Письма святителя Николая Мистика халифу ал-Муктадиру как пример практического христианско-мусульманского диалога

Посланник императора у халифа. Фрагмент миниатюры из Хроники Иоанна Скилицы. XII в.

В первом письме святитель осуждает совершенное летом 911 года арабским флотоводцем Дамианом нападение на Кипр и призывает халифа восстановить мир с киприотами и вернуться к соблюдению заключенных издревле договоренностей. Это письмо было доставлено халифу делегацией, возглавлявшейся другим святым того времени – кипрским святителем Димитрианом Хитрийским. Письмо святителя Николая, сопровожденное устным рассказом святителя Димитриана, тронуло халифа, и он дал распоряжение освободить захваченных в плен киприотов и возместить им причиненные убытки, так что кипрский святитель вернулся на родину вместе со своей паствой.

Второе письмо, написанное около 915 года, имело целью договориться об обмене пленными. Очевидно, патриарх заботился о тех греках, которые попали в плен к мусульманам, но при этом он хотел посредством такого обмена установить хотя бы кратковременный мир, как это было принято. Послание святителя достигло результата: обмен пленными был произведен в октябре 917 года на реке Ламус. Как сообщает историк Масуди, арабы выкупили 3336 мусульман – мужчин и женщин. Можно предположить, что в обмен было освобождено аналогичное количество православных.

Причина написания третьего письма была следующая. Халиф, поверив слухам о том, будто бы константинопольская мечеть, построенная еще в начале VIII века, разрушена и пленные мусульмане насильно принуждаются к христианству, повелел разрушать христианские храмы и притеснять христиан, проживавших в халифате. Узнав об этом, патриарх поспешил опровергнуть ложную молву, приводя в подтверждение своих слов свидетельство возвращенных пленников и бывших в Константинополе арабских послов. Он писал: «Молитвенный дом единоверцев ваших ни теперь, ни прежде не был уничтожен, и не препятствуется ремонтировать его здешним сарацинам. И никакой сарацин не принуждается к отказу от собственной веры ни по предписанию царственной власти, ни со стороны приближенных к царям чиновников».

Ответные письма халифа не сохранились, но все же можно предположить, что предложения дружбы со стороны святителя Николая были приняты им благосклонно, так как дальнейшие переговоры от лица империи предпринимал все так же святитель, хотя он уже и не был регентом. Это следует и из благополучных результатов первого и второго послания.

Все послания написаны в весьма вежливой и благожелательной форме. Для подтверждения и объяснения своей позиции святитель Николай использует ссылки на Коран. При этом он пишет честно и прямо. То, что заслуживает порицания, он порицает. Он не стесняется резких слов в адрес Дамиана, отступника от Православия. Сравнивая отношение к пленным у византийцев и арабов, святитель пишет о том, что ромеи с самого начала царствования постановили заботиться о пленных как о подопечных, поэтому пленные мусульмане по уровню жизни ни в чем не отличаются от проживающих в халифате свободных мусульман, кроме разлуки с родными, тогда как находящиеся в плену у арабов христиане, как это известно всем, проводят жизнь в таких жутких условиях, что смерть для них желаннее пребывания в мусульманском плену.

Также святитель ненавязчиво, но ясно свидетельствует халифу о христианской вере, утверждая, что Христос есть Бог и что в последний день Он «воздаст каждому по делам его» (Мф. 16: 27). Святитель Николай пишет, что молится за халифа и желает ему спасения, а в другом письме желает «здоровья и сохранения от всяких житейских превратностей и несчастий, которые обыкновенно встречаются в сей непостоянной жизни».

Святитель не замыкается на разрешении конкретных вопросов, послуживших причинами к переписке, но посредством советов по политическому управлению, он стремится привить основы христианского мировоззрения молодому сарацинскому правителю. Это касается принципа увещевать провинившихся прежде, чем их карать, это касается и осознания ответственности правителя не только перед современниками и потомками, но и перед почившими предками, это касается и утверждения справедливости и человеколюбия как основы идеального правления, и, в особенности, это касается мысли, что за совершенные беззакония Господь посылает наказания провинившимся уже в этой жизни (жуткая смерть Дамиана, гибель арабского флота). При этом святитель тщательно избегает менторского тона, оговариваясь, что советует то или иное «как один знающий другому знающему, и в порядке общей беседы».

