«Большая семья развивает в ребенке доброту»

Дизайнер издательского отдела Кемеровской епархии Сергей Скобликов — один из немногих многодетных отцов в Кемеровской области. К 44 годам они с женой родили 10 детей, которым сейчас от восьми месяцев до 15 лет. Корреспонденту РП Сергей рассказал о воспитании, родительском счастье и роли Бога в семье.

Семья Скобликовых. Фото из личного архива

— Каково быть отцом 10 детей?

— Я себя стал ощущать многодетным отцом примерно с пятого ребенка. Появилась радость того, что я люблю младенца и общаюсь с ним. Это удивительное чувство.

Когда первые дети рождались — Маша, потом Ваня — я воспринимал детей как некий раздражитель: кричит постоянно, не дает жить так, как раньше.

Но потом я многое понял. Я считаю, что один из самых простых способов достичь счастья — сделать счастливым другого человека. А доставить радость малышу намного проще, чем взрослому. Что для этого нужно? Да просто обратить на него внимание, на руки взять, улыбнуться, поиграть.

Я не скажу, что мы заводим детей, чтобы у нас всегда были младенцы. Просто мы живем с женой в любви и рожаем всех детей.

Когда я женился, мне было почти 30 лет. И я себя считал готовым к семейной жизни, сознательно хотел создать семью, родить детей. С детьми своих друзей я всегда ладил хорошо, но появление своих было серьезным испытанием. Я переродился.

— Вы планировали, что столько детей будет?

— Нет, я думал, что будет максимум трое. Но потом мы решили иначе. Я живу как грешный человек, но хоть в чем-то попытался выполнить заповеди: родить всех детей, которых Бог дал. Это то, что мы с женой делаем для Бога.

Я не понимаю, почему люди боятся рожать больше одного или двух детей. Ну да, у нас 10 сыновей и дочерей, это серьезная нагрузка на бюджет. Но тут вступают в действие какие-то социальные законы — нам помогают люди, поэтому все у нас есть.

Мы покупаем, конечно, и одежду, и обувь, но много вещей нам дарят. Да мы и сами кучу вещей отдаем, которые через нас проходят.

— Вы в частном доме живете?

— Нет, мы раньше жили в частном доме, съемном. И потом нам по программе социальной выплаты дали трехкомнатную квартиру.

— Хватает?

— Нет. Сейчас семья увеличилась. Когда переехали, у нас было семеро детей, сейчас — десять. Причем, они же подрастают. Предполагаем, что надо перебираться обратно в частный дом.

Дом для многодетной семьи — это идеально. Только за город мы переезжать не хотим. Мы же городские жители, и уже привыкли к определенному уровню социального обслуживания. Нам надо, чтобы была поликлиника рядом, школа, магазин продуктовый.

— А жена все эти 15 лет в декрете?

— По сути — да, но были разные формы трудоустройства. Была программа семейного детского сада, под которую мы попали, и жена стала воспитателем для наших детей.

— Вы помогаете ей по хозяйству?

— Ну а как же. Разве можно не помогать?

— Довольно часто мужья говорят женам: «Все, я пошел деньги зарабатывать, а на тебе — хозяйство».

— Я многие домашние дела выполняю. Например, как жаворонок, просыпаюсь в 6 утра, стараясь сильно не шуметь, разгружаю посудомойку, стиральную машинку. Правда, я уже забыл, когда в последний раз убирался. У нас есть «рота солдат» и три комнаты. Мы составили график, каждый член семьи убирает часть квартиры: кому-то коридор достается, кому-то кухня. И дети все делают, мне нужно только проконтролировать, чтобы они занялись делом. Те, что помладше, которые ходят в детский сад, помогают игрушки собирать.

Когда ребенок находится в многодетной семье, то там возникает гармоничный набор отношений, считает глава семейства. Фото из личного архива

— Чем хороша многодетная семья? Именно в ней воспитание наиболее простое. Самое главное для ребенка — игра, через которую он познает мир. Если он приходит домой, а там не с кем играть, то либо он доводит родных постоянными запросами, либо замыкается, уходит в себя, теряет эмоциональный контакт с родителями.

