«Жизнь русской патриаршей общины в Рабате горит негасимым огнем»

– Слава Богу, с наименьшими. И я с искренней и глубокой благодарностью отдаю должное прихожанам – нашим соотечественницам и их марокканским мужьям, сотрудникам посольства, консульства РФ и Российского центра науки и культуры (РЦНК), которые сделали для нас с матушкой все возможное, чтобы мы безболезненно втянулись в местную жизнь.

Будучи вратами в Африку для европейцев и в Европу для африканцев, Марокко всегда оставалось центром пересечения различный культур. Терпимость, многонациональность, пластичность – таковы, на мой взгляд, общие черты местной культуры. Марокканцы – открытые, общительные люди.

Вот вследствие этих факторов (люди и культура) ощутительного перехода, вливания в новое время и в новую культуру не было. В Марокко каждый может устроиться органично и чувствовать себя комфортно.

Тем более что я приехал в русский православный храм, и значит, «рыба попала в воду». Когда я приехал, то не ощутил себя вне дома. Марокко стало моим домом. Ведь мой дом там, где мой храм, мой приход, мои прихожане. Что еще нужно православному священнику? Здесь такие же люди, хранимые Богом. У них такая же жизнь и такие же потребности, как и в России. И говорят они на том же русском языке. Если говорить о каких-то местных особенностях, то, вопреки всем расхожим представлениям, Марокко очень близкая нам по менталитету страна. И все так называемые «трудности» с практической точки зрения – решаемы.

Прихожане Воскресенского храма в г. Рабате

На богослужении в Воскресенском храме в г. Рабате

– Расскажите, пожалуйста, о присутствии наших соотечественников в этой африканской стране. С чем связано их нахождение здесь?

– История интересная, давайте остановимся на ней подробнее. Официальные дипломатические отношения между Российской империей и Марокканским султанатом были установлены в ноябре 1897 года, когда в Танжере открылось Российское генеральное консульство. Но в дружеской беседе марокканцы обязательно скажут, что между Марокко и Россией существуют более древние связи. Марокканские корсары привозили пленных славян, которые, оседая в этой стране, своим трудом и знаниями способствовали процветанию султаната. Были среди них военачальники и мореходы, фабриканты и купцы, оставившие в Марокко свое потомство и память о себе.

Митрополит Евлогий (Георгиевский) после освящения Воскресенского храма в г. Рабате. Фото 1932 г.

Соотечественники, а точнее – соотечественницы, приехавшие в Марокко уже из Советского Союза, – это другое дело. Хотя и это все же были люди той же культуры, целостной формации, и многие из них нашли свою дорогу к храму, сохраняли веру и культуру.

Храм Воскресения Христова в г. Рабате (Марокко)

С другой стороны, вызывает уважение тот факт, что многие марокканские мужья предостерегают своих легкомысленно относящихся к религии жен от неискреннего принятия ислама. Как показывает история и практика, именно-то у приспособленцев и возникают всевозможные трагедии: семейные, служебные, духовные, и, наконец, физические.

Как видите, люди по-разному приходят к осознанию серьезного влияния вопросов веры на их жизнь. Но наша задача – не запугивать людей и не заниматься уговорами – в конце концов каждый сам делает свой выбор, все люди взрослые, – а дать желающим твердую духовно-культурную почву под ногами, помочь адаптироваться к новой реальности, найти свое место в обществе и сохранить внутреннюю духовную целостность. В своем пастырском служении я уделяю большое внимание проповеди в храме, внебогослужебным беседам на территории храма и личным встречам.

– Отец Димитрий, расскажите, пожалуйста, о Воскресенском храме в Рабате, его истории.

– Первым настоятелем Воскресенского храма был архимандрит Варсонофий (Толстухин), в прошлом насельник Валаамского Спасо-Преображенского монастыря. После разрушения монастыря он вынужден был покинуть Валаам и бежать в Париж, откуда его управляющий русскими приходами в Западной Европе митрополит Евлогий (Георгиевский) направил в Марокко для «организации русских людей и образования прихода».

Отец Варсонофий был человеком горячей веры и преданности делу святой Матери-Церкви, незаурядным организатором. Русские люди имели скудный эмигрантский достаток. Но с христианской надеждой на Промысл Божий они сплотились вокруг пастыря-энтузиаста.

22 мая 1927 года они собрались, чтобы обсудить организационные вопросы будущего прихода. 25 октября того же года состоялось первое собрание новой приходской общины. Прихожане торжественно заявили о своей преданности Матери-Церкви под омофором митрополита Евлогия (Георгиевского) и положили в основу своей приходской жизни и деятельности верность традициям и заветам русского православного образа жизни. Русские люди, рассеянные по разным городам страны (Рабат, Мекнес, Марракеш, Фес, Хурибга), начали собирать пожертвования на постройку храма. Временно богослужения совершались в оборудованных под храмы деревянных бараках, переданных французскими властями эмигрантам.

