«Вы думаете, я лежу? А я ведь воюю!»

40 дней назад ушла в вечность схимонахиня Екатерина (Дудина), ровесница старца Паисия Святогорца, старейшая насельница Александро-Невского Ново-Тихвинского монастыря в Екатеринбурге. И монашествующим, и мирянам она оставила много добрых, светлых уроков, общий смысл которых можно передать так: как оставаться юным почти до 100 лет и таким же юным уйти в вечность.

Начать новую жизнь никогда не поздно

Схимонахиня Екатерина (в миру Галина Леонидовна Дудина) к вере пришла, когда ей было уже за 60. Веру она приняла всем сердцем – и начала жить заново: в Церкви. Вдохновила обеих своих дочерей, так что они решили избрать монашеский путь. Лет через пятнадцать после ухода в монастырь дочерей умер муж Галины Леонидовны, она осталась одна в 84 года. Казалось бы, чего ей еще было ждать в этой жизни? Как будто оставалось только одно – в грусти доживать последние дни, коротая одинокий досуг перед телевизором или в разговорах со знакомыми старушками. Но Галина Леонидовна так не думала, жизнь для нее просто вошла в иную пору, тоже прекрасную.

Телевизор она выбросила: ей было с ним скучно. Иногда слушала православное радио, но интереснее всего ей было читать. Из книг святых отцов и подвижников струилась настоящая жизнь, и Галина Леонидовна напоевалась ею, как древо при источниках вод. Она не могла жить без храма, каждую субботу и воскресенье и во все праздники была на своем месте в монастырском Александро-Невском соборе. Рядом с ней в храме всегда были и дети, и молодые, и постарше, и ее ровесницы – всем хотелось с ней пообщаться, каждый получал от нее заряд бодрости, светлой радости.

И сама она радовалась всем, кто оказывался с ней рядом. Даже люди, в храме случайные, сразу чувствовали тепло ее души. Сестры монастыря вспоминают, как однажды в храм зашла группа туристов, говорившая на английском. Навстречу им выходила Галина Леонидовна, по виду обычная русская бабушка в платочке и с палочкой. Вдруг она остановилась, улыбнулась им своей ясной улыбкой и начала говорить что-то доброе… на чистом английском языке. Она много лет была преподавателем английского языка и решила не упускать случая приветить гостей храма. Туристы открыли рты и начали фотографировать удивительную бабушку…

Дома она тоже никогда не чувствовала себя одинокой: с ней были любимые святые, ангел-хранитель, Господь. Однажды духовник подарил ей кошку, думая скрасить ее одиночество.

– А она, видно, поняла, что я бабка старая, можно делать, что хочешь, – рассказывала матушка Екатерина. – Я только отвернусь – она на шкаф сигает, повернусь – она уже на люстре висит. Ох, я с ней намучилась. Батюшке позвонила, говорю: «Пожалуйста, заберите кошку. Мне одной совсем не скучно».

Галина Леонидовна жила как монахиня. Ночью вставала на молитву, днем читала Евангелие, святых отцов, Псалтирь. И вполне естественно, что она наконец приняла монашеский постриг. В 95 лет для нее в очередной раз началась новая жизнь. По благословению, матушка Екатерина продолжала жить дома, в миру, но жизнь для нее действительно стала другой. Она духовно росла: перестала слушать уже и радио, говорила:

– Вот не знаю, но мне почему-то хочется только читать и молиться.

«Хочется только читать и молиться», – говорила она

Духовные книги она стала понимать глубже, так что порой, как настоящая старица, объясняла своим православным друзьям непонятные для них места.

А я была на Афоне!

Последние дни своей жизни матушка Екатерина провела в монастыре. Сестры вспоминают, как быстро и легко она откликнулась на их приглашение: «Конечно, поеду! С радостью!» Взяла с собой одну книгу, очки и лекарства и села в монастырскую машину, спокойно покинув свою привычную квартиру, в которой жила больше 50 лет.

Приехала, села в келье на кровать.

– Ну как, вам тут нравится?

