Воспитание добрых навыков

Как выстроить отношения с неверующими родственниками? Как привить детям дух православия? Как сохранить целомудрие? На эти и другие вопросы прихожан ответил протоиерей Валериан Кречетов, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в селе Акулово Московской области.

– Отец Валериан, расскажите о воспитании детей, о взаимоотношениях в семье.

– Взаимоотношения в семье сегодня – по-моему, очень сложный вопрос. Если люди живут нерасписанные, невенчанные, семья ли это? Говорят, что их что-то внутреннее связывает, а вокруг ничего не нужно. Ну, а почему? Кстати, если с кем-то что случается – другой оказывается полностью бесправным. Начинают дергаться, как-то что-то оформлять. Зачем, когда все можно сделать официально, законно.

В семье должно быть главенство мужа, так Господь устроил, Он и сотворил Адама, потом Еву. Дети должны быть в повиновении у родителей, потому что это – заповедь: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо тебе будет, да долголетен будеши на земле». Воспитание, прежде всего, базируется на том, что дети видят, на личном примере: когда дети не являются свидетелями того, что родители ругаются, что они обижаются, ссорятся, кричат друг на друга или, что не дай Бог, дерутся. Конечно, каждый человек все равно иногда что-то делает по своей воле. Но что ему предлагается, как пример, – это родители. «Яблочко от яблони далеко не падает», «от осинки не родятся апельсинки», – пословицы такие говорят о том, что воспитание в семье, прежде всего, основано на личном примере.

И для православного человека необходимым условием воспитания является воцерковление ребенка, участие его в богослужениях, в таинствах. Потому что здесь дети получаются высшие примеры – Спасителя, Матери Божией, святых.

Протоиерей Валериан Кречетов     

Один из моих детей, который сейчас уже, слава Богу, служит священником, очень рано начал самостоятельно читать простенькие жития святых. И вот ребенок поступает в школу, а это было 35–36 лет назад, и его спрашивает учительница: «Деточка, кем бы ты хотел быть?» Ребенок подумал и ответил: «Великим князем». Учительница потеряла дар речи, потому что тогда были комсомол, партия, и вдруг – великим князем. «Вы знаете, как-то его к современности приблизьте», – сказала она матушке. А ребенок вспомнил святого Александра Невского – какая была личность! Воин благородный, его именем татарских детей пугали, красавец, все при нем. Конечно, быть таким князем – мечтать можно.
Теперь дети на вопрос «вы кем будете?» иногда говорят: «Патриархом».

Конечно, это уж как Господь устраивает жизнь, но данные примеры говорят о том, что, с чем соприкасаются, к тому и стремятся. Я сам с детства в Церкви, и поэтому для меня было естественно желать быть священником. Что можно выше себе представить? Служитель Божий. И вот это как раз и есть то самое важное в воспитании.

Церковь и семья, которые в одном духе, мать и отец в одном духе – мы подходим к тому, какая должна быть семья. «Семь я».

Недавно мне одна раба Божия рассказывала: стоит такой клопик, одна моя внучка, смотрит на крест и говорит: «Как же Ему больно, ручки, ножки пробиты, копьем Его пронзили, как же Ему больно…» Уже у ребенка сострадание, понимаете? Потом говорит: «А над царскими вратами Он другой, Он сильный там». А там – Пантократор, Господь Вседержитель.

Родители отца Валериана протоиерей Михаил и Любовь Владимировна Кречетова     

Конечно, потом мир старается человека отвести от святого, но все-таки заложенные в детстве семена дадут свои всходы и плоды. Мы, наше поколение, воспитывались во времена пионерии, комсомола, партии – все должны были быть атеистами. Но Господь сохранил веру. Помню, когда надо было вступать в пионеры, меня спросили: «Вы почему не вступаете, вы – против?» Меня поставили «против». А я спрашиваю: «Может пионер ходить в церковь?» – «Нет». – «Так я же хожу в церковь, вы не можете меня принять».

Действительно, не Церковь – против (Церковь-то была, есть и будет), это некоторые – против Церкви. У нас часто говорят: Церковь отделена от государства. Простите, это государство отделилось от Церкви.

Что такое государство? Верующий народ – отделен от государства? Эти люди как были, так и остаются. И правители то же самое: они входят в число членов церкви или же выходят.
Это еще в древности, когда Василия Великого спросили: «Почему вы не поддерживаете ариан, если среди них – император? Важно, чтобы император был в Церкви», – он ответил: «Да, императору важно быть в церкви». Не Церкви важно, чтобы там был император, а императору – чтобы он оказался в Церкви. Потому что Церковь выше. Времена меняются, а Церковь остается, со своими праздниками, естественно.

