«Позволь Христу завоевать твое сердце»

Прошение о даровании мира мiрови у Владимира очень прочувствованное, горячее, личное. Знает, о чем просит Бога: когда служил в ВДВ в 1990-х, был в составе нашего миротворческого контингента в раздираемой войной Югославии, а потом, служа в спецподразделении, постоянно ездил на наш Кавказ, тогда совсем не мирный. Мы беседуем с ним после Литургии в одном из вологодских храмов, где Владимир и его семья – постоянные прихожане.

– Владимир, каковы традиции настоящего десанта? Голубой берет-фонтан-водка-рваная тельняшка-безумный взгляд, как часто подают СМИ, уважения не вызывают, согласись.

– Согласен. Главная традиция настоящего десантника – желание и умение защищать Отечество.

– Что нужно, на твой взгляд, сделать десантнику в Ильин день?

– Прежде всего – молитва. Думаю, воин должен сходить в храм, обратиться к Христу и к святому пророку Илии – покровителю наших «голубых беретов». И отметить праздник не в фонтане с водкой, а, скажем, у фонтана и с семьей. Голубой берет будет достойно смотреться тогда, когда тот, кто его носит, ведет себя как подобает достойному воину. Берет для десантника – не просто голубая шапочка от солнца, это часть формы, воинских, рыцарских доспехов. Каким должен быть рыцарь, чтобы люди убедились в его благородных намерениях, уважали своих защитников, само Отечество, которое рыцарь призван защищать, мне кажется, понятно: достойным, сильным, спокойным.

Люди верят в тебя, видят в тебе защитника России – так будь достойным этой веры

Ты ведь несешь ответственность за страну и перед Богом, и перед людьми: люди верят в тебя, видят в тебе защитника России – это касается любого воина. Возникнет ли почтение к воину, да и к Отечеству, если люди видят его в невменяемом состоянии, вопрос риторический. Посидел ты в компании друзей-сослуживцев, поздравили друг друга, отметили праздник, но не вздумай появляться пьяным перед теми, кого ты обязан защищать. Люди надеются, и по праву, что воин в случае необходимости бросится за них в бой, – не стоит подрывать эту надежду.

– Ты, твоя семья постоянно участвуете в богослужениях. Что привело солдата в храм?

К нам на пост приходил сербский паренек, рассказывал обо всем кошмаре, что творился до нашего прихода в Краину

– Среди прочего – сербы. Помню Югославию, раздираемую гражданской войной при активном содействии наших «замечательных и честных партнеров во имя мира». Сербская Краина, село Нови Янковцы. Наш пост стоял рядом с маленькой православной церквушкой. Оставшиеся в живых сербы приходили к нам – об их радушии и гостеприимстве к русским, я думаю, рассказывать не надо, это уже вошло в легенду. Так вот, каждый день к нам на пост приходил сербский паренек – в гости, побеседовать, порассказать. И этот мальчик рассказывал нам о том, что творилось до нашего прихода в Краину: о колоннах беженцев, об убитых соседях, обо всем том кошмаре. Рассказывал уже спокойно, привычно. Страшно слышать было это в конце ХХ века да еще от мальчишки: мы-то надеялись, что все войны закончились. Мы стояли в том селе несколько месяцев, потом нас перебросили в Боснию, в Сараево. Когда уезжали из Сербской Краины, ставшей сейчас частью Хорватии, тот парень плакал. Пару раз мне сон приснился: подходит он ко мне, смотрит грустно и говорит: «Что же вы, братья-русские, нас оставили? Как нам без вас жить? Как вы живете?» А я ничего сказать не могу – только молюсь за них. Всё время стоят перед глазами братушки, которые ходили мимо нашего поста в храм, приносили нам еду, угощали, несмотря на разруху и нищету. Так что молюсь за них всегда.

Меня, тогда еще «просто крещеного», поразило их отношение к Богу: сербы о Нем не забыли. Поначалу даже удивлялся, как это можно ежедневно в храм ходить? А потом стал бывать там вместе с братьями – вот тогда, наверное, глаза и начали открываться.

– А сейчас ты можешь сказать, что ты – настоящий христианин?

– Я над этим часто думаю. Христианин ведь не тот, кто ставит свечки, правда? Невелико христианство – свечами храм заставить. А вот просить Господа об умении и способности любить ближнего, защищать его, и если нужно, то и ценой жизни, – это да, это серьезно. В общем, для того чтобы стать воином Христовым, нужно соблюдать Его заповеди – свечками не отделаешься.

