Этот рассказ принес Елене Есауловой, постоянному автору портала «Православие.Ru», и ее героине матушке Марии Любочко первое место в конкурсе «Матушка года», который проводит портал «Приходы.Ru» совместно с магазином «Барышня-крестьянка». Редакция и читатели портала от всей души поздравляют Елену и матушку Марию с этой победой и желают им дальнейших творческих успехов. А в Издательстве Сретенского монастыря в ближайшее время выйдет книга Елены Есауловой «Путь домой», для которой изначально и был написан рассказ.
На первый взгляд Мария Любочко – классическая православная матушка: смиренный вид, толстенная коса, одна детка – барышня 11 лет, малышам-погодкам – 4 и 3 годика. На самом деле эта брюнетка приятной внешности – кладезь удивительного и неформатного. Она модерирует сайт в интернете, преподает немецкий в университете и мечтает о маленькой рукодельной революции.
– Но на первом месте у меня, конечно же, семья. Так и запиши, «Олимпус»! – велит она моему диктофону, устроившемуся среди чайных кружек с ромашками, плошек с постными лепешечками, золотистым яблочным вареньем и ароматной халвой.
Главенство семьи в жизни матушки оспорить сложно – в кухню то и дело заглядывает почти взрослая Лиза 11 лет, то с вопросом, то с предложением, и всякий раз мама терпеливо внимает, параллельно вслушиваясь в болтовню малышей Ксюши и Георгия, играющих в соседней комнате.
Женская беседа что пышное дерево: легко скачем с ветки на ветку, вдумчиво перебираем каждый листик, не забывая о главном. Глядя на Лизу, вспоминаем детство.
– Я тоже была очень шустрая, болтала много и гоняла на велосипеде: у меня был крутой «Темп», легкий, быстрый, не то что у других ребят, – вспоминает Маша. – Пока они круг проедут, я уже два проскочу! Любила зависать в библиотеке, читала запоем Крапивина, Стругацких, Брэдбери. Рей Брэдбери по сию пору один из любимых. Когда его читаешь, охватывает то ли ностальгия по чему-то забытому и прекрасному, то ли ощущение наступающей весны в душе.
Горячо подписываюсь под одой Брэдбери, секунду обе молчим, вглядываясь в снулый мартовский выходной за окном, не вызывающий ни одного весеннего намека.
– Когда уставала читать, рукодельничала, – продолжает матушка. – Вязала крючком, вышивала, обшивала кукол, пупсов.
– Одежда на них садилась хорошо?
– Отлично. Шила я без выкроек, на глазок. Вообще мне хотелось шить постоянно, сдерживало творческий пыл только отсутствие материалов. Зато сейчас-то всё можно купить, 30 цветов мулине взяла, вышивку сделала – красота! Потому-то сегодня увлечение переродилось в манию. (Смеется.) Идем, что покажу!
Перебираемся в зал смотреть доказательства фанатизма – новые прекрасные лоскутки, клубочки и ниточки, а заодно выбираем отрез на платье мягкой кукле Тильде, обещанной мне на день ангела. Как человек, которому чужды спицы и крючки, без боязни подхватить рукодельную болезнь смело перелистываю лазоревые, васильковые, алые и пурпурные отрезики, осторожно косясь на горку радужных рулончиков, нитяных пучков, моточков с тесьмой и еще чего-то неведомого на маленьком столике.
– Вот! – выбираю изысканные розовые цветы на сером поле для будущей тряпичной подружки.
– Этот и мне нравится, – одобрительно кивает хозяйка рукодельной горы, мечтательно приговаривая: – Вот будет у меня своя мастерская, развернусь по-настоящему! А пока я модератор клуба вязания «Пчелки» на семейном сайте, там активно общаемся с мамами-рукодельницами. Вот бы всех женщин нашего города охватить спицами и нитками! Пока младшие были совсем маленькие, я всё свое время уделяла им, сейчас стала посвободнее – снова даю мастер-классы для друзей и всех желающих, хочу развернуться в этом деле на полную катушку! Очень полезные и теплые мамско-детские вечера получаются: делаем всякие штучки, общаемся, чаи гоняем. И ты приходи уже. У меня, кстати, сейчас заказчики на поделки появились: людям нравятся мои вальдорфские куклы, лоскутные сумочки, одеяла.
