«Она посвятила жизнь своему авве»

Автор статьи в гостях у Елизаветы Александровны

• Часть 1 – «Как я рада вас видеть!»
• Часть 2 – «Вот вы говорите “я, я, я”. А где же Господь?»

Подарки

Как-то я рассказывала о митрополите Иоанне и Елизавете Александровне совершенно незнакомым людям. Слушали с интересом. Один из них, научный работник, почему-то прореагировал на то, что владыка всем дарил подарки, не мог отпустить ни одного человека без знака внимания. Мой собеседник попросил на теме подарков остановиться поподробнее. Сказал: «Я тоже так хочу, но у меня не получается».

Владыка всем дарил подарки, не мог отпустить ни одного человека без знака внимания

Нам знаки внимания начали оказывать с первых дней. Это были книжечки, иконочки, владыкины проповеди, напечатанные на машинке. Проповеди Елизавета Александровна печатала на очень тонкой, почти папиросной бумаге, чтоб больше экземпляров заложить в пишущую машинку. В левом верхнем углу владыка писал: «Дорогому Анатолию Анатольевичу», «Дорогой Эльвире Леонидовне», «Дорогим Меженным». И обязательно ставил дату.

Кто-то скажет: ну и что тут особенного? Особенным был тот удивительно радостный дух, который сопровождал эти дарения. Наверное, это и была благодать. Когда мы привезли к владыке телевизионного мастера, его тоже наградили какими-то подарочками. Мастер кланялся, пятился спиной к выходу и отказался брать деньги.

Празднование тысячелетия Крещения Руси, перемены в жизни государства как океанской волной смыли множество запретов, установленных для Русской Православной Церкви. В России появилась «Толковая Библия Лопухина» – великолепное трехтомное репринтное издание. Первое издание выходило в Санкт-Петербурге до революции в течение десяти лет в виде приложения к популярному журналу. А это осуществил Институт перевода Библии в Стокгольме «в связи с празднованием 1000-летия Крещения Киевской Руси». Стоимость трехтомника была сопоставима с хорошей месячной зарплатой. Как сейчас помню, купили мы его в Крестобогородской церкви. По просьбе Толи владыка благословил его на чтение, написав:

«Дорогому Анатолию Анатольевичу Меженному – Божие благословение. Митрополит Иоанн. 14 декабря 1988 года».

Митрополит Иоанн (Вендланд) дома с любимым доктором Елизаветой Александровной

Свой экземпляр Библии владыка читал в течение всего лета. Это с его-то знанием Священного Писания! Приходя, мы обычно заставали такую картину. Владыка сидит за столом, перед ним Библия. В правой руке – карандаш, в левой – лупа. Уже после кончины владыки Елизавета Александровна хотела отдать мне эту испещренную пометками Библию. И какова же была моя духовная дремучесть, что я отказалась. Дескать, у меня уже есть один экземпляр. А книга дорого стоит. А Елизавета Александровна никогда ни на чем не настаивала.

На Новый год я подарила владыке и Елизавете Александровне свечу со змеей, «символ» наступающего 1989 года по китайскому календарю. Меня поблагодарили и даже виду не подали, насколько нелеп был мой подарок.

Митрополит Иоанн каждый год устраивал у себя в архиерейском доме елки для детей. Вот как об этом вспоминают ее участники – сейчас это взрослые и даже пожилые люди.

– Дети по очереди читали рождественские стихи (Некрасова, в основном), а три девочки лет восьми-девяти исполнили последний «писк моды» (из репертуара Аллы Пугачевой) «То ли еще будет». Все получили щедрые подарки, ими был завален весь стол по левую руку владыки.

Однажды Любовь Башировна, придя на концерт в международный женский день, получила от владыки духи «Спарта».

Дальше события развиваются следующим образом. На концерте появляется композитор Тихон Николаевич Хренников, которого митрополит Иоанн хорошо знал. Следует обмен любезностями, впрочем, всегда искренний:

– А как ваша супруга поживает, Клавдия Арнольдовна?

Вдруг митрополит Иоанн молниеносно понимает, что в такой день невозможно оставить без внимания Клавдию Арнольдовну, хоть она и в Москве. Воспользовавшись заминкой (кто-то отвлек композитора), с детской непосредственностью шепчет:

– Люба! Не могли бы вы отдать мне духи? А я тут же возмещу!

С великой готовностью вынимаю духи, владыка берет их и, кланяясь, отдает Тихону Николаевичу для Клавдии Арнольдовны.