– Ой, подождите, сейчас, сейчас…

Матушка Екатерина, закрыв глаза, прижимает руку к груди. Матушка игумения и сестры подумали, что она не может отдышаться с дороги. А она вновь:

– Ой, подождите, подождите… Ведь мне же надо осознать: ведь я же в раю!

Вот такой у нее был на все взгляд – ей везде был рай! Сестры изумлялись: какой действительно юной и свежей должна быть у нее душа! Кто в пожилом возрасте менял «насиженное» место, тот поймет, что это – настоящий подвиг.

Оглядывая келью, матушка Екатерина заметила на стене фотографию: калива старца Иосифа Исихаста на Афоне. Глаза загорелись еще веселее:

– А я на Афоне-то хоть и не была, а все-таки была! Однажды по радио наш батюшка рассказывал, как он ездил на Афон. О-о-о, как хорошо! А я вместе с ним – по всем тропинкам, по всем скитам! Говорю ему потом: «Батюшка! А я на Афоне была!» Он глаза раскрыл: «Как это?» А я: «А вместе с вами! Спасибо вам!»

Таков был урок первый: «За всё благодарите» (1 Фес. 5: 18).

Живы будем – не умрем

В монастыре матушка Екатерина вдохновляла всех сестер, оставаясь таким же бодрым, светлым, радостным человеком, какой была всегда. Просто побыть рядом с ней было утешением.

На все вокруг она смотрела с интересом, как смотрят маленькие дети, и на всё откликалась живо, эмоционально.

– Вот мы сейчас по переходу из одного корпуса в другой переехали, – говорит ей сестра, везущая ее в инвалидной коляске в храм.

– О, кругосветное путешествие! – отвечает матушка Екатерина.

– Сестра Екатерина, я вам кашу принесла, – говорит другая сестра.

– Каша – это замечательно!

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше всех!

И всё это искренне и просто, от души.

Подниматься с постели матушке Екатерине было трудно, к 96 годам уже накопились недуги, и очень серьезные, но она никогда не жаловалась и не просила помочь. А если предлагали помощь, то говорила: «Нет. То, что я могу, я сама должна делать». И бодро командовала самой себе:

– Так, давай, вставай! – опираясь на руку, начинала себя поднимать: – Давай, ручка, давай! Еще, еще! – усевшись, продолжала: – Прямо садись, вертикально, а то опять ляжешь! Вот села, молодец!

Это урок второй: «Всегда радуйтесь» (1 Фес. 5: 16).

***

Сестры, которым поручали что-то сделать для матушки Екатерины, буквально бежали к ней. Им было в радость и посмотреть на нее, всегда мирную, светящуюся радостью, и послушать ее маленькие наставления. Матушка Екатерина говорила просто, как будто для самой себя, но получалось так, что ее слова становились уроком и откровением для сестер.

– Я только недавно поняла, что означает поговорка «Живы будем – не умрем», – поделилась она с одной сестрой. – Если здесь душой живы будем, то и после смерти не умрем – попадем в Рай. Ведь правда – душой надо жить, душой!

«Если здесь душой живы будем, то и после смерти не умрем. Душой надо жить, душой!»

Прихожанки монастырского храма потом рассказывали сестрам, что матушка Екатерина и им тоже говорила: «Нужно жить душой. Не так, что утром встала – и сразу вся в заботах, все мысли о том, что детей надо в школу отвести, на работу пойти, продукты купить, то, другое… Проснулась – сначала о душе вспомни: поблагодари Господа, что живешь, попроси помощи. И весь день по-другому пойдет».

Вот и урок третий: «Счастливая жизнь души есть Бог» (блаженный Августин Иппонийский).

***

Сама матушка Екатерина научилась этому в совершенстве: каждую минуту она жила душой, со всей силой, на какую способен человек. Проснувшись утром, говорила: «Слава Богу, я проснулась. Птицы поют, значит, жива. Здравствуй, ангел-хранитель мой!» Часто читала наизусть молитвы и псалмы, особенно любила благодарственную молитву святого Иоанна Кронштадтского.