Когда ребенок находится в многодетной семье, то там возникает гармоничный набор отношений. Средний ребенок, с одной стороны, — старший, с другой — младший. Дети все время объединяются в группы. Чтобы все 10, или даже пять играли в одну игру — это редкость. Мальчики мои играют в танки, собираются парами или тройками, и длительное время этой компанией живут. Возникают чудесные взаимоотношения, они договариваются и учатся находить компромиссы. Иногда они играют в дом, где реально моделируют семейную жизнь.

Наши дети до седьмого ребенка не ходили в детский сад. Потом двое пошли, а так как в группах мест не было, их в одну разместили. Удивительно, как сын заботился о младшей сестре: помогал ей за столом, водил в туалет. У них этого уже не отнять — в многодетной семье воспитывается забота о других людях, доброта.

— Вы по-христиански их воспитываете, прививаете любовь к православию?

— Мы православные христиане, конечно. Ходим в церковь, и детей стараемся водить каждую неделю на причастие. Мы часть прихода церкви «Утоли мои печали».

Церковным воспитанием я с ними не занимаюсь. У меня есть чувство, что как ты сам себя ведешь — это и есть самое главное. Дети впитывают твое поведение. Если будешь говорить о заповедях, а сам их не соблюдать, то твои разговоры не стоят вообще ничего.

Дети ходят в воскресную школу. Там проводят занятия по житиям святых. Для детей это очень полезное чтение. Это главное воспитание в церковном плане. К тому же церковь старается не только провести занятие в воскресной школе, но и организовать досуг. Братство православных следопытов работает по всей нашей митрополии. Все это помогает адаптироваться в обществе, приобрести ценности православного человека.

— Вы наказываете детей?

— Да. Без этого нельзя, на мой взгляд. Говорят, что японцы не наказывают детей, у них слова «нельзя» вообще нет в обиходе по отношению к ребенку до пяти лет. Не знаю, я так не могу.

— И в чем у вас это заключается?

— Ну, вплоть до ремня. Не за какие-то «разбил — не разбил», а за серьезные проступки по отношению к людям. Когда ребенок нагло врет про кого-то, или пытается вину свалить на других.

Конечно, ремень — это крайний случай. Но дети знают, что если они ведут себя по-свински, то будут наказаны. Иногда если ребенок попался на вранье, то мы его можем лишить компьютерной игры. На день или два, кого-то — на неделю.

Но, с другой стороны, длительные наказания трудны и для родителя, и для ребенка. Ребенок оступился, но его нельзя не прощать. Даже в главной молитве христианина «Отче наш» есть слова, которые говорят о необходимости прощения.

— Вы сказали, что дети ходят в церковь, а если кто-то из них скажет, что он не хочет посещать службу?

— Пока у нас таких ситуаций не было. Но в принципе у нас все добровольно. Старшие уже понимают, для них вера — это более осознанный выбор, а младшим просто хорошо в церкви.

Бывает, что кто-то хочет остаться дома. Мы позволяем это, но предлагаем позаботиться о своей душе трудом. Навести порядок, сделать для семьи полезное и хорошее.

— То есть вы таким образом приучаете детей к труду?

— А это обязательно надо делать. Еще на заре семейной жизни я где-то прочитал: вырастить лентяя без помощи родителей невозможно.

— Боитесь избаловать?

— Да, у меня сердце кровью обливается, когда я вижу, как они моют посуду. Да проще самому все сделать. Но я сознательно иду на то, что у меня ребенок бьет тарелки. Он выводит из строя пылесос, пытаясь совладать с режимами его работы.

Все равно необходимо учить детей заниматься обычными домашними делами. Без этого нельзя, ты человека растишь, члена общества, мужа или жену кому-то.

Дети у нас учатся готовить. Опять же старшие начали готовить и сразу малыши потянулись. Они в пять лет могут яичницу пожарить себе и всем тем, кто еще хочет. Это уже показатель. Все наши дети самостоятельные.