас обращается на усвоение, а не на открытие ее». «Бегайте новин в делах веры и благочестия!»

И наш владыка, как святитель Феофан, проповедовал, что «ум должен покоряться под иго веры» и в этом «охрана Православия», ибо ум наш, поврежденный грехопадением, да и сам по себе весьма ограниченный, есть «каверзник», способный далеко увести нас от истинного Православия.

Современное преклонение пред разумом человеческим, как учили оба наших святителя, есть вражда против истинной веры. «Разум точно есть великий дар Божий», — учит святитель Феофан Затворник, но, даруя его нам, Бог не поставил его источником истины, а только приемником ее! «Разум есть способность познавать истину, но сама истина не в нем, а должна быть преподана ему совне». «Думаешь, что в разуме — проба истине?! Нет. А вот в чем: то учение от Бога, которое исповедуется всею Церковью. «А самостоятельность исследования, своеличное постижение было и есть всегда источник ересей и заблуждений».

«От чего пали Арий, Македоний, Несторий и все другие еретики? От того, что при возникших вопросах не туда обратились за решением, куда следовало, а к своим соображениям, к своему постижению истины, — запутались и пали. История хранит сии опыты нам в урок, чтобы не поддавались суетному и гордому позыву на самостоятельность и независимость, а смиренно содержали то, что везде, всеми, всюду было исповедуемо — или, что то же, что содержится Святой Церковью. Это — единственный незаблудный путь к истине».

Тяжко переживал он бедствие, постигшее нашу Родину, Россию, ибо был пламенным отечестволюбцем и верил в воскресение ее хотя бы на короткое время, на апокалипсические «полчаса».

Тщательно изучив и разоблачив деятельность темных сил в мире, подготовляющих воцарение антихриста, он был, по существу, одним из главных идеологов нашей Русской Православной Церкви Заграницей. К сожалению, не все его понимали и достаточно ценили, а были и такие, которые даже зло клеветали на него. Но чем дальше, тем больше мы чувствуем остроту потери такого иерарха — истинного монаха и истинного архипастыря, Божиею милостью!

В № 50 от мая — июня 1973 года журнала «The Orthodox Word», издаваемого Братством преподобного Германа Аляскинского на английском языке, помещен портрет выдающегося архипастыря, бывшего одним из основателей и главных идеологов Русской Зарубежной Церкви, высокопреосвященного Феофана, архиепископа Полтавского и Переяславского, и напечатан его ответ на поставленный ему вопрос о судьбах России и о «последних временах». Вот что ответил этот великий столп нашей Церкви, к сожалению, рано ушедший в затвор и скоро покинувший этот во зле погрязший мир, на заданный ему вопрос:

«Вы спрашиваете меня о ближайшем будущем и о последних временах. Я ничего не говорю сам от себя, а только передаю откровения старцев. А они передали мне следующее. Пришествие антихриста приближается, и оно уже очень близко. Время между нами и его приходом надо считать годами или, по крайней мере, десятками лет. Но до прихода антихриста Россия должна быть восстановлена, — вероятно, лишь на короткое время. В России должен быть царь, предызбранный Самим Господом. Он будет человеком пламенной веры, великого ума и железной воли. Вот все, что открыто о нем. Будем же ждать исполнения открытого.

Судя по многим знамениям, это уже приближается, если только из-за наших грехов Господь Бог не отсрочит и не изменит того, что было обещано. По свидетельству Слова Божия, это бывает».
Написанное здесь вполне, почти дословно отвечает тому, что мы лично слышали из уст самого владыки архиепископа Феофана еще в 1926 году в Болгарии, когда он проживал в здании Священного Синода Болгарской Православной Церкви в Софии.