Кого утешит Утешитель

Господь Иисус Христос перед Своим Вознесением наказал апостолам: «Вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше» (Лк. 24: 49). И еще задолго до этого Он говорил им:

«Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет» (Ин. 14: 15–17).

Это обетование вполне исполнилось в День Пятидесятницы, когда Дух Святой преисполнил апостолов благодати и силы. И мы в этот день тоже с надеждой молимся, ожидая и к нам милости Божией, ожидая, что Дух Святой и нас исполнит благодати. Об этом – и молитва «Царю Небесный». Об этом и многие другие молитвы этого дня. В частности, на Великой ектенье в начале вечерни добавляются особые прошения: «О предстоящих людях и ожидающих благодати Святаго Духа», «О еже укрепитися нам к совершению богоугодне», «О еже ниспослатися богатым милостем Его на ны» и прочие.

Мы любовно вслед за Спасителем называем Святого Духа Утешителем. Какое это имя! Утешитель.

Кого же Он утешает в день Святой Троицы, да и во все остальные дни? И как нам удостоиться этого утешения?

Очевидно, что утешение необходимо лишь тем, кто в чем-то испытывает тяготу и недостаток. Кто нуждается в утешении, мы можем легко понять из контекста Святого Евангелия. Например, в Нагорной проповеди Господь Иисус называет «блаженными» плачущих, алчущих, гонимых и обижаемых. И обещает им, что они получат воздаяние на Небесах за свои скорби на земле (см.: Мф. 5: 3–12). И в то же время Он предупреждает других: «Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете» (Лк. 6: 25).

Еще выразительнее эта тема затронута в притче о богаче и Лазаре (см.: Лк. 16: 19–31). Когда богач после роскошной жизни на земле оказался в адских муках, он возопил Аврааму, прося его послать Лазаря прохладить водой его разгоряченные уста. На это Авраам отвечает: «Чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь».

Вот мы и дошли до ключевого слова: Лазарь утешался на небесах после земных мучений.

И. Айвазовский. Девятый вал. 1850

Нуждается в утешении тот, кто жестоко страдает, кто проливает кровь, пот и слезы за Христа

Так кто же нуждается в утешении? Тот, кто жестоко страдает. Не просто там насморк подхватил и «страдает». В утешении нуждаются мученики и исповедники, те, кто проливает кровь, пот и слезы за Христа. Великомученика Георгия Победоносца и многих других мучеников Господь утешал явлениями. Преподобный Антоний Великий после свирепых боев с бесами был утешен явлением Христа. Преподобный Антоний в своих подвигах встал на одну ступень с мучениками, или как, например, святой Андрей Юродивый, хотя формально их и нельзя назвать мучениками.

И вот приходим в храм мы, выспавшиеся, сытые и довольные, и просим Духа Святого сойти на нас, и ищем какого-то утешения…

Снова вернемся к словам Спасителя, чтобы уж все стало совершенно ясно: «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя». В этих словах заложена правильная последовательность действий. Сначала мы из любви ко Христу выполняем Его заповеди. А это чревато, братья и сестры, не иначе как мучением. Это ведь только у протестантов все легко: «просто» полюби ближнего. А в реальности, чтобы осуществить эту любовь, нужно себя распять. Ни больше, ни меньше.

Когда христианин старается исполнить заповеди Христовы, он неизбежно приходит к пониманию невыполнимости этой затеи человеческими силами. И чем больше усилий прикладывает подвижник, тем дальше видит себя от финиша. Это не я сказал, а святые отцы. «Тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи», – говорит преподобный Симеон Новый Богослов. «Первым признаком начинающегося здравия души является видение грехов своих, бесчисленных, как песок морской», – вторит ему преподобный Петр Дамаскин.