Сегодня говорят, что школа отделена от церкви. Вот именно – школа. Не Церковь отделили, а школу. Церковь и в те времена свое проповедовала, а мы, как ученики, посещающие тогда общую школу, все равно были в Церкви. Никакого отделения по сути не происходило.

Поэтому воспитание в семье и в Церкви – это и есть необходимый фундамент. Над всем-то ведь Господь, все в Его руке. Нам даны примеры – куда уж выше. Пилат говорит Спасителю: «Мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя? Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19:10–11). И тут же Пилат подписался под этим. Хотел отпустить, а подписал – распять. Вот, пожалуйста, – какая власть? Никакой. Поэтому когда человек находится в истинной вере, он противостоит всему. Святитель Николай Сербский прекрасно говорит: «Золотая свобода, которую рабство не уменьшит и внешняя свобода не увеличит, – внутри человека, когда человек свободен внутренне». Это та свобода, о которой Господь сказал: «…истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32). Речь идет о свободе от греха.

Еще Константин Ушинский отмечал: «Воспитание заключается в воспитании добрых навыков и искоренении худых». И грустно предсказывал: «Если у нас пойдет так – люди оставят и храм Божий, и молитву, и православную жизнь – то боюсь, что со временем наши веси наполнятся кабаками и бардаками».

Протоиерей Валериан Кречетов у Покровского храма в Акулове     

Воспитание – это соль земли. Потому что если не будет никого, на кого можно ориентироваться, взирать, тогда все полностью начнет разваливаться. Я помню одну интересную статью в «Литературной газете», где были такие слова: «Потребность нашего времени – в святости». Без святых, без духовных ценностей, как говорил Достоевский, человек превращается или в зверя, или в скотину.

«Но где, – говорят, – найти идеал?» В жизни не встретишь, только в Евангелии. Идеал – это Бог. Но идеал – это то, что в видимом творении недостижимо, хотя к нему нужно стремиться. Самое удивительное, что без идеала не обходится не только нравственная область, но даже, например, физика. Там есть понятия идеально твердого тела, идеальной жидкости, идеального газа, в природе не существующих, – все это взято из Церкви.

Воспитание также основано на идеале. В свое время у нас чуть ли не оскорбительно или презрительно звучало слово «идеалист». Но в физике ничего подобного не происходит, а там ведь тоже идеалы. Единственная научная дисциплина, которая бесстрастна, – это, по мысли святителя Игнатия (Брянчанинова), – математика. И действительно, математика имеет дело с числами, они бесстрастны. Но кто-то из ученых хорошо сказал: «Если бы математика накладывала рамки на наши греховные желания, стремления, то нашлось бы немало людей, оспаривающих истинность ее теорем». Если было бы так: дважды два – четыре – не кури. Трижды три – девять – не пьянствуй. Пятью пять – двадцать пять – не блуди. Против этой арифметики пошла бы такая война!

Воспитание имеет две стороны, два множителя: доказательство, или то, что преподается, – первый, и тот, кто принимает учение, – второй. Последний множитель обладает либо плюсом либо минусом. И если есть положительное отношение к тому, что преподается, тогда соответственно возрастает результат. Если ноль – учение бесполезно. Но если отношение отрицательное, это интересно: доказательства увеличивают отрицательный результат. То есть еще больше упирается человек. Это чистая арифметика, вектор направленности.
Поэтому один человек все воспринимает: у него положительное отношение к предмету и результат положительный. Другому наплевать, и на него ничего не действует. А если отношение отрицательное, то результат бывает отрицательный; если у человека упрямство, он начинает учению сопротивляться. Это как раз объясняет, почему при одном и том же воспитании получают разные результаты.

– Зачем преподавать в школе Основы православной (или какой-то другой) культуры? Не навязывание ли это?

– Простите, тогда не нужно преподавать физику и математику – это ведь тоже навязывание. Что, всех физиками сделать, или математиками, или химиками? Нет. Но человеку дается возможность сделать выбор, чтобы он был в курсе каких-то научных знаний.

Я когда-то учился в техническом вузе и единственным из всей группы получал автоматически зачет по материализму. Но меня ж не спрашивали, как я считал, поэтому я отвечал так: «Маркс говорил то-то, Энгельс – то-то, Гегель – еще что-то». Это было не мое мнение, а их (хотя меня подчас оно интересовало).

