Символы и образы Евхаристии у художников XX–XXI веков

Образ Евхаристии в церковном искусстве может звучать по-разному. Первый – через историческое изображение Тайной Вечери, как воспоминания последней трапезы Христа с учениками. Но в этом сюжете присутствует и указание на то, что таинство Причащения совершается в Церкви с того самого момента, как его установил тогда Христос в Сионской горнице, и по сей день. Часто Тайная Вечеря изображается без деталей, подробностей, они не важны, поскольку конкретное историческое событие приобретает символическое, вневременное звучание.

«Иконография ‟Тайной вечери” начинает складываться достаточно поздно. В росписях катакомб встречается только так называемая ‟Евхаристическая вечеря”, когда за трапезным столом изображают группу из нескольких человек, вкушающих хлеб и вино или лежащую на столе огромную рыбу»^[1], – считает исследователь.

Одно из ранних изображений – мозаика церкви Сан-Аполлинаре Нуово в Равенне (VI век). Здесь на столе мы видим изображение рыбы, которая, если вспоминать раннехристианскую символику, была знаком Христа. Здесь две рыбы, что, возможно, отсылает нас и к чуду насыщения 5000 человек 5 хлебами и 2 рыбами.

Фреска на западной стене Спасо-Перображенского собора Мирожского монастыря

А вот уже на фреске западной стене Спасо-Перображенского собора Мирожского монастыря, 1140 г., на столе – одна рыба. И ее можно трактовать и как символ Христа, таким образом, еще четче обозначить Евхаристическую тему и провести робкую смысловую (именно смысловую) параллель с более поздней иконографией Христос – Агнец Божий.

Стол, за которым сидят ученики с Учителем, может быть наполнен предметами, а может быть лаконичен.

Роспись Мануила Панселиноса

Убранство стола уже лаконично, на нем – одна чаша, к которой тянется рука Иуды

Пример, где стол наполнен предметами, – роспись Мануила Панселиноса (ок.1312 года) из храма Богородицы монастыря Ватопед. На столе – много деталей, но в том числе обращает на себя внимание дискос с Агнцем, лежащий около Христа, то есть – отчетливо звучит тема Евхаристии. А вот в иконе «Тайная Вечеря» (1425–1427), Троицкий собор Свято-Троицкой Сергиевой лавры, убранство стола уже лаконично, на нем – одна чаша, к которой тянется рука Иуды. Предательство, за которым последует Жертва Христа и спасение человечества.

Художники ХХ века, безусловно, обращались к иконографии «Тайной Вечери». Архимандрит Софроний Сахаров в росписи трапезной монастыря Св. Иоанна Предтечи (1970 – нач. 1980-х гг.), Эссекс, Великобритания, изобразил композицию Тайной Вечери, но она максимально приближена именно к Евхаристии: на столе – потир и дискос, за столом – только верные, Иуда показан уходящим. Кстати, первоначально помещение планировалось использовать и как трапезную, и как часовню.

«Тайная вечеря», (1425-1427), Троицкий собор Свято-Троицкой Сергиевой лавры

Причащение апостолов

Литургическое осмысление этого события мы видим в другой иконографии – Причащение апостолов, или Евхаристия. Здесь уже важна не историческая правда, а духовная, потому вместо Иуды среди причащающихся апостолов оказывается Павел, которого не было в Сионской горнице. Рядом со Христом-Первосвященником – фигуры ангелов с рипидами, выполняющие функцию диаконов. Обязательно изображается престол с киворием, на престоле крест, дискос (например, мозаики Софии Киевской, XI век). Композиция часто размещается в восточной части храма, в алтаре, и бывает видна верующим, которые вслед за апостолами устремляются к Чаше.