Когда она что-то говорила, это всегда было либо о святых, либо о Церкви. Жития святых помнила в мельчайших подробностях, как другие помнят все даты и события в жизни своих родных. Однажды сестра ночью ходила по монастырскому двору с книгой «Старец Силуан» и решила тихонько проведать матушку Екатерину, все ли в порядке. Обнаружила ее бодрствующей, сидящей на кровати с четками в руках. Поприветствовав друг друга, они заговорили о преподобном Силуане Афонском и говорили до 3:30, пока не прозвонил колокол на утреннюю службу.

Другая сестра на Троицу спела ей тропарь праздника и извинилась:

– Простите, если некрасиво спела.

– Как же может быть некрасиво? Церковное всё красиво!

В этот день матушка Екатерина не очень хорошо себя чувствовала, речь от слабости была невнятной. И она, усмехнувшись, сказала:

– Как будто напилась сладкого вина.

Сестра в ответ спросила:

– Вы про апостолов думаете? Про них тоже говорили: «Они напились сладкого вина».

– Конечно, думаю про них. Троица ведь, Пятидесятница! О ком же мне еще думать, как не об апостолах?

Она всей душой, всеми мыслями и сердцем жила в Церкви, в храме. Рассказывала о себе:

– Когда я молодая была… – имеется в виду в 70–80 лет – …мы с девчонками на все-все службы бегали: и на все великие повечерия, и на все Преждеосвященные, если пост; а если нет поста, то на все вечерни и Литургии.

В храме, подходя к иконам, она приветствовала святых, как добрых знакомых: «Родненький мой отче Серафиме», «Макрина моя любимая». Горний мир был для нее так же близок и реален, как для нас этот земной.

Это четвертый урок: «Источник всякой истинной радости течет в храме» (святой праведный Иоанн Кронштадтский).

Битва за трезвение

– Вот в молитве батюшки Иоанна говорится: «Слух Вездесущий», – сказала матушка Екатерина одной сестре. – Я сначала не понимала, что это значит, а потом поняла: Господь каждое мое слово слышит, каждый помысел.

И для нее это была не просто теория. При всей своей общительности матушка Екатерина внимательно следила за каждым своим словом. Например, сестре, которая провожала ее гулять, она рассказала про свои больные коленки, чтобы объяснить, как ей нужно спускаться и подниматься по лестнице. Потом хотела еще что-то прибавить о здоровье, но оборвала саму себя: «Так, а вот это уже не надо говорить». Излюбленную тему большинства пожилых (да и не только пожилых!), то есть тему здоровья, она вообще не любила поддерживать в разговоре. Чтобы узнать, как она на самом деле себя чувствует и не болит ли у нее что-нибудь, нужно было ее «расспрашивать с пристрастием». Для тех, кому за 40, понятно, что подобная сдержанность – признак немалого духовного преуспеяния.

Следила она не только за словами, но и за мыслями. Последняя книга, которую она прочитала, была о трезвении – о хранении ума от помыслов, внутреннем безмолвии и молитве. Толкование архимандрита Эмилиана (Вафидиса) на «Слово о трезвении и молитве» преподобного Исихия Иерусалимского. Когда сестры дарили ей эту книгу, то немного сомневались: понятной ли она будет для человека в 96 лет? Матушка Екатерина прочитала ее на одном дыхании. Делилась с сестрами своим восхищением: «Ведь он о таких возвышенных вещах пишет, и при этом на моем языке – мне всё понятно!» Вывод из этой книги матушка Екатерина сформулировала кратко и точно: «Вот ведь как он пишет – прямо для меня: не копайся в помыслах! Не надо там разбирать ничего, а только молиться, вот в чем всё дело!» И немедленно, со всей отвагой юного воина, начала воплощать это в жизнь. Последнюю неделю она уже почти не вставала и, лежа на кровати, непрестанно, перебирая четки, молилась. Но была очень бодрой и радостной. И сестрам говорила:

– Вы думаете, я лежу? А я ведь воюю! У меня война идет! – и показывала четки. – Вафидис ведь что говорит? Не копайся в помыслах! Ясно же, от кого всё это. А я? Эх… Полная голова помыслов… А надо так: помысел только зашевелился – р-раз его молитвой!!!

«Не копайся в помыслах! Надо так: помысел только зашевелился – р-раз его молитвой!!!»

