Фильм «Крест» – попытка увидеть смысл бытия

Документальный фильм в широком прокате – редкость, а уж христианский фильм – редкость сугубая. И потому мне очень хотелось не пропустить это событие – выход в свет картины Сергея Дебижева «Крест». Тем более что и время – дни празднования Воздвижения Животворящего Креста Господня – особо располагало к просмотру.

Афиша фильма     

Услышать голос вечности

С творчеством режиссера я была знакома по документальному фильму «Святой Архипелаг», который, оказывается, был первым в религиозном триптихе автора. И уже тогда отметила для себя и красоту, и особый стиль повествования, и желание подумать в тишине, которое оставляет просмотр картины. И вот «Крест» – фильм-продолжение и центральная часть триптиха. Это и неслучайно, ведь Крест – ось мироздания, его смысл и спасение. Об этом мы неоднократно услышим и подумаем во время просмотра.

А завершит трилогию, по замыслу автора, фильм «Вечный человек».

– Веками слышат люди голос вечности, пытаются разгадать тайну бытия, соединить земное и небесное. Тайное становится явным, когда приходит сила веры, сила надежды, сила любви. Мир открывается заново. Все обретает смысл, и жизнь течет по законам вечности, – говорит Сергей Дебижев.

Помочь зрителю услышать голос вечности в своем сердце, остановиться и задуматься о смысле бытия – задача не из легких. Решая ее, создатели картины побывали на Страстной седмице в Иерусалиме, сняли в Эфиопии православные храмы, вырубленные в скалах, поднялись на Синай. И помогли нам увидеть мир шире, замереть от его красоты и великого замысла Творца.

Особое выразительное средство – музыка, которую написал композитор Виктор Сологуб, давний соработник режиссера. Поразили песнопения на арамейском языке. Схиархимандрит Серафим (Бит-Хариби) исполнил для фильма псалмы 16, 50 и 53, а также молитву Спасителя в Гефсиманском саду и «Отче наш». Привычные, знакомые наизусть тексты на древнем языке Христа обретают особую глубину и величие.

Кадр из фильма «Крест»     

Поражает и разноплановость, и география картины: Соловки и Печоры, Суздаль и Тутаев, Святая Земля и Эфиопия…

Поражает и разноплановость, и география картины. Соловки и Печоры, Суздаль и Тутаев, Святая Земля и Эфиопия – мы будто парим над землей и пытаемся увидеть ее с неба. Или, наоборот, – на земле найти путь к Небу, единственным мостом к которому является Крест Христов.

Умение видеть и думать

Во время просмотра первой картины триптиха я определила для себя ее жанр – это фотоальбом с подписями, а не книга с редкими иллюстрациями. Текста в нем минимально, хронологии и вовсе нет. Этим, кстати, были разочарованы некоторые из моих знакомых при просмотре «Святого Архипелага». Они шли на исторический рассказ о Соловках, а получили созерцание и неспешное размышление.

Но это не ошибка или неудача, а сознательный выбор авторов.

– Осталась ли в нас способность смотреть на себя пристально? Не пора ли, наконец, отвлечься от какофонии информационных потоков и впустить в себя внутреннюю тишину? – говорит Сергей Дебижев. – Вспомним, что еще недавно были времена, когда люди считали вопрос о смысле человеческого существования важнейшим.   

Именно вопросам и поиску ответа на них посвящены фильмы режиссера.

Кадр из фильма «Крест»     

– Этот мир изначально задуман как временный. В «Апокалипсисе» Иоанн Богослов пишет, что мир все равно обречен. Деградация людей естественна. Земля будет существовать до тех пор, пока рождает святых и просто людей, которые годны для будущей жизни, – эти слова монаха-иконописца Никиты (Гашева) звучат на фоне видеоряда типичной городской суеты, вечно спешащей куда-то толпы людей. Причем толпа всегда серая – на контрасте с прекрасными яркими кадрами природы, церковного убранства. Но отрадно отметить, что автор не делит все на плохое и хорошее. И что важнее всего – не делит так людей.   