Мозаика Софии Киевской

В мозаике храма Воскресения Христова (Спаса на Крови) в Санкт-Петербурге

Осмысляют подобную иконографию и художники конца XIX – начала XX века – в мозаике храма Воскресения Христова (Спаса на Крови) в Санкт-Петербурге, созданной по оригиналу Н.Н.Харламова. Сейчас мы не говорим о стилистических особенностях изображений, нас они интересуют только с точки зрения иконографии. Христос стоит впереди престола, условно – уже за алтарем, на орлеце, но визуально кажется, что Он находится под алтарной сенью, то есть евхаристическое звучание еще более усиливается.

Часто изображаются две фигуры Христа: с одной стороны Он причащает Телом, с другой – Кровью.

В соборе Святой Софии в Охриде

Часто изображаются две фигуры Христа: с одной стороны Он причащает Телом, с другой – Кровью

Этой иконографии следуют и современные мастера, например, можно посмотреть роспись «Причащение апостолов» в кафедральном соборе Святителя Николая Свято-Никольского женского монастыря, Переславль – Залесский, 2006–2008 гг, руководитель проекта – Самсон Марзоев.

Нередко сцены Тайной Вечери и Евхаристии располагаются рядом, тем самым еще больше раскрывая полноту Евхаристических смыслов. Из современных примеров можно, например, назвать росписи храма Вифлеемских младенцев в Барнауле, выполненные Ириной Зарон. В композиции Тайной Вечери мы вновь видим лаконичное убранство стола, а Евхаристия представлена в менее распространенной иконографии, когда Христос показан в одном образе. Перед Ним на столе потир, в руке – дискос с Агнцем, другая рука – благословляет. Такую иконографию мы встречаем в соборе Святой Софии в Охриде (ок. 1040 г).

Роспись Ирины Зарон

Роспись монахини Иулиании

Причащение апостолов. Роспись Николая Сметанина

Часто имеют место и изображения совершения литургии святыми

К такой иконографии прибегает, например, и Николай Сметанин в росписи храма во имя Святого великомученика и целителя Пантелеимона при доме-интернате для детей-инвалидов в Нижнем Новгороде.

Часто имеют место и изображения совершения литургии святыми. Как один из многочисленных примеров, можно привести роспись Серапионовой палаты Троице-Сергиевой лавры (1949), выполненную Марией Николаевной Соколовой (монахиней Иулианией), на которой изображен преподобный Сергей Радонежский, сподобившийся во время Божественной литургии сошествия Святого Духа в образе огня на Святые Дары и сослужения ангела.

Христос – Агнец Божий

Роспись Алексея Вронского

В храме во имя Преподобного Афанасия Афонского Выготского монастыря, Серпухов (1995–2007), руководитель проекта – Александр Соколов

Тема Евхаристии проявляется и особым образом в изображении Христа – Агнца Божия (одно из первых изображений – в композиции Служба святителей, Курбиново, церковь Св. Георгия, 1191). Эта иконография встречается достаточно часто и в современном церковном искусстве. Например, в росписях храма Покрова Божией Матери Свято-Успенской Святогорской лавры, Святогорск, Донецкая область (2007), автор проекта – Алексей Вронский; храма во имя Преподобного Афанасия Афонского Выготского монастыря, Серпухов (1995–2007), руководитель проекта – Александр Соколов. Младенец находится в Чаше, покрытый воздухом, Чаша стоит на престоле, над престолом – киворий. Литургическая иконография, в которой подчеркивается тема искупительной Жертвы Христа. Христос здесь воспринимается как жертвенный Агнец.

Курбиново, церковь Св. Георгия

Сосуд мыслится и как образ яслей, в которых Он лежал после Рождения, и как Его гроб

Сосуд мыслится и как образ яслей, в которых Он лежал после Рождения, и как Его гроб. И здесь вспоминается иконография Рождества, где Младенец Христос лежит в яслях, в пещере, а она отсылает нас и той пещере, куда потом положат Его тело, а младенческие пелены напоминают погребальные пелены. В качестве примера укажем икону «Рождество Христово» из иконостаса Сергиевского придела храма Успения Богородицы в газетном переулке (2017), автор – протоиерей Николай Чернышев.