Что интересно, Тихон Николаевич четко просек ситуацию. Выходя из ложи, он сказал:

– А надо же, как у вас Константин Николаевич духи отнял!

Мне досталось много подарков от владыки: рукописи, письма, дневники, альбомы, книги, в том числе и времен его детства

Мне досталось много подарков от владыки: рукописи, письма, дневники, альбомы, книги, в том числе и времен его детства. Хотя можно ли назвать подарками архив митрополита Иоанна, донести содержимое которого до людей стало делом жизни?

Также достались мне подарки, которые владыка дарил Елизавете Александровне. Она их мне отдала: янтарные бусы, огромный янтарь, оформленный как брошь. Еще одна самодельная брошка на защипке была сделана из скола орудия древнего человека. Можно прикалывать на кофточку. Но я ее просто храню.

Сумка Елизаветы Александровны всегда была набита книжечками митрополита Иоанна и конфетами. На могиле владыки она стояла часами. И каждый пришедший получал подарок. Взрослые – книжки. Дети – конфеты.

Патриарх Алексий II на могиле митрополита Иоанна Даже патриарху Алексию она приготовила подарок, когда он навестил могилу владыки:

«У меня хранился подарок Грузинского Патриарха нашему дорогому владыке, когда он в 1949 году сопровождал владыку Гурия в поездке к Блаженнейшему Калистрату, – пишет она в своем дневнике. – На полупрозрачный светло-желтого цвета камень в виде пластины с ладонь и толщиной в палец (с подставкой из этого же камня) прикреплена серебряная пластинка в виде византийского креста очень красивой работы и внизу гравировка на грузинском языке».

У Елизаветы Александровны хранилась кружечка ее духовной матери монахини Ангелины, в прошлом насельницы Иоанновского монастыря на Карповке. Там каждая сестра имела собственную номерную кружечку. После того как в 1990 году монастырь вернули Русской Православной Церкви, Елизавета Александровна передала эту кружечку в обитель. А там и знать не знали о существовании таковых. Сейчас она стоит в витрине музея монастыря.

Порадовать Елизавету Александровну было совсем нетрудно. Из ее дневника:

«Приближался мой день Ангела – 18 сентября (пророка Захарии и праведной Елисаветы). И такие необыкновенные подарки стала я получать, что явно видела во всем этом каскаде излившихся на меня радостей промыслительную заботу обо мне дорогого владыки».

Что же это были за подарки?

«Из Москвы передали две просфоры – одна большая служебная с тончайшим изображением на ней Покрова Пресвятой Богородицы. И откуда же? Из Верхне-Спасского Собора Кремля! Из второй служебной просфоры частички вынимал сам патриарх!

А прислал их мне отрок (9 лет, с которым я переписываюсь года три). “Убогий молитвенник” – как подписался он в одном из писем. А когда его спросили: это сам он придумал или где прочитал? Он сознался, что прочитал в письме дедушке, которое написал ему архимандрит Иоанн (Крестьянкин) из Псково-Печерского монастыря.

Семья о. Игоря Мальцева подарила мне еще более утешительную очень красиво оформленную книгу – “Монашеское делание. Сборник поучений святых отцов и подвижников благочестия”. И вторую книгу – “Жизнеописание московского старца отца Алексея Мечева”.

Люда подарила сувенир из Америки. Только что приехала из-за океана и, не имея долларов, еще ухитрилась даже мне привезти подарок. Еще и какой! Дивной красоты пасхальное яичко (а на самом деле это свеча).

Э. Л. подарила сувенир из Франции, и еще ее мама сшила мне кофточку, очень красивую. Материал – трикотин черно-белым горошком (из Турции). Я случайно купила в универмаге.

В апреле (на Пасху) мне позвонила Соня Денисевич (Мягкова). Она врач уха-горла-носа; на пенсии теперь, а мы с ней в войну учились в медучилище в одной группе, все три года сидели за одним столом. Муж у нее юрист, все знает… Так вот, оказывается, нас наградили медалью “За доблестный труд в Великой Отечественной войне”. Так как техникум имел оборонное значение и мы, студенты, привлекались к разным работам на оборонно-трудовом фронте… Главное – к пенсии за медаль положена надбавка.

За месяц до дня моего Ангела я получила почтовым переводом положенную мне медаль и деньги. Как бы случайно, без всяких усилий, появились те вещи, о которых я только мечтала. И кофточка в горошек (из Турции), и нарядный японский платок, и мягкие осенние сапоги (из Италии), и двухтомник сочинений святителя Иоанна Златоуста. И на все это хватило денег, присланных переводом! Я это восприняла как заботу обо мне владыки.