– Куда тратишь выручку от продаж? На булавки?
– Почти что. Беру новые материалы и детям книги покупаю. У меня к каждому нашему важному празднику – к Рождеству, Пасхе, к 9 мая – специальная подборка литературы для малышни. Читаем истории, стихи и сказки. Перед Днем Победы читаю про богатырей. Георгий, кстати, у нас на 9 мая родился – как подарок к великой дате.
– Матушка, а батюшка рад, что ты такая мастерица?
– Конечно. Ведь когда я шью-вяжу, не нервничаю и молчу, а молчаливая жена – золотая жена. (Опять смеется.) А в общем-то я с этим тезисом согласна. Супруг много служит, устает, приходит – а мы на него все нападаем.
Выясняется, что некоторые девушки становятся матушками благодаря музыке, причем совсем не классической
Под разговоры о роли хенд-мейда в жизни отдельно взятой личности подливаем новые порции чая и плавно возвращаемся к своему, женскому. Выясняется, что некоторые девушки становятся матушками благодаря музыке, причем совсем не классической.
– Музыка для меня как первая влюбленность, – говорит Мария. – В детстве училась в музыкалке на фортепиано, а на втором курсе иркутского иняза попала в компанию творческих людей. Хотела петь, но комплексы мешали, потому освоила гитару. Однажды на рок-фестивале услышала, как кто-то играет блюз, довольно быстро переняла тему – и понеслось!
– Одевалась, как положено?
– Вопросы излишни. Носила драные джинсы, укладывала волосы жесткой копной… Иногда даже хипушкой обзывали. Потом друзья открыли музыкальную студию, организовали рок-группу, пригласили играть в группе на бас-гитаре. Тогда это было весьма экзотично.
На вопрос, жалеет ли о том неформальном периоде, Маша отрицательно качает головой.
– Думаю, что каждый человек в жизни должен пережить время сумасбродства, главное – с наименьшими потерями. Если бы тех лет не было, возможно, до сих пор питала бы какие-нибудь глупые иллюзии. Радуюсь сейчас тому, что благодаря Божией милости и правильному родительскому воспитанию не впала тогда в какие-то тяжелые искушения, хотя возможности были. Я ведь была совсем юной барышней, а в нашем кругу приняты были свободные отношения, но что-то удерживало от вольностей.
– Но мечталось же о большой любви?
– О большой, но чистой. (Смеется.) Конечно, я хотела встретить прекрасного длинноволосого рокера с гитарой. В итоге получила батюшку – и радуюсь, что Небеса исполнили мои мечты в соответствии со своим видением.
Мария говорит, что именно в неформальский период начала задумываться о Боге, читать христианскую литературу:
– Узнала про Иисусову молитву, начала молиться ею ради эксперимента. Удивилась, насколько неизвестные ранее ощущения появлялись после этой молитвы: на душе становилось хорошо, приходила особая тишина, чистота. Признаться (даже самой себе), что Господь существует, было почему-то трудно. Зато после этого шага испытала невероятное облегчение и мир в сердце.
…За окошком густеет хмурый вечер. Возвращается со службы отец Димитрий. Отужинав, мужественно принимает детей на себя, давая довести женский диалог до конца. Маша делает супругу большую кружку холодной воды с лимончиком, нам – очередной чай.
– Можно сказать, что музыка нас с мужем и связала, – досказывает она. – Познакомились у друзей. Дмитрий в момент встречи тоже увлекался музыкой и находился в духовных исканиях. Мне было чем пустить пыль в глаза, я ведь была необычной девушкой – с бас-гитарой, довольно прилично играла различные инструментальные вещи.