Конечно, при взгляде на толпу мы вспоминаем слова Спасителя:

«Входите тесными вратами, потому что широки́ врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны́ врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7: 13–14).

Кадр из фильма «Крест»   

Но толпа состоит из людей – очень разных людей, встречаются в ней и добрые, и мужественные, и скорбные лица. Папа несет ребенка, девочка смотрит на нас… на этой широкой дороге все же путь у каждого свой.

Как и на другом пути – узком и спасительном. Вот шествие по улицам Иерусалима в Страстную Пятницу – великий момент, искренняя молитва, слезы. И вдруг все начинают фотографировать и фотографироваться на телефон (как сегодня без этого?..). И тоже становятся какими-то серыми. Дело, впрочем, не в цвете, а в сердце. «Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей», – вспоминаю слова Федора Михайловича Достоевского. И Крест Христов в этой битве – главный помощник и союзник.

Создатели фильма мало говорят, больше показывают и призывают к мысленному диалогу, сочувствию и соавторству

Создатели фильма мало нам, зрителям, говорят, больше показывают и призывают к мысленному диалогу, сочувствию и соавторству. Вот старинный храм – величественный, когда-то красивый, полуразрушенный. Кресты на куполах погнулись, стены лишь напоминают о былом. И параллельно яркая, искусственная среда мегаполиса. Нам надо задуматься? О чем?

Легендарная тюрьма «Кресты»     

Вот идут кадры – с высоты птичьего полета легендарная Петербургская тюрьма «Кресты», открытая в 1893 году на Выборгской стороне. Она состоит из двух крестообразных по форме корпусов, в ней свыше тысячи одиночных камер. Мы просто смотрим на нее – никакого закадрового текста. И сами стараемся понять: о чем хотят нам сказать авторы? Может быть, напомнить о том, как много людей здесь несли свой личный крест. Были здесь и те, кто несением креста искупал страшные грехи, исцелял свою душу. Ведь именно для этого Соня Мармеладова просила Родиона Раскольникова признаться в совершенном преступлении – душу исцелить в несении справедливого наказания. А были и те, кто страдал невинно, и Господь укреплял их…

«Широта Креста и долгота…»

Несколько раз мы видим монаха, несущего деревянный крест чуть выше его роста. Ему тяжело, он падает, встает и идет дальше с молитвой. Тут и рассуждать не о чем – образ жизни нашей. Впрочем, слова все же есть и утешительные. Как часто мы восклицаем о тяжести личного креста, о невыносимых страданиях своих. А вот монах Никита уверен: все нам посильно, полезно и вовремя. Прямо как в аптеке – духовной аптеке, где Врач, не ошибаясь, прописывает лекарства от страстей. А если взглянуть на боль всего мира, так и вообще говорить не о чем.

И, конечно, звучат в фильме слова о Кресте Христовом – о его значении для нашего спасения, о силе, о прообразах из Ветхого Завета. Эпичные виды, глубокие песнопения на арамейском лишь подчеркивают вселенский и вечный смысл Крестной Жертвы.

«О преславнаго чудесе, широта Креста и долгота небеси равна eсть: яко Божественною благодатию освящает всячeская. О сем языцы варварстии побеждаются, о сем скиптры царей утверждаются, о божественныя лествицы, eюже восходим на небеса, возносяще в песнех Христа Господа», – вспоминаю слова одной из самых любимых стихир Крестовоздвижения.

В Кресте Спасителя истоки нашего Крещения – рождения в жизнь вечную, Его смерть дарит нам эту жизнь. И крестного знамения – защиты христианина в невидимой брани. И крестных ходов – радостного труда, который, в отличие от бессмысленных развлечений, рождает истинное утешение и творит совсем другие лица.

И наша смерть – если она во Христе – становится рождением в иную и более радостную жизнь. Об этом монах Никита рассуждает в пещерах Псково-Печерской обители: «У меня никогда не бывает здесь тяжелого чувства, никогда». Потому что, поклоняясь Кресту и благодаря Христа за Его великую Жертву, мы славим и чувствуем Его Воскресение.