«Пища не приближает нас к Богу». Для чего тогда пост?

За неделю до Великого поста, устав которого предписывает максимальную строгость воздержания, Церковь предлагает чтение из Апостола, начинающееся словами: «Пища не приближает нас к Богу; ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (1 Кор. 8:8). Несколько странно выходит. Если «пища не приближает нас к Богу», для чего тогда пост, воздержание?

Сегодняшнее чтение не против поста, но вкладывает в наше сознание правильную мысль о посте. Пища сама по себе не имеет никакого духовного значения и служит для питания тела. Весь животный и растительный мир отдан во владение человеку и может использоваться для еды. В самом по себе приеме пищи нет никакого греха. Но грех может возникнуть в связи с греховной мыслью. Поэтому одно и то же дело может быть или не быть грехом в зависимости от той мысли, которой это дело вызвано.

Например, авва Дорофей повествует об одном послушнике, который отличался крайним незлобием, даже в случаях упреков и оскорблений, ему наносимых. Однажды Дорофей спросил его, как он, будучи таким молодым, приобрел эту добродетель. «Мне ли обращать внимание на их недостатки или принимать от них обиды как от людей? Это – лающие псы», – ответил послушник. Оказалось, в основе его невозмутимости лежала гордость.

Также бывает, что один и тот же поступок имеет неодинаковое значение в различных обстоятельствах. Например, когда апостолы осудили поступок блудницы, возлившей драгоценное миро на голову Господа, они говорили, в общем-то, верные слова: «Можно было бы продать это миро за большую цену и дать нищим» (Мф. 26:9). Но неправильна их мысль была именно в контексте данной ситуации, потому что поступок блудницы не считался обычным будничным пожертвованием мира, это было нечто большее.

Таким же образом и вкушение или невкушение пищи в зависимости от цели имеют различный смысл и значение, хотя само по себе питание тела безразлично по нравственным меркам.

В чем идея поста? В том, чтоб каждый нашел в себе мужество увидеть себя вот такой же блудницей, увидеть глазами сердца. Не отворачиваясь, пристально вглядеться в себя и осознать, что наша жизнь наполнена внутренним блудом и мы ежедневно изменяем Господу. Духовным блудом святые отцы называли всякую принятую нами греховную мысль, то или иное нечистое пожелание, овладевшее человеком. Сюда же мы отнесем забвение о Боге, эгоизм, рассеяние внимания, отдание себя во власть какой-либо страсти. Любой грех, внутренний или внешний, по сути, является блудом. Все это человек должен разглядеть в себе; разглядев, возненавидеть; возненавидев, оплакать, и с этими слезами прийти к Господу, как пришла блудница. А придя, принести драгоценное миро – свою бессмертную душу и всю ее потратить на Иисуса.

А теперь попробуем вообразить, что вот этой блуднице, валяющейся с воем у ног Христовых, предлагают жаркое с курочкой, и она, усевшись удобно, приятно кушает. Не сходится как-то... Но именно такая и получится картина, если мы, вернувшись с великопостного богослужения домой, сядем за богатый стол. Грош цена такому покаянию и такому христианству. Удавившийся Иуда окажется более честным, чем такой христианин.

И здраво, и естественно в дни святой Четыредесятницы по возможности ограничить себя от разного рода вкусностей, приводя в некоторую гармонию состояние души и тела. Скорбит душа – утесняется тело. Утесненное же тело подтягивает и душу. Постится тело – постится и душа. Воздержание в пище – средство помощи душе.

Именно поэтому и говорит сегодня апостол Павел: «Едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем». Неядение – лишь средство. Не нужно думать, что, не поев день или два, мы что-то приобрели. Но это способно помочь нам в нашем покаянии, при правильном понимании происходящего.

Будем помнить, братья и сестры, что христианство не религия еды, но – любви. Не будем давать много чести телесной пище и за столом, и в разговорах. Есть у нас другая еда. Пища, пребывающая в жизнь вечную, с небес сошедшая и дающая жизнь миру, – Тело и Кровь Господа (см. Ин. 6). Есть у нас слово Божие, о котором восклицает псалмопевец: «Как сладки гортани моей слова Твои! лучше меда устам моим» (Пс.118:103). Духовной пищей нашей в наступающем посту станет великопостное богослужение и рождаемое им покаяние. Как змея сбрасывает старую кожу, протискиваясь в щель между камнями, так и мы должны будем постом и молитвой протиснуться к обновлению души, оставив в прошлом нечто ветхое, к чему уже не должно быть возврата.

Но для этого нам необходимы правильные мысли, даже и о еде. Апостол Павел нам сегодня их сообщает. Примем. Запомним. Скоро они нам понадобятся – через неделю Великий пост.