Пару месяцев молодые люди общались, затем – расставание. Маша уезжает в Германию на учебу, и начинается длинный роман по переписке, окончившийся предложением руки и сердца.
– Знаешь, всё было не так, как показывают в мелодрамах, – задумчиво вспоминает матушка. – Будущий муж в то время уже понял, что для него главное – православное служение, предложил мне стать спутницей жизни. Но по факту даже не было красивых слов, как-то само собой разумелось, что мы поженимся.
Она без сожаления вернулась из цивильного «дойче орднунга» в морозный Красноярск, где Дмитрий был послушником при храме; не смущаясь, сменила джинсы на юбку и тоже стала служить в церкви. Пришлось выполнять тяжелую работу: готовила еду на большое количество людей, стирала облачения, бесконечно мыла посуду и полы. И преподавала в университете немецкий.
– Такой контраст жизни после Германии не испугал?
– По натуре я очень терпеливая, и мой героизм просыпается в трудные минуты. Тогда меня поддерживало чувство, что всё идет правильно, окрыляло то, что делала шаги веры, а в это время хорошо ощущаешь Божию помощь, потому всё переживается легко.
Через короткое время повенчались, сыграли скромную свадьбу.
Заглядываем в пухлый альбомчик, видим фото: счастливая невеста в нетрадиционном синем платье.
– Это одна послушница отдала мне свое выпускное, – поясняет Маша. – Потом, конечно, я еще немножечко завидовала тем, кто венчался в замечательных белоснежных нарядах, но со временем это чувство исчезло. Потому что радость – совсем не в платьях.
– А в лоскутках? – подначиваю мастерицу.
– В детях! – заявляет очередной раз забежавшая на кухню Лиза. И как с ней не согласиться? Под кружку черного байхового на посошок прошу хозяйку расширить список радостей жены священника, упомянув о трудностях и будущих идеях.
– Да всё у нас хорошо, – улыбается матушка. – Господь помогал всегда и во всём. Крыша над головой есть, покушать есть что, детки есть, и, даст Бог, еще родим. Сейчас, можно сказать, как сыр в масле катаемся, живем в съемной двухкомнатной квартире после девяти лет в общежитии. Хотя и там нормально жилось.
Вдруг я совершенно четко понимаю, что передо мной редкость – довольная жизнью женщина
Маша неспешно перебирает события прошлого, как цветные отрезики ситца, и лицо ее светлеет. Вдруг я совершенно четко понимаю, что передо мной редкость – довольная жизнью женщина. Она говорит, что с мужем понимают друг друга с полуслова, рассказывает, как с Божией помощью родилась Лиза, как два года родители об этом молились и даже ходили в паломничество пешком на гору, к часовне святой Параскевы. А через две недели возликовали, поняв, что ждут ребенка. Вспоминает, как потом еще семь лет ждали Ксению, и тут уже помогла молитва маленькой Лизы, очень хотевшей братика или сестренку. Через полтора года детских просьб к Богу родилась Ксюша, а следом малыш Георгий.
– Трудность, наверное, в том, что общения не хватает. Батя наш утром уезжает рано, приходит поздно, уставший, мы даем ему отойти, часик не трогаем, – говорит Маша с легкой печалью, но тут снова улыбается. – Зато стараемся в его выходные восполнить дефицит общения, гуляем все вместе.
Общаясь с матушкой, касаемся и будущего.
– Рано или поздно, как только дети подрастут, стану больше помогать батюшке в храме. Может, буду на клиросе петь, может, в воскресной школе преподавать, словом, еще поищу себя, – делится хозяйка. – Рукоделие еще расширит свои границы, без него никуда.
За окном глубокие сумерки. Мы волевым усилием прощаемся. Напоследок вдобавок к Тильде мне обещают стильный кошелечек из ткани. Мечты о нем, а точнее, о том, что обязательно еще приеду в гости в этот теплый дом, греют душу в позднем автобусе.
Божией помощи желаю всем! Я думаю, что хорошо, что прочла такой приятный и простой рассказ. Спаси Господи!.