Я уже приводил библейское изречение: «Произволение сердца – от человека, а изречение уст – от Бога». Так вот, нас учили, что такое материя: «Объективная реальность, данная в ощущении». Кем данная? Не досказано, как всегда.

Как потом моральный кодекс коммуниста был с ошибками переписан. В свое время довольно хорошо звучало: «Кто не работает, тот не ест». Но кто не работает, тот ест, а иногда и больше, чем тот, кто работает. У апостола Павла сказано не так: «…не трудящийся да не яст» (2 Фес. 3:10). Тогда уж и не ешь, если не трудишься, – стыдно тебе есть, быть дармоедом, нахлебником.

– Как помочь родственникам невоцерковленным, которые совершают смертные грехи? Должны ли мы им что-то говорить?

– Если человек в таком состоянии, что не слышит, то нужно вспомнить слова премудрого Соломона: «Не обличай безумного, да не возненавидит тебя, обличай премудрого – и премудрейший будет». То есть если человек не слушает, говорить бесполезно. Здесь действуют те самые доказательства – из математики, арифметики. Пимен Великий, например, когда его спрашивали: «Если видишь – кто-то не так поступает, делать ему замечание?» – говорил: «Я бы не сделал». – «А ты не боишься, что дашь ответ перед Богом, что не подсказал?» – «Нет, – Пимен Великий отвечал. – Я скажу: «Господи, ведь Ты велел: «вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф. 7:5)».

Поэтому если что-то и сказать, то только при условии, если видишь, что человек послушает. Если этого нет, то лучше, конечно, промолчать. Опять же премудрый Соломон сказал: «Мудрый молчит до времени, безумный – говорит без времени». Не вовремя сказанное слово не совершит того, что должно было бы совершить. А если начнешь повторять, то можешь вызвать раздражение, и человек будет делать еще и назло. Нужно что-то сказать, если можно, а если нет, то только молиться. Есть замечательное изречение Митрополита Филарета (Дроздова): «С советом можно идти только в открытую дверь, а в закрытую – можно стучаться с молитвой».

– Как помочь неверующему обрести веру православную?

– Ну, во-первых, личным примером. Часто люди смущаются тем, что человек ходит в церковь. Конечно, по возможности нужно ходить, но чтобы это не было причиной какого-то соблазна, раздражения у другого. Известно, что мать великомученика Пантелеимона была верующая, отец – неверующий. И она эту веру как-то сохраняла, не давала повода какому-то противостоянию. И когда сын сам к этому подошел, то свободной своей волей обратился к Богу.

Нужно как-то говорить, но очень осторожно. И очень важной является в обращении своих близких помощь других людей. «Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем» (Мф. 13:57). Для своих домашних пророком быть труднее всего. Если твой родственник или кто-то еще не слушает, то нужно быть очень осторожным. Иногда бывает – только скажешь что-то, человек сразу вспыхнет: «О, опять!» Поэтому надо ждать, когда Господь поможет.

Это, кстати, касается воспитания, особенно младенцев, детишек маленьких. В свое время мальчишки мои, конечно, между собой дрались, возникали потасовки. Говорить с ними в момент, когда приходишь, о том, что они уже забыли? Когда дерутся – тоже бесполезно, здесь только разнимать нужно. Но вот они уже в кроватках и могут слушать. И в этот момент я говорю: «Бабушка сказала, что вы дрались сегодня из-за этих вот игрушек, а они лежат (конечно, разбросаны), и вы лежите спокойно. А почему дрались-то? А потому, чтобы отнять – сила нужна, а уступить – смирение, сила воли». И вот во время очередной схватки я спрашиваю: у кого смирение-то? Они и отпустились оба – вспомнили. А в другом случае как раз тот, который первый стал священником, говорит двум братьям: «Да отдай, ему это не нужно, ему нужно просто у тебя отнять…»

Протоиерей Валериан Кречетов с родными и близкими     

Можно как-то искать подходящий случай, чтобы подсказать. Ведь мы сажаем семя не тогда, когда хотим, а смотрим на погоду, на то, на се, чтобы оно проросло. И конечно, нужно молиться. Я уже сказал о митрополите Филарете, его совете.

– Является ли серьезным препятствием к рукоположению в священники брак с разведенной женщиной?

– Да. И если это было до крещения, все равно это брак. Но вопрос этот иногда по недостатку духовенства решает архиерей. Ну а вообще-то каноны запрещают. Опять же бывают исключения. Не только брак, а вообще какое-то неподобающее поведение рассматривается духовным лицом, имеющим власть, и, прежде всего, все зависит от воли Божией. Потому что человек через покаяние может достигнуть такой высоты… Мы знаем, Мария Египетская уж какую жизнь вела, а преподобный Зосима до земли кланялся ей. Ну, если уж будет в воздух подниматься во время молитвы, я думаю, может быть, тогда сподобится и священства.