Для сестер и это было тоже откровением. Чаще всего, когда человек слышит, что не нужно иметь помыслов, у него всегда возникает тысяча отговорок: «Да как же это возможно? А как вот об этом не думать? А о том? А о другом? А если помыслы все равно приходят, как я ни стараюсь, – что я могу поделать?» Перед матушкой Екатериной этот вопрос не стоял. Война так война!

***

За три дня до кончины матушки Екатерины к ней вечером, как обычно, пришла сестра помочь переодеться. Матушка Екатерина лежала, не открывая глаз. Сестра стала ее звать, и состоялся такой разговор:

– Сестра Екатерина, сестра Екатерина!

– Слышу, слышу родной голосок.

– У вас всё хорошо?

– Все хорошо.

– Молитесь?

– Всегда молюсь.

– А молитва где: в уме или в сердце?

– В сердце. В уме уже ничего нет.

То есть «война» ее окончилась победой, так можно это понять!

Таков урок пятый: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5: 17).

Обновится, яко орля, юность твоя

В день Всех святых матушка Екатерина была на службе, причастилась. Накануне, когда ей сказали, что завтра повезут на службу, она обрадовалась до слез: «Ой, как хорошо!» – хотя уже была слабенькая.

Через день ей стало хуже. Когда измерили давление, оказалось, что оно – 50 на 30. Пока ждали приезда «Скорой», матушка Екатерина разговаривала с сестрами, рассказывала им истории, пела вместе с ними песню отца Николая Гурьянова «Благодатный дом». Иногда она замирала, и одна из сестер, беспокоясь за нее, просила: «Сестра Екатерина, прочитайте “Царю Небесный”». Матушка Екатерина послушно начинала читать. «А погромче можете?» Собравшись с силами, читала громче. И снова, ободрившись, начинала разговаривать с сестрами, читать молитвы, петь…

Врачи, зайдя к ней, сначала не поверили, что у нее такое низкое давление: «Вы неправильно смерили. Человек при столь низком давлении не может быть таким бодрым!»

После осмотра один из врачей, составляя какую-то бумагу, спросил:

– Скажите ваше имя.

– Екатерина.

– А отчество?

Матушка Екатерина задумалась: чья же она? какое назвать отчество? – и ответила:

– Екатерина, святая великомученица.

Ей даже в голову не пришло, что ее спрашивают о мирском имени-отчестве: она уже была не от мира сего. Сестры торопливо стали подсказывать: «Леонидовна! Леонидовна!»

– А, да, Леонидовна, – вспомнила матушка Екатерина.

До машины «Скорой» ей помогали добираться двое врачей и водитель. Увидев их, матушка Екатерина с радостью сказала, что пришли Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, чем вызвала у врачей улыбку. Один из них вдруг сказал:

– Да, правильно святитель Иоанн Златоуст говорит: главное при любых обстоятельствах – хранить мир в душе.

Матушка Екатерина, лежа на носилках, оживилась:

– А вы читали?

– Все двенадцать томов.

– Как хорошо! А помните, он еще вот что говорит…

Интересный разговор продолжался всю дорогу до «Скорой». Матушка Екатерина и врач вспомнили святых Василия Великого, Григория Богослова, Николая Сербского, Иоанна Кронштадтского…

– Да, – подытожила матушка Екатерина, – это всё родные люди! Святые для нас – родные!

Через три дня она отправилась в путь – домой, к родным людям, в Небесное Отечество. Ее юная душа улетела, как птица.

Близкие и знакомые говорили про нее, что у нее был счастливый характер. Но что такое этот счастливый характер? Его приобретает сам человек, если хочет, – приобретает благодарностью, молитвой, сердцем, открытым для слова Божиего.

Вечный урок:

«Благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя имя святое Его.
Благослови, душе моя, Господа, и не забывай всех воздаяний Его,
очищающаго вся беззакония твоя, исцеляющаго вся недуги твоя,
избавляющаго от истления живот твой, венчающаго тя милостию и щедротами;
исполняющаго во благих желание твое: обновится, яко орля, юность твоя…» (Пс. 102: 1–5).