Отец Глеб Каледа с женой Лидией Владимировной в гостях у митрополита Иоанна

И еще я получила большое утешение: за несколько дней до дня Ангела я вдруг в соборе увидела отца Глеба Каледу из Москвы. Он друг владыки много-много лет, геолог, доктор наук, профессор, а теперь – священник. В Ярославле он был несколько часов (плыл на теплоходе с американской делегацией). С супругой, Лидией Владимировной, и несколькими священниками и православными мирянами на автобусе приехали в собор, приложились к мощам ярославских чудотворцев – благоверных князей Феодора и чад его Давида и Константина, и отслужили литию на могиле дорогого владыки. О. Глеб был в его епитрахили и поручах, красивых, блестящих, светло-сиреневых. Когда я их увидела, то вошла в оградку и, естественно, поцеловала несколько раз. О. Глеб, улыбаясь, спросил: “Узнали?”

Я ему подарила фотографию владыки, просфору большую и десять книжечек “Князь Федор”, которые он раздал и священникам, и мирянам, прибывшим с ним. А они все очень обрадовались, т. к. это было очень кстати. И восприняли это как дар самого владыки.

Я была счастлива!

А главное – мы, именинницы, Э. Л. и я, причастились! Очень умилительно служил и сказал проповедь о. Игорь. Одарил нас служебными большими просфорами (мне – Богородичную, а Э. Л. – заздравную).

А служил он в этот раз в митре владыки, подаренной ему на день Ангела. Это ли не утешение?!»

Подарок от святых людей становится частью жизни того, кому посчастливилось его получить

Почему люди делают подарки? Понятно, что это знак любви, доброго отношения, расположения к кому-либо. Подарок от святых людей становится частью жизни того, кому посчастливилось его получить. Для меня частью жизни стали подарки от владыки и Елизаветы Александровны. В трудные периоды жизни я обращаюсь к ним. Их дар всегда больше, чем просто радость.

Сама Елизавета Александровна за несколько месяцев до кончины перестала принимать даже самые нехитрые подарочки. Она сказала: «У меня уже нет сил молиться за тех, кто их подарил». А без молитвы она брать не могла.

Сотаинницы

В личном архиве митрополита Иоанна (Вендланда) хранятся сотни, тысячи писем, открыток, телеграмм. Их в разные годы ему писали любящие сердца. И люди глубоко воцерковленные, и новички типа меня. Его, смиренного, радостного, доброжелательного, любили все. Душевного тепла и внимания владыки Иоанна хватало на каждого, кто встречался на его жизненном пути. Я эти письма читала, сортировала по темам, адресам, датам. Писали священнослужители и миряне, близкие и малознакомые, русские и иностранцы, верующие и неверующие, писали коллеги-геологи, братья-архиереи.

В этом бурном потоке слов и эмоций сформировалась папка, которую я назвала «Письма помощниц старцев», или «Сотаинницы».

Авторы были не просто знакомы с митрополитом Иоанном, но какую-то часть жизни прошли вместе с ним. И что немаловажно, после кончины владыки не забывали и Елизавету Александровну, хранительницу его памяти, писали ей, поздравляли с праздниками.

Татьяна Сергеевна Смирнова Татьяна Сергеевна Смирнова, письмоводитель архимандрита Иоанна (Крестьянкина). До того как уехать к отцу Иоанну в Печоры, Татьяна Сергеевна жила в Ярославле и двенадцать лет тесно общалась с митрополитом Иоанном. Вспоминала о нем:

«Сам творческая натура, владыка любил запечатлеть прекрасное мгновение, трогавшее душу. Геолог, художник, необыкновенной простоты и обаяния человек, он водил меня по своему дому, приоткрывая богатство любви своего сердца к Богу и всякому Его творению. Показывая коллекции камней, он, не упоминая Бога, говорил о Нем. Рисунки и акварели владыки, развешанные повсюду, тоже вещали о любви. Человек умел любоваться всяким проявлением жизни, то, что не трогало профессионала-художника, в нем порождало умиление и преклонение перед Творцом, и это было очевидно…»

По наследству от Елизаветы Александровны мне досталась икона «Целование», написанная и подаренная ей Татьяной Смирновой. К митрополиту Иоанну они ходили вместе и подружились. По образованию Татьяна Сергеевна была художник-реставратор. И икону написала в честь праведной Елизаветы, матери Иоанна Предтечи – небесной покровительницы Елизаветы Александровны.