Священником-то можешь и стать, а вот спасать-то – не так просто. Ответственность священника настолько высока, что, говорят, не дай Боже, немногие-то и спасутся. Единственное упование – на милость Божию. Самое сложное в духовной жизни, в жизни священника – именно спасение душ. Потому что тут вся бездна адская предстает. Святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил о том, что диавол лютой ненавистью ненавидит священство, которое является виновником покаяния. Когда призывают к покаянию, то насмарку идет вся бесовская работа. Конечно, злоба страшная против этого. И если бы не благодать Божия, аще не Господь был бы в нас, может, живыми пожрали бы нас. Так говорит апостол Петр.

– Иногда спрашивают: зачем тащить ребенка в храм?

– Говорят также: вырастет – тогда сам будет выбирать веру. Тут нужно спокойно отвечать: совершенно верно, вырастет и будет выбирать. Но выбирают между чем-то и чем-то. Если будет сидеть дома, станет только телевизор смотреть – это уже насилие. А вот если есть Церковь и дом, тогда можно сравнить и делать выбор. Для того чтобы делать выбор, нужно знать и то и другое.

Когда в советское время меня спросили: «Как вы воспитываете своих детей?», – я сказал: «В духе Конституции. Согласно Конституции, человек может исповедовать любую религию или не исповедовать. Вот для того, чтобы это делать, нужно выбирать. Я им даю одно, вы даете другое». Слава Богу, все сделали выбор – они все верующие.

В свое время ко мне пришла в возмущении (Царство ей небесное, не так давно скончалась) мать одного священника теперь: «Вы тут охмуряете людей, моего сына!» А он несколько раз был в церкви. Она тогда расшумелась, мне грозила чуть ли не тюрьмой. Говорит: сын учился в советской школе, мы его воспитывали, поступил в институт (правда, бросил потом), а вы его совратили. А у меня чесался язык сказать: «Ему 19 лет, вы его воспитывали, школа 10 лет долбила, потом несколько слов батюшки – и все прахом пошло. Что это тогда стоит?» А он действительно пришел в церковь и понял: все, что ему преподавалось, – не совсем так.

Кстати, я со своими детьми не так много беседовал, потому что некогда было просто. Господь помогал, время от времени я им что-то говорил, и у них это оставалось. Да и мой отец после войны трудился, нужно было как-то нас кормить. Он был бухгалтером, потом, в 1949 г., поступил в семинарию, мы его тоже редко видели. Он приходил, рассказывал о лекциях своих, которые он слушал в семинарии, а потом – в академии. И этого было достаточно, чтобы нас укрепить в вере. Так что совсем немного нужно.

– Как соблюдать целомудрие?

– Тут очень просто. Первое условие – нужно меньше думать об этом, даже супругам. Вы знаете, это проходящее дело: есть, потом нету. Об этом много у нас говорят – средства и массовой, и не массовой информации, и интернет – все время подсовывают что-нибудь такое. Это чисто бесовская работа, чтобы человек только об этом и думал. Но, в конце концов, не в этом смысл жизни. У нас один полковник написал замечательное четверостишие, которое, кстати, недавно исполнилось буквально:

«Всему на свете есть предел,
Облез фасад, и высохли стропила,
На девушку в трамвае посмотрел,
Она мне молча место уступила».

Он недавно стоял в церкви, обернулся, а девушка какая-то сидела, увидела его и встала. Произошло так, как было написано в стихотворении.

Всякие ненормальности появляются от того, что цель путают с процессом. Цель близости, в конце концов, – это продолжение рода. Почему и заложено в человека это влечение. А когда главное – это процесс, тогда все равно кто, за деньги, задаром…

Это, знаете, касается не только данной стороны жизни. Есть замечательное высказывание, кажется, Сократа. «Чем, – у него спрашивают, – ты отличаешься от других людей?» – «Да все, – говорит, – живут для того, чтобы есть. А я ем для того, чтобы жить». Вот и все. Процесс не должен превращаться в самоцель.

Накапливать деньги, а для чего? Строят хоромы, а сколько нужно человеку – домов, одежды? Когда увлекаются процессом, часто уходят от цели. Как сам процесс нарядов приводит к тому, что от одежды уже ничего не остается.

В полноте же целомудрие – более глубокое духовное понятие, это – целенаправленное единство чувств, ума и воли.