Он утверждает, что хотя «образом жизни, нравами и предметом поклонения мы разделены», это не препятствует иметь добрые отношения на личном уровне, и приводит в пример подобные отношения своего духовного отца – святителя Фотия и отца ал-Муктадира – халифа ал-Мутамида (870–892). Ибо известно, что «прославленный Фотий» с отцом халифа был связан такими узами любви, какой не имел к нему никто из сродников и единоверцев его. Святитель Фотий, будучи человеком Божиим, знал, что «хотя бы стена разности религиозного почитания и разделяла», но добродетельность и чeлoвекoлюбиe возжигает любовь к тем, кто стремится к благу. «Поэтому он любил твоего отца, – пишет святитель Николай, – украшенного тем, о чем я сказал, хотя между ними и стояло различие веры».

Письма святителя Николая Мистика входят в сокровищницу православного Священного Предания, а значит, для православных христиан являются не просто историческими документами, но и тем примером, которым можно руководствоваться в современной жизни.

И этот пример имеет важное значение именно в контексте современных реалий христианско-мусульманского диалога.

Сейчас как нельзя актуальна тема глобализации, диктующей и агрессивно навязывающей всем свои правила и представления. В сфере межрелигиозного диалога идеологи глобализации также навязывают определенную идею, а именно: будто бы ради мира и взаимопонимания необходимо отказаться от честного разговора о нашей вере и нашей истории, замалчивая все, что нас отличает, и говоря лишь о том, что у нас похожего, замалчивая трагические факты совместной истории и говоря лишь о светлых ее страницах.

Но тот, кто боится правды, кто скрывает правду, кто отказывается от хотя бы части правды, неизбежно впадает в ложь и сеет ложь.

Как известно, полуправда – это та же ложь. И, кроме объективного искажения действительности, здесь есть еще и духовный аспект. Мы, как люди верующие, знаем, что Богу неугодна ложь, а значит, все, построенное на лжи, никогда не будет прочным.

Никогда не будет прочным межрелигиозный мир, построенный на лжи, никогда не будет прочной дружба, основанная на лжи. Те, кто думает иначе, внушают нам мысль, что можно быть либо вежливым и дружелюбным, либо честным, и потому будто бы мы должны отказаться от честности и от истины ради вежливости и добрососедства.

Но пример святителя Николая Мистика полностью опровергает эту ложную установку. Святитель прямо говорит, что наша разность и честное признание нашей разности вовсе не препятствует добрососедству и дружеским отношениям. И не только говорит, но и доказывает делом, что вежливость и честность не противоречат друг другу и в равной степени должны быть основами межрелигиозного диалога.

А значит, именно любовь к истине и правде может стать единственной прочной основой для подлинного взаимопонимания и мирного сосуществования. Ведь если мы не будем говорить правду о том, что нас различает, то мы не сможем понять друг друга. Если мы не будем говорить правду о печальных фактах нашей совместной истории, то не сможем понять, почему они произошли и что нужно сделать, чтобы они не повторялись.

Да, нужно честно говорить, что христиане знают Христа как воплотившегося Бога, Который своим крестным подвигом проложил нам путь ко спасению от греха и смерти, хотя мусульмане считают иначе.

Да, нужно честно говорить, что мусульмане верят, будто Мухаммед – это пророк единого Бога, хотя христиане считают иначе.

Нужно не бояться говорить о том, что и в мусульманстве, и в христианстве заповедана для верующих обязанность свидетельствовать всему миру о своей вере. И для православной проповеди основополагающий принцип исполнения этой обязанности таков: чистая цель чистыми средствами.

Общеизвестно, что православные христиане отказываются от прозелитизма. И это действительно так. Одобренная Священным Синодом «Миссионерская концепция Русской Православной Церкви» определяет понятие «прозелитизм» следующим образом: прозелитизм – это привлечение в свою религию с помощью нечестных средств – обмана, подкупа, давления, насилия. Все это совершенно неприемлемо для православных христиан.