В этой битве с самим собой и диаволом проигравший известен заранее, если бы не помощь Божия. Когда ты уже использовал всё, на что способен, и больше уже ничего не можешь противопоставить падшей греховной природе, – то в сиянии и славе является Сам Владыка природы и извлекает тебя на твердую почву. Как оказывается, Богу нужны не наши победы, а наше смирение, которое становится залогом «непадательного» жития. Поэтому Господь в брани ждет от нас не проявления силы воли и плоти, а крайнего проявления смирения. Хоть удивительным образом последнее не появится без первого. Так и преподобный Антоний, побитый бесами, удостоился явления Божия, когда уже совершенно изнемог.

Господь в брани ждет от нас не проявления силы воли и плоти, а крайнего проявления смирения

Итак, ты подвизаешься исполнить заповеди и, очевидно, не можешь достичь этого в полноте. От этих браней внутри (а бывает, и снаружи) – ад адский. Грехи жгут, сил нет выносить свое безобразие, сил нет отмыться от него, потому что оно уже въелось в душу, как краска въедается в кожу. И когда всё внутри натягивается и разрывается, тогда приходит Господь и утешает. Является благодать Святого Духа, которая затягивает раны, окутывает сердце миром и покоем.

Господь Иисус говорит апостолом, что пошлет им другого Утешителя. Этим Он подразумевает, что их первым Утешителем был Он Сам – Сын Божий. И действительно, в Евангелии мы видим, что Он исцелял страдальцев плоти и духа. Он благодетельствовал и инвалидам, и бесноватым, и грешникам. Значит, грешники, которых он очищал от грехов, страдали одинаково со слепорожденным, или кровоточивой, или гадаринским бесноватым. Только страдали от своей греховности.

Значит, чтобы удостоиться этого утешения, нам, в какой-то мере здоровым плотью, нужно испытывать мучения по другому поводу.

Так кого же утешит Дух Святой?

Сначала позвольте сказать, кого Он не утешит. А не утешит Он того, кто, по Пушкину, «весьма доволен сам собой, своим обедом и женой». Кто вполне доволен своим существованием, вволю спит, ест и наслаждается жизнью, и ничто не смущает око его совести. Такой человек может даже и в церковь ходить, и формально – даже к исповеди и Причастию, – но только до определенного момента. Как написано во Второзаконии: «И [ел Иаков, и] утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его» (Втор. 32: 15). До определенного момента, пока не происходит полное забвение Бога и духовная смерть.

Страшно стать таким христианином.

Страшно не только мне. Вся Церковь в день Пятидесятницы соборно молится, как я уже сказал, «о еже укрепитися нам к совершению богоугодне». То есть мы просим, чтобы Сам Господь укрепил нас достичь совершенства богоугождения. Достичь того совершенства, в котором нет даже порошинки плотоугодия и формализма.

Мы собственно молимся о том, чтобы быть достойными Божественной благодати. И парадокс духовной жизни заключается в том, что достойными этой благодати становятся те, кто почитает себя недостойными ее.

Утешитель утешит христианина, которого совесть разгрызает на части. Того блаженного делателя заповедей Божиих, который не может спокойно есть и спать, потому что невозможно пленнику пребывать в покое. Невозможно пребывать в мире осужденному на смертную казнь или внезапно узнавшему о своей смертельной болезни. Так и мы находимся в плену страстей и осуждены на казнь по грехам нашим.

Утешитель утешит того, кто вопит к Нему день и ночь в скорби от своей незарастающей греховной язвы. Кто несет в себе непрестанное покаяние и от этого непрестанного покаяния восходит к непрестанной молитве.

Утешитель утешит того, для кого человеческие слова утешения уже ничего не значат, потому что скорбь его относится к другому миру, для кого все земные утешения утратили свою красоту и привлекательность. Так Адам, когда горько плакал по утраченному раю, не мог утешиться ничем, пока Господь Иисус, сойдя в Великую субботу в преисподнюю, Сам не протянул ему руку и не утешил.

Утешитель Сам ищет готовое сердце, чтобы вселиться в него и очистить его от всякой скверны. Так умоем же наше сердце слезами покаяния и очистим горячими молитвами, чтобы утешение Утешающего коснулось и нас!