Сохранились несколько акварелей Татьяны Сергеевны, написанные в 1980 году: «Покровская церковь в Переславле, вид с реки Трубеж на дом митрополита Иоанна» и «Дом митрополита Иоанна».

Ее я видела один раз. Как-то придя к Елизавете Александровне, застала у нее незнакомую женщину. Это была она, помощница архимандрита Иоанна (Крестьянкина). В Ярославле кто-то из ее близких умер, и она приехала проводить.

В дневнике Елизавета Александровна не раз упоминает Татьяну Сергеевну:

«…Из Псково-Печерского монастыря Надя Мальцева мне привезла подарок и благословение архимандрита Иоанна… Таня Смирнова – художник-реставратор и преданнейший арх. Иоанну человек, его давнишняя духовная дочь. Раньше жила в Ярославле, была близка владыке Иоанну. В письме обращается ко мне: “Дорогая моя Елизавета Александровна! Приснопамятный Петушок!”. Так называл меня владыка, только без “приснопамятного”.

В письме Таня пишет, что батюшка шлет Божие благословение и говорит, что обо мне всегда молится. Это очень большое утешение! А еще к письму добавление: репродукция иконы Спаса Нерукотворного (1678 года, иконописец – Симон Ушаков, а находится она в Третьяковской галерее); книжечка-канон за болящего (святителя Феофана Затворника Вышенского); Псково-Печерский листок, посвященный 520-летию Свято-Успенской Псково-Печерской обители. Я в ней неделю жила безвыходно в 1962 или 1961 году с моей матушкой Ангелиной… И очень красивая солидная японская шоколадка…».

Елена Владимировна Чичерина (монахиня Екатерина)

Елена Владимировна Чичерина (монахиня Екатерина), духовная дочь преподобномученика архимандрита Георгия Даниловского (Лаврова).

Елена Владимировна пришла к отцу Георгию совсем молодой девушкой. Мечтала быть актрисой.

«Я рассказала ему о своей мечте. Старец мягко и ласково, но твердо отверг мое желание. Он сказал:

– Девочка, это совсем не твой путь, у тебя путь совсем другой. Тебе даже в театр ходить совсем не надо. Путь человека складывается смолоду, и потом трудно его изменить».

Впереди была далекая Кара-Тюба, куда Елена Чичерина поехала за своим духовным отцом в ссылку. Несостоявшаяся актриса оказалась в степи, где зимой дом полностью накрывался снегом. Для того чтобы выйти наружу, надо было снимать дверь с петель. Затем был путь из Казахстана в Россию, с умирающим от рака духовным отцом на руках. Умер он в городе Горьком, где его и похоронили.

В 2000 году святые мощи архимандрита Георгия подняли из могилы, доставили в родной Даниловский монастырь и причислили его к лику святых. Сегодня Церковь чтит его как преподобноисповедника, даниловского старца (память – 4 июля).

Елена Владимировна познакомилась с будущим митрополитом Иоанном после войны в Троице-Сергиевой лавре. Они подружились. Сохранилось несколько ее писем, адресованных владыке. После его кончины она писала Елизавете Александровне.

«1 февраля 1991 г.

Дорогая Елизавета Александровна!

Большое спасибо Вам за память, за присылку интересной книжечки с интересной автобиографией владыки. И живым его портретом. Прошу Вас всегда, когда бываете на его могилке, вздохнуть разочек и обо мне. Владыка много мне в жизни помогал, главным образом морально, но и материально тоже. Очень жалею, что не побывала у него последние годы.

Здоровье мое падает быстро, хотя никакого тяжелого заболевания, кроме тромбофлебита, и нету, но ноги ходят еле-еле и с палочкой. Порядком пошатывает…

Все лето проболела, никуда не ходила и в лавру только тогда, когда кто-либо подвезет туда и назад. К осени очень ослабла, там к тому же много своих проблем и забот. В основном заготовка дров. Надо их разыскать в готовом, напиленном и наколотом виде. Это возможно, но на розыски сил не хватает. Нашлись люди помоложе, которые помогли…

Слава Богу, ни в чем не нуждаюсь, кругом людей добрых много… Напишите о себе, работаете ли и как себя чувствуете? Дам Бог Вам всякого возможного благополучия и здоровья.

Елена Владимировна».