Не прозелитизм, а чистое и честное свидетельство о вере лежит в основе нашей проповеди истины Православия, необходимость которой установил Сам Господь Иисус Христос, говоря: «Идите… проповедуйте Евангелие всему творению» (Мк. 16: 15). Так свидетельствовал и святитель Николай Мистик халифу ал-Муктадиру, равным образом и халифы, которые писали византийским императорам, не стеснялись говорить о своей религии.

Доступность честной информации о религии нашего соседа лежит в основе взаимопонимания. Именно поэтому в православной Византии уже в IX веке был сделан перевод Корана на греческий язык. Именно поэтому сейчас в России, Белоруссии и других христианских странах можно свободно приобрести Коран в любом светском книжном магазине.

Однако, к сожалению, в ряде мусульманских стран Библия является запрещенной книгой, ввоз и распространение которой карается по закону. И даже в некоторых государствах – бывших республиках СССР с большинством населения, исповедующего ислам, мы пока что не сможем найти Библию в каждом книжном магазине. Это та ситуация, исправление которой очевидно необходимо.

Ведь если на межконфессиональных встречах признается, что Библия учит добру, то отчего же препятствовать распространению книги, которая учит добру?

Нередко доходят до нас и другие тревожные известия. Так, например, в России многие верующие с большим огорчением узнали о закрытии единственной православной грузинской церкви в Азербайджане. Мы все искренне надеемся, что в скором времени это недоразумение будет исправлено. Нет сомнения, что и мусульманские лидеры страны могут поспособствовать тому, чтобы приход Грузинской Православной Церкви в Азербайджане действовал так же свободно, как и приходы Русской Православной Церкви. Осквернения и разрушения православных храмов Косово и Северного Кипра также вызывают большую скорбь у православных всего мира.

В рамках межрелигиозного диалога необходимо говорить не только о вероучительных различиях, но и о тех обстоятельствах, которые, к сожалению, могут лечь тенью на наше добрососедство. Тогда удастся сообща исправлять и устранять такие обстоятельства.

Письма святителя Николая Мистика касались весьма печальных тем, которые ныне однозначно воспринимаются как то, что разделяет людей. Святой отец твердо следовал Христовому учению об уважении и любви к каждому человеку, и потому, обращаясь к подобным острым темам, ему удалось не только исправить, насколько возможно, эти обстоятельства, но и сделать разговор о них поводом к установлению мира и дружбы.

Святитель Николай жил в очень непростое время, когда межрелигиозные войны были почти ежегодной реальностью. Но благодаря указанным принципам вежливости и честности, ему удалось освободить из плена тысячи людей – как христиан, так и мусульман, удалось заключить мир, удалось остановить гонения по религиозному признаку.

Конечно, этого бы не случилось, если бы его партнер по диалогу халиф ал-Муктадир не отвечал поддержкой и пониманием на инициативы патриарха. Но еще вернее этого бы не случилось, если бы в своих письмах главе мусульман святитель боялся бы затрагивать острые и больные темы тогдашних христиано-мусульманских отношений. И эти темы он поднимал не как претензии или повод для обид, но как то, что можно и нужно исправить, и благую волю к исправлению этих ошибок положить началом дружбы и мира.

И здесь мы также видим важный урок и пример для современного межрелигиозного диалога.

Один известный православный священник на вопрос о том, кто был виноват, а кто прав в разделении Русской Православной Церкви с Зарубежной Церковью, которое по милости Божией было уврачевано 17 мая этого года, дал замечательный ответ: виноват в любом разделении всегда диавол, а прав всегда тот, кто первым протянул руку для примирения.

Похожим образом говорил и святитель Николай о причинах недоразумений, омрачающих межрелигиозные отношения.

Препятствием для успешного диалога, для мира и дружбы является вовсе не правда о наших убеждениях или нашей истории. Единственным препятствием является грех, и он является единственным, что необходимо удалять из межрелигиозных отношений. Если мы не станем совершать греха по отношению друг ко другу, то не останется ничего, что могло бы омрачить наши отношения. И этому учит нас переписка святителя Николая с халифом ал-Муктадиром.