Митрополит Евлогий сообщил Блаженнейшему Папе и Патриарху Александрийскому Мелетию[1] о желании русских людей иметь в Марокко свой храм и священника и получил положительный ответ Его Блаженства. С тех пормежду греческими и русскими клириками в Марокко установились теплые братские отношения, которые продолжаются поныне.

С 1930 года в Марокко богослужения стали совершаться в Рабате, Касабланке, Хурибге и Танжере регулярно. Священники выезжали в другие населенные пункты Марокко, посещая русских людей по их просьбе. Храмы и деятельность пастырей в них давали людям возможность общения, напоминали о далекой Родине и возрождали в прихожанах дух национальной культуры. Уроки закона Божия, благотворительные вечера и традиционные русские чаепития в церковном доме доставляли прихожанам отраду и утешение. Русские православные люди не прекращали усилий по созиданию церковного центра в Рабате.

Благословение Божие созидаемому в Марокко приходу явилось неожиданным образом. Рассказывают, что однажды отца Варсонофия пригласили в дом богатого араба Джибли, женатого на русской женщине. Тяжело больной хозяин дома умирал. По совершении молебна наступил кризис и болящий выздоровел. В знак благодарности за излечение от тяжелого недуга, а также за счастливую семейную жизнь и трех детей господин Джибли продал русской общине земельный участок за символическую сумму в 1 франк. Документы он оформил в соответствии с марокканским законом. Причем в тексте купчей строго оговаривалось: на означенном участке может быть возведен только русский православный храм, и никаким другим целям он служить не может. Поистине дивное событие! Доселе оно приносит свой плод: живущие близ храма арабы-мусульмане с уважением относятся к Русской Церкви.

Деньги на строительство зарабатывались устройством русских вечеров с театральной программой и благотворительных балов, где можно было купить водку и пироги. На эти мероприятия с большой охотой приходили французы. Особой популярностью пользовались танцевальные программы русских девушек.

С трудом собранные средства дали возможность построить храм – небольшое белоснежное здание в мавритано-византийском стиле, с иконостасом и иконами. Колокольню пристроили позднее, и на службу верующие собирались при колокольном звоне. В 1930-е годы в саду был построен небольшой домик. Впоследствии к нему пристроены новые каменные служебные помещения. Весь садовый участок обнесен каменной оградой.

В 1932 году в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы митрополит Евлогий, прибывший из Парижа, освятил однопрестольный храм в честь Воскресения Христова. На освящении присутствовали представители гражданских властей и христианских общин. Местные газеты сообщили о свершившемся событии.

Прибывший в 1933 году в Марокко священник Николай Шкарин помог создать церковный хор. Отец Николай оставил по себе добрую память у прихожан русской простотой и скромностью. Свой жизненный путь он окончил в Париже.

Трудное испытание пришлось перенести приходу по окончании Второй мировой войны. На собрании прихода в 1952 году было принято решение перейти в юрисдикцию Московского Патриархата[2]. Прибывшие в Марокко так называемые перемещенные лица под влиянием антисоветской пропаганды решили обособиться в церковном отношении и построили свой храм в Касабланке. Разделение продолжалось до марта 1956 года, когда после провозглашения независимости Марокко эти лица покинули пределы страны во главе со своим пастырем, будущим епископом Митрофаном (Зноско-Боровским). Здравая политика короля Марокко Мухаммеда V дала возможность продолжать церковноприходскую жизнь.

После кончины архимандрита Варсонофия настоятелем Воскресенского прихода в Рабате стал архимандрит Митрофан (Ярославцев), который служил до того в Хурибге. Отец Митрофан чутко понимал судьбы Русской Православной Церкви и ее малой ветви в Марокко. Переписываясь с карловацким священником из Касабланки, он убедительно и в духе истинно пастырской заботы давал ответы, разъяснял современные задачи Матери-Церкви, писал о ее спасительной миссии, о благодати Божией, которая, «оскудевающая восполняя», ведет верных чад церковных историческими путями в завещанное Спасителем мира Царство Небесное. Архимандрит Митрофан с сыновней преданностью претворял в жизнь первосвятительские заветы любимого им Святейшего Патриарха Алексия I.

На европейском кладбище в Рабате есть часовня-усыпальница, в которой погребены основатели прихода и служившие в нем архимандриты Варсонофий и Митрофан. Часовня бережно сохраняется, в ней горит лампада и совершаются заупокойные службы о погребенных в часовне и на кладбище русских людях. Священник раз в год, а иногда и чаще посещает русские могилы в Касабланке, Фесе, Сафи, Марракеше и в других городах страны и служит там панихиды. Благословение Матери-Церкви над усопшими ее чадами почивает доныне.

– Из кого в наши дни состоит приход? И сколько выходцев из нашей страны сейчас проживает в Марокко?