Роспись Александра Солдатова

Когда иконография Христос – Агнец Божий появляется на алтарной преграде, это еще более подчеркивает символически-смысловую нагрузку изображения. Например, мы видим это в храме Воскресения Христова в Беслане (руководитель проекта – Александр Солдатов).

В храме Воскресения Христова в Беслане

Мне кажется, здесь уместно провести параллель и с иконографией Христа во Гробе, особенно когда дается поясное изображение Господа, стоящего во гробе. Пример современного решения – роспись Ярослава Добрынина в церкви Святого Силуана Афонского в монастыре Святого Антония Великого (Франция) или в церкви Святого Николая в Кленниках.

Роспись Ярослава Добрынина в церкви Святого Николая в Кленниках

Роспись Ярослава Добрынина в церкви Святого Силуана Афонского в монастыре Святого Антония Великого (Франция)

В храме Рождества Христова в Мытищах Александр Соколов образом Христа – Агнца Божия объединил две композиции – Причащение апостолов и Службу святых отцов.

В чем-то с иконографией Христос – Ангел Божий перекликается мотив, который звучит в некоторых изводах Сретения, когда Младенец, которого Богородица передает старцу Симеону, оказывается над престолом^[2].

В храме Рождества Христова в Мытищах. Роспись Александра Соколова

Осмысляя прошлое

Изображение хлеба и вина могут не нести символической составляющей, но – направлять к смысловом центру. Например, в росписи Александра Солдатова храма Василия Великого при православной гимназии Василия Великого корзина с вином и чаша с виноградом над окнами выполняют, скорее, декоративную функцию, заполняя и обыгрывая архитектурное пространство, хотя и напоминая о том, что во время Евхаристии именно хлеб и вино прелагаются в Тело и Кровь Христовы. Таким образом, они ведут к смысловому центру композиции – ко Христу.

Христос – смысловой центр, к которому всё сходится, поскольку Он – центр жизни.

В верхней части композиции мы видим текст – слова из евхаристической молитвы, так что верующие не только видят изображение совершения таинства, но и «слышат» его. Это тоже – в традиции иконографии данного сюжета, вспомним, например, мозаику собора Михайловского Златоверхого монастыря в Киеве, 1113 г.

Образ Богородицы в конхе апсиды храма Василия Великого напоминает нам Ее образ из храма Святой Софии Константинопольской IX века. Но Александр Солдатов не копирует, не реконструирует образы, а переосмысляет…

В катакомбах

Изображение птиц, виноградных гроздей и листьев в пространстве храма часто служит обозначением Райского сада. Но все-таки порой можно говорить о них если не как о евхаристические символах, то как о напоминании о главном таинстве Церкви. Крестильный храм Святого благоверного князя Димитрия Донского, подворье Троице-Сергиевой лавры, поселок Горки-8. Руководитель проекта – Валерий Федоров. И здесь вспоминаются изображения римских катакомб, в которых изображения виноградной лозы трактуются в том числе и как символы Евхаристии (например, росписи в катакомбах Св. Прискиллы, III век. Рим, Претекстата, IV в).

Роспись Владимира Любарского

Притча о блудном сыне становится образом наших отношений с Богом, в центре которых – Евхаристия

Евхаристическое звучание могут приобретать и композиции, которые изначально имеют несколько другое значение. Например, в росписи храма Преподобного Сергия Радонежского в селе Алмазово, Московская область (авторы – Антон Яржомбек и Владимир Любарский), притча о блудном сыне становится образом наших отношений с Богом, в центре которых – Евхаристия. Потому отец в центральной сцене предстает священником, и за ним угадывается образ Христа, недаром в его руках дискос с Агнцем: в блюде, по сюжету – с головой тельца, угадывается жертвенный агнец. Кстати, виноградный орнамент здесь тоже имеет евхаристическое звучание.

Это совсем краткий обзор того, как решают современные иконописцы эту сложную и глубокую тему, опираясь на традиции церковного искусства.