Свт. Афанасий (Сахаров) был духовником мамы Нины Сергеевны. Когда подростком она осталась сиротой, он заботился о «родной Ниночке»

Нина Сергеевна Фиолетова, помощница священноисповедника епископа Афанасия (Сахарова). Святитель Афанасий был духовником ее мамы. Когда подростком она осталась сиротой, он заботился о «родной Ниночке». А Ниночка помогала епископу Афанасию, когда он был в ссылках и лагерях. После возвращения из лагерей епископа Афанасия Нина Сергеевна стала его помощницей во всех хозяйственных, житейских и церковных делах. Всю свою жизнь она помогала людям, в том числе ссыльным и вернувшимся из заключения священнослужителям.

Нина Сергеевна Фиолетова В архиве митрополита Иоанна есть несколько писем от нее и присланный ею текст службы «Всех святых, в земле Русской просиявших», над которой работал епископ Афанасий (Сахаров).

«Ваше Высокопреосвященство,

Дорогой и родной о Господе

Владыко!

Приношу Вам глубокую благодарность за Вашу память о мне недостойной.

Сердечно спасибо за поздравление.

Простите меня, что пишу с запозданием, но я так устаю, что просто даже не в силах сесть за письмо. Не могу никак своевременно выбрать время для этого, т.к. все заботы по храму, дому ложатся на мои слабые плечи. Бывают дни, что приходится одной на клиросе вести всю службу, думаю, Вы поймете меня, как это трудно в мои уже 76 лет.

Благодарю Господа, что пока еще все выполняю без сокращения, а службы довольно частые.

В сентябре меня постигло большое горе – парализовало мою дочку (Веру), а она у меня единственная. 2 месяца лежала в больнице, и я только 4 раза навестила ее. Больше не могла оставить храм, т.к. боялась проявить большую любовь к дочке – чем к Господу. Положилась на Его святую волю и только молилась. Господь помиловал, вышла из больницы и все же двигается по комнате, и за это Слава Богу. Радуюсь, что она понимает все и не обижается на меня. И сейчас дома бываю редко.

Дорогой владыко! Молитвенно я с Вами всегда, т.к. каждый день вспоминаю Вас, когда читаю псалтырь.

Как радостно, что труды владыки Афанасия не пропали, что служба русским святым вышла в свет. Слезно восприняла я это торжество. Ведь это все так дорого моему сердцу.

С любовью о Господе, нижайшая послушница Вашего Высокопреосвященства. Недостойная Н. Фиолетова».

У этих женщин много общего. Каждую старец персонально позвал к себе. Татьяну Смирнову отец Иоанн (Крестьянкин) разглядел в толпе. Елена Чичерина пришла на исповедь и осталась со своим духовным отцом навсегда. Нину Фиолетову Афанасий (Сахаров) знал с малолетства. Елизавета Александровна появилась, как писал митрополит Иоанн, так: «Не знаю, откуда мы нашли замечательного верующего врача». После смерти сестры Елизаветы Николаевны митрополит Иоанн попросил ее помогать ему. И она была рядом около двадцати лет.

Каждая из четырех упомянутых женщин целиком и полностью посвятила жизнь своему авве

Каждая из четырех упомянутых женщин целиком и полностью посвятила жизнь своему авве. Они всегда были рядом со своими старцами, общались, молились, многое переняли от них во взглядах на людей, на жизнь. Ближе у старцев, чем они, никого не было.

Заботясь о тех, кто составлял гордость нашей Церкви, сами эти женщины ни на что не претендовали. Им довелось немало претерпеть. Про них сочиняли байки, что они изолировали своих подопечных, держали их чуть ли не взаперти, что обогащались за их счет. Помню, как стояли мы с Елизаветой Александровной на могиле владыки, и какой-то человек младостарческого вида с группой почитательниц рядом поносил ее последними словами. «…Рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради» (Мф. 5: 11).

Удивительно, что все они были наделены литературным даром, издавали наследие своих духовных отцов, оставили о них воспоминания. Благодаря этому мы многое узнали о жизни праведников.

В 1999 году Елизавета Александровна тяжело заболела, у нее был рак. Ей приснился владыка, который сказал, что ждет ее. Она отказалась от лечения. Очень сильно страдала. С благодарностью Богу за все подготовила себя к уходу из сего мира.

Умерла монахиня Елизавета в возрасте 72-х лет 11 августа 1999 года в день рождения святителя и чудотворца Николая, которого всю жизнь очень любила и почитала. Похоронена на Леонтьевском кладбище Ярославля, неподалеку от церкви, рядом с отцом и сестрами-инокинями.