– Не все службы в Воскресенском храме совершаются при множестве молящихся. Но всегда радуют теплота и искренность христианского общения приходящих в наш храм на молитву. Грузины, сербы, болгары и румыны находят здесь родное по духу истово совершаемое православное богослужение. Римо-католиков – последователей мелхитского обряда привлекают в Воскресенский храм не только знакомый и близкий им восточный обряд (богослужения в храме совершаются на церковнославянском, греческом и французском языках), но и высокие примеры христианской жизни духоносных подвижников Русского Православия, особенно преподобных Серафима Саровского и Сергия Радонежского. Сестры из римско-католического монастыря в Тазерте (на границе с Сахарой) написали для Воскресенского храма две иконы этих почитаемых и ими святых.

Обыкновенно по воскресным дням на литургии присутствуют от 9 до 30 человек, по большим праздникам – до 40 человек. На Рождество и Пасху число посещающих доходит до 100 человек. Кроме сотрудников российских загранучреждений, Украинского посольства, наших соотечественниц, вышедших замуж за марокканцев, храм посещают болгары, румыны, сербы, грузины, эфиопы, армяне, проживающие в Рабате и других городах Марокко.

По неофициальным данным, в Марокко проживает более пяти тысяч наших соотечественниц.

– Как складывается жизнь прихода?

Священник Димитрий Орехов приветствует короля Марокко Мухаммеда VI в День трона

После богослужения проходят чаепития в церковном саду. Поводятся торжественные мероприятия, связанные с церковными праздниками Прощеного воскресения, Вербного воскресения, Антипасхи (престольный праздник), Святой Троицы. Проходят также конкурсы детских художественных работ на Рождество и на Пасху с участием учеников из РЦНК и школы при посольстве РФ. Служатся панихиды на Родительские субботы (с посещением кладбища).

На базе прихода и посольской школы проводится духовно-нравственное образование и религиозное просвещение: ведутся катехизические беседы с детьми и взрослыми на территории храма во внебогослужебное время, идет преподавание основ православной культуры в школе при посольстве РФ.

Своими стараниями и заботами современные прихожане оживляют приходскую жизнь. Продолжается участие в общественных и культурных мероприятиях, собраниях, конференциях, встречах, юбилеях в нарочитые дни.

С обретением Марокко независимости на официальные государственные торжества в королевский дворец как представитель русской колонии приглашается настоятель Воскресенского храма. Вторым человеком, представляющим Россию, принимающим участие в этих же церемониях, стал после установления дипломатических советско-марокканских отношений в 1958 году посол СССР, сейчас – Российской Федерации. Русский священник и поныне приглашается на День трона и лично приветствует его величество короля Марокко. Участие в королевском приеме является значимым и знаковым событием. Торжественная часть приема транслируется по телевидению и освещается в других СМИ, что, по уверению наших соотечественниц, позитивно отражается на отношении к русским в марокканском обществе.

Воскресенский приход Русской Православной Церкви в Рабате полноценно функционирует и развивается в меру своих скромных возможностей. Он является духовным центром всех православных христиан в столице Марокко, где они могут получить духовное утешение, поддержку и укрепиться в вере в Господа нашего Иисуса Христа.

Жизнь русской патриаршей общины в Рабате горит негасимым огнем православной веры и христианской надежды на Промысл Божий о ней в будущем.

– Помогает ли вам посольство России и другие российские представительства? Если ли взаимодействие с посольствами стран, некогда входивших в единое Отечество (Украина, Беларусь, Молдова, Казахстан и др.)?

– Безусловно, с Посольством, Генеральным консульством РФ в Марокко и Российским центром науки и культуры у нас самые теплые отношения. Также с посольством Украины. Посольств других стран бывшего СССР в Марокко нет.

– Королевство Марокко – это мусульманская страна. Как складываются отношения между Воскресенским приходом и местными властями, духовенством, общественностью?

– Отношения добрососедские. Марокканские власти предусмотрительны и внимательны. Высоким гостям Воскресенского прихода всегда оказывается должный прием. Напротив храма находится регулярный пост полиции. Соседи всегда готовы помочь. Я думаю, что все сказанное мной выше о Марокко и исторической жизни нашего прихода является лучшей иллюстрацией и ответом на данный вопрос.

– Коренные православные Марокко как страны Африканского континента окормляются Александрийским Патриархатом. Поддерживает ли приход отношения с братской Церковью?

– Коренных православных в Марокко – стране мусульманской – давно уже нет. Что же касается отношений с клириками Александрийского Патриархата, то они, как, опять-таки, это явствует из истории, братские и самые теплые. Совершаем совместные богослужения, посещаем друг друга, решаем совместные задачи. В целом отношения конструктивные; совместными усилиями удается больше сделать во всех отношениях. Как вы видели из истории, Александрийские патриархи и Карфагенские митрополиты не раз посещали наш храм. Его Высокопреосвященство Алексий, митрополит Карфагенский, также не оставляет нас без своего архипастырского внимания.

С любовью ожидаем визита Блаженнейшего Папы и Патриарха Александрийского Феодора.