Когда видишь страдания людей, ты равнодушным остаться не сможешь. Вот так, через переживания страданий братьев, Бог и начал подводить меня к Себе, мне кажется. Да и потом, уже в других местах, на Кавказе например, Бог тебя окружает теми обстоятельствами, в которых тебе следует сделать правильный вывод, выбрать дорогу к Нему. Видя несправедливость, страдания, ты должен, мне кажется, не только понимать, что это – зло, но и пытаться исправить его, победить. Сострадание в этом большой помощник, я считаю.

– Победить зло можно только силой? Только десантники на это способны?

Попробуй победи свои страсти: вот где битва! Но без участия Бога ты себя победить не сможешь

– Ты загнул, конечно. Мы все – воины Христовы. И слабая бабушка в храме, и дедушка-ветеран, и их внуки, наши дети – все мы воины. Главная война идет, как я убедился, в душе человека. Попробуй победи страсти: вот где битва! Самая сложная война идет внутри, и без участия Бога ты себя победить не сможешь. Ни одну страсть не одолеешь без Христа – вот в чем дело-то. Просить Христа нужно в первую очередь не о материальных победах, а о победе над собой – всё остальное приложится. В этом смысле те самые слабенькие дедушки и бабушки, но строгие к себе – очень мощные «десантники Царя Небесного», как я убедился на многих примерах. Вот такая сила самая важная – духовная.

– То есть можно Рейхстаг взять, пару-тройку стран завоевать, всех «нехороших» победить…

– …но в этом не будет ровно никакого толку, если человек повредит своей душе. Не надо никого завоевывать – позволь Христу завоевать твое собственное сердце. Тогда, кстати, и «нехорошие» присмотрятся – скажут: «А мы тоже так хотим!»

Тут ведь как с голубым беретом и фонтаном получается, вот смотри: если люди видят плохое поведение «как бы» воина, то не уважают и его самого, и не слышат, может быть, провозглашаемые им во все горло заклинания: «За Россию!» и т.п. – самые высокие слова теряют ценность и смысл. То же самое и тогда, если христианин ведет себя недостойно, нарушает заповеди: какой смысл кричать об идеалах веры, если ты сам им не следуешь? Получается одна профанация, смущение, отторжение. Ты жизнью подтверждай, что ты православный, – вот тогда и поговорим. Мы об этом много со школьниками беседуем.

– Кстати, о молодых. Обмельчало молодое поколение? Нет у вас смены? Компьютерно-диванный кисель заменит парашютистов? Патриоты исчезли?

– Ничего подобного. Мы с сослуживцами вот уже несколько лет проводим занятия в школах – теоретические и практические. На основании этих занятий утверждаю: наше молодое поколение никакое не потерянное, любовь к России для ребят – не пустой звук. Есть и осознанное желание, и навыки служить Отечеству. Обычно эти качества дают о себе знать, когда, что называется, «приспичит», когда стране угрожает опасность. Но нам бы очень хотелось, чтобы до опасности дело не доходило, конечно. А так – будь спокоен: есть у нас хорошая смена. «Кисель» почетом не пользуется. Недавно школьникам рассказывали, как в Сараево были, – отпускать не хотели.

– А что ты им рассказал?

– Приезжаем в Сараево, начали разбираться с тамошней войной. Вроде тишина наступила. Народу много: в миротворческом контингенте ООН – русские, французы, американцы, даже египтяне. Решили устроить показательные выступления, что-то вроде дня ВДВ в тамошних условиях. Одно из упражнений – разбить доску. И у нашего бойца доска оказалась толще, чем предусмотрено. Раз ударил – не разбивается. Второй раз – то же самое. Ребята смотрят: доска толще, чем надо. Говорят ему: «Давай заменим!» А парень уж в крови весь. Кричит: «Нет! Не хочу, чтобы эти смеялись!» Расколотил. Оказалось, еще и мышцу порвал. Овацию устроили. Думаешь, всё? Ничего подобного. Там был какой-то египетский генерал, так его телохранитель пожелал с героем дня «на ручках» посоревноваться. Телохранитель размером с БТР, а наш – скромный такой Василий Теркин. Взял и заломал араба – тот пыхтел, пыхтел, чуть не заплакал. Снова овации, уже со всех сторон, и парня нашего на руках качали.

– Настоящий десантник, он какой?

– ВДВ не отступает. Воля есть к победе. Не контрактами воспитаны – любовью к России. Если Россия – матушка, то как я могу свою мать любить «по контракту»?!

– Пожелаешь что-нибудь соратникам?

– С праздником, братья! А самое главное – чтобы все люди жили в мире. Вообще все. Абсолютно. Как десантник, утверждаю: мир – в стране и в сердце – главное.