Нездравое учение

Предварительный отчет синода Римо-Католической Церкви по вопросам семьи и брака медиа называют «прорывным» или даже «землетрясением», из-за содержащихся в нем высказываний относительно гомосексуализма и внебрачного сожительства. В отчете, в частности, говорится: «Гомосексуалисты обладают дарами и качествами, которые они могут предложить христианской общине… Способны ли мы приветствовать этих людей, гарантировать им место и братское отношение в наших общинах?»

Можно сказать «геи», можно сказать «люди, сталкивающиеся с гомосексуальными искушениями». Это огромная разница, и употребляя тот или иной оборот, мы принимаем ту или иную картину мира. Согласно первой, «геи» биологически детерминированы к гомосексуальному поведению, требовать от них оставить его — также бессмысленно, как требовать от чернокожего человека стать белым. Любое неодобрение гомосексуального поведения в этой картине мира рассматривается как такое же проявление бессмысленной враждебности, как расизм. Любой отказ в признании гомосексуальных отношений равночестными традиционной семье — как преступная дискриминация.

Согласно второй, мы все, бедные грешники, сталкиваемся с теми или иными искушениями — кто-то с гомо- кто-то с гетеросексуальными, кого-то мучительно тянет к бутылке, кто-то гневлив, кто-то страдает еще какими-то страстями, наша природа вообще глубоко повреждена грехопадением. Человек, однако, обладает свободным произволением, чтобы в покаянии и вере искать Божией помощи для исправления своей жизни.

Человек, сталкивающийся с гомосексуальным искушением, еще не является мужеложником, как человек, сталкивающийся с искушением гетеросексуальным, еще не является блудником. Человек может соизволять на грех — а может не соизволять. Впав в грех, он может каяться — а может заниматься самооправданиями. Он может отвергать грех - «я христианин, повергающийся тяжелым искушениям, которые намерен решительно отвергать», а может идентифицировать себя с грехом - «я блудник и горжусь этим».

Христианская вера безусловно предполагает отвержение греха и борьбу с ним. Любой человек, ищущий милосердия Божия, обретет его; но для этого нужно признавать свою нужду в милосердии — и свой грех грехом, который нуждается в прощении. Покаяние и спасение абсолютно несовместимо с громким и гордым отождествлением себя с грехом, когда человек с радужным флагом восклицает «я гей и горжусь этим». А христианское пастырское попечение несовместимо с поощрением такого пагубного поведения.

Оговорка что традиционное католическое учение о браке остается неизменным, т. е. Католическая Церковь продолжает считать гомосексуальные акты греховными и не признавать союз людей одного пола «браком», едва ли что-то спасает — потому что в картине мира, где гомосексуалисты идентифицируются не как люди, сталкивающиеся с определенным искушением (мы все сталкиваемся с теми или иными искушениями), а как особого рода вид, в чем-то аналогичный расе, продолжать защищать традиционное учение невозможно.

Не менее тяжелым ударом по вере и добрым нравам является и заявление участника синода, венгерского кардинала Петера Эрдо, о том, что «гражданские браки и сожительство - новая реальность для Католической церкви». И хотя, по его словам, то и другое «не дотягивает до идеала таинства брака", Католическая церковь должна озаботиться пастырским попечением о них, потому что «в таких союзах зачастую можно увидеть подлинные семейные ценности или, по крайней мере, желание их создать»

До этого католическую практики в отношении разведенных или людей, состоящих в зарегистрированных государством, но невенчанных браках, можно было счесть чрезмерно жесткой; но никто не мешал принять практику, давно принятую в Православной Церкви — официально зарегистрированный государством, но невенчанный, брак признается, его участники не считаются блудниками. Такая ситуация возникает, например, при обращении только одного из супругов, известна с древнейших времен и никакого личного греха для уверовавшей стороны не составляет. Можно было бы перейти к более сдержанной и осторожной позиции и в отношении противозачаточных средств, которой придерживается Православная Церковь.

Но кардинал Эрдо — похоже, не будучи никак одернут своими сослужителями — говорит о «гражданских браках» и «сожительствах». С точки зрения Писания — и Предания — Церкви они являются именно блудом и грубым нарушением заповеди Божией.

Либеральная пресса и (особенно) гей-организации горячо приветствовали это явное изменение позиции Ватикана, реакция консервативных католиков была прямо противоположной — шок, неверие, наконец, осознание масштабов предательства. Джон Смитон, представитель консервативной католической организации «Голос семьи», например, сказал: «Те, кто контролируют этот синод, предали католических родителей во всем мире. Мы полагаем, что подготовительный отчет синода — худший официальный документ, предложенный в церковной истории» Мария Мэдиз, координатор «Голоса семьи» добавляет: «Что теперь католические родители должны говорить своим детям о контрацепции, внебрачном сожительстве, или гомосексуальном образе жизни? Должны ли они теперь говорить своим детям, что Ватикан учит видеть позитивные и конструктивные аспекты в смертных грехах? Этот подход убивает благодать в душах»

Желание понравиться либеральным СМИ и политическим элитам неизбежно приводит Ватикан к тяжелому конфликту с собственными верными, которые — со всем основанием — чувствуют себя преданными своим руководством.

Либеральные подвижки в Католической Церкви — как и в ряде протестантских общин до этого — обычно оправдываются желанием «привлечь» или хотя бы «не отталкивать» «современного человека». Но такой эксперимент был поставлен — например, в Епископальной Церкви, сохраняющей многие элементы католического вероучения и обрядности — и показал свои результаты. Либеральные общины стремительно теряют прихожан. Люди, преданные слову Божию, бегут от явного нечестия, либеральная общественность как не ходила, так и не ходит, храмы стоят пустыми.

Церковь есть врачебница, а дело добросовестного врача — не скрывать от пациента диагноз, даже если пациент будет недоволен. Милосердие Божие является в том, что Христос приходит спасти «людей Своих от грехов их» (Матф.1:21), а не одобрить эти грехи. Евангелие есть благая весть о прощении грехов — а не об их разрешении.

Смогут ли консервативные силы внутри Католической Церкви отбить это наступление? Пока об этом трудно судить — пока общая реакция отмечена неверием и растерянностью. Нам же, православным, остается твердо держаться нашей Церкви, твердо хранящей Апостольское Предание в этом бурном